Дорога, дорога...
Несколько дней в пути. Мы видели Волгу как реку и Волгу как море. И вот – горы. Жигулëвские. Если честно, я думала, что слово "горы" относится к этому месту условно. Но нет. Это именно горы. И дорога идёт вверх-вниз, и на горизонте они, горы. А мы въезжаем в город
Жигулëвск.
У нас была цель. Мы увидели указатель "Лысая гора". И не изучив вопрос, практически наобум, поехали. В уверенности, что дорога будет ну прям до вершины горы, или, как минимум, до какой-нибудь смотровой площадки. Но не судьба. Дорога вела... к подножию горы. А пользуются ей, судя по всему, местные многочисленные рыбаки. Но мы не в претензии. Нам открылся прекрасный вид на красавицу Волгу (ох, фото не передаёт всей красоты).
Ну, и где река и рыбаки, там что? Рыба, конечно. Купили рыбку и едем дальше.
На нашем пути город, куда мы планировали ненадолго заехать, чтобы иметь о нём представление.
Сызрань
Город, судя по всему, серьëзный. На въезде дорожные службы нас спросили, куда и зачем мы едем. А как только мы въехали, у нас пропала связь и отключился навигатор. В незнакомом месте это то же самое, что бродить впотьмах. Посмотрели на Кремль, побродили вокруг, на том, собственно, и кончилось знакомство с Сызранью.
До следующего визита.
А мы отпраляемся дальше. Впереди у нас встреча с прекрасным молодым человеком, великолепным художником, талантливейшим поэтом и писателем, отличным игроком в шахматы, бесстрашным военным, навечно оставшимся юным Михаилом Юрьевичем. А место, конечно же,
Тарханы.
Точнее, место это – село Лермонтово, а Тарханы – это прежнее название села, сейчас так называется непосредственно сам музей-заповедник.
Территория заповедника очень обширна. Здесь многочисленные постройки, какие-то восстановленные, какие-то сохранившиеся, живописные пруды.
Недалеко от господского дома стоит интересный памятник Михаилу Юрьевичу. Необычность его в том, что Лермонтов здесь в гражданской одежде. Как нам объяснили, таких изображений практически нет.
А ещё памятник интересен тем, что его автор Олег Комов. Памятник Пушкину в Большом Болдино – его же работа.
В господском доме сохранилось очень много вещей и предметов из жизни семей Арсеньевых и Лермонтовых. Бабушка поэта по материнской линии Елизавета Арсеньева (хозяйка этого имения) была женщиной властной и волевой, отчасти даже жестокой. Похоронив мужа и дочь, всю силу своей любви обрушила на своего внука. А всю энергию употребила на разобщение маленького Миши со своим отцом, вплоть до угрозы лишения внука наследства, если общение отца и сына продолжится.
Но тем не менее, Михаил всю жизнь испытывал к бабушке самые тëплые чувства. Правда... стихов он ей не посвящал. Нет ни одного свидетельства...
О чëм не могу не сказать. Об организации музея-заповедника.
Если вы не купили заблаговременно электронные билеты, то касса от входа на территорию находится очень не близко (метров 500, если не больше).
Если у вас не оказалось с собой воды, на территории вы ее не найдëте.
Фотографировать в доме то ли нельзя, то ли за деньги, музейные тëтеньки, похоже, сами не определились.
А главное... Люди, работающие в музее. Я такого, пожалуй, не встречала. Гид, которая вышла к нашей группе, не поздоровалась (!) с нами. А выражение лица было "как же вы мне все надоели".
А музейные работницы, сидящие в комнатах дома, мирно беседуют друг с другом... о своих внуках, о рецептах своей стряпни. Ну, подумаешь, что в пределах слышимости посетители бродят. Экие мелочи.
Ну, как же так? Я не разозлилась, нет. Я расстроилась. Мне очень жаль, что здесь вот так. А ещё мне стало просто обидно. Обидно за гениального (да!) поэта и просто за этого юного мальчика, память о котором ничего не значит для работающих здесь людей. Обидно до слëз (да, я эмоциональна).
***
Недалеко от имения находится семейный склеп. В склепе могилы матери поэта, его деда, бабушки и могила самогó Михаила Юрьевича.
На мой вопрос, почему плита с именем Елизаветы Арсеньевой находится отдельно от всех могил, просто вделана в стену, сидящая тут же очередная музейная тëтушка процедила что-то сквозь зубы (буквально) и одарила недобрым взглядом. Больше вопросов у меня не имелось...
Поклонились могиле Михаила Юрьевича, передали ему привет от Александра Сергеевича (взяли на себя такую смелость, ведь пару дней назад были в Болдино) и на выход.
То, что поэта перезахоронили здесь (перевезëн из Пятигорска) – старания бабушки Елизаветы.
В советское время (1974 г) сюда был перенесён прах отца поэта Юрия Петровича Лермонтова. Везде в справочниках написано, что в семейный склеп. Но нет, не в склеп, а рядом со склепом лежит его могильная плита.
Я не склонна к мистике, но... Не могу избавиться от мысли, что сила (энергетика, воля) бабушки до сих пор давлеет над этим местом.
В магазин с сувенирами я заходить не стала (это серьёзно для меня 😊). Решила, что куплю какой-нибудь хороший букинистический томик Михаила Юрьевича и перечитаю. Это будет моë личное общение с Художником.
Скажу крамольную вещь, но мне иногда кажется, что в этом молодом, так несправедливо рано ушедшем человеке, творческий потенциал был сильнее, чем у Александра Сергеевича. Вдумайтесь, неполных двадцать семь лет... И такие глубокие, сильные, почти философские вещи написаны...
Михаил Юрьевич, мы Вас любим! ❤
И мы Вас читаем.
Пенза
Ещё один город перед дорогой домой.
Небольшая прогулка в ночи.
Накопленная усталость имеет место быть. Везде хорошо, но, как говорится, дома лучше. В Москву, в Москву (согласна с сестрицами).
Красивейшие места, встречи с интересными людьми, масса впечатлений, куча открытий, пять дней в пути и 2560 км. за плечами. Как-то так.
Мы такие умнички! (см ч. 2)