Пару месяцев назад я, собирая в лесу грибы, под одной из сосен нашла настенные часы.
Этот странный конгломерат природного ландшафта с предметом домашнего интерьера в смешении жанров пейзажа и натюрморта я сфотографировала и выпустила пост, в котором обещала себе придумать сюжет, в котором правдоподобно бы объяснялось появление артефакта в столь странном для него месте. Подобный опыт у меня уже есть, но в этот раз пришлось намного сложнее.
Voilà! Готово!
И да: все написанное ниже является чистой воды моей придумкой, и все совпадения с реальностью случайны.
Лето и любовь
или
Совсем не фантастическая история о том, как настенные часы оказались в лесу под сосной
«Дождь! Вот тебе и раз… А зонтик? Зонтик дома остался».
Зоя Летягина, миловидная дама 37 лет, раздосадовано закрыла сумку и почти бегом направилась вдоль поселковой улицы с частными домами. «Ничего, - уговаривала она себя, - дождь приятный, теплый. Не размокну, не замерзну».
И действительно, крупные теплые капли плясали на асфальте как мягкие кошачьи лапы. В воздухе – ни ветринки. Дождь тихо шептал в листьях деревьев и в траве, нежно шуршал по крышам и заборам. Пахло мокрой пылью и сочной листвой. И эта симфония свежести и чистоты окутывала Зою со всех сторон. И она остановилась, подняла лицо вверх и замерла на несколько секунд. Ей почему-то было удивительно хорошо.
Дождь пошел сильнее, и Зоя двинулась по улице дальше. Она прошла несколько метров и вдруг упала, поскользнувшись на скопившейся в трещине на асфальте осклизшей от дождя земле. Основной удар пришелся на правое колено. Зое показалось, что она теряет сознание от неожиданно нахлынувшей резкой боли, но она превозмогла это ощущение и попыталась встать.
«Вот тебе и раз… Ну, что ж, считаем потери. Колено – не в хлам, но ссадина серьезная. Будет синяк, отек и все прочие удовольствия. Ладони немного поцарапала об асфальт, но это мелочь, хотя из большого пальца кровь сочится… Платье? Весь подол в грязи, но вроде не порвала. А сумка отлетела в сторону, надо поднять…»
Вставать было тяжело. Саднили поцарапанные руки, мокрое платье неприятно прилипло к телу. Зоя поднялась и попробовала наступить на ушибленную ногу. Это ей удалось, причем при нагрузке боль хоть и усиливалась, но оставалась переносимой. Зоя подняла с земли сумку и стала искать там салфетки, чтобы вытереть кровь с колена и с руки.
Вдруг в ближайшем от места падения Зои заборе распахнулась калитка, и перед ней появился высокий молодой человек лет двадцати пяти с добродушным лицом. «Вы в порядке?» - спросил он, участливо глядя на Зою. Та задумалась над ответом. Прошло несколько секунд в молчании. Наконец парень смущенно проговорил: «Простите, я хотел не то сказать. Чем я могу вам помочь?»
Зоя не нашла ответа и на этот вопрос, как не нашла салфеток в сумке. Она молча указала взглядом на разбитое колено и вытянула вперед руку, с которой капала кровь.
- Пойдемте же в дом, там есть аптечка, - сказал парень, жестом приглашая Зою войти в калитку.
Она кивнула и прихрамывая направилась вслед за парнем во двор.
- Перекись у вас есть? – спросила она, чтобы не молчать.
- Должна быть. Проходите, пожалуйста, - сказал парень, распахивая перед Зоей дверь.
Зоя вошла в небольшую прихожую, достаточно светлую благодаря большому окну с деревянной решетчатой рамой, сняла раскисшие от воды босоножки и вопросительно посмотрела на хозяина дома.
- Вот сюда идите, в эту комнату, и садитесь на стул, а я сейчас вымою руки и постараюсь вам помочь.
Зоя прошла сквозь дверной проем, завешанный кружевной тюлевой занавеской, и огляделась. Обстановка небольшой комнаты состояла из эклектичной кровати « с шишечками», круглого стола под цветастой скатертью в окружении четырех венских стульев, по виду крепких и надежных, небольшого одежного шкафа и резного, вероятно, старинного буфета со множеством полок, стеклянных и глухих дверок и инкрустированных ящиков. На окнах стояли цветочные горшки, и только один из подоконников был заставлен стопками книг и журналов. Каких-то лишних или разбросанных вещей Зоя не увидела.
На стене в хаотичном порядке располагались несколько вышитых крестиком картин: заросший пруд в лесу, букет цветов, пара игривых котят… Картины перемежались фотографиями в рамках. На одной из них Зоя узнала встретившего ее парня в возрасте лет семи-восьми в костюме и при галстуке с букетом разноцветных астр в руках. Наверное, фото было сделано 1 сентября. А вот он уже постарше, с пробивающимися усиками, а рядом высокая девушка лет двадцати, очень на него похожая.
Там были еще какие-то снимки, но Зоя засмотрелась на одну фотографию, висевшую с краю. На ней были двое - мужчина и женщина, уже немолодые. Они сидели на лавочке, повернувшись друг к другу и воодушевленно о чем-то беседовали, не обращая внимания на снимающую их камеру. Зоя вздохнула. Такого снимка у нее не будет никогда. Два года назад выяснилось, что у ее мужа Валерия в городе Л. есть вторая семья, где родился очень болезненный ребенок. Зоя тогда, чтобы не захлебнуться от горя, вызванного предательством любимого человека, действовала решительно. Развод – в кратчайшие сроки. А сыну, Толику, объяснила, что есть очень слабая девочка, которой их папа нужнее, а они вдвоем – сильные и справятся сами. И начала справляться…
Саднящее колено прервало неприятные воспоминания. Зоя выдвинула из-под стола стул, села на него и продолжила рассматривать стену с вышивками и фото в рамках. Композиция в целом показалась ей незавершенной: в середине оставалось пустое пространство, на котором, вероятно, ранее висела какая-то картина или фотография, которой теперь не было. Зоя еще раз посмотрела на снимок беседующей счастливой пары и вдруг кое-что вспомнила.
Парня, который ее пригласил к себе в дом, вероятно, зовут Иван. Он работает водителем автобуса. Зоя встречала его, но редко, потому что на работу ходила пешком. А соседка, которая пользуется автобусом каждый день, ей как-то рассказала, что не так давно Иван пережил тяжелую драму: в течение короткого времени потерял обоих родителей. Сначала за несколько месяцев сгорел от рака отец, а вскоре после этого от сердечного приступа скоропостижно скончалась мама. Зоя догадалась, что улыбающаяся пара на фото – это родители Ивана, а сидит она в их бывшей комнате.
