Лена в сотый раз одернула юбку и посмотрела на себя в зеркало. Сегодня свекровь пригласила её и мужа в гости.
– Нет, не так, – пробормотала она, расстегивая верхнюю пуговицу блузки. Через секунду снова застегнула. – Господи, да какая разница?
В комнату заглянул Гриша:
– Ты готова? Мама звонила, спрашивает, где мы.
Лена закатила глаза:
– Ну конечно, а то вдруг мы передумали и решили не ехать в её царство?
– Лен, ну пожалуйста, – Гриша подошел и обнял жену за плечи. – Я знаю, вы с мамой не ладите, но...
– Не ладим? – Лена горько усмехнулась. – Гриш, твоя мать меня ненавидит. Она считает, что я тебя недостойна.
– Ерунда, она просто...
– Слишком сильно тебя любит, да-да, я помню, – Лена вздохнула. – Ладно, поехали. Чем раньше начнем, тем раньше закончим этот цирк.
Всю дорогу в машине царило напряженное молчание. Лена смотрела в окно, мысленно готовясь к предстоящему вечеру. Мимо пролетали деревья, дома, случайные прохожие - всё казалось размытым, нечетким, словно отражение её собственных мыслей.
– О чем думаешь? – нарушил тишину Гриша, бросив быстрый взгляд на жену.
– О том, какую гадость сегодня скажет твоя мать, – честно ответила Лена, продолжая разглядывать пейзаж за окном.
Гриша вздохнул, крепче сжимая руль:
– Может, хоть сегодня обойдется без ссор?
– Ага, а может, у свиней вырастут крылья, – фыркнула Лена, наконец повернувшись к мужу. – Гриш, ну сам подумай. Когда это у нас были нормальные посиделки?
– Ну, в прошлый раз...
– В прошлый раз твоя мать назвала меня бесполезной курицей, потому что я не умею варить борщ, – перебила Лена.
– Она просто...
– Просто что? Волнуется? Заботится? – Лена покачала головой. – Знаешь, иногда мне кажется, что она специально это делает. Проверяет, сколько я выдержу.
Гриша промолчал.Остаток пути они провели в тишине.
Когда они подъехали к дому Нины Леонидовны, та уже стояла на крыльце, поджав губы. Её строгий взгляд словно пронзал Лену насквозь.
– Явились, – процедила свекровь вместо приветствия. – Я уж думала, вы заблудились по дороге.
– Здравствуйте, мама, – Гриша чмокнул мать в щеку, пытаясь разрядить обстановку.
– Добрый вечер, Нина Леонидовна, – натянуто улыбнулась Лена, чувствуя, как внутри всё сжимается от предстоящего вечера.
– Добрый ли? – прищурилась свекровь. – Ну, проходите уже. Чего на пороге топчетесь?
Лена глубоко вдохнула, мысленно досчитала до десяти и шагнула в дом. Запах жареной картошки и борща ударил в нос, напомнив о предстоящем ужине. "Господи, дай мне сил," - подумала Лена, снимая куртку.
Вечер обещал быть долгим и непредсказуемым. Как всегда. Ужин проходил в гнетущей тишине, прерываемой лишь звоном столовых приборов и редкими замечаниями Нины Леонидовны.
– Лена, ты опять пересолила салат, – поморщилась свекровь, отодвигая тарелку.
– Но мама, я же его солил, – вмешался Гриша.
– Не выгораживай ее, сынок. Ясно же, что это ее рук дело, – отрезала Нина Леонидовна.
Лена сжала кулаки под столом, пытаясь сдержать эмоции.
– Может быть, вам просто кажется солонее из-за лекарств? – осторожно предположила она.
– Ты намекаешь, что я больная старуха? – мгновенно вспыхнула свекровь.
– Нет, что вы, я просто...
– Довольно! – Нина Леонидовна стукнула ладонью по столу. – Лучше расскажи, как ты умудряешься тратить столько денег? Гриша, ты видел ее новую сумочку? Небось, целое состояние стоит!
– Мама, мы же обсуждали это. Я сам подарил Лене эту сумку на день рождения, – устало произнес Гриша.
– Ох, сынок, как же она тебя окрутила, – покачала головой Нина Леонидовна, с неприязнью глядя на невестку.
Лена почувствовала, как к горлу подступает ком. Этот ужин обещал быть очень, очень долгим.
Лена проснулась от грохота на кухне. "Началось," - подумала она, натягивая халат.
Нина Леонидовна металась по кухне, выдвигая ящики и хлопая дверцами шкафов.
– Что случилось? – зевнул вошедший Гриша.
– Где? Где они? – бормотала свекровь, игнорируя сына.
– Мама, ты что ищешь?
– Деньги! – рявкнула Нина Леонидовна. – Мои деньги пропали!
Лена застыла в дверях.
– Какие деньги?
Свекровь резко обернулась, сверля невестку взглядом.
– Ты прекрасно знаешь какие! Я вчера сняла в банке, чтобы заплатить за ремонт. Двадцать тысяч!
– И вы думаете... – начала Лена, но осеклась, увидев выражение лица свекрови.
– Я не думаю, – процедила Нина Леонидовна. – Я знаю.
– Да вы с ума сошли! – воскликнула Лена. – Как вы можете меня обвинять?
– А кого еще? – Нина Леонидовна скрестила руки на груди. – Ты единственная чужая в этом доме.
– Мама, прекрати, – вмешался Гриша. – Лена бы никогда...
– Молчи, сынок! – отрезала свекровь. – От любви ты не видишь, кто рядом с тобой.
Лена почувствовала, как к горлу подступают слезы.
– Как вы можете? Я никогда...
– Никогда что? – перебила Нина Леонидовна. – Никогда не крала? А эта твоя новая сумочка? Откуда у вас деньги на такие вещи?
