— Да ты на себя посмотри! — негодовал Юра, стоя перед братом, который снова был навеселе. — Сколько можно? Ты когда последний раз хоть что-то сделал для матери? А теперь что? Опять деньги на ветер?
Вячеслав вяло махнул рукой, усмехнулся и прищурился:
— Да ладно тебе, Юрка. Не начинай. Жизнь одна, что ж не погулять?
Юра вскипел. Он больше не мог терпеть это вечное разгильдяйство, но что ещё оставалось? Мать всё равно всегда была на стороне Славы, как ни странно.
— Гуляй, — сжав кулаки, сказал Юра. — Только не за наш счёт.
— Прости, брат. Больше не буду, — затянул свою вечную песню Славик. Ей-богу, как шестиклассник.
— Ты-то не будешь. А матери я на что лекарства куплю? Ты понимаешь, что без него она не может?
Слово «ответственность» Вячеславу никогда не было знакомо. Он вёл разгульный образ жизни.
Славик перебивался случайными заработками в городе, а если где удавалось урвать крупную сумму — сразу спускал на развлечения.
Почти никто в деревне уже не давал ему в долг, потому что выбить деньги обратно было почти невозможно.
Юра был слеплен из другого теста. Он вынужденно жил с матерью, чтобы ухаживать за ней и домом.
У Людмилы Петровны был сахарный диабет, ей уже ампутировали одну ногу. Юре было всего 28, но чувствовал он себя намного старше из-за постоянных забот. Славику — уже под 40, но все к нему относились как к младшенькому.
— Перестаньте ругаться! — строго отчитала сыновей Людмила Петровна, появившись в дверном проёме. — Проснулась из-за вас!
— Мам, но Славик украл все наши деньги, — как-то виновато, будто это сделал он сам, сообщил Юра.
— Как ты можешь так говорить? Это не Славочка, он никогда бы так не поступил, — мать нахмурилась, глядя на Юру.
— Мамуль, а я тебе гостинец принёс, — Славик подорвался со своего места как ни в чём не бывало.
Он вручил матери пакет. Людмила Петровна извлекла из него несколько яблок, кое-как с помощью трости подошла к столу и выложила их в вазу, разулыбавшись.
— Ах ты ж мой золотой! Спасибо тебе, — она приобняла Славика.
Юра понуро отвернулся. Так происходило всегда: на нём уборка, готовка еды, напоминания о приёме лекарств, ремонт дома и бог весть что ещё. И это воспринимается как должное.
А Славе стоит только раз в полгода подобрать пару яблок у забора и приехать в гости — и вот весь день разговоры только о том, какой он хороший сын.
— Слав, ты пока пойди в свою комнату, заправь кровать. А я Юре поручения раздам.
Вячеслава как ветром сдуло. Ещё бы: боялся, что волной поручений захлестнёт и его.
Людмила Петровна не без помощи села за стол и жестом попросила Юру присесть напротив.
Тот послушался, но в глаза матери не смотрел. Было обидно и страшно. Что, если никто не войдёт в положение и не займёт на лекарства?
— Юра, не трогай его, — начала Людмила Петровна. — Он просто запутался. Ему тяжело. Ты же знаешь, у него жизнь не сложилась.
— А у меня, значит, всё отлично? — вяло отозвался мужчина, но замолчал, увидев материнские глаза, полные печали.
Оставалось лишь терпеть.
Но однажды всё изменилось. Началось всё со случайного знакомства. Юра отправился за продуктами и увидел, как из магазина вышла женщина лет тридцати с тяжёлыми сумками.
Его с детства учили помогать слабому полу, да и что-то дрогнуло внутри него.
— Девушка, давайте я вам помогу, — предложил он.
Было видно, что незнакомка замялась, но всё же остановилась.
— Ох, спасибо. Если только вам не тяжело, — улыбнулась она.
