Женщина, уходя из балетного техникума, держала за руку маленькую кудрявую девчушку. Она остановилась около пожилого ключника.
— Кузьма, мы с Олей придем позаниматься сегодня ночью, откроешь нам, хорошо?
— Без проблем, Мария Сергеевна, с вас пачка «Казбека», и занимайтесь, сколько влезет. Только начальству ни слова!
Кто бы мог подумать тогда, что однажды эта неказистая девчушка будет сама выбирать партии для своего исполнения. Чтобы стать блистательной балериной, юная Оля Лепешинская много трудилась. Не только днем.
Даже ночью она тренировала фуэте в круге, нарисованном мелом на полу. Столько раз, сколько потребовалось до идеала.
Лешка и балет
Ольга Васильевна Лепешинская родилась в Киеве в 1916 году в семье инженеров, но смыслом ее жизни стали не мосты и дома, а искусство танца. Женственностью Ольга не отличалась, напротив, была дерзкой и задиристой девчонкой, потому семья и друзья называли ее Лешкой. В куклы девочка не играла, ее игрушками были зайцы и мишки. А еще Оля очень любила сладкое, особенно, конфеты «Мишка».
Жила семья Лепешинских на пятом этаже большого дома номер 1 на Солянке. Он принадлежал НКПС – Наркомату путей сообщения. К четырем годам девочка умела читать и цитировала Пушкина.
— Я сначала хотела быть инженером, как папа, — говорит Ольга Лепешинская, — Но потом увидела, как танцует наша соседка по даче, балерина. И все, загорелась. Так и не потушили.
Ни рук, ни ног, ни чувства линии
Выбрать балет делом жизни было, мягко говоря, странным решением Ольги при ее исходных данных. Как говорили современники о ней: «Ни рук, ни ног, ни чувства линии». В балетную школу с первого раза девятилетнюю девочку не взяли.
Но, как оказалось, не только длина ног важна в балете. Ольгу называли Лепешкой, ее недолюбливали коллеги, но это нисколько не помешало ей построить блистательную карьеру.
Секретом Ольги Лепешинской была неуемная энергия и радость от каждого мгновения жизни. Ее танец не был академичным, выверенным, идеальным, но он был по-своему прекрасным, полным чувства, яркости, характера.
Ради танца Ольга пожертвовала многим, например, не стала заводить детей, боясь поправиться и перестать танцевать. О чем, впрочем, потом жалела.
— Танец — это моя планета, — делится Лепешинская. — Мне совершенно не важно, где танцевать, на подсвеченной софитами сцене Большого театра для высокопоставленной публики или на фронте, в грязи для обычных солдат. И в том, и в другом случае я была абсолютно счастлива.
В 1941 году в полуразрушенной церкви под Можайском Ольга исполнила свою партию не в пачке, а в хитоне. Все потому, что Сталин сказал: «К чему пачка? Это так официально. Лучше платьице». А раз Сталин сказал…
Танец — лучшее обезболивающее
— Помню, как исполняла балет «Красный мак» и так увлеклась, что не почувствовала, как травмировалась. Что-то хрустнуло в ноге, но я продолжала танцевать, как ни в чем не бывало. Завершила партию, с запозданием почувствовав сильнейшую боль. Уже за кулисами мне сказали, что у меня три перелома и одна трещина. Тогда-то я и потеряла сознание, — вспоминает Ольга.
Не прошло и месяца, как она встала на ноги и продолжила танцевать. Ее силе духа и одержимости своим делом можно лишь удивляться. Ольга завершила свою карьеру в балете лишь после сильного потрясения — смерти третьего мужа — в возрасте 46 лет. Но с танцем все равно не попрощалась, став преподавателем.
Одобрение Сталина
Однажды Ольга танцевала на сцене Большого театра, как всегда, наслаждаясь процессом и пребывая где-то в своих мыслях. Она этого не видела, но одни глаза в ложе наблюдали за ее движениями особенно внимательно. Это были глаза частого гостя Большого — Иосифа Сталина. Он очень любил балет «Пламя Парижа» и ходил на него много раз.
— Как живете, стрекоза? — спросил вождь, подойдя к столу артистов после выступления.
Так Лепешинская получила свое прозвище, которое осталось с ней в истории. Это прозвище ей необычайно подходило: Ольга на сцене была яркой, энергичной, веселой, быстрой и летящей, прямо как стрекоза. К тому моменту Лепешинская уже перешла от исполнения простых ролей к более сложным.
В ее репертуаре были Полина из «Кавказского пленника», Маша из «Щелкунчика». Пришло время чего-то большего — исполнить Одетту-Одиллию в «Лебедином озере». Дважды станцевав Одетту, вжиться в роль балерина не сумела.
— Не могу и все, она совсем на меня не похожа. Когда я ее танцую, будто наступаю на горло собственной песне, исполнение получается не идеальным, а после танца каждый раз выжата как лимон, — говорила Лепешинская, пока ей накладывали грим.
Ольга была удостоена четырех Сталинских премий и множества дорогих подарков вождя. Были ли у них близкие отношения, остается загадкой, сама балерина никаких доказательств не обнародовала.
Роковая женщина
Вокруг Ольги всегда было много мужчин и их внимания, хотя она не была конвенциальной красавицей. Та страсть, с которой она живет и танцует, тот позитив, который излучает, не могли остаться незамеченными. Ее фотографии находили в нагрудных карманах одиноких погибших солдат. Лепешинская была музой Пришвина.
— Я вживую видела многих мощных, могущественных мужчин. В меня был влюблен Михаил Михайлович Пришвин. Я сидела рядом с Мао Цзэдуном, встречала Черчилля, Шарля де Голля. Когда этот галантный француз наклонился для поцелуя моей руки, мое лицо было как раз где-то на уровне его ремня, его рост 194 см. Ну а в Иосифа Виссарионовича тогда мы все были влюблены, он был для нас больше, чем человек, — рассказывает Ольга Васильевна в одном из интервью.
Балерина была замужем трижды: за И.Траубергом, Л.Райхманом, А.Антоновым. Последний не раз предлагал ей оставить карьеру балерины и перейти к преподаванию. Так получилось, что желание мужа Ольга исполнила, когда его уже не было в живых. Потерю мужа женщина пережила тяжело, в день похорон от шока потеряла зрение, которое долгое время восстанавливала.
Ольга Лепешинская стала одной из тех женщин, которые, родившись в обычной семье и всего добившись самостоятельно, оставили свой существенный след в истории русского балета. Пусть она не была классически красива, тонка, как большинство русских балерин, но ее живость и истинное увлечение танцем сделали ее одной из самых прекрасных балерин СССР!