– Я же говорил, это мой подарок, – устало произнес Гриша.
– Ха! Ты и не такое скажешь, чтобы её выгородить, – фыркнула свекровь. – А может, ты и не знаешь, откуда у неё деньги? Может, она...
– Довольно! – Лена хлопнула ладонью по столу. – Я не позволю вам оскорблять меня в моем... в вашем доме. Гриша, мы уезжаем.
– Никуда вы не уедете, – прошипела Нина Леонидовна. – Пока не вернете мои деньги.
Гриша стоял между женой и матерью, чувствуя себя канатом в перетягивании. Он открыл рот, закрыл, снова открыл:
– Так, стоп! Все замолчали!
Лена и Нина Леонидовна уставились на него с одинаковым изумлением.
– Гриш, ты чего разорался? – Лена подбоченилась.
– А вот чего! – Гриша внезапно почувствовал, как годами копившееся раздражение прорвалось. – Вы обе! Вы меня достали! Мама, ты вечно цепляешься к Лене! Лена, ты постоянно огрызаешься!
– Я не... – начали обе женщины одновременно.
– Цыц! – рявкнул Гриша, удивив даже самого себя. – Я вам что, боксерская груша? Чуть что – Гриша виноват! Гриша, выбери! Гриша, скажи ей! А может, ну вас обеих?
Он схватил куртку и направился к двери.
– Ты куда? – ахнула Нина Леонидовна.
– Куда глаза глядят! Хоть на часок побуду не сыночком-муженьком, а нормальным мужиком!
Входная дверь хлопнула. Лена и свекровь остались стоять, глядя друг на друга в полной растерянности.
– Нет, вы видели? – пробормотала Лена.
– Первый раз в жизни... – отозвалась Нина Леонидовна.
– И что теперь?
Свекровь вздохнула:
– А шут его знает. Кофе будешь?
Лена пытается доказать свою невиновность
– Знаете что, – Лена отхлебнула кофе и поморщилась. Горький. Как вся эта ситуация. – Я не брала ваши деньги.
Нина Леонидовна хмыкнула:
– Ну конечно.
– Нет, правда, – Лена поставила чашку. – Вот смотрите. Я сейчас пойду и переверну весь дом. Каждый угол. И если найду эти деньги – сама их вам отдам и уйду. Навсегда.
– Прям-таки навсегда? – прищурилась свекровь.
– Вот вам крест, – Лена для убедительности перекрестилась, чем вызвала у Нины Леонидовны изумленный взгляд.
– Ты ж некрещёная.
– Ну... образно, – смутилась Лена. – Так что, идём искать?
Следующий час они перевернули дом вверх дном. Лена лезла в самые дальние углы, выворачивала ящики, заглядывала под коврики. Нина Леонидовна следовала за ней, как тень, бормоча под нос:
– Вот же прицепилась. Всё равно не найдёт. Хотя...
К концу поисков обе были покрыты пылью и измотаны.
– Ну и где? – выдохнула Лена, плюхнувшись на диван.
Нина Леонидовна молча смотрела на невестку, и в её взгляде мелькнуло что-то, похожее на сомнение.
Звонок в дверь заставил обеих вздрогнуть.
– Кого это принесло? – проворчала Нина Леонидовна, направляясь к двери.
На пороге стоял сосед, дядя Вася, помахивая какой-то бумажкой.
– Ниночка, ты это... Деньги-то свои забрала?
– Какие ещё деньги? – опешила Нина Леонидовна.
– Ну как какие? Которые ты мне вчера вечером сунула. Сказала, мол, сохрани до утра, а то склероз проклятый, ещё потеряешь.
Лена, подошедшая к двери, издала какой-то странный звук – не то всхлип, не то смешок.
– Ты чего? – обернулась к ней свекровь.
– Ничего, – выдавила Лена, пытаясь сдержать рвущийся наружу истерический хохот. – Просто... склероз, говорите?
Нина Леонидовна побагровела, выхватила у соседа конверт и захлопнула дверь прямо у него перед носом.
– И что теперь? – спросила Лена, глядя на свекровь.
Та молча протянула ей конверт.
Лена уставилась на конверт в своих руках, не веря глазам.
– Ну что, довольна? – буркнула Нина Леонидовна, плюхнувшись в кресло.
– Довольна? – Лена вдруг почувствовала, как её накрывает волна ярости. – Довольна?! Вы меня обвинили в воровстве, унизили, а теперь спрашиваете, довольна ли я?
– А что ты хочешь? Медаль за то, что не украла?
– Знаете что? – Лена швырнула конверт на стол. – Подавитесь вы своими деньгами! И своей гордостью заодно!
Она направилась к выходу, но у двери остановилась:
– И знаете, что самое смешное? Я ведь правда хотела, чтобы вы меня приняли. Хотя бы ради Гриши.
Нина Леонидовна молчала, глядя в пол.
– Стой, – голос Нины Леонидовны прозвучал непривычно тихо.
Лена обернулась, ожидая новых обвинений.
– Я... я погорячилась, – свекровь говорила, словно каждое слово давалось ей с трудом. – Ты... не воровка.
– Вау, какое открытие, – фыркнула Лена, но осталась стоять в дверях.
– Слушай, я...! – Нина Леонидовна вдруг ударила кулаком по подлокотнику. – Я просто боялась, что ты заберёшь у меня сына, понимаешь?
Лена медленно подошла и села рядом:
– А вы не думали, что, может, не забрать, а... подарить вам дочь?
Они сидели молча, когда вернулся Гриша. Увидев их рядом, он моргнул:
– Я что-то пропустил?
– Да так, – хмыкнула Лена. – Склероз, медаль и немного семейной терапии.