…В дни ГКЧП я был в отпуске в Ярославской деревне. У меня не было даже радио. Деревня знала-чуяла всё.
Зашла знакомая бабулька с козой на поводке, заговорила загадками:
- Ну что, стрельнули Горбача-то? А Ельцина? – спрашивала она сама себя. И сама же отвечала:
- Нет! Театра это всё!..
И ушла в свою перекошенную избу, из которой недавно несла последнее жертвам землетрясения в Армении.
Уезжая в Москву, я оглядел ставшие дорогими борисоглебские леса и поля, свой могучий пятистенок ХIХ века с имперским флагом на коньке, - дом, в котором совсем недавно вместе с Андреем Архиповым, организатором «похода на Таллин» в двадцати автобусах с оркестром, первым пресс-секретарём Жириновского, обсуждали создававшийся в те дни герб ЛДПР, и понял: всему этому приходит конец. Во всё это по-хозяйски размещаются бесы…
Устанавливалась открытая власть русофобов, чтобы через два года стать власть русофагов.
Вскоре по приезде в Москву сразу ринулся в Дом писателей, на Комсомольский, 13. Там строились баррикады. Жалкие, но символические, вполне достойные писательской братии, собиравшейся «до кучи».
Банда обезумевших от купленной пиндосами «победы» мерзавцев во главе, кажется, с Музыкантским, готовилась к штурму, казалось, последнего оплота сознательной и хоть как-то организованной русскости в бывшей русской столице. Всё остальное было разгромлено или закрыто.
Вспоминалось многое. В частности, «Памятка» воину «Памяти», в которой были такие слова:
«Воин Н.П.Ф. «ПАМЯТЬ» обязан противостоять конкретным делам идеологии сионизма и масонства, а также их проявлениям – оккультизму, сектантству, социал-демократии, коммунизму, национал-социализму и другим формам антихристианства и богоборчества.
Воин Н.П.Ф. «ПАМЯТЬ» должен помнить, что наша страна оккупирована с 1917 г. Идеологическим и физическим врагом – сионизмом и масонством. Большая часть средств массовой информации находится в его руках и активно используется в качестве механизма воздействия на сознание нашего народа. Поэтому для ведения эффективной контрпропаганды воин Фронта обязан быть идейно убеждён, всесторонне образован, политически грамотен, постоянно повышать свой интеллектуальный уровень.
Воин Н.П.Ф. «ПАМЯТЬ», помни: сионистское превосходство, которое сделает из тебя раба и поставит в стойло, как скотину, строится на молчаливом равнодушии людей и безучастности их к судьбе Отечества».
С момента демонстрация «Памяти» на Манежной площади 6 мая 1987 года и приема Д.Д.Васильева тогдашним главой МГК КПСС Ельциным прошло почти четыре года. Переменилось всё: Ельцин узурпировал власть, народ обманут, на его мнение наплевали. Переменилось всё… кроме респекта Васильева к Борису Николаевичу, выражаемому с самой подобострастной витиеватостью.
O tempora! O mores!
Сейчас, когда русские писатели отрывали куски асфальта и стаскивали из окрестных дворов скамейки для баррикад, им не помогал никто. Зато миллионные массовки одураченных собирались на Манежной площади, чтобы поддержать тех, кто вскоре станет их же палачами.
Пользуясь случаем, воспроизведу написанный мною ночью на обороте какой-то старой афиши текст, который рассылался факсом по всему миру. Помнится, больше всех адресов подсказал давно и крепко связанный с Русским Зарубежьем Петр Паламарчук:
ПРЕОБРАЖЕНИЕ УЖАСА
Мы обязаны это сказать хотя бы для сохранения достоинства, в котором нам настойчиво отказывают.
Одной из истин, открывшихся перед русскими людьми после известных событий, такова: "Партия умерла — да здравствует партия: путч начался после путча. "Революция", как и во время оно, выполнена в два этапа. Кадры решают все — и кадры остались те же.
Замаскированный геноцид продолжается: теперь уже с попыткой полностью раздавить духовные ростки фальшивым патриотизмом, уродливым, взятым напрокат у тех, кто своей жизнью и смертью выстрадал Русскую идею; с попыткой оглушить явно начавшееся пробуждение России как России. Иезуитскими методамни необольшевизм вгоняет нас в последнее рабство, призвав все самое низменное, что сам же расплодил на протяжении десятилетий.
Большевизм, выпестованный западной философией, корыстно Западом используемый для эксплуатации нашей Родины, мимикрирует. Поэтому Запад делает вид, что принимает за чистую монету грубую ложь беззаконной власти.
