Автор: Людмила Белогорская
Всю дорогу, сначала сидя на жёсткой полке плацкартного вагона, а потом трясясь по кочкам в стареньком, чудом ещё не развалившимся ПАЗике, Алина молилась про себя: «Господи, позволь мне повидаться с мамочкой!».
Больше всего она боялась, что не успеет попрощаться с мамой, сказать, как она её любит.
«Почему мы боимся говорить родным людям слова любви и признательности? – думала она. – Говорить вовремя, а не тогда, когда мы их теряем?».
Последние десять лет Алина с мужем и дочкой жили и работали в Сибири, к родителям, живущим в средней полосе России, приезжали в лучшем случае раз в год, в отпуск. Конечно, регулярно общались по телефону, но разве телефон может заменить живое общение?
Мама растила Алину одна, с отцом девочки она рассталась сразу после рождения дочки. Ни разу в жизни мама не дала почувствовать дочери, что та растёт в неполной семье. У Алины было всё, что имеют в её возрасте другие дети.
-Не хочу, чтобы дочка чувствовала себя неполноценной, чем-то обделённой, - говорила мама своим приятельницам.
К счастью, вещи не испортили девочку – она выросла доброй, отзывчивой и не жадной…
О маминой болезни Алина узнала от соседки.
-Приехала бы ты, Алиночка, может, успеешь ещё хоть немного с матерью побыть. Врачи говорят, недолго ей осталось.., - сказала тетя Катя тихо.
-Как?! – задохнулась от навалившегося на неё ужаса Алина. – Почему я не знала, что мама тяжело больна?
-Потому что твоя мама не привыкла жаловаться. Да она и сама, похоже, не подозревала о своей болезни. А когда обратилась к врачам, оказалось, уже поздно что-то предпринимать – четвёртая стадия…
Тётя Катя отдала ей ключи от маминой квартиры, пригласив молодую женщину поужинать.
-Извините, тётя Катя, не сегодня. Очень устала, - отказалась Алина.
Она вошла в мамину уютную квартирку и замерла. Казалось, здесь совсем ничего не изменилось. Всё те же фотографии в рамочках на тумбочке и на стене, тот же лохматый фикус в большом керамическом горшке у окошка. На журнальном столике – томик Чехова – любимого маминого писателя. В шкафу-витрине – сервиз, подаренный маме на пятидесятилетие, который ей очень нравился.
В десять утра Алина уже была в больнице.
-Ничем вас порадовать не могу, - честно сказал доктор, к которому она обратилась за информацией. – Времени у неё от силы месяц. Мы можем только облегчить страдания больной, помочь уже невозможно, поздно…
-Могу я хотя бы забрать её домой? – спросила Алина.
-Да, конечно. Может быть, будет лучше, если свои последние дни она проведёт в привычной обстановке…
Алина не узнала в худой женщине с бледным лицом и кругами под глазами свою деятельную и подвижную маму. Приподнявшись на локте, та посмотрела на вошедшую дочь, и глаза её наполнились слезами.
-Мама, мамочка, - бросилась к ней Алина. Опустившись на колени, она прижала мамину руку – безвольную и худую – к своему лицу, орошая её слезами.
Дома Алина старалась не отходить от мамы, выполнять малейшие её желания. Правда, их, желаний, у мамы уже не было. Большую часть времени она находилась под воздействием болеутоляющих средств, а в моменты просветления рассказывала дочери о себе и своей жизни – то, о чём они раньше не говорили…
-Всю жизнь я думала, что то, что происходит со мной сейчас, что-то вроде репетиции. А настоящая жизнь начнётся потом, позже. Помню, купила машинку стиральную полуавтомат. Мы с тобой тогда ещё в бараке жили. Решила: пусть стоит, в новой квартире, которую должны были получить, пригодится. Стирала вручную, а машинка несколько лет запакованная стояла, - говорила мама слабым голосом.
-Мамочка, ты устала, тебе нельзя долго разговаривать, - волновалась Алина.
-Мне сейчас уже всё можно. Там успею намолчаться, - отмахивалась мама. – Сервиз свой любимый из витрины вынуть жалела, просто чтобы попить чай из красивой посуды. Ждала какого-то особого случая. А он, случай этот, уже никогда не наступит…
Из её глаз медленно струились слёзы.
-Доченька, давай найдём то, во что ты меня оденешь, когда я уйду, - попросила мама.
Алина вынула из шкафа плечики с одеждой.
-Вот этот костюм я чуть ли не до дыр сносила, а вот это платье берегла, лишь два раза надела. Пусть будет третий и последний раз…
Ещё не раз женщина настойчиво повторяла:
-Алиночка, не откладывай ничего на потом. Ездите в отпуск, не жалейте денег. Носи всё то, что купила, пока это не вышло из моды. Ешьте и пейте из любимой посуды, не берегите её. Живи днём сегодняшним, не откладывай жизнь на завтра. Я поняла это слишком поздно. Поняла, сколько всего в жизни упустила. Завтра может и не наступить. Как у меня, например…
Мамы не стало через три недели. На похоронах Алина смотрела на изменившееся до неузнаваемости родное лицо и вспоминала мамин наказ:
-Не повторяй моих ошибок. Не откладывай жизнь на завтра!