Пролог
В отремонтированном по последнем писку моды особняке Алевтине не нравилось. Дом перестал дышать, эти современные стеклопакеты, крашеные обои, нарушающие естественную вентиляцию и прочие достижения современного строительства портят внутреннюю ауру дома больше, чем жильцы-психи, находившиеся в доме на протяжении почти семидесяти лет.
Алевтине казалось, что она переселилась в огромный душный гроб. От этого приступы безразличия к собственному существованию и к будущему потомков рода Михальских накатывали все чаще и чаще.
Но Алевтина вспоминала, как была счастлива, когда вошла в дом полноправной хозяйкой. А когда осталась без семьи, без родственников, этот дом стал для нее убежищем. Она отгородилась от всех проблем, но позволила мокрым фуриям слишком много.
Алевтина поморщилась, вспомнив, что творилось в усадьбе после того, как Михальских выселили. Множество смертей, невыносимая атмосфера, все словно пропиталось злом. И все равно, дом все время был живой, сопротивлялся, как мог… По ночам раздавался детский смех давно выросших ребятишек…
Алевтине хотелось покоя. Она надеялась на то, что все образуется, когда потомок Михальских после долгого перерыва войдет в дом, то сможет укротить непомерные аппетиты своих прабабушек. Или, в случае неудачи, потомки выживут ее из имения. Есть и третий вариант: оставить все как есть. Хотя это не та степень покоя, о которой мечтала Алевтина, но стоит ли рисковать? Можно ведь и проиграть.
1
Аля мыла чашки из-под кофе и искоса поглядывала то на часы, то на двух ухоженных дамочек, постоянных посетительниц, сидевших за столиком в углу. Одна из них активно жестикулировала, а это означало, что уходить в течение ближайшего получаса они не собираются.
До конца рабочего дня оставалось десять минут. Ровно в девять за ней приедет Андрей и как обычно, вынужден будет ждать, пока Аля освободится. Хозяйка «Чашки кофе» требовала, чтобы девушки терпеливо ожидали ухода последних посетителей и ни в коем случае не намекали на то, что кафе пора закрывать.
Андрей Горлинский был, как всегда, пунктуален. Но в этот вечер он не уселся скромно за столик, а подошел к дамочкам и очень вежливо попросил их перенести свои посиделки в другое место. Говорил он достаточно громко, специально, чтобы Аля услышала:
- У меня сердце кровью обливается от одной мысли, что приходится просить двух таких очаровательных женщин покинуть помещение. Но дело в том, что мы сняли на всю ночь это кафе у Тамары Сигизмундовны и сейчас устроим тут полный кавардак. Вспомним старые добрые времена, когда все решалось с помощью грубой силы, в общем, кровищи тут сейчас будет не меряно. Кому придет в голову что в скромном кафе… - Андрей подмигнул женщинам, - ну вы меня понимаете… Но вы не переживайте, можете завтра зайти, полюбопытствовать…
Женщины посмотрели на стоящего перед ними невысокого симпатичного блондина с недоумением, потом переглянулись, молча взяли сумочки и вышли.
- Андрюшка, что ты наделал? Мне от Тамары влетит, упрекнула парня Аля, - у нас видеослежка ведь, ты же в курсе.
- Не переживай, - Андрей улыбнулся и поцеловал девушку, - я нашел тебе другое место работы. Во сто крат лучше.
- Андрюш, мы ведь уже говорили на эту тему. Не хочу я, чтобы все на меня пальцем тыкали, мол, пристроил свою, - она запнулась на пару секунд, - … игрушку поближе к телу…
Девушка начала аккуратно ставить чистые чашки в шкафчик.
- Алька, это такая работа, от которой ты не сможешь отказаться. Надеюсь. - Андрей медленно опустился на одно колено. – Я предлагаю тебе работу своей женой.
- Что?
Парень выпрямился и обнял девушку
- Аленька, я тебя люблю и хочу чтобы ты вышла за меня замуж. Ты согласна?
У Алевтины задрожали руки, она уронила чашку.
- Вот видишь, посуда бьется на счастье, - пошутил Андрей. – Это значит, что ты не можешь мне отказать. Правда?
- Правда, - прошептала девушка. Для нее предложение Андрея оказалось действительно неожиданным, девушка не раз задумывалась над тем, сколько времени они смогут встречаться, ведь в любой момент его родители вольны пресечь возможность брака с обычной бесприданницей.
- Тогда бери завтра выходной, сначала поедем подадим заявление, а потом я повезу тебя в усадьбу. Увидишь, где мы будем праздновать свадьбу.
- Так быстро? Меня завтра Тамара не отпустит, - Аля пропустила мимо ушей слова об усадьбе, в сознании зафиксировалось только фраза «праздновать свадьбу».
- Ничего. Мы сейчас этот вопрос уладим. Какой у нее номер мобильного?
Девушка продиктовала цифры.
- Тамара Сигизмундовна? Добрый вечер. Вас беспокоит Андрей Горлинский. Тут такое дело… Ваша продавщица, Аля Кретова увольняется. То есть ей надо на завтра выходной, а потом она может поработать не больше недели.
- Аля не слышала, что говорит ее хозяйка, но представляла, как та возмущается. Правда, Андрей улыбался, и выслушав собеседницу, добавил:
- Нет, что вы, с магазином все в порядке, просто у Али голос пропал от волнения, она чашку разбила, переживает, что из зарплаты вычтут в десятеричном размере. Да, конечно, мы вас подождем.
Парень подмигнул невесте:
- Тамара твоя уже в пути, примчится проверить, правда дело в одной чашке или тут полный разгром, а пока что… - Андрей достал из кармана маленькую коробочку, - давай сюда руку. Буду тебя окольцовывать. Перенимаем опыт Европы.
Андрей аккуратно надел Але на палец перстень с бриллиантовой россыпью.
- Ущипни меня, я сплю, - пробормотала девушка.
- Я тебя лучше поцелую, - Андрей нежно прильнул к Алиным губам.
Тамара Сигизмундовна, статная сорокалетняя женщина, ввалилась в кафе неожиданно, Аля как раз любовалась кольцом. Девушка ойкнула и инстинктивно спрятала руку за спину.
- Ну, что за безобразие? Андрей Петрович, это вас отец научил сманивать работников у слабых женщин, которые к сотрудницам, словно к дочерям родным, относятся?
Аля едва сдержалась, чтобы не засмеяться. Конечно, ее хозяйка была не самым худшим работодателем в городе, но такое сравнение девушка посчитала сильно преувеличенным.
- Тамара Сигизмундовна, понимаете какое дело, - произнес Андрей очень серьезно. – Мне отец подарил недвижимость за городом, небольшой такой домишко. И этот домик очень нуждается в домоуправительнице. А Алевтина так хорошо моет чашки, что, безусловно, сумеет содержать в чистоте и все остальное. Пол, окна, стены...
Продолжение следует. Написана повесть больше десяти лет назад. С тех пор не перечитывалась автором и не редактировалась.