Тайна беззакония, творимая в России и над Россией, сокрыта от большинства подсоветских людей. Но не от всех. Явились те, кто не убоялся увидеть и открыто возлюбить подлинную Россию, кто познал фальшь большевистской демагогии, все ее уловки, кто решительно отказался от убогого набора понятий, играя которыми нас грабили и уничтожали, сталкивали лбами и вгоняли в скотообразие. Эти люди явились из среды национально-мыслящей интеллигенции. И их прозрения— самые опасные для безбожной власти, непрерывно гнетущей нашу Родину с февраля 1917-го и по сей день. И потому очевидно, что нынешний, небрежно замаскированный, удар наносится по русской идее, по русскому национально-освободительному движению, презревшему большевизм во всех его проявлениях. По тем, кто, наконец, понял святость и незыблемость единого и неделимого лозунга: "За Веру, Царя и Отечество!"
Яд партийности, яд либерализма выплеснулся наружу и растекается по стране, выжигая и последнюю, и "первую" намять о единственном спасительном для всех народов России пути...
Но да возродится Русь Святая и после этих тяжких испытаний! Да усилятся живущие молитвенным предстательством пред Небесным Престолом миллионов умученных за Россию!
Да будут не напрасными прошлые и настоящие страдания нашего великого народа!
Да просветит нас Господь!
(Ночь на 2 сентября 1991 г. В Доме писателей России,
в ожидании очередного штурма. Разослано по факсу от имени обороняющихся всея русским изданиям за рубежом).
Да, тогда на штурм они не решились. И на многие годы этот дом на Комсомольском стал одним из главных центров русского духа и русской мысли. А ядром этого центра была, конечно же, редакция «Завтра», возрождённая, как феникс, из сожжённого в пламени 93-го года «Дня».
15.
Пройдёт без малого два года, и на этот свет появился документ, уже обильно обагрённый русской кровью. «Документ с того света». Он назывался
Завещание несдавшихся защитников Дома Советов
Братья, когда вы прочтете эти строки, нас уже не будет в живых. Наши тела, простреленные, догорят в этих стенах. Мы обращаемся к вам, кому повезло выйти живым из этой кровавой бойни.
Мы любили Россию. Мы хотели, чтобы на этой земле восстановился, наконец, тот порядок, который Богом ей определен. Имя ему — соборность; внутри ее всякий человек имеет равные права и обязанности, и преступать закон не позволено никому, в каком бы высоком чине он ни был.
Конечно, мы были наивными простаками, за свою доверчивость мы наказаны, нас расстреливают и в конце концов предадут. Мы были лишь пешками в чьей-то хорошо продуманной игре. Но дух наш не сломлен. Да, умирать страшно. Однако что-то поддерживает, кто-то невидимый говорит:
“Вы кровью очищаете свою душу, и теперь сатана ее не достанет. И погибнув, вы будете гораздо сильнее живых”.
В наши последние минуты мы обращаемся к вам, граждане России. Запомните эти дни. Не отводите взгляда, когда наши обезображенные тела будут смеясь демонстрировать по телевидению. Запомните все и не попадайтесь в те же ловушки, в которые угодили мы.
Простите нас. Мы же прощаем и тех, кто послан нас убить. Они не виноваты... Но не прощаем, проклинаем бесовскую шайку, севшую России на шею.
Не дайте затоптать великую православную веру, не дайте затоптать Россию.
Наши души с вами.
Россия непобедима.
21 сентября 1993 г., после предварительной консультации с коллегами-рептилоидами Запада, Ельцин издал беззаконный указ № 1400 «О поэтапной конституционной реформе в РФ»: отменил действующую Конституцию (на которой ранее приносил присягу), распустил парламент (чего не имел права делать по закону) и назначил на декабрь выборы нового парламента и принятие новой Конституции. Началось противостояние, в котором одна сторона взывала к соблюдению закона, другая – готовила циничную провокацию для кровавой расправы.
Легальных возможностей устранить парламент у Ельцина не было. А устранить Верховный Совет ему было необходимо, поскольку парламент мешал прихватизировать и грабить страну. На заседании Верховного Совета были оглашены документы о страшной коррумпированности ельцинской команды «реформаторов», что граничило с государственным преступлением – и это грозило им следствием и судом.
Здесь остановимся только на «ваучерном» обмане. (Источник: https://rusidea.org/430112).