Тут в комнату вошел хозяин дома с большим пластиковым контейнером и пузырьком в руках. Он включил люстру и деловито произнес:
-- Простите, что заставил вас ждать. Перекись оказалась не в аптечке, а в другом месте. Покажите ваше колено.
Зоя вытянула ногу и приподняла край платья. Парень достал из контейнера спиртовую салфетку, вскрыл ее и, присев на корточки, стал протирать грязь вокруг ссадины. Еще одну салфетку он дал Зое, чтобы она обработала поцарапанную руку. Потом он достал стерильный марлевый тампон, открыл пузырек с перекисью и стал промывать рану, аккуратно собирая в марлю стекающую жидкость. Зоя вытерла с руки кровь, которая уже начала подсыхать, и молча наблюдала за действиями парня.
-- Вы такая терпеливая… Неужели не больно? – спросил он.
-- Знаете, нет. У вас так ловко получается. Где вы этому научились?
-- Мне столько раз показывали, как надо оказывать первую помощь: и в школе, и в армии, и по работе, так что не научиться было просто невозможно.
-- Так вы Иван и вы водите автобус?
Парень кивнул.
-- А вас как зовут?
-- Зоя.
-- Зоя… Какое редкое имя: у меня нет ни одной знакомой Зои.
-- Теперь есть.
-- А где вы работаете?
-- Я экономист в поселковой администрации.
-- Вам нравится эта работа?
Зоя усмехнулась.
-- Это достаточно однообразная работа, но она нужна людям. Я так себя поддерживаю, когда не хочется ничего делать. Вроде, неплохо получается.
Повисла пауза. Иван закончил обрабатывать ссадины и начал собирать использованные салфетки и упаковки от них. Зоя поднялась.
-- Спасибо вам. Я пойду домой.
-- Подождите, дождь еще не закончился. Давайте я еще пантенол на рану нанесу, чтобы она подсохла и быстрее заживала. Только надо будет посидеть с пеной на коленке. Или вы торопитесь?
Зоя опустилась на стул.
-- Нет, я не тороплюсь. Сын мой в спортивном лагере, вернется только через две недели. А потом мы в отпуск поедем, в Санкт-Петербург. Толик очень хочет «медного всадника» увидеть. И фонтаны в Петергофе.
Говоря о сыне, Зоя заулыбалась. Иван это заметил, но ничего не сказал. Он извлек из аптечки баллончик с пантенолом, встряхнул его и покрыл колено Зои тонким слоем мягкой пены.
-- Сейчас будет полегче, это лекарство немного обезболивает. А от столбняка вы привиты? Все же земля была в ране…
Зоя задумалась.
-- Нет, не помню про прививку от столбняка. Может, есть, а может, нет. Но думаю, благодаря вам мне ничего не грозит: вы так быстро и ловко все сделали… Да и в конце концов, двум смертям не бывать, а одной не миновать.
Услышав эти слова, Иван вздрогнул. У Зои похолодело внутри, она почувствовала себя бестактной.
-- Простите меня, пожалуйста, -- сказала она, всплеснув руками. – Я знаю о вашем горе и совсем не хотела сделать вам больно.
Иван с удивлением смотрел на Зою.
-- Что такое? – спросила она взволнованно.
-- Вы странная. Зачем извиняться за то, в чем вы не виноваты?
Зоя не нашла, что ответить. Иван выдвинул из-под стола еще один стул, сел на него и заговорил, глядя в сторону.
-- Я уже почти привык жить один. А к картинам смерти и похорон привыкнуть не получается, когда они вдруг всплывают в памяти. Но вы здесь не при чем.
-- А моя мама умерла, когда мне было пять лет, я ее почти не помню. Тромб, говорят, оторвался. Папа один меня растил, а женился только вот недавно на своей бывшей однокласснице.
-- На однокласснице? – подхватил Иван, радуясь возможности уйти от тяжелых тем разговора.
-- Ну да. Она его со школы любила, но жизнь их развела. Она замуж неудачно вышла. Но лет десять назад они с папой случайно встретились, а теперь поженились и в Казань переехали.
-- Понятно.
Снова повисла пауза, во время которой каждый из потенциальных собеседников искал тему для поддержания разговора.
--Скажите, а здесь какое-то фото висело? – спросила Зоя, указывая на пустое пространство на стене, окруженное вышивками и фотографиями.
-- Нет, здесь были часы. Не знаю, ценные ли, но достаточно старые, привычные, я их с детства помню. Когда мама умерла, они перестали заводиться. А стоящие часы в этой комнате – это как-то тяжело, понимаете? Я их снял, они там на тумбочке в прихожей сейчас стоят. Может, найду возможность починить и тогда повешу обратно.
-- Ой, а вы знаете, Иван, -- заговорила Зоя, оживившись, -- я тут сказала друзьям, что у меня часов в доме мало, так мне на день рождения надарили целых трое. Двое я повесила, а одни не подошли никуда. Хотите, я вам оставшиеся отдам? Ну, хотя бы на время, пока свои не почините. Они хорошо, я думаю, в ваш интерьер впишутся.
-- Хочу, -- быстро ответил Иван, удивившись сам себе.
-- Вот и славно. Занесу на днях.
-- Только я работаю через день. Сегодня у меня выходной, а завтра меня допоздна дома не будет. А послезавтра опять выходной.
-- Я это учту.
Зоя посмотрела в окно.
-- Дождь почти закончился. Иван, мне неловко злоупотреблять вашим гостеприимством. Я пойду потихонечку, пантенол уже почти подсох.
-- Вы далеко живете?
-- Не очень: минут пять отсюда, у поворота к лесу.
-- А давайте в вас отвезу! Дождь ведь еще накрапывает…
-- На автобусе? – удивленно спросила Зоя.
-- Ну, что вы! На папином уазике. Вы неспеша выходите на крыльцо, а я сейчас машину выведу.
Сказав это, Иван быстро выскочил в прихожую. Зоя улыбнулась. Ей показалось, что Иван поспешил ее оставить, чтобы она не успела отказаться от его предложения. Она поймала себя на мысли, что отказываться она бы и не стала. И не только потому, что у нее разбито колено, а на улице накрапывает дождь.
Зоя неспеша стерла с колена остатки пантенола, встала со стула и задвинула его под стол. Потом она поставила на место стул, на котором сидел Иван. Взгляд ее снова упал на фотографию родителей юноши.
-- Вот тебе и раз! -- сказала Зоя сама себе и вышла в прихожую.
Обуваясь, Зоя обратила внимание на часы, стоявшие на тумбочке. "Ага, это те часы, которые Иван снял со стены. По размеру как мои, но, в отличие от моих, выглядят солидно. Но я все равно принесу. Ведь он же сказал, что ему нужно", -- рассуждала она.
Зоя взяла свою сумку и вышла за дверь. На улице было свежо, дождь почти закончился. Иван уже вывел машину из гаража и открывал ворота.
