Сегодня в нашей рубрике #друзьяРД мы рады приветствовать удивительного человека — художественного руководителя Ереванского государственного Русского Драматического Театра имени К. Станиславского и хорошего друга Русского Дома, Карена Нерсисяна.
Карен Юрьевич, что для Вас театр?
Любовь.
Уверена - помните, какой был Ваш самый первый спектакль?
На профессиональной сцене — «Господин де Пурсоньяк» Мольера в Ереванском ТЮЗе. Тогда, в начале 90-х годов в моем первом спектакле играли и молодые, и заслуженные артисты.
Такой еще вопрос, если бы театр был цветом, каким цветом он был бы для вас и почему?
Однозначно красным, потому что это цвет действия, представления, арена тоже красная, занавес тоже у нас часто красный. Цвет страсти и эмоциий.
Если бы Вы могли пригласить любого персонажа из театральной пьесы на ужин, кто бы это был и о чем бы Вы с ним беседовали?
Гамлета, и беседовали бы мы с ним о его авторе.
А как Вы справляетесь с вызовами в театральной индустрии?
Армен Джигарханян совершенно замечательно говорил про то, что он не любит «инженерный театр», я с ним согласен. Потому что, когда на голую сцену выходит "голый" актер, и у нас на глазах с ним что-то происходит - вот это театр. Как говорил Станиславский: «Театр — Это, прежде всего, жизнь человеческого духа». Мы реально следим, чувствуем, воспринимаем возникающие лучи, гормональные флюиды. Свет, видео, техника - конечно, хорошо, это все может быть, но только если они помогают действовать актеру, концентрируют на нем внимание зрителя. Но вся эта "инженерия" не должна выходить на первый план, отвлекать от главного или прикрывать внутреннюю пустоту.
Какой эксперимент Вы, возможно, мечтаете осуществить в своей работе, но пока этого не сделали?
Каждый новый спектакль - эксперимент .
Можете рассказать о наиболее запоминающейся работе, которой гордитесь?
Спектакль по пьесе Сергея Носова «Тесный мир» . Он появился, родился где-то в начале 2000-х в Москве. Мы его очень долго репетировали — больше года, а потом играли около пятнадцати лет. С огромным успехом, просто с нарастающим успехом. В общем-то, для меня этот спектакль является определенным камертоном. Там был совершен ряд профессиональных открытий, и мы, репетируя, шли по этому пути - когда главным выразительным средством становится актер, его душа, внутренний мир, без так называемых спецэффектов. И поэтому работа была очень трудная, очень кропотливая, тяжелая, но впоследствии родился спектакль очень легкий, очень светлый, очень радостный, очень смешной, одновременно и трогательный. Люди смеялись и плакали.
И такой вопрос: какое искусство Вас вдохновляет, не считая театрального искусства - музыка, архитектура, и тд. Где Вы черпаете для себя вдохновение?
Это и музыка, и архитектура и, конечно же, литература. А еще путешествия очень сильно всегда вдохновляют.
Какие внутренние конфликты Вы испытываете в процессе создания спектаклей и как они влияют на Вашу работу? Как Ваши личные убеждения и ценности отражаются в репертуаре сегодня?
Если говорить о работе над спектаклем, то внутренних конфликтов, конечно, много, потому что, естественно, тебя всегда гложет сомнение, потому что это творчество, и ты не Господь-Бог, ты не можешь точно знать, что нужно сделать, чтобы к Богу приблизиться, скажем. Звучит пафосно? Но я именно так понимаю, так чувствую. А поскольку ты работаешь еще и не сам по себе, не наедине с листком бумаги. Ты имеешь дело с людьми, иногда с большим количеством людей, спектакль создает целая команда, а ты ею руководишь. От тебя требуются быстрые решения, очень четкие команды, точные задачи, а это не всегда просто. Да, ты лидер, автор, но зачастую надо идти на определенные компромиссы, в том числе с собственным замыслом. Все очень тонко, сложно, и надо всегда суметь соблюсти баланс и трезвый ум, при этом не теряя чувственности.