После бесплатного присвоения квартир и т. п. имущества второй этап приватизации госсобственности осуществлялся на приватизационные чеки, «ваучеры» (от английского voucher - подтверждающий документ), введенные указом Ельцина 14 августа 1992 г. Это было сделано в обход Верховного Совета (время отпусков), который добивался именных приватизационных счетов вместо анонимных чеков. Было объявлено, что каждый гражданин получает свою долю общенародного имущества в 10 тысяч рублей; сумма была исчислена из балансовой стоимости советских предприятий на 1991 г. (то есть затрат на их сооружение в старых ценах на 1,5 триллиона рублей). В 1991 г. «ваучер» равнялся половине стоимости машины «Жигули» (что само по себе было в сотни раз меньше реальной доли каждого гражданина в приватизируемом госимуществе). Вследствие инфляции стоимость ваучера к началу их выдачи населению в октябре составила около 10 долларов.
Поскольку «ваучеры» были не именными, а на предъявителя, большая часть их была скуплена инвестиционными пирамидами вроде МММ, которые на «ваучеры» приобретали предприятия, предлагаемые командой Чубайса, он же определял их стоимость. Так, самый крупный завод «Уралмаш» был в 1993 г. приобретен на мешок ваучеров неким К. Бенукидзе, который откровенничал: «Для нас приватизация была манной небесной... Мы купили этот завод за тысячную долю его действительной стоимости. Самое выгодное вложение капитала в сегодняшней России - это скупка заводов по заниженной стоимости» («Financial Times», 15.7.95). Никакой пользы ни «Уралмашу», ни государству от этого не было, поскольку такие покупки делались часто не с целью развития предприятия, а для перепродажи за более высокую цену иностранцам. Такие возможности легкого обогащения поощряли моральное разложение общества, неверие в справедливость...
На предстоявшем в ноябре 1993 г. 10-м Съезде, учитывая катастрофические результаты «реформ», была неизбежна отставка ельцинского правительства, не исключалось и отстранение от должности самого президента.
Важные сдвиги наметились и во внешней политике.
Стало ясно, что провозглашение СНГ – обман; парламент передал в Конституционный суд материалы к денонсации Беловежских соглашений как ратифицированных незаконно (только Съезд или референдум, а не Верховный Совет, могли в декабре 1991 г. ликвидировать СССР, – напомнил депутат Н.А. Павлов). Верховный Совет также признал незаконной передачу Крыма Украине в 1954 г. (это решение ВС осудили и Ельцин, и представитель РФ в Совете безопасности ООН, и западные лидеры). Своекорыстные и даже агрессивные действия Запада по отношению к России, проамериканская политика Козырева и ослабление российской армии свели к нулю шансы ратификации Верховным Советом договора о сокращении стратегических вооружений СНВ-2 как не выгодных для России в изменившейся ситуации. Таким образом, все это угрожало не только власти Ельцина и его команды, но и целям влиятельных кругов Запада…
Ко всему прочему, к осени Верховный Совет наметил меры по преодолению информационной монополии ельцинской команды: учредил Федеральный Совет по обезпечению свободы слова в государственных СМИ, принял соответствующие поправки к закону о печати…
Числа 18-го октября я оформился на работу на телевидение Верховного Совета, но наступившие события исключили саму возможность к ней приступить.
По сообщениям из разных источников, прижатые к стенке бандиты и предатели задумали массовое убийство.
В это не верилось.
Начиная с 21 сентября, дня выхода указа №1400, я каждый день приходил к Белому Дому, несколько раз оставался на ночь.
Людей становилось всё больше. Атмосфера дружелюбного единства растворяла черные мысли, отгоняла тревогу.
Подавляющему большинству собиравшихся по большому счету были безразличны и Руцкой с Хасбулатовым, недавние соратники Ельцина, и даже депутаты. Немалое число народу чувствовало, что разворачивающееся грандиозное действо слишком напоминает провокацию. Но даже это не останавливало русских людей, ведомых неистребимым чувством справедливости.
Тонкий аналитик, исполнительный секретарь Изборского клуба Александр Нагорный покинул «Белый дом» одним из последних. Позже он не раз пытался анализировать события тех дней и всегда приходил к выводу, что ничего случайного тогда не было. Каждым шагом и нападающих, и защитников парламента руководили из одних кабинетов.