-- Садитесь, Зоя, сейчас поедем.
-- Да, да, иду. Скажите, а это вы ухаживаете за цветами? -- спросила Зоя, указывая на небольшую клумбу возле крыльца, где цвели хосты, флоксы, рудбекии, огромные разноцветные дельфиниумы и что-то еще.
-- Цветы мама сажала, я по мере сил сорняки дергаю и то, что отцвело, обрезаю. Клумбой еще Наташа занимается, сестра моя, когда из Москвы приезжает, -- ответил Иван.
-- Очень красиво, просто замечательно. Я тоже цветы выращивать пытаюсь, но у меня все намного скромнее.
-- Да не может быть! -- вырвалось у Ивана.
Зоя с интересом взглянула на него, но ничего не сказала и села в машину. Иван занял место за рулем и завел мотор.
-- Показывайте дорогу.
-- Сейчас налево, а потом я скажу, где повернуть к дому.
Все время в пути они молчали. Иван вглядывался в дорогу, наверное, пристальнее, чем это было необходимо. Зоя сидела, опустив голову, и искоса погладывала, как Иван рулит и переключает передачи. Ей казалось, что он делает это как-то с шиком, по-особенному ловко, и она ощутила желание ехать на машине с Иваном куда-нибудь далеко-далеко. Однако возле ее дома они оказались менее чем за пять минут.
-- Спасибо вам, вы меня очень выручили, -- сказала Зоя, выходя из машины.
-- Ну, что вы, ничего особенного. Я думаю, если бы я свалился возле вашей калитки, вы бы мне тоже помогли.
Зоя засмеялась.
-- Ой, нет, падать не надо, это неприятно.
-- Согласен. Но вы заходите тогда просто так, без падений. И часы захватите. А то мне надо исправляться: я, балда, даже чаю вам не предложил.
Зоя посмотрела Ивану прямо в глаза и поняла, что он тоже ловил ее взгляд.
-- До свидания! Еще раз спасибо!
Зоя повернулась и быстро пошла к дому. Иван развернул машину и поехал обратно. В зеркало заднего вида он наблюдал, как Зоя стоит на крыльце и смотрит ему вслед.
* * *
Через день утром Иван менял сгоревший электрический выключатель на кухне у тети Клавы, пожилой дамы, жившей в доме напротив.
-- Вань, ну, ты представляешь: развешивала, значит, я сегодня белье на улице. Внучка тоже где-то в огороде была. И вдруг я вижу: Мурзик наш стоит на задних лапках на подоконнике на кухонном окне, а передними по стеклу колотит. Я удивилась, белье оставила, и бегом в дом. Так и правильно сделала: тут дым идет, паленым пахнет вовсю, а провод и сам выключатель уже плавятся. Я рубильник выключила и давай тебе звонить. Как хорошо, что у тебя сегодня выходной.
-- Да, тетя Клава, вы все правильно сделали. И дайте Мурзику что-нибудь вкусное: ведь если б не он, мог бы и пожар случиться.
-- Тююю... Так дала уже ему мясца. Как не дать этому озорнику, -- сказала тетя Клава, ласково посмотрев на гладкого полосатого кота, который сладко спал на подоконнике.
Иван усмехнулся.
-- Послушай, Ваня, а почему выключатель-то задымился? Что там случилось-то?
-- Тетя Клава, я так не скажу, не знаю. Но судя по виду этого выключателя, ему лет больше, чем мне. Наверное, срок подошел, вот он и выгорел, чтобы его заменили.
-- А, ну хорошо, что так. Остальные выключатели у меня поновее, зать уже несколько лет как поменял.
Когда Иван почти закончил свою работу, в кухню со стороны террасы зашла девочка лет двенадцати в светлом платье и с волосами, заплетенными в толстую косу. В руках у нее была корзинка, почти до краев наполненная малиной.
-- Все, бабушка, больше не могу. Зажарилась совсем. Там еще остались ягоды, вечером доберу.
-- Ой, ну что ты, лапушка, не беда, повесят еще ягоды. Ты и так молодец, вон сколько набрала.
Девочка поставила корзинку на стол и с интересом посмотрела на Ивана.
-- Дяденька, а я вас знаю, вы автобус водите, -- сказала она как будто бы с вызовом.
-- Девочка, а я тебя не знаю. Как тебя зовут? -- в тон ей отозвался Иван.
-- Я Катя.
-- А я дядя Ваня.
-- Это мой младшая внучка, на каникулы приехала. Большая умница, но на язык острая, -- вмешалась тетя Клава.
-- Ничего я не острая, бабушка. Но и не тупая, это точно.
Иван закончил устанавливать выключатель, положил все инструменты в принесенный с собой ящик и сказал, обращаясь к Кате:
-- Ну, раз ты не тупая, будет тебе ответственная миссия. Я сейчас пойду включу рубильник, а ты по моей команде нажмешь на выключатель. Договорились?
-- Чего тут ответственного - кнопочку нажать?
-- Да, собственно, ничего. Просто если ты не нажмешь, придется это сделать мне или твоей бабушке.
-- А, понятно...
Иван вышел в прихожую и включил рубильник.
-- Нажимай!
-- Раз, два, три - лампочка, гори! -- патетически произнесла Катя и нажала на кнопку. Люстра над кухонным столом засветилась приятным теплым светом.
-- Все работает, можно выключать, -- сказал Иван.
-- Ой, спасибо тебе, Ванечка, спасибо большое, -- рассыпалась в благодарностях тетя Клава.
-- Спасибо, -- сказала Катя и сделала книксен, -- А сколько мы вам должны?
-- Да, сколько должны? Что-то я на радостях про самое главное забыла, -- сказала со вздохом тетя Клава.
Иван смутился, но увидев ехидный взгляд Кати, быстро взял себя в руки.
-- Сколько стоит выключатель, который я вам поставил, я понятия не имею, он у нас в кладовке давно лежал. А за то, что я тут пятнадцать минут провел в вашем замечательном обществе, отсыпьте мне чуть-чуть малины. Я ее по утрам буду с творогом есть.
-- Это я запросто, - сказала тетя Клава и полезла в шкаф за банкой.
-- Приятно было познакомиться, но мне пора. Мы с Олей договорились купаться поехать. Правда, велик у меня подспустил, а ручным насосом накачать не получается. Раньше Толик помогал, но он сейчас в спортивном лагере.
-- Толик - это Зои Летягиной сын что ли? -- спросила тетя Клава.
-- Ну да. Все, я переодеваться пошла, -- ответила Катя и вышла из кухни.
Тетя Клава высыпала в стеклянную банку большую часть собранной Катей малины.
-- Вот, держи, пожалуйста. Крышка нужна?
-- Спасибо большое. Можно и без крышки, я в ящик поставлю и аккуратно донесу. Пойду я, тетя Клава.
