Мне давно хотелось увидеть эту землю собственными глазами, самой поговорить с людьми, живущими войне вопреки... Я благодарна за предоставленную возможность Дмитрию Панину, главе гуманитарной миссии РОД, пригласившему меня в очередную свою поездку.
Отъезд состоялся в среду, за руль сел бессменный штурман Алексей, платочками помахали помогавшие снаряжать миссию сотрудники Академии Наук. На месте встречало с готовностью помощи духовенство РПЦ. По моему разумению - эстафета весьма естественная.
Выехав из центра Москвы в четыре пополудни, "ленточки" мы достигли ночью. И сразу же за ней свернули на новые территории, места недавних боёв. Это очень ощущается: по сторонам дороги щиты, то и дело предупреждающие, что шаг вправо шаг влево от трассы могут стоить жизни. Ужасная колдобистая дорога через некоторое время сменяется новеньким асфальтом - не везде его еще успели положить. Хотя работы идут то там, то здесь.
Первое впечатление: высоко поднятая статуя, изображающая князя Игоря Святославича. Да, того самого, отчасти ради кого я и еду в Донецк, о чем чуть позже. (Хочется надеяться, что от этого текста революционную тройку фантастов Ван-Зайчиков вскрючит и вспучит. Те, кто в теме, поймут, кто не знает сих - ничего не потерял). А мы, невзирая на рассветную холодрыгу, поднимаемся к скульптуре. Открывающийся вид красив и прозрачен, но...
... но это место таких жестоких боев, какие во сне не могли привидеться нашему ольговичу в его почти идиллические времена.
На полчаса заезжаем в Луганск, но мне почти не удается его разглядеть: мы спешим в Донецк. Единственная, тоже краткая, остановка - Енакиево. Здесь я впервые слышу работу артиллерии. Мои спутники безмятежно объясняют, что бьют наши. Даже пытаются растолковать различие тональностей, но я, видимо, не настолько музыкальна.
К Донецку ведет бывшая дорога в аэропорт, которую Дмитрий романтично именует Аллеей дронов. "Самый доступный участок". Индонезийский крупный дрон носит прозванье Косматая ведьма. Это, как я поняла, дрон-наводчик, он висит и смотрит. А потом направляет своих детёнышей-убийц, недалеких в полёте. (Господа, могу ошибиться, в моей родной Гражданской ничего подобного не видывали). Но российская армия тоже не лыком шита, принимает кое-какие меры. Да и погода подходящая, спутники с удовольствием обмениваются мнениями: ветер и сильный, и с нужной стороны. (В этом месте полагалось бы сказать, что меня не оставляет ощущение нереальности происходящего, но я такового ощущения почему-то не испытываю).
И наконец вот он, Донецк... Тёплый осенний день. Две девочки-подростка, весело хохоча, бегут наперегонки из школы. Над ними - кто-то заклеил крест-накрест бумажными лентами окна квартиры. Как в тех самых старых фильмах.
Опера открыта. Хотя пускают в нее с граничениями - не на весь зрительный зал, а по числу мест в бомбоубежище.
Мужчины заняты гуманитарными хлопотами, а надо ещё успеть в Молодежную библиотеку к четырем. Встреча с читателями. Первое огорчение: мой покуда еще заочный друг Александр Сигида появиться не сможет. Ну, тут ничего не поделаешь, есть в этих краях дела поважнее. Бог даст - еще сложится разговор заполночь - о шуанах и королях, Доминике Веннере и Николае Гумилеве.
Как все существа пишущие, я как правило недовольна собой в лекционном варианте. Но на сей раз случается исключение из правил. И мой рассказ, и общая беседа - всё получается ровно как надо. Пересказывать здесь устное письменно - только портить. По фото видно, что я очень рада. (Хотя предшествовавшую ночь без единой минутки сна по фото видно тоже).
На ночь мужчины устраиваются по-спартански, меня же дружеская забота определила в совершенно королевские условия, где есть комната, кровать и душ на этаже. Прежде, чем упасть и уснуть, я даже ловлю удачу: в душе есть вода. Этим надо успеть воспользоваться. Да, воду - не горячую воду, а вообще воду, воду как таковую, здесь дают только время от времени. (При этом во всех присутственных местах, а мы немало побывали за эти дни в разных и всяких, идеальная чистота). Здесь не выживают, здесь живут.
Подъем - в шесть утра. Едем в Юзовку - историческое сердце Донецка. Здесь, в стенах гимназии, выстроенной в 1905-м году, мы даем уроки старшеклассникам. Дмитрий и Алексей, опытные путешественники, отправляются на урок географии, а я... ну конечно, я даю урок по "Слову о Полку Игореве".
Я смотрю на учеников: подростки как подростки. Хотя, может быть, чуть более серьезны, сдержанны, чем московские. Подростки, которые были слишком малы, чтобы запомнить, что это вообще за штука такая - мир?
Как и что им рассказать? Я решила заранее: никаких "попроще". Юный ум гибок, дам на университетском уровне. Не знают термина: тут же объясняю, а дальше - вперед и оперировать оным. Уточняем различие между эпосом и лирикой, сравниваем "Слово" с другими произведениями национальных колыбелей, приходим к неожиданному выводу, что только у нас, русских, таковое не эпос, а лироэпическое произведение. Ибо - ну да! - Какой еще эпос начинается с .... литературной полемики?! Почему автор не идёт стопами талантливого же Бояна? И цитирует его, и пародирует его приемы, но спорит, спорит... Боян - он нуждался для своих вещих перстов в славных победах, в сражениях судьбоносного значения... А наш поэт - он умудряется придать огромное значение неудачному и незначительному событию, кто ещё может - эдак?
Переходим к идее единства нации. Тогда и теперь. Делаем выводы. Ну и да, заодно учимся понимать на слух древнерусский оригинал.
Пара по 35 минут (такое в этом учебном заведении расписание) пролетает довольно быстро.
И уже прощаемся с детишками и учителями - едем дальше, в Ирмино.
Я еще буду дополнять рассказ о Донецке. Это лишь обзор вех нашего путешествия.