- Боевики «Русского национального единства» во главе с Баркашовым появились в «Белом доме» на пятый день осады. И почти все ушли в час ночи в понедельник, 4 октября, - вспоминает Александр Нагорный. - Их поначалу не хотели пускать внутрь здания. И не пустили, если бы не имевший громадное влияние на лидеров «путча» генерал Филипп Бобков - бывший первый заместитель председателя КГБ СССР, а в то время руководитель аналитического управления холдинга АО «Группа «МОСТ», подчиненный Владимира Гусинского. 20 июля он обосновался в спецкомнате на пятом этаже в БД. А исчез оттуда 4 октября, когда события развернулись по нужному сценарию и их уже не требовалось корректировать.
Баркашов и его «рыцари свастики» нужны были в «Белом доме», чтобы уломать Билла Клинтона. Тот дважды в разговоре с Москвой требовал, чтобы не начинали штурм, иначе - никакой поддержки. И вот ему положили на стол фото людей со свастикой: ах, ты не позволяешь стрелять по дому на Пресне?! Тогда придут к власти эти и начнутся погромы!
Кстати, никто сегодня не может показать письменного приказа открыть огонь по БД.
В половине шестого утра в понедельник из БД сбежал Валерий Краснов, начальник секретариата Руцкого, кадровый офицер КГБ, на протяжении всей осады подсовывавший шефу совсем не те тексты выступлений, что тому писали советники. Именно его действиями объясняются многие несуразности поведения генерала, когда Руцкой трижды выступал с «козырька» «Белого дома» и трижды читал по написанному Красновым тексту призывы идти на штурм «Останкино»!
«Мы пришли к Белому Дому, чтобы продемонстрировать, что остались на Руси мужики, которые готовы отстоять честь и достоинство своего народа», - скажет впоследствии в одном из своих интервью Александр Баркашов.
И никакие флаги, никакая символика не отражала всей палитры высоких чувств, которыми были движимы стягивающиеся к Белому Дому так называемые «красно-коричневые».
Член Верховного Совета А. Грешневиков свидетельствует: «Первым флагом, поднятым над баррикадами возле Верховного Совета, был флаг монархистов. Черно-желто-белый цвет вскоре уступил красному. Красные знамена принес Анпилов, лидер «Трудовой России»... Неистовый. За ним пришли на баррикады сотни людей - и нам нельзя было не принять его поддержку», однако «наши коллеги подошли к Анпилову и попросили его уменьшить количество знамен. Я видел, как Анпилов переживал...». Парламент был «должен привлечь все политические силы, не согласные с государственным переворотом» (Грешневиков А. «Расстрелянный парламент», Рыбинск. 1995, с. 118).
Было очевидно, что не «красная» или «коричневая» идеология руководила защитниками Верховного Совета, а патриотизм в самом широком и лучшем смысле этого слова.
Люди были открыты и откровенны друг с другом. Возникало ощущение единой семьи. Я не раз ловил себя на мысли, что прихожу сюда не в последнюю очередь потому, что хочется просто видеть эти одухотворённые, родные лица.
Глядя на огонь костра, я с горечью думал о том, что по сути все эти светлые отроки, заботливые женщины, суровые мужчины остались без вожаков. Брошенными на произвол судьбы. На Хасбулатова и Руцкого надежды не было. И не потому что один – чеченец, а другой – еврей по матери. Даже не потому, что оба совсем недавно были рядом с Ельциным, и успели, что называется, «наколбасить».
Не хватало, не было почти, харизмы.
Первый – кабинетный профессор, но уж никак не университетский профессор Салазар, который уже в 2007 году в результате интерактивного голосования на шоу «Великий португалец» был назван самым великим португальцем в истории страны. Хотя оба – экономисты по специальности.
Руцкой же… Не хватит решимости отдавать крутые приказы. Во всяком случае письменные. Он вряд ли «посмеет» во всей полноте осознать, что является сейчас абсолютно законным главой государства…
Вспоминались разговоры с Альбертом Макашовым и Валентином Распутиным.
Командовавший в ту пору (начало 1991 года) Краснознамённым Приволжско-Уральским военным округом принёс в «Молодую гвардию» статью о проблемах в армии.
А, может быть, надо было готовить что-то более серьёзное? Ведь на территории ПУрВО, в Тоцком, на западе Оренбургской области, дислоцировалась213-я мотострелковая дивизия.
Валентин Распутин, самый именитый в те годы писатель, был у Горбачева советником по культуре, и каждую субботу выступал перед аудиторией в «прайм-тайм». Эти выступления транслировались на всю страну по Первому каналу. Речь шла о наших проблемах и бедах, шло нескончаемое «прощание с Матёрой».
А что мешало этому мудрому человеку минут по пятнадцать хотя бы уделять представлению молодых талантов, тем самым создавать потенциальных авторитетов, медийные непотопляемые фигуры, как это непрестанно делает противная сторона?