— Мне — нет, — ответил Юра, подхватывая увесистые пакеты. — А как вас зовут, если не секрет? Я вас раньше не видел, а у нас тут обычно все друг друга знают.
— Анастасия. Можно просто Настя. А вас? Я не местная, из города приехала. Свекровь у меня здесь живёт, вот помогаю ей. Она одна осталась, — Настя явно старалась держаться, но во взгляде всё же промелькнула грусть.
— Юра. Приятно познакомиться.
— Взаимно.
Юра какое-то время не решался спросить, но потом всё же прервал тишину:
— А как же ваш муж? Обычно дети досматривают родителей.
Повисла пауза.
— Не стало его 2 года назад. Но свекровь в своё время мне очень помогала и словом, и делом. С внучкой сидела, когда мне это по работе нужно было. Так что и мы теперь её не бросаем. Дочь уже взрослая, живёт отдельно, но тоже навещает бабушку.
Такая позиция вызвала у Юры уважение. Он ведь и сам не бросил мать. Жертвовал личной жизнью и собственным благополучием, местами — психикой, ибо характер у Людмилы Петровны не сахар, но не бросал.
— А вы к нам надолго? — с надеждой спросил мужчина.
— У меня отпуск, так что недельки на 2 задержусь. Работы много. Нужно кусты подрезать, земли завезти, ветки сухие спилить… — начала перечислять Настя, напрягая память.
— Если вам что-то понадобится, зовите меня. Я привычный, мне это всё даётся проще. По дому много приходится делать, так что умею немало. Да и инструмент есть.
Живу я на Красноармейской, такой большой дом с зелёным забором и воротами.
— Спасибо, — поблагодарила Настя и улыбнулась. — Буду иметь в виду. А может, мы лучше телефонами обменяемся? Мне так будет проще вас найти.
Анастасия обратилась за помощью на следующий же день. Попросила покосить траву. Она могла бы справиться с этим и сама, но решила увидеться с Юрой, познакомиться поближе.
Сильно напрягать мужчину не хотелось, так что это был отличный повод.
Юрий рассказал Насте о своей жизни: о матери, о работе, вскользь — о непутёвом братце.
Он старался не акцентироваться на негативе, но предупредил, что деньги тому лучше не занимать. Из-за долгов Славика обычно доставалось и Юре, а он не хотел краснеть перед Настей.
Так продолжалось почти полгода. Анастасия приезжала по выходным, когда удавалось вырваться из города, а в остальное время они вели тёплую переписку.
— Юра, — как-то сказала Настя, когда они сидели на скамейке вечером. — Я думаю, мы могли бы вместе построить что-то хорошее. Ты замечательный человек. И я… Я давно не чувствовала, что могу кому-то доверять.
Он посмотрел ей в глаза и понял, что она испытывает то же самое, что и он. Они полюбили друг друга. Однако в груди защемила тоска.
— Я бы и рад. Но ты ведь сама знаешь. Я не могу оставить мать, она нуждается в постоянном присмотре и уходе, — виновато сказал Юрий. — Разве что ты решишь переехать к нам.
Мужчина понимал: Настя не согласится. Взгляд её потух.
— Тяжело мне будет здесь. Непривычно. Да и где мы будем жить? Мне бы хотелось не вместе с родителями.
— Что-нибудь придумаем, — Юрий вздохнул: пока он не видел вариантов.
Не было бы счастья, да несчастье помогло. Мама Юры вскоре ум ерла, и это стало тяжёлым ударом. Но именно в этот момент он принял важное решение: переписал дом на брата.
Понимал, что Славик без жилья пропадёт, и, несмотря на все обиды, не смог оставить его с пустыми руками.
Сам он переехал к Насте в город, устроился на работу. Вскоре у них родился сын.
Их жизнь наладилась. Настя стала той женщиной, с которой Юра наконец-то почувствовал себя счастливым.
Но не тут-то было.