-- Постой!
Тетя Клава взглянула на Ивана заговорческим взглядом и спросила не менее заговорческим тоном:
-- Скажи, а чего это к тебе Зоя Летягина на днях заходила?
Иван опешил.
-- Так надо было, -- брякнул он, не раздумывая. И тут же устыдился, решив, что негоже разговаривать с пожилой дамой, которая знала его еще ребенком, так же дерзко, как с малолетней Катей.
Тетя Клава, заметив смущение Ивана, улыбнулась, но почти незаметно, одними глазами, и продолжала вопросительно смотреть на парня. Тот тяжело вздохнул и сказал:
-- Так упала она около нашей калитки, ушиблась сильно. А я ей помог кровь смыть и ссадины обработать. А вы, тетя Клава, ну, очень глазастая, все замечаете. Я прямо не ожидал...
-- Вань, ты не обижайся, пожалуйста. Мне просто скучно бывает, вот и выглядываю все, что могу. Не обижайся. А Зоя-то - она женщина хорошая, только вот не повезло ей.
-- Почему так?
Иван весь превратился в слух.
-- Муж ее, Валерка Летягин, он же землемер, в кадастровом бюро работал и ездил по всей округе. Ну, вот и доездился: завел себе вторую семью в Л., ребенок там родился. Он уж тут скрываться больше не стал и признался во всем Зое. Она сразу с ним развелась и практически не общается, сама сына растит.
"Если к другому уходит невеста..." - пронеслось в голове у Ивана, но вслух он этого не сказал. Сказанное тетей Клавой его одновременно воодушевило и расстроило.
-- Тетя Клава, вы извините, конечно, но неужели у нас тут про личные дела вроде развода весь поселок в курсе бывает?
-- Да что ты, Ваня, нет, конечно. Просто соседка моя, тетя Маруся, она Валерке Летягину родная тетка. Заходит иногда в гости, вот и поделилась. Ну а я, как ты понимаешь, могила, никому не рассказывала.
-- Точно? -- спросил с улыбкой Иван.
-- Точно, точно...
На кухню вновь забежала Катя.
-- Бабушка, я поехала купаться.
-- Поезжай, но к обеду возвращайся.
-- Да, конечно...
-- Если хочешь ехать на накачанном велике, подгони его вон к тому дому, я его тебе накачаю нормальным насосом, -- предложил Иван.
-- О, спасибо! Это я мигом, -- ответила Катя и бегом выскочила из кухни.
-- Пока, тетя Клава, я пошел.
-- До свидания, Ванечка. Еще раз спасибо.
Через пару минут Иван уже накачивал оперативно привезенный Катей к его калитке велосипед ножным насосом с манометром.
-- Ой, какой классный насосик. Не то, что мой: им качаешь, качаешь, а без толку, сил у меня не хватает. А что это за циферки? -- щебетала Катя, указывая на манометр.
-- Это чтобы не рукой проверять, хорошо ли накачано, а точно знать. Для велосипеда оптимальное давление - три атмосферы.
-- Три атмосферы... Надо запомнить. Попрошу родителей, чтобы нормальный насос купили, а то каждый раз просить кого-то велик накачать так утомительно.
-- И не говори...
Когда все было готово, Катя уселась на велосипед и помахала Ивану рукой.
-- Дядя Ваня, спасибо. Вы супер!
-- Катайся на здоровье!
-- А вы купаться пойдете?
-- Наверное.
Но глядя вслед Кате, ехавшей по дорожке, на которой позавчера поскользнулась Зоя, Иван решил, что лучше сначала прибраться в доме, а купаться поехать потом, если останется время. Или не ездить вообще.
* * *
Рабочий день Зои тянулся, как ей казалось, в разы медленнее, чем обычно. Она закончила все запланированные дела и читала тексты в интернете, почти не понимая их. Все ее существо вопреки логике, здравому смыслу и ее собственным представлениям об устроении жизни о том, как и что должно происходить, тянулось к Ивану, молодому парню, с которым она совсем недолго общалась всего один раз.
"Так не должно быть." -- "Так ничего и не будет. Я просто отдам ему вещь, которая мне не нужна." -- "Ты врешь." -- "Нет. Я сделаю так,
чтобы это стало правдой." -- "Да ты себе врешь..."
Такой диалог Зоя снова и снова вела внутри себя, не глядя пролистывая пальцем экран на смартфоне.
Ровно в шесть часов вечера Зоя поднялась и, едва попрощавшись с коллегами, вышла на улицу и быстрым шагом направилась домой. Ее дамская сумка висела на плече, а в руках был яркий разрисованный цветами шоппер, в котором лежала коробка с часами.
Неподалеку от дома Ивана Зоя притормозила. В груди у нее появилось чувство щекочущего холода, которое возникает при страхе или сильном волнении.
"А может, пройти мимо?" -- "Прекрасная идея!" -- "А зачем тогда этот пакет и столько волнений?" -- "Действительно, зачем?"
Зоя медленно шла на ватных ногах и еще издалека заметила, что Иван стоял у калитки своего дома. Рядом с ним Зоя увидела высокую худощавую девушку, которая что-то ему рассказывала, отчаянно жестикулируя.
Щекочущий холод в груди превратился в кусающий.
-- Вот тебе и раз... Но это отличный повод пройти мимо. И больше не думать ни о часах, ни о нем.
Зоя прибавила шагу и вскоре почти поравнялась с беседующей парой. Она услышала, как девушка произнесла:
-- Ты, конечно, как всегда опоздаешь, но лучше этого не делай. Приходи обязательно, всех ждут к половине восьмого.
Сказав это, девушка по-хозяйски чмокнула Ивана в щеку, повернулась и пошла по дорожке навстречу Зое. Та посторонилась, пропуская ее. Иван же, увидев Зою, радостно заулыбался.
-- Здравствуйте, Зоя! Это вы часы принесли?
От удивления Зоя растерялась.
-- Здравствуйте, Иван. Нет, это не часы.
У себя на затылке Зоя почувствовала сверлящий взгляд девушки, которая только что беседовала с Иваном. Странность ситуации зашкаливала. И тут неожиданно для себя Зоя произнесла:
-- Но я сейчас зайду домой, положу вещи и принесу вам часы, раз обещала. Я быстро.
-- Отлично, я буду ждать.
Зоя кивнула Ивану и пошла в сторону своего дома. Она успела услышать, как девушка накинулась на парня с вопросами:
-- Это кто? Что за часы?
-- Соседка это. Договоренность у нас была, что она мне ненужные часы отдаст взамен сломанных. А ты иди, собирайся. Я не опоздаю, честное слово.
* * *
Зоя пришла домой, переложила часы из шоппера в упаковочный пакет из популярного супермаркета и поспешила обратно.