Когда я спросил его об этом лично, он только тяжело вздохнул.
А пламенный Борис Миронов, столько добрых начинаний свершивший в издательском деле, и указом Ельцина от 22 декабря 1993 года назначенный председателем комитета Российской Федерации по печати?
Министр, он мог бы молча поставить во главе многих центральных органов печати и телеканалов своих, проверенных людей, но почему-то не сделал этого.
Что уж говорить о КПСС, как о потенциальном защитнике народа, когда даже в августе 1991-го никто из миллиона московских коммунистов не вышел на улицу, чтобы поддержать ГКЧП. Зато это сделал В.Жириновский с 12-ю «апостолами», - опять же из песни слов не выкинешь.
Да и вся ельцинская камарилья – порождение вырождавшейся с 1953 года партии, впитывавшей в себя миазмы троцкизма-сионизма.
Госсекретарь и вице-премьер Г. Бурбулис был преподавателем марксизма-ленинизма в вузах; идеолог реформ и фактический глава правительства Е. Гайдар (внук известного большевика-садиста) руководил отделом в журнале «Коммунист», главном теоретическом органе КПСС, а затем в главной газете КПСС «Правда»; премьер Черномырдин был министром и аппаратчиком ЦК КПСС. Единственным членом ельцинского правительства, не состоявшим ранее в КПСС, был министр внешних экономических связей С.Ю. Глазьев - и он же стал единственным министром, осудившим действия Ельцина и поддержавшим Верховный Совет…
Впрочем, и представителей церкви что-то не было видно. Один, всегда неунывающий и обаятельнейший отец Никон (Белавинец) окормлял обширную паству.
Конечно, патриарх обещает предать анафеме тех, кто первым пустит в ход оружие. Но что анафема бывшим и настоящим комсомольцам да партийцам?
Не лучше ли устроить круглосуточный крестный ход с хоругвями и песнопениями вокруг злосчастного Белого Дома? Человек в сто, «чёрной сотней»? В три смены, круглосуточно? Пожалуй, ельциноиды и не посмеют рыпнуться, на виду-то у уже расставленных по крышам окрестных домов иностранных телекамер?
И, кстати, «коловраты» баркашовцев, наложенные на звезду Богородицы, перестанут смущать вменяемых людей. Разве что только невменяемых уродов. Ведь и они, коловраты-свастики, как, само собой, и звезда Богородицы, имеются в изобилии на православных иконах. Такие иконы-то и подобрать!..
О многом думалось теми прохладными октябрьскими ночами 1993 года. А лейтмотивом билась в памяти известная фраза Дмитрия Ивановича Менделеева: «Трусы все, трусы. Каждый боится за свою шкуру, цена которой – грош!»
Это никак не касалось окружающих меня людей…
16.
А если бы наша взяла в августе 1991-го, или, что невероятно, возьмёт сейчас, в октябре 1993-го? – думал я, уже машинально сочиняя футуристический очерк «Русское после».
Конечно, запретили бы КПСС как партию-узурпатора. И Сталин, кстати, был бы доволен.
Провозгласили бы преемственность от тысячелетней российской государственности, восстановив ее символику.
Естественно, признали бы незаконными произвольные границы между республиками, что сохранило бы единство страны. Народ, судя по результатам мартовского референдума 1991 года, был бы только счастлив.
Провели бы экономическую реформу на основе здравого смысла и русских традиций; то есть поощряя рождение свободных производителей, давая рынку естественно прорасти через существующую экономику снизу вверх, без ее разрушения и ослабления государства. И опять же сталинские «Экономические проблемы социализма» пригодились бы…
В который раз прохожусь по площади между костров. Никакой выпивки. Везде грамотная речь, содержательные беседы. Светлые люди поют родные песни, читают стихи.
И лица, какие чудесные лица! Кажется, лучшие лики России собрались здесь. Очередная «Русь уходящая!»
Кажется, любую группу назначь правительством или пошли в депутаты – всё будет лучше, чем теперь, в этой дикой, патовой ситуации. А президентом – любого мужика с «острым глазком». Поднатаскать, да передать дела вместе с «ядерным чемоданчиком».
4 октября один из рупоров «хищных», пресс-секретарь президента России Вячеслав Костиков распространил заявление, в котором собравшиеся у Белого Дома русские люди именовались «сомкнувшимися силами фашистов и сталинистов» и «коммунистическими реваншистами», которые готовят «красно-коричневое насилие».
