Падение рождаемости – глобальная тенденция, которой не избежала ни одна нация, каковы бы ни были религии, этнические обычаи и политика правительств в рассматриваемом регионе. Однако темпы этого падения и его глубина существенно зависят от местной специфики и цивилизационных особенностей.
Так, рекордно глубокое падение переживают сейчас народы Дальневосточной цивилизации. Той самой, которая на обывательском уровне долгое время считалась самой плодовитой и самой многолюдной.
Быстрые темпы сокращения рождаемости демонстрируют и мусульманские страны Европы, которые переживают параллельно глубокую метаморфозу семейных стратегий. Сегодня республика Босния и Герцеговина стали европейскими демографическими аутсайдерами, провалившись глубже тех стран, которые давно идут по пути демонтажа семейных ценностей.
В чем причина? Не исключено, что это - результат диссонанса, возникшего между традиционной культурой балканских исламских сообществ и их форсированной евроинтеграцией, вхождением в очевидно инокультурную среду. С другой стороны, вполне возможно, что мы имеем дело с временным эффектом, подобным «кессонной болезни», связанным со стремительным перемещением в радикально иные условия.
Вспомним, что Болгария и Россия в период ускоренной вестернизации девяностых, проваливались ещё ниже, до показателей СКР 1,09 – 1,12. Но, в отличие от Албании, Россия и Болгария в начале девяностых также не дотягивали до простого воспроизводства. В мусульманских общинах Балкан ситуация принципиально иная: ситуации, при которой рождаемость при жизни одного поколения сокращалась бы в три раза, не наблюдались еще ни в одной стране мира.
При этом речь идет об отчетливо выраженной культурно-конфессиональной тенденции, характерной для модернизирующихся мусульманских обществ. В современном мире значительное число мусульманских стран, в том числе весьма консервативных в вопросах морали и традиции, также пробили критическую линию простого воспроизводства и примкнули к быстро пополняющемуся клубу «малодетных наций». По итогам 2023 года СКР Катара оценивается в 1,62, Ирана – в 1,54, Саудовской Аравии – в 1,46, Бахрейна – в 1,36 а в Объединённых Арабских Эмиратах опустился до тех самых «шоковых» 1,13 – российского антирекорда конца девяностых годов.
Это означает, что в Катаре и Иране следующее поколение граждан страны будет на четверть, а в ОАЭ – почти вдвое меньше предыдущего. Положение в Албании и Боснии ненамного лучше, чем в ОАЭ. В целом можно утверждать, что миф о перманентном демографическом буме в мусульманских странах не выдерживает проверку фактами. У мусульманских сообществ, как и у любых других, есть свои адаптивные плюсы и минусы, но перед лицом глобальной депопуляции оно оказывается не менее уязвимым, чем все прочие.
Интерес вызывает и другой феномен: рост рождаемости в балканских странах православной традиции. Почему после долгой полосы снижения в средней сербской, черногорской, болгарской или македонской семье начало расти число детей?
Есть простое объяснение: пережив глубокий экономический кризис, связанный с крахом прежней социальной системы, эти страны адаптировались к новым условиям, и на фоне постепенного роста (или хотя бы восстановления) экономики семьи собрались, наконец-то, реализовать те родительские планы, которые казались невозможными во время кризиса.
Демографы называют это явление откладыванием рождений. Откладывание рождений предполагает, что семейные идеалы общества не менялись, семьи и прежде, и сейчас нацелены на одинаковое количество потомков – менялись только экономические обстоятельства, которые ранкк не позволяли, а теперь позволили решиться на новые роды.
Однако в нашем случае подобное объяснение неприменимо. Слишком много времени прошло с момента демографического провала. Как правило, рост семей в современных обществах регулируется рождением вторых детей. Таковых обычно рожают матери в возрасте около тридцати лет, а отложить свои планы могут вряд ли дальше, чем до сорока. Таким образом, сдвиг календаря рождений должен быть ограничен примерно десятилетним периодом. В то же время «дно» демографического кризиса православных балканских наций отстоит от дня сегодняшнего почти на двадцать лет, а то и более. Самый глубокий провал был зафиксирован в Сербии в 2006 году, в Македонии в 2005-м, а в Болгарии и вовсе в 1997 году. Тем семьям, что пропустили в те годы свои вторые и третьи роды, сегодня догонять уже поздно.