-- Конспирацию утроила... Зачем? Почему? Странность на странности. С такими выходками - в сумасшедший дом пора. Нет, ну надо так, а?
Зоя уже не волновалась. Она неслась сломя голову по воле накатившей на нее волны чувств, заставлявшей ее совершать действия, которых она не только от себя не ожидала, но и не понимала.
Иван сидел на скамейке возле крыльца.
-- Вот, пожалуйста, -- проговорила Зоя, едва отдышавшись, и протянула ему пакет, -- Батарейка в часах новая, а время я выставила по телефону.
Иван достал картонную коробку и открыл ее.
-- Симпатичные часы. Хотите посмотреть, как они будут на стене смотреться?
-- Хочу.
-- Так пойдемте же.
В углу прихожей Зоя заметила ведро и швабру. Уже знакомая ей комната блестела чистотой. Зоя поняла, что Иван недавно помыл полы, и хотела сделать ему комплимент по этому поводу, но почему-то промолчала.
Иван повесил новые часы на гвоздик, оставшийся от предыдущих.
-- По-моему, неплохо получилось?
-- Да, мне тоже нравится. Хорошо, что мои часы пригодились.
-- Теперь здесь стало по-другому. Лучше, чем было.
Иван и Зоя стояли рядом и смотрели друг на друга подобно родителям Ивана на той примечательной фотографии, но только молча. Иван ласково улыбался. Зоя чувствовала волнение, и оно было приятным. Но у нее давно выработалась привычка железно держать себя в руках. "Что ты делаешь?"-- пронеслось у нее в голове. Зоя отвела глаза и сказала:
-- Я пойду. Да и вы, я слышала, куда-то собираетесь.
Иван раздосадованно вздохнул.
-- Да, Лера заходила, одноклассница моя. Сказала, что общие знакомые вернулись из поездки на Дальний Восток и устраивают вечеринку с тамошними угощениями.
-- Это ваша одноклассница? Я ее раньше где-то могла видеть?
-- Возможно. Она работает медсестрой в поликлинике.
-- А зачем заходить, если можно позвонить по телефону? Ой, простите, я бестактный вопрос задала.
Иван в Зоиной бестактности услышал для себя нечто важное и инстинктивно потер ладони друг о друга, как это иногда делают довольные люди.
-- Да я вчера вечером телефон на зарядку не поставил, а сегодня он мне особо нужен не был и к вечеру разрядился окончательно. Так что разыскивать меня пришлось ногами.
-- Понятно. Я пойду домой. Всего доброго, Иван.
-- Всего доброго, Зоя.
* * *
Во время вечеринки Иван сидел в кресле и потягивал из банки безалкогольное пиво, которое ему заботливо предложили друзья, знавшие, что ему завтра рано утром шоферить на автобусе. Лера сидела на подлокотнике тоже с банкой пива, но только обычного, и ластилась к Ивану. Он же чувствовал себя отстраненно и не мог понять, как же это он стал таким безучастным к девушке, которая гордо именовала его своим парнем и с которой у него "кое-что было" и не один раз. Лера же сокрушалась, что он постоянно работает, и потому ему не выпить как следует и не расслабиться. "Да ладно, не переживай, я тут на сушеных кальмаров налегаю", -- успокаивал ее Иван.
Потом он вышел как будто бы в уборную, а когда вернулся, сел на стул без подлокотников, чтобы Лера больше не могла к нему прижиматься. Посидев для вежливости еще минут двадцать, Иван потихоньку ушел домой.
Через день на утро в субботу Иван проснулся поздно и в отличном расположении духа. Ему снился очень приятный сон с тихой нежной музыкой и какими-то мягкими обволакивающими картинами, которые по пробуждении трансформировались в представление театра теней, разыгрываемое на светлой оконной занавеске колышущимися на ветру листьями деревьев.
Иван лежал в почти полном расслаблении и думал о Зое. От тети Клавы он узнал, что мужа у Зои нет, и это его обнадежило. А позавчера как будто бы ревнивое высказывание Зои в адрес Леры обнадежило его еще больше. Но действительно ли была там ревность? Возможно, он принимал желаемое за действительное.
Иван решил попытаться пригласить Зою купаться. В конце концов, даже если у нее есть ухажер, до того момента, пока она не сделает окончательный выбор, все претенденты, в том числе и он, находятся в равных условиях. Эта мысль ему чрезвычайно понравилась. Он встал, застелил привычными движениями кровать, помылся в душе и приготовил себе завтрак, состоящий из кофе, яичницы и творога с остатками собранной Катей малины.
На часах была половина одиннадцатого. Он решил еще немного подождать, чтобы не застать Зою за какими-нибудь утренними делами. Его хватило минут на сорок. Он собрался, выгнал уазик из гаража и поехал в сторону дома Зои. По дороге он вдруг подумал, что у нее еще, наверное, не зажили раны после падения, а значит, купаться ей нельзя. Это было как холодный душ, Иван даже остановился. Но возвращаться он не стал. Ведь если вернуться, шанса поехать с Зоей купаться не будет вообще. А так он есть, хотя и минимальный.
Зою он увидел сразу, как только подъехал. Она, одетая в джинсы и полосатую рубашку с длинным рукавом, пропалывала цветы на небольшой клумбе возле крыльца.
-- Зоя, здравствуйте!
Она повернулась и на несколько секунд замерла в невероятном удивлении.
-- Здравствуйте, Иван! Что-то случилось? -- спросила она.
-- Нет, что вы. Просто хотел спросить, как вы себя чувствуете.
Зоя пожала плечами.
-- Да хорошо себя чувствую. Ссадины уже зажили, только синяки остались.
-- Это прекрасно. А я вот купаться собрался. Хотите поехать со мной?
Зоя хотела "для приличия" выдержать паузу между вопросом и ответом, но ей этого не удалось сделать.
-- Ой, да. Я давно не купалась. Но только ненадолго: ко мне сегодня после двух придет специалист котлы обслуживать. Подождите, пожалуйста, я мигом переоденусь.
Зоя скрылась в доме и минут черед пять вышла в светлом пляжном платье и соломенной шляпе и с уже знакомым Ивану ярким шоппером в руках.
-- Какая у вас шляпка симпатичная, -- сказал Иван, когда Зоя уселась в машину.
-- Спасибо. Этой шляпе очень много лет, и она хорошо сохранилась, потому что редко надеваю, поводов нет.
-- А на работу?
-- Нуууу... это не рабочая одежда. В этой шляпе хочется красиво отдыхать.
-- Думаю, отдохнуть у нас по любому получится, а вот на счет красоты вопрос: сегодня суббота, и на пляже, наверное, не протолкнуться.
-- Это не страшно: река большая, всю ее не займешь.
Возле пляжа стояло много машин, квадроциклов, велосипедов, и Иван с трудом нашел место, чтобы припарковать уазик не очень далеко от реки.