А «самый главный вурдалак», именуемый президентом, тогда же обратился к гражданам России с такими словами:
«Свезенные со всей страны боевики, подстрекаемые руководством Белого дома, сеют смерть и разрушения... Все, что происходило и пока происходит в Москве, - заранее спланированный вооруженный мятеж. Он организован коммунистическими реваншистами, фашистскими главарями, частью бывших депутатов, представителей Советов…»
Между тем, защищать Белый Дом добровольно приехали жители из следующих городов России: Арзамас, Андреаполь, Армавир, Аткарск, Азов, Балашово, Белгород, Барнаул, Воскресенск, Воронеж, Владимир, Гусь-Хрустальный, Дзержин-ск, Долгопрудный, Екатеринбург, Жуковский, Зеленоград, Иванове, Казань, Калуга, Кандалакша, Калининград, Кимры, Клин, Кострома, Киров, Липецк, Лисичанск, Люберцы, Майкоп, Москва, Мытищи, Муром, Набережные Челны, Наро-Фоминск, Нижний Новгород, Ногинск, Петропавловск-Камчатский, Псков, Подольск, Реутово, Ростов-на-Дону, Рязань, Самара, Санкт-Петербург, Саратов, Сергиев Посад, Смоленск, Сыктывкар, Торжок, Троицк, Тула, Тюмень, Фурманов, Челябинск, Чебоксары, Ульяновск, Шахты, Щербинка, Электросталь, Якутск, Ярославль.
Список не является исчерпывающим.
О политических интригах написано знающими людьми, в частности, Олегом Румянцевым, так что нет нужды изобретать велосипед.
Для меня было тогда и остаётся очевидным по сей день одно: после событий 1991-1993 года мы живём в Зазеркалье. В состоянии полного беззакония. Как жители станицы, которую захватила банда «батьки Ангела». Её члены наряжены кто во что: в мундиры прокуроров и генералов, в мантии судей и костюмы депутатов.
Всё это по-своему красиво, даже броско. Но всё это – маскарад. Вылезшая наружу «тайна беззакония», считаться с которой вынуждает её подавляющая физическая сила, и только. Никакого морального авторитета она не имеет.
Пшик! – и всё.
«СССР существует юридически», - погуглите в инете эту фразу, и вы убедитесь, что в 1991-1993 годах произошел именно государственный переворот, и власть во всей полноте обрела юридическую ничтожность.
Возможно, морок фантомного исчезновения моей страны, которой присягал, и пройдёт. А возможно – и нет. Однозначно утверждать ни то, ни другое не берусь.
Провокации в Останкино и бойне 4 октября посвящены тонны мемуаров.
Картина чудовищного человеческого жертвоприношения в них – полная.
Я не имею морального права повествовать о кровавой фазе противостояния.
В ночь с 28 на 29 сентября ко мне, слегка осовевшему у костра, подошел Серей Жариков. К этому времени в моем издательстве «Русское Слово» мы с ним выпустили несколько десятков книг и журнал «К топору». После выхода последнего я удостоился чести квартирного обыска, проведённого парнями, в глазах которых читалось как минимум два высших образования и пара иностранных языков.
Журнал вошел в список запрещённых изданий числом 13. Начинался он «Советской Россией», «Днём» и «Русским Вестником». В первой газете я работал, во вторую и третью при их зарождении меня приглашали замом главного (соответственно А.А.Проханова и А.А.Сенина). Замыкали список мы. Издательство после этого в народе стали называть «ЖиД» (Жариков и Дьяков). Потом нас попытались засудить, но выручил профессор С.И.Королёв, написав добротную и убедительную рецензию-экспертизу, спорить с которой не смог даже следователь Солнцевской прокуратуры по фамилии Жидков.
Жариков протянул мне билеты в Крым.
- Сваливаем, - сказал он. – Наши морды у них в картотеке.
От моего «американского» Друга, который в это время работал в МИДе и был на связи с депутатом-международником Ионой Андроновым, впоследствии – автором книги «Моя война», а также иска в Дорогомиловский суд от 13 февраля 2017 года о признании юридического факта государственного военного переворота 21 сентября - 4 октября 1993 года в Москве, - так вот, от моего Друга поступала информация, которая позволяла верить Жарикову.
Нездоровое оживление в американском посольстве… Прибытие целого десанта CNN… Прибытие спортивного вида мужчин из Израиля… Наличие приборов ночного видения и системы распознавания у спецслужб…
И надрыв от многолетней «своей войны»…
30 сентября мы были уже в Коктебеле. «Мы» - это жена, мои сыновья, которым в ту пору было одному – 3, другому 8 лет, Жариков со своей пассией, и с трудом выдранный из баррикад отчаянный 17-летний сын нашего общего друга.
