//О, как мы любим лицемерить и забываем без труда
Что мы в детстве ближе к смерти, чем в наши зрелые года – Мандельштам//
«Человек – это звучит гордо». Со школы знаем это. Сатин так сказал. Вернее, Горький, и эта фраза, в общем-то, меня часто приводила в смятение. Почему "гордо"? – Не решалась я спросить, когда была маленькой. А когда стала большая, уже не задавала таких вопросов. Хотя иногда хотелось. А сейчас я говорю с убеждением: только Читатель, Читающий человек – это может звучать гордо. Хотя и тут возникает много вопросов. Один из самых моих любимых писателей Александр Генис, когда началась украинская трагедия, написал в своей книге «Игры в бисер», что он и многие его коллеги ощутили горечь разочарования. Оказалось, что написанные ими книги ничего не изменили, ничему не научили и никому не помогли. Переубедить никого не удалось .
И тогда Генис, чтобы не защищать бессовестную позицию «над схваткой», решил воспользоваться уроком писателя, который был в схожем положении и вышел из него поучительным образом. Генис обратился к книге, которую знает наизусть, но продолжает перечитывать. Это – «Игра в бисер» Германа Гессе. Он сумел отстоять литературу от другой войны – Второй мировой. Он провёл её в
Швейцарии, которая отчаянно защищала нейтралитет.
Гессе делал для своей первой родины всё, что мог, и больше. Он поддерживал оставшихся в Германии друзей и единомышленников, помогал беженцам, обличал нацизм в речах и письмах. Но при этом он четко отделял гражданскую позицию от писательской, моральный долг в изуверскую эпоху. Был 1939-й. Война уже началась. Свою явно непопулярную позицию Гессе объяснял так: «Писатель тем и отличается от нормальных людей, что не позволяет войне собой распоряжаться, ибо война питается своей вечной тенденцией к тотальности». А тотальность – это главный враг.
«Стоя на своем, Гессе спас немецкий язык от позора нацизма, написав шедевр, за который получил Нобелевскую премию в 1946».
Идем дальше. Первый послевоенный год, разбомбленная Европа первого послевоенного года. Миллионы отчаявшихся людей, смерть, голод, разруха. И все знают, что виноваты те, на чьем языке написана книга, получившая высшую награду. Хотя Гессе помнил об этом, придумав свою Касталию, царство духа. Это для предотвращения хаоса. Но хаос наступил всё равно, и Гессе даже в Швейцарии видел, куда привела война Европу. Но и тогда он продолжал верить в спасительную миссию своей Касталии. Но всё дело, оказывается в том, что «Эта благословенная Касталия расположена не снаружи, а внутри каждого, кто о ней мечтает».