Найдя место подальше от шумой компании, распивающей на пляже пиво, Зоя расстелила на песке полотенце, которое достала из сумки, сняла шляпу и платье и осталась в темно-синем слитном купальнике.
-- Ну что, пошли?
Иван, исподтишка разглядывая Зою, замер и, казалось, и не думал раздеваться.
-- Ваня, так вы идете?
-- Да, да, сейчас... Идите, а я вас догоню.
Он скинул майку и шорты и пошел к реке вслед за Зоей. Иван думал, что она будет медленно и нерешительно заходить в реку, однако Зоя чуть ли не с разбегу погрузилась в воду, которая на контрасте с жарким воздухом казалась весьма прохладной. Иван, привыкший начинать купание неспеша и прочувствовано, глубоко вздохнул и, сделав несколько шагов, тоже быстро и решительно нырнул. После полного погружения вода показалась ему совсем не холодной и даже приятной, и он поплыл вслед за Зоей. Быстро поравнявшись с ней, он притормозил и сказал с улыбкой:
-- А вы хорошо плаваете!
Зоя сморщила носик.
-- Зачем вы говорите неправду? Я плаваю очень медленно и неправильно с точки зрения стиля. Но, тем не менее, могу плыть достаточно долго.
-- Простите. Но я говорил искренне.
-- Это вы меня простите. Я, наверное, очень мнительная.
Они заплыли достаточно далеко, покачались на волнах, поднявшихся от прошедшего по реке буксира, а потом вернулись на пляж.
Зоя достала из сумки второе полотенце, вытерлась им, а потом села на полотенце, расстеленное на земле.
-- Садитесь сюда, если вам не на что сесть, -- сказала она, указывая на место рядом с собой.
-- Спасибо, а то я сегодня как-то по пацански, ничего не взял, кроме самого себя, -- ответил Иван и сел рядом с Зоей.
Они болтали ни о чем. Зоя сказала, что очень здорово, когда недалеко от дома есть место, где можно купаться и загорать, и не надо для этого куда-то далеко лететь или ехать на поезде.
-- Я думаю, что поездка в отпуск к морю - это не столько ради купания, сколько ради ритуала.
-- А вы куда в отпуск ездите?
-- Да особо никуда. Последний отпуск мне дали зимой, когда мама умерла. Я тогда поехал в Москву к сестре Наташе, чтобы не так тяжело одному было. А она там живет... ну, в общем, с одним деятелем. Не женаты они. Давно живет, а родителям про него ничего не рассказывала. Так они и не узнали.
-- Ну, так сейчас многие поступают, - сказала Зоя.
Иван хмыкнул.
-- Мне на многих-то все равно, а вот Наташка... Она говорит, что они обязательно распишутся, когда детей заводить соберутся. Но что-то мне подсказывает, что не будет этого. И еще она говорит, что я отсталый и мало чего в современной жизни понимаю.
-- Вы извините меня, Ваня, я глупость сказала. Если многие делают что-то, то это вовсе не означает, что это что-то есть хорошо. И, как мне думается, вы все правильно понимаете. Я тоже считаю, что семья должна быть настоящей, а компромиссы и суррогаты болезненны и вредны для души.
-- Ну да. Наверное, Наташка тоже это понимает. Хорошее-то дело от родителей скрывать не будешь. Она просто слабая и нерешительная. Не то, что вы: вон как резко в холодную воду нырнули...
-- Что вы, Ваня, это совсем другое. Но у вашей сестры, я думаю, все будет хорошо, все наладится. Ведь у нее есть вы, и вы ее любите и всегда поддержите, что бы не происходило.
-- Спасибо.
Они еще немного поговорили, потом искупались и поехали домой. Зое нужно было успеть вернуться к приходу специалиста по котлам. По дороге Зоя напряженно всматривалась в боковое окно.
-- Что такое? -- спросил Иван.
-- Нет, ничего, просто задумалась.
На самом деле она размышляла, как позвать Ивана в гости, но так и не нашла для этого подходящих слов и не решилась.
* * *
Через два дня, в понедельник ближе к вечеру, в поселке разразилось ненастье. Шквалистый ветер трепал и ломал деревья, обрывал с них листья и ветки. Дождь лил мощными струями, которые болезненно секли каждого, кому угораздило под него попасть. Сотрудников поселковой администрации, у которых не было своих машин, развозил по домам на своей шевроле Виталий Михайлович, состоявший в должности заместителя главы.
Зоя была практически уверена, что Виталий Михайлович специально построил маршрут так, чтобы она оказалась последней в его машине. Он уже давно агрессивно и напористо ухаживал за ней, буквально добивался, несмотря на то, что был женат. На подъезде к дому Зои Виталий Михайлович стал не то, чтобы напрашиваться, но просто требовать, чтобы Зоя позвала его к себе на чай. Зоя молчала. Однако как только машина остановилась возле ее дома, она молниеносно выскочила из машины со словами "да что вы, Виталий Михайлович! Смотрите, какой дождь, костюм испортите" и быстрым рывком взбежала на крыльцо в надежде, что беспардонный коллега за ней не последует.
Расчет оказался верным: Виталий Михайлович уехал. Зоя вошла в дом и прислонилась к стене.
"Вот тебе и раз... Я так надеялась сегодня его увидеть, а тут такой жуткий дождь..."
Однако через день, в среду, погода выдалась на загляденье. Вечером Зоя шла домой в предвкушении встречи с Иваном, и в груди снова был щекочущий холод. А если Ивана нет дома? А если у него опять Лера?
Ивана Зоя увидела издалека. Он косил триммером траву возле калитки. Подойдя ближе, Зоя заметила, что косить там было совершенно не обязательно: Иван практически до основания подбривал и без того низкую растительность. Увидев Зою, Иван заглушил косу и поздоровался. На его лице появилась уже привычная для Зои ласковая улыбка.
-- Как ваши дела?
-- Да хорошо все, хорошо... Ураган без последствий прошел. А у соседей липа пополам развалилась, вчера пилили ее целый вечер.
-- У меня тоже без последствий. Небольшое окошко на террасе разбилось, но я в него уже вставил стекло. Так может чаю попьем, а то я давно хотел вас угостить...
Не успела Зоя ответить, как возле них появилась тетя Клава. В руках у нее была пластиковая бутылка с обрезанным горлышком.
-- Ванечка, дорогой, выручай: у нас бензин в косилке закончился, а мы только половину лужайки скосили. Налей, пожалуйста, если у тебя есть. Здравствуй, Зоя!
-- Здравствуйте!
На лице у Ивана промелькнула весьма противоречивая гамма чувств, однако вежливость и сострадание к бойкой пожилой даме взяли верх.
-- Есть у меня бензин, сейчас налью. А вы заправлять-то косилку умеете?