Подъём рождаемости можно объяснить только психологией нового поколения родителей, которое настроено иметь больше детей, чем поколение предыдущее. Таким образом, мы бесспорно имеем дело со сменой настроений, сменой психологического климата в обществе. На фоне глобального распространения антисемейных и антинаталистских тенденций, у православных народов Балкан наблюдается локальный ход против течения.
Среди разнообразных факторов, способных повлиять на разворот демографических тенденций, хочется обратить внимание на один малоизученный. Это вопросы, связанные с психологической атмосферой в обществе - имеет ли место ощущение духовного подъёма, сопровождающее народ после побед, успехов, свершений, или, наоборот, атмосферу коллективной моральной депрессии, возникающую после поражений.
Конечно, мы не можем утверждать, что этот фактор является решающим, но отрицать его существование невозможно. Например, после поражения в наполеоновских войнах (а затем, полвека спустя – от Пруссии) Франция на целое столетие стала демографическим аутсайдером Европы - вплоть до реванша в Первой мировой. После катастрофического поражения во Второй мировой войне место европейских аутсайдеров надолго заняли немцы и австрийцы.
Подчёркиваю – в обоих случаях мы говорим не о сокращении числа семей из-за гибели мужчин, а об уменьшении самого размера семьи, резком снижении числа рождаемых в каждой семье детей. Очень похоже, что вызванный поражениями упадок национального духа негативно отражался на стремлении продолжать род. Напротив, одержанные знаковые победы нередко вызывали всплеск рождаемости, подобный послевоенному «бэби-буму» в США.
Сходные явления наблюдались и в новейшей истории Балкан. Например, самое многочисленное поколение в Хорватии – люди, рождённые в 1996-98 годах на волне националистической эйфории, связанной с победами над соседями и взятием под контроль все территории бывшей хорватской республики в составе Югославии.
На половозрастной пирамиде Косово чётко выделяется поколение рождённых в 2000-2002 годах, когда произошёл очевидный всплеск начавшей было сокращаться рождаемости. Так же, как и в случае с Хорватией, этот рост последовал после присоединения земель, которые отняли у Сербии. Получается, что ощущение исторического успеха позитивно повлияло на рождаемость хорватов и косоваров.
С другой стороны, в Сербии после национального унижения, нанесённого агрессией НАТО, падение рождаемости ускорилось. Исторического минимума количество детей, которых в среднем рожала одна женщина, и в Сербии, и в Черногории достигло в 2006 году, когда следом за поражением в войне и отделением Косово был разрушен союз двух этих самых близких друг другу славянских народов.
Обратим внимание: хотя борьба черногорских элит за «независимость от Сербии» освещалась западными СМИ в таком же духе, как борьба албанских повстанцев за независимость Косово, реакция населения этих регионов была совершенно различной. Если в Косово албанское большинство действительно было воодушевлено отделением от Белграда, что положительно сказалось на росте рождаемости, то в Черногории, судя по всему, значительная часть населения оказалась удручена распадом Югославского Союза – на этом фоне семейные планы пошли не в рост, а на понижение.
Если предположить, что ощущение исторического успеха или неудачи является значимым фактором при строительстве семейных планов, то объяснить последние демографические события на Балканах можно следующим образом.
Мусульманские общины Албании и Боснии испытывают моральный дискомфорт от своего современного состояния, ход евроинтеграции не удовлетворяет их чаяний. Сейчас эти общества можно охарактеризовать как «заблудившиеся на перепутьях истории», оказавшиеся в пространстве между западным миром и миром ислама, что, вероятно, создаёт предпосылки и для демографической депрессии.
Подъём рождаемости в православных балканских странах и даже их превращение за последние три года в «европейских демографических чемпионов», может свидетельствовать о возвращении веры в свою культуру и в свою цивилизацию.
Нельзя исключить, что корни этих психологических явлений лежат в усилении геополитической субъектности России - «стержневого государства», «core-state» Восточно-христианского мира. Народы, которые ещё более века назад видели гарантию своего исторического существования в том, что «нас с русскими двести миллионов», сегодня могут так же связывать крепнущую уверенность в своём будущем и совместным русским цивилизационным возрождением.
Подписывайтесь на Телеграм-каналы Института РУССТРАТ и его директора Елены Паниной!