Черное море было мрачным.
Крым казался «ненашим». Горы – скользкими, вино – невкусным.
3 октября, когда случилась бойня в Останкино, где даже раненых и пытающихся им помочь добивали-убивали снайперы, мы еще ничего не знали.
Но 4-го по какому-то хитрому приёмнику услышали танковую канонаду…
Знаменитый Юрий Власов в своей книге «Мы есть и будем» (Воронеж, 1996) пишет:
«Теперь в моей почте из каждых трех писем два обязательно толкуют об «американо-сионистской оккупации России».
На такой резкий сдвиг в настроении людей решительным образом повлияли события октября 1993 года. Расстрел Дома Советов, сверхдеятельное и самостоятельное участие в бойне еврейских шовинистов-боевиков (в том числе, группы «Иерихон», засланной из Израиля) со своими особыми кроваво-трупными задачами (стравливание двух противостоящих частей русского общества в истребительной схватке, что им блестяще и удалось, а как иначе, им пособляла сама высшая власть) отбросили начисто все принятые нами дотоле рассуждения о несчастном, гонимом народе.
С осознанием действительности к людям приходит и понимание того, что они оказались не только беззастенчиво обмануты во всем, но и обобраны до такой степени, что это уже связано не только с вопросом сохранения ими человеческого достоинства, но и невозможности существовать вообще.
Подавляющему большинству людей, наконец-то, пришло сознание того, что стряслось в октябре 1993-го. Под прикрытием, якобы, воли народа и с благословения Запада, прежде всего США, произошел бросок новой власти к состоянию уже практически диктаторского беззакония, которое утверждает не только новая Конституция, но и сам дух жизни, где правят деньги и насилие. Ради них была устроена бойня».
…Когда-то я написал статью «Что нам в нас не нравится», и хотел тут её воспроизвести, но мне попался текст некоего Александра Еробкина. В нём гораздо лучше выражено то, что было у меня. Текст, греющий душу своей суровой справедливостью, называется «Будущее, в которое мы идём».
Воспроизвожу в сильном сокращении:
«Добрая и справедливая жизнь никак не наладится в России из-за того, что люди не думают о недобрых делах, как о делах во вред самим себе. Никто не думает и довести народу, что худые дела – не к добру. Многие думают, напротив, как совратить народ пропагандой порочного образа жизни, и всё это означает «воспитание» наоборот, из людей воспитывают дебилов. Ну и как тут рассчитывать, что добрая жизнь когда-нибудь наладится?..
В настоящее время разум народа скован грешными мыслями, опутавшими его, как паутина опутывает избу у нерадивых хозяев. Если вам видно, что пропаганда греха и порока конкретно подпиливает опоры нашего жилища, и что дело идёт не к добру, не дожидайтесь худших времён, а обращайтесь к спасительным наставлениям заблаговременно…
…Вас пленил невидимый враг, сделавший вас исполнителями своей воли».
Мы в матрице. Нас тщательно содержат в матрице. И это сегодня тем более очевидно, что благодаря интернету стало доступно творчество умнейших и интереснейших людей прошлого и настоящего. Сегодня это покойные генерал К.Петров и Н.Левашов, публицисты Геннадий Шиманов и Владислав Шумский, неувядающий Александр Стрижёв, здравствующие А.Фурсов, С. Салль, А.Кунгуров, А.Благин, К.Мямлин, Г.Сидоров, Евг.Спицын, круг авторов газет «Завтра», «Русский Вестник», «Русское дело» и нескольких других. Есть потрясающие сайты. Доступны уникальные справочные массивы…
Но нет. Лень. Авось. Работа. Быт. Дети. «Пробки». Дача. «Резину менять».
В конце цепочки – смерть. Твоя и твоего русского народа…
Хотя сколько того русского народа осталось – не столько после исторических «косилок» войн и революций, сколько по дури – по той же лени, из-за пьянства и наркоты, из-за пещерного интернационализма, толкающего к расовому смешению миллионы русских идиоток и идиотов…
Но не будем говорить «увы». Ведь еще не вечер?! – на такой ноте принято заканчивать в патриотической среде.
И, кстати, как сказал великий француз ХХ в. — Шарль де Голль, «Сталин не ушел в прошлое — он растворился в будущем»!
