Разгром польской армии силами вермахта в сентябре 1939 года стал началом «парада немецких блицкригов». До того целые государства доставались нацистам без боя.
Поляки, как к ним не относись, все-таки дали вооруженный отпор... Тем не менее, англичане и французы ожидали от Польши большего, а именно — нескольких месяцев сопротивления.
В реальности всё было решено буквально в первые две недели конфликта. Во многом польские генералы «помогли» немцам, допустив чисто военные ошибки.
Сегодня будет интересный взгляд на причины поражения Польши от очень любопытного участника событий.
Знакомьтесь, Стефан Кондратович Коссецкий. Родился в Российской империи, воевал в составе Русской армии, в период Первой мировой войны. Надо сказать, воевал героически — в одном из ожесточенных боев потерял правую руку.
В 1917 году С. К. Коссецкий сделал свой выбор. И выбор этот отличался от, скажем, выбора К. К. Рокоссовского, вступившего в РККА. Напротив, Стефан Кондратович стал сражаться за молодое польское государство против Красной Армии.
Участник Советско-польской войны, С. К. Коссецкий продвигался по службе и к 1939 году являлся полковником генштаба, командиром 18-й пехотной дивизии.
Дивизия эта в сентябре 1939 года была смята танкистами Гудериана, а сам Стефан Кондратович — тяжело ранен. Считается, что он лично вел людей в атаку, в итоге получил пять пуль.
Раненый польский командир в октябре 1939 года находился на лечении в Белостоке, куда пришла Красная Армия, с которой в 1919 — 1920 гг. данный офицер ранее воевал.
Польский поход РККА начался 17 сентября 1939 года, к этому моменту польские государство и армия де-факто перестали существовать.
Ну а бывшего офицера старой русской и польской армий опросил Михаил Прокофьевич Ковалёв, командующий войсками Белорусского фронта (фронт будет преобразован в округ в ноябре того же года).
Очень интересно, что М. П. Ковалёв — тоже бывший офицер старой русской армии, дослужился до штабс-капитана. И польского полковника, надо сказать, он оценивал высоко:
«Полковник Костецкий (так в документе) производит впечатление культурного, развитого, боевого офицера, участника трех войн...» (с) Доклад командующего войсками Белорусского фронта М. П. Ковалева наркому обороны СССР К. Е. Ворошилову о беседе с бывшим командиром 18-й польской пехотной дивизии С. Коссецким о боеспособности германской и польской армий и причинах поражения Польши. (РГВА. Ф. 33987. Оп. 3а. Д. 1226. Л. 98-100) 5 октября 1939 года.
Надо сказать, что польский офицер с имперским прошлым полагал, что это не немцы такие сильные, но скорее польские генералы — слишком бестолковые. С точки зрения С. К. Коссецкого, «немец нынче не тот пошел», что называется:
«Немцы уже не те, что были в империалистическую войну: в атаку не ходят, огня не выдерживают, их испортила машина. Хороша только гитлеровская молодежь.
Немцы сильны своей авиацией, действующей всегда на поле боя, в тесном взаимодействии с пехотой... очень хорошие бывшие чехо-словацкие танки...» (с) упомянутый источник
Иными словами, польский полковник генштаба критиковал разгромивших его армию немцев за... испорченность машиной. М-да, на самом деле, это многое говорит о состоянии польской армии и тамошней военной мысли.
Да, в вермахте не очень ценились «яростные атаки напролом» в стиле Первой мировой и с соответствующими потерями. Блицкриги действительно были основаны на новых технических достижениях, включая авиацию и танки.
При этом, объективно, немцы серьезно превосходили поляков и в танках, и в авиации, и в артиллерии:
«Огромное воздействие на польские войска оказывало насыщение германской армии техникой, главным образом, авиацией, танками и артиллерией...» (с) упомянутый источник
В общем, немцы не стремились ходить в штыковые, но зато на полную катушку использовали свои преимущества.
Далее полковник начинает ругать польский генштаб (в общем, за дело), но сперва выдает вот это:
«При этом, указывая на лежащего с ним в одной комнате раненого в рукопашной схватке начальника связи дивизии (!) он с самодовольством говорит, что у него все офицеры дивизии были научены ходить в атаку...» (с) упомянутый источник
Вот что-то мне подсказывает, что офицерский корпус в любой армии — он не для этого нужен.
И если у вас начальник связи дивизии бежит бить супостата врукопашную (идет ли речь про поляков, или, скажем, про белое движение) — это, конечно, говорит о его высоких морально-личностных качествах... А ещё говорит о том, что с армией у вас беда, в том числе — со связью.
Со связью у поляков объективно была большая беда с первых дней кампании. Очень быстро польские армии лишились единого командования. С таким подходом к подготовке офицеров — неудивительно, но и немцы, разумеется, старались.
Не могу не вспомнить о том, что почти весь кадровый русский офицерский корпус почему-то полег ещё до 1917 года. А у немцев он остался и после 1918 года. Ну, просто интересный факт, для размышлений.
«Главной причиной поражения приводит негодное руководство командования польской армией, совершенно неправильное, на его взгляд, развертывание армии и неожиданный удар немцев со стороны Восточной Пруссии.
Он прямо говорит «обидно за наш Генштаб, я ожидал, что Генштаб будет лучше, возможно, что там были предатели»...
Не видит причин отказа Польского правительства в помощи со стороны СССР. Как он указывает, вместе с вами мы с немцами безусловно бы справились...» (с) упомянутый источник
В общем, многие польские солдаты воевали отчаянно, а многие польские офицеры — бежали в атаку вместе с подчиненными. Но вряд ли это как-то сказалось на результатах боевых действий.
Ведь стратегически поляки оказались куда как слабее немцев, при этом, польские военачальники явно переоценивали свои силы. А ещё до них нехило отличилось и польское политическое руководство.
Исправлять эти ошибки пришлось таким вот офицерам, но шансов у них не имелось.
Отдельно хочу заметить, что М. П. Ковалев не допрашивал С. К. Коссецкого, скорее это была именно беседа.
Стефан Кондратович Коссецкий будет арестован НКВД только в ноябре 1939 года.
До марта 1940 года — находился в лагере для военнопленных в Бресте, после чего следы полковника окончательно теряются...
В польской Вики написано, что «советы утопили Коссецкого в Белом море», это типа по словам «одного неназванного свидетеля». Верить столь сомнительным данным или нет, решайте сами.
В 1960-е годы польские эмигранты в Лондоне «повысили» С. К. Коссецкого до бригадного генерала, в 2000-е с этим согласились современные польские власти.
А что стало с Михаилом Прокофьевичем Ковалёвым? Он слабо показал себя в период Советско-финской, что отметил лично И. В. Сталин.
В годы Великой Отечественной войны М. П. Ковалёв руководил Забайкальским округом, позднее развернутым в фронт. В общем, готовился отражать вероятное нападение Японии.
Генерал-полковник с 1943 года, участник Советско-японской войны в 1945 году. С 1955 года — в запасе.
В общем и целом, судьба достаточно благополучная, хотя органы НКВД собрали на командира немало компромата (включая критику колхозного строя в разговорах с другими военачальниками).
С вами вел беседу Темный историк, подписывайтесь на канал, нажимайте на «колокольчик», смотрите старые публикации (это очень важно для меня, правда) и вступайте в мое сообщество в соцсети Вконтакте, смотрите видео на моем RUTUBE канале. Недавно я завел телеграм-канал, тоже приглашаю всех!