— Славик-то совсем пропадает. Дом уже весь рушится, живёт он у нас, — сетовали соседи по телефону. — Как ты мог его бросить?
— Он не маленький. За домом надо ухаживать, он этого не делает. Конечно, там всё будет рушиться.
— Так ведь он ездит на заработки в город. Некогда ему следить.
— Я дом полностью отписал на него. Мог продать и вложиться в ипотеку, например.
— Нехорошо так поступать, Юр. Одумайся. Надо помогать семье.
Юрка лишь недовольно фыркал. А что он мог сделать? Держать братца при себе как второго ребёнка? Точнее, третьего: с дочерью Насти у него тоже сложились тёплые отношения.
Через пару дней позвонил и сам Славик.
— Юрка, братишка. Жить мне негде, пустишь старшего брата хоть на пару дней?
Юра сжал кулаки.
— Как это негде? Я оставил тебе дом.
— Так ведь нет его уже. Зима на дворе, а в нём околеть можно. Неужели ты меня на улице бросишь?
— Ты не маленький. Разбирайся сам.
Однако разговор услышала Настя, полная наивной доброты.
— Давай дадим ему возможность. Может, он изменится? Это ведь твой брат, а у нас теперь семья. Давай попробуем сплотить её.
Юра сомневался, но не хотел спорить с женой. Настя предложила сделать Вячеслава крёстным их сына: так он, возможно, почувствует ответственность.
— Может, если он ощутит, что он тоже часть семьи, всё изменится? — сказала она, глядя на мужа с надеждой.
Юра согласился, хотя в глубине души знал, что ничем хорошим это не закончится.
Вячеслав принял предложение с радостью. Планировалось, что он приедет на 3 дня, но мужчина заявился с несколькими большими сумками, набитыми вещами. Настя подвоха не почуяла.
Первые дни были будто праздник. Женщина накрывала столы, хоть и уставала, а Юра и Славик вспоминали детство, говорили о деревенских друзьях, обсуждали ситуацию в мире.
Вячеслав посидел с будущим крестником всего пару раз минут по 10, и это немного задевало Анастасию. Ещё больше напрягало то, что Славик постоянно пытался споить Юрия, а порой и оскорблял, но в шутливой форме.
— Он же у нас дуб. И за что только ему такая женщина досталась? — говорил Вячеслав, будучи уже навеселе.
«Всего 3 дня», — мысленно уговаривала себя Настя, стараясь быть дружелюбной.
В день крещения Вячеслава нигде не было. Юра пошёл его искать.
Далеко идти не пришлось: Славик оказался в ближайшем баре.
— Ты что творишь? — возмущался Юра, вытаскивая наружу. — Сегодня важный день, а ты… Ты сорвал нам праздник!
— Да ладно тебе, — ухмыльнулся Вячеслав, едва держась на ногах. — Подумаешь, важный день. Я ж ничего не пропущу.
Юра отвёл его домой и уложил спать. Когда они вернулись, Анастасия увидела состояние неудавшегося крёстного и поняла, что допустила ошибку.
— Всё, с меня хватит, — сказала она Юре твёрдым тоном, когда они остались вдвоём. — Этот человек не будет крёстным нашему сыну. И вообще, его ноги больше здесь не будет.
Юра молча кивнул. Он знал, что это произойдёт.
На следующее утро они проводили Славика, вручив деньги на билет до дома, и больше не пускали к себе.
— Слава не маленький. Если он решил променять семейную жизнь на стакан, это его выбор.
Я не дам ему ездить на шее своего мужа, — заявила однажды Настя соседям, когда они в очередной раз решили упрекнуть Юру уже лично, во время застолья. — У него было всё для того, чтобы жить нормально.
Если хотите продолжать общаться, попрошу эту тему больше не поднимать.
Юрий ничего не сказал Насте, но посмотрел ей в глаза с такой теплотой, что она всё поняла: мужчина был благодарен за то, что его наконец кто-то поддержал.
Автор: Иванова Е.