Доказательством тому – его пророческие слова (беседа с А.М. Коллонтай, ноябрь 1939 г.):
«Многие дела нашей партии и народа будут извращены и оплеваны прежде всего за рубежом, да и в нашей стране тоже. Сионизм, рвущийся к мировому господству, будет жестоко мстить нам за наши успехи и достижения. Он все еще рассматривает Россию как варварскую страну, как сырьевой придаток. И мое имя тоже будет оболгано, оклеветано. Мне припишут множество злодеяний.
Мировой сионизм всеми силами будет стремиться уничтожить наш Союз, чтобы Россия больше никогда не могла подняться. Сила СССР – в дружбе народов. Острие борьбы будет направлено прежде всего на разрыв этой дружбы, на отрыв окраин от России. Здесь, надо признаться, мы еще не все сделали. Здесь еще большое поле работы.
С особой силой поднимет голову национализм. Он на какое-то время придавит интернационализм и патриотизм, только на какое-то время. Возникнут национальные группы внутри наций и конфликты. Появится много вождей-пигмеев, предателей внутри своих наций.
В целом в будущем развитие пойдет более сложными и даже бешеными путями, повороты будут предельно крутыми. Дело идет к тому, что особенно взбудоражится Восток. Возникнут острые противоречия с Западом.
И все же, как бы ни развивались события, но пройдет время, и взоры новых поколений будут обращены к делам и победам нашего социалистического Отечества. Год за годом будут приходить новые поколения. Они вновь подымут знамя своих отцов и дедов и отдадут нам должное сполна. Свое будущее они будут строить на нашем прошлом.
Все это ляжет на плечи русского народа. Ибо русский народ – великий народ. Русский народ – это добрый народ. У русского народа – ясный ум. Он как бы рожден помогать другим нациям. Русскому народу присуща великая смелость, особенно в трудные времена, в опасные времена. Он инициативен. У него – стойкий характер. Он мечтательный народ. У него есть цель. Потому ему и тяжелее, чем другим нациям. На него можно положиться в любую беду. Русский народ – неодолим, неисчерпаем».
Россия - последний Ноев ковчег человечества.
И сознание этого – в народе русском.
Октябрь 1993-го, этот «конец русской истории» - есть одновременно и последний по времени великий подвиг русского народа, свершённый такими же «маргиналами», каким он позиционируется его неприятелем.
Пойти на смерть ради горних, невыразимых словами идеалов, презирая смерть, презирая интриганов обеих противостоящих сторон, под улюлюканье дебильных СМИ и тупое молчание овощей-соотечественников, - на это способен только русский человек в его лучших проявлениях.
Октябрь 1993-го стал Голгофой Русского народа.
Но и Знамением его Воскрешения.
Те же «баркашовцы» со своим вождём, способным ударом ноги снести бошку врагу, сменили сусальный миф толстовского Платона Каратаева на новый, модерновый, духоподъёмный. Возмужали, растворились в социуме, невидимо влияя на него и посильно его оздоравливая.
Одно это дорогого стоит.
«И, поверьте мне, - говорит бывший член Высшего Совета «Памяти» Николай Детков, «режиссер, кудесник и художник-живовидец», по выражению газеты «Завтра», - все эти спровоцированные, несправедливые, страшные жертвы Белого Дома всё равно станут залогом будущей победы. Зря никто не погиб. В России. Никто».
Эпилог
Был теплый октябрьский вечер 2018 года.
Мы с другом, добровольцем всех доступных войн последних десятилетий, журналистом и писателем Борисом Земцовым, стояли у памятного креста на месте расстрела русских мучеников. Четвертьвековая годовщина Событий уже миновала, и мы были одни.
На освещённом стадионе «Красная Пресня» играет в футбол молодёжь. Официальная история стадиона началу 90-х отвела одну строчку: «Появление на стадионе первого частного футбольного клуба России «Асмарал».
О бессудно расстрелянных здесь 25 лет назад ровесниках нынешних игроков – ни слова. «Естественно».
Но фотографии умученных и убитых русских людях – на памятном стенде. Они смотрят не на стадион, а на асфальтовую дорогу, по которой ежегодно проходит шествие в их память.
Дорогу, по которой вместе с другими идут и те, кто получил политический гешефт «на крови», кто примазался к горькой славе, кто их предал – тогда или сейчас, тогда и сейчас.
Мы застали конец рабочего дня.
Мимо из Белого Дома проходили сотрудники Правительства РФ.
Не замедляя шага и не поворачивая головы в сторону взыскующих взглядов мёртвых.
Игорь ДЬЯКОВ
19 ноября 2018 г.
Салтыковка