-- Мне зять все подробно написал, как надо делать, но я еще ни разу сама ее не заправляла.
-- Ладно, помогу вам с косилкой, чтобы все без неожиданностей было.
-- Вот спасибо тебе огромное: что бы мы без тебя делали.
-- Я пойду, -- сказала Зоя, -- Всего хорошего!
Иван и тетя Клава попрощались с ней. И когда она пошла в сторону своего дома, на душе у нее было весело и спокойно.
* * *
В пятницу Зоя "проставлялась" по поводу предстоящего отпуска. Она напекла пирогов с щавелем и с мясом, набрала на огороде овощей и зелени, купила фруктов и пару бутылок вина.
Коллегам угощение понравилось. Однако в конце вечеринки Виталий Михайлович во всеуслышание объявил, что отпускницу под хмельком следует доставить домой на машине и едва ли не силой затолкал Зою в свой шевроле.
Зоя, конечно же, не была пьяна от одного бокала вина, но она была ужасно раздосадована. Ей хотелось наговорить дерзостей ненавистному Виталию Михайловичу, но она сдерживалась и лихорадочно соображала, что же предпринять.
Когда они подъехали к дому Зои, Виталий Михайлович заглушил мотор и дребезжащим голосов произнес:
-- Зоинька, давайте, наконец, определимся, когда же вы меня к себе позовете. Сейчас, полагаю, самое удачное время.
Зоя немного помолчала, а потом набрала побольше воздуха и ответила:
-- Я вас никогда не позову, Виталий Михайлович. И вовсе не потому, что вы мне не нравитесь. Вы мне очень даже симпатичны. Но у меня есть сын. И если он узнает, что его мама встречается с женатым дяденькой, для него это будет серьезная психологическая травма. Я не могу такого допустить. Простите.
Сказав это, Зоя быстро вышла из машины и, не оглядываясь, быстро направилась к дому, оставив Виталия Михайловича погруженным в "бурю ощущений".
* * *
На следующий день, в субботу, из лагеря вернулся Толик.
Зоя была рада увидеть сына подросшим и загоревшим.
-- Сынок, давай скорее распакуем чемодан и всю грязную одежду постираем, чтобы было в чем ехать в отпуск.
-- Мама, мама, там на дне ценности.
-- Это какие?
Толик выложил из чемодана одежду и другие вещи и достал несколько грамот и медаль на трехцветной ленточке.
-- Вот эта грамота за подтягивание самая ценная: я Санька Покровского обошел, а он крут до невозможности. В прыжках я накосячил, всего лишь третьим стал. В беге на сто метров я второй, но если бы у нас был фотофиниш, мог бы быть и первым.
-- Если бы я судила, то присудила бы два первых места, если результаты очень близкие.
-- Да ладно мам, не важно. Сказать по правде, я в финал еле-еле отобрался, в полуфинале споткнулся. Но у меня соперники были слабее, чем в другом полуфинале, и потому я все же вышел.
-- Ты молодец. А медаль за что?
-- Это за футбол. Наша команда всех просто порвала.
-- Как Тузик грелку?
-- Ага.
Мать с сыном засмеялись.
Всю субботу и воскресенье Зоя провела в домашних хлопотах и сборах в поездку, однако мысли об Иване постоянно ее преследовали. Она досадовала на Виталия Михайловича, из-за которого не состоялась возможная встреча с Иваном в пятницу, и искала хоть какой-то повод увидеться с молодым человеком, который так взволновал ее душу. А в воскресенье с самого утра она все поглядывала в сторону калитки в надежде увидеть знакомый уазик.
Идея появилась в воскресенье после обеда. Зоя решила попросить Ивана отвезти их с Толиком во вторник к электричке до Москвы, чтобы не ехать с тяжелым чемоданом в общественном транспорте.
Телефонами они не обменялись, и потому чтобы озвучить просьбу, надо было зайти к Ивану домой. Некоторое время Зоя собиралась с духом. Потом сказала Толику, что уйдет ненадолго по делам. Сын за время пребывания в лагере соскучился по компьютеру и отчаянно рубился в какую-то игрушку. "Хорошо, мама, я понял", -- ответил Толик, не отрываясь от баталии.
Зоя вышла на улицу и направилась к Ивану. Она снова чувствовала холодок в груди и ватность в ногах. "Нервничаю, как девушка на выданье. Да что же это такое, а?"
Во дворе Ивана не было видно. Зоя зашла в калитку и увидела, что входная дверь в доме открыта почти нараспашку. Она поднялась по ступенькам и сначала заглянула, а потом зашла в прихожую.
Увиденное ее неприятно поразило. Часы, которые она подарила Ивану, лежали на тумбочке рядом с неработающими часами, которые Иван снял со стены.
-- Вот тебе и раз...
Зоя прислушалась. В комнате разговаривали. Она узнала голоса Ивана и Леры. Девушка говорила очень возбужденно.
-- Ты странный стал. Я понять не могу, ты с ней встречаешься, что ли? У вас что, было уже?
-- Почему ты так говоришь?
Иван пытался ее урезонить, но Лера слышала только себя.
-- Да ты знаешь, сколько ей лет? Я ее медицинскую карточку видела, ей почти сорок. Она же старуха.
-- Ну да, ты права. Ее можно назвать старухой.
Эти слова Ивана для Зои были как удар по голове. У нее перехватило дыхание. В каком-то бессознательном порыве она схватила свои часы и выбежала из дома. На пороге она споткнулась, но на ногах устояла и быстрым шагом устремилась прочь.
Иван услышал звук в прихожей и окликнул:
-- Кто там?
Ответа не последовало. Он переглянулся с Лерой, но та только пожала плечами. Иван вышел сначала в прихожую, а потом на крыльцо и, оглядевшись, увидел быстро удаляющуюся фигуру Зои. Он догадался, что она могла часть его разговора с Лерой, и у него внутри все похолодело. "Какой же я дурак!"
Он вернулся в комнату, где Лера с отрешенным видом сидела на краю стола, и сказал как никогда резко:
-- Да, Лера, безусловно, ты права. Зою можно называть старухой или как-нибудь еще, как тебе позволит твое воспитание, но это ни на что не влияет и ничего не меняет. Я люблю ее.
Девушка опешила.
-- А как же я? -- спросила она со слезами в голосе.
-- Ты прости меня, Лера. Так вышло. Я совсем не хотел тебя обидеть.
-- Простить? Да ты реально умом рехнулся! Связался со старухой, с разведенкой с ребенком... Я-то думала, что про тебя с ней просто болтают. Но если это правда, то тебе уже ничего не поможет, ты еще нахлебаешься.
Выпалив это, она покрутила пальцем у виска и ушла. Иван в изнеможении опустился на стул. Взгляд его упал на стену. Часов, подаренных Зоей, на ней не было. Он вскочил и выбежал на улицу вслед за Лерой. Она еще не успела далеко уйти.
-- Лера, постой! Ты куда часы дела?
-- Да иди ты со своими часами, -- грубо ответила девушка и быстро пошла дальше.
Иван тяжело вздохнул и вернулся в дом. Он осмотрелся вокруг, но часов нигде не было видно. "Мистика какая-то", -- сказал он сам себе.
Он сел и задумался. На душе у него было очень скверно, а от пережитых эмоций непривычно разболелась голова.
В действительности, никакой мистики не было. Лера от нескольких разных людей узнала, что Ивана видели вместе с Зоей. Сначала она не предала этому значения, считая, что это сплетни завистливых подруг. Но когда их общий с Иваном друг, который некогда устраивал вечеринку с пивом и дальневосточными деликатесами, сказал ей, что видел Ивана с Зоей на пляже, но тот так был увлечен своей спутницей, что даже с ним не поздоровался, Лера решила выяснить с Иваном отношения. Она пришла к нему, но дома не застала, Иван был в гараже. Ожидая его, она нетерпеливо металась по комнате. Увидев на стене новые часы, она связала их с Зоей и в порыве неприязни к потенциальной сопернице сорвала часы со стены и бросила их на тумбочку у двери. Когда Иван зашел в дом, Лера завела с ним неприятный разговор. Фрагмент этого разговора услышала Зоя, и он так на нее подействовал, что она совершенно растерялась, и, схватив часы, пошла в неизвестном направлении.
Зое действительно было не важно, куда идти. Главное - идти. Не останавливаться. Ей казалось, что если она остановится, тяжелые мысли заклюют ее до потери сознания. "Нет, ну зачем было сначала проявлять заботу, а потом делать больно? Зачем? Зачем? Видимо, мне так суждено: бьют и будут бить. Всегда. Я же не хотела даже надеяться на что-то хорошее. Не хотела, а все-таки понадеялась. Но пора понимать, что любовь и радость - это не для меня. Для меня только испытания и терпение".
Этот внутренний монолог с небольшими вариациями Зоя прокрутила у себя в голове много раз. Она не заметила, как вышла из поселка и оказалась на лесной дороге. Она все шла и шла, пока не заметила, что навстречу ей идет группа грибников с корзинами и ведрами. Зоя отвлеклась от своих тяжелых мыслей и подумала, что люди, увидев на лесной дороге даму с настенными часами в руках, могут посчитать, что она сумасшедшая. Она свернула с дороги в лес и спряталась за толстым стволом. Грибники прошли мимо. И тут Зоя почувствовала, что в лесу среди деревьев ее одолевают комары, которые назойливо пищат и норовят впиться в открытые части тела.
Она окончательно пришла в себя. "Что я здесь делаю? Как я здесь оказалась? У меня же Толик дома один, а скоро ужинать. И в отпуск собираться надо..."
Зоя положила часы возле сосны, вышла на дорогу и пошла в сторону поселка. В голове у нее не осталось никаких мыслей. Ей просто хотелось быстрее вернуться домой.
Когда Зоя подошла к своему дому, то увидела, что возле калитки стоит уазик, а на крыльце сидят Толик и Иван.
-- Мама, ну где ты ходишь? Тут к тебе дядя Ваня приехал, который автобус водит, хочет что-то у тебя спросить. Да, он добрый, он мне один раз бесплатно проехать разрешил, когда у меня с собой денег не было.
-- Добрый вечер! -- сказал Иван, стараясь поймать ее взгляд, но Зоя кивнула ему и опустила глаза.
-- А ты потом деньги-то вернул? -- спросила она Толика.
-- Нет, мам, не вернул. В следующий раз в автобусе другой дяденька был, а потом я забыл.
Зоя хотела что-то сказать, но Иван начал говорить быстрее, чем она:
-- Зоя, у вас прекрасный сын, и если он один раз не заплатил за проезд в автобусе, в этом нет ничего страшного. Считайте, что он был моим гостем.
-- Спасибо. А о чем вы хотели спросить меня?
Сказав это, Зоя все же подняла глаза и увидела, что Иван смотрит на нее чистым и доверчивым, а проще говоря, влюбленным взглядом. Она почувствовала, как краска заливает ей уши и щеки. Иван тоже выглядел очень взволнованным. И только Толик что-то набирал на своем телефоне, не обращая внимания на маму и ее гостя.
-- Зоя, мне показалось, что вы сегодня заходили ко мне домой, но что-то не так поняли и ушли. Мне важно знать, зачем вы заходили.
Зоя попыталась было сказать, что она никуда не заходила, но Иван поднял ладонь и протестующе ею замахал.
-- Пожалуйста, не перебивайте. Я еще хотел сказать... Тут такое дело... В общем, ваш подарок некоторым образом оказался у Леры. А мы с ней не очень хорошо расстались. Точнее, очень нехорошо. Вы не будете возражать, если я не стану его у нее забирать?
Зоя не понимала почти ничего, но почувствовала самое главное: Иван пытается наладить с ней отношения, вернуть ту непринужденную атмосферу заботы и доверия, которая когда-то существовала между ними.
-- Нет, зачем мне возражать. Поступайте, как считаете нужным.
-- Мама, а что за подарок? -- спросил вдруг заинтересовавшийся Толик.
-- Да не подарок это вовсе. Я дяде Ване часы отдала, которые в наш дом не поместились.
-- А что, дядя Ваня, у тебя часов нет?
-- В телефоне - есть, а настенных нет.
-- А хочешь, мы тебе из Петербурга часы привезем с "медным всадником" или с фонтанами Петергофа? Мы же туда в отпуск едем.
-- Это было бы здорово.
Зоя стояла и улыбалась сама себе и всему миру.
-- Иван, я заходила, чтобы попросить вас отвезти нас во вторник к поезду. У вас получится?
-- Да, я постараюсь. Во сколько нужно быть на станции?
-- Около двенадцати.
-- А давайте телефонами обменяемся, и вы тогда уточните время.
Зоя похлопала себя по карманам и поняла, что ее телефон остался дома.
-- А мы знаем, мама, что твой телефон на кухне, мы тебе звонили, -- сказал Толик.
-- Иван, а вы обменяйтесь телефонами с Толиком, а я потом у него спишу.
Когда обмен был закончен, Иван стал прощаться. Он по мужски пожал руку Толику, кивнул Зое и пошел к машине.
-- Мам, а можно я до ужина на компе погоняю? -- спросил Толик.
-- Погоняй, конечно.
Когда Иван отъезжал, он видел в зеркале заднего вида, как Зоя стоит на крыльце и смотрит ему вслед.
КОНЕЦ
Уважаемые читатели!
Подписывайтесь на канал Смотри в Корень. Здесь будет интересно, я постараюсь.