Предыдущий сюжет пошел немейнстримовой дорогой, оказавшись намного более серьёзным, т.е. явно контрастирующим со стилем этих непутёвых заметок. Чтобы по старой мидовской привычке окончательно не уйти в нудные околополитические рассуждения, полагаю, настало время для забавных житейских историй. Традицию - подбираться к сути издалека - нарушать не будем.
Нарва. Достаточно древний и при этом самый русский город Эстонии. Из 60-тысячного населения свыше 90% являются русскоязычными неэстонцами. Основан датчанами в 13 веке, но динамично развиваться начал значительно позже - во времена Ливонского ордена и в особенности в период владычества шведской короны над эстонской землёй в 17-м столетии. Ранее Нарва уже упоминалась в этой книге применительно к Михаилу Стальнухину, для которого и сам город, и его жители всегда являлись зоной особой ответственности. В Нарве он много лет трудился, состоялся как политик, девять лет возглавлял горсобрание и шесть раз избирался в Рийгикогу от Центристской партии благодаря голосам поверивших в него местных венедов. Иронично, но судя по всему, политический закат этого видного представителя русской общины также будет связан с его родной Нарвой. В сентябре 2022 года правление ЦПЭ исключило Стальнухина из рядов партии за его публичные заявления о том, что состоявшийся накануне снос советских памятников войнам-освободителям от нацизма в нарвском округе есть не что иное как прямое проявление фашизма. При этом принявшие такое решение эстонские политики – самые настоящие фашисты, поддерживающие нацистскую идеологию. Честь и хвала Стальнухину, проявившему редкое для большинства как-бы-прорусских-политиков и общественных деятелей Эстонии мужество и принципиальность назвать вещи своими именами. Он мог бы «на опыте» аккуратно обозначить некоторое несогласие с действиями властей в безопасной для себя форме, но не стал этого делать. Вероятно, на этом его политическая деятельность уже всё. Такие выпады русофобствующие в верхних эшелонах власти эсты не прощают и не забывают, а кроме центристов других партий, хоть как-то учитывающих интересы неэстонцев, в стране нет.
Однако современная Нарва примечательна не только наличием приличной по размеру кормовой базы для русских политиков различного ранга и толка. По одноимённой реке Нарова город граничит с российским Ивангородом, с которым также имеет ещё с советских времён часть общих коммуникаций.
В «проклятом» коммунистическом прошлом численность горожан неуклонно росла, постепенно подбираясь к круглой цифре в сотню тысяч, во многом благодаря двум градообразующим производствам – «Кренгольмской мануфактуре» (производила ткани и изделия из хлопка) и заводу «Балтиец» (изготавливал и проводил испытания новых приборов и оборудования). Поскольку промышленное производство в СССР традиционно считалось вотчиной русского инженерного звена и пролетариата, то и этнический состав города быстро стал соответствовать этому негласному правилу. В лучшие годы добрая половина жителей успешно трудилась на этих производствах и связанных с ними поддерживающих объектах. Зато после обретения Эстонией независимости тотальная борьба с «неэффективной» и «вредной» советской промышленностью прямым образом привела к увяданию этих региональных гигантов. Без своих ключевых предприятий Нарва стала депрессивным и малоприятным для жизни городом, что особенно заметно на фоне выпендренных и реновированных практически полностью эстонских Тарту и Пярну. Сегодня Нарва может гордиться разве что известным футболистом и тренером Валерием Карпиным, родившимся и до 15-и лет жившим в этом городе. Хотя нет, не может. Нарвитянин Карпин мало того, что неэстонец, так ещё и имя в спорте сделал с российским паспортом, в т.ч. выступая и тренируя российскую сборную. Пусть Россия гордится.
Если не брать в расчёт восстановленный на излёте СССР древний датско-ливонский замок Германа (эст. - Hermanni linnus), главной достопримечательностью Нарвы последних десятилетий являлось Генеральное консульство Российской Федерации[1]. Речь в данном случае не об архитектурном или историческом памятнике (на самом деле возведённое на пустыре здание суть унылый двухэтажный новодел). Генконсульство привлекало к себе внимание лишь потому, что других иностранных представительств в этой теперь-уже-дыре нет и никогда не было. По этой причине машины с дипломатическими номерами ярко синего цвета значительно выделялись в скромных потоках автотранспорта, а лица сотрудников российской дипмиссии, которые временами трансформировались в одухотворенные физиономии, были хорошо известны буквально всем местным жителям.
Как говорили сами сотрудники Генконсульства, в Нарве можно либо много работать, либо много пить, поскольку других развлечений этот городок предложить не может. Работы действительно было непочатый край початков. Консульский округ российской миссии, помимо самой Нарвы, охватывал весь географический северо-восток страны. В буквальном смысле Генконсульство представляло собой самый настоящий конвейер по обработке десятков тысяч различных бумаг и документов ежегодно. Учреждение рассматривало вопросы приёма и выхода из гражданства России, обеспечивало выдачу новых паспортов, виз, различных справок и свидетельств, осуществляло нотариальные и другие консульские действия в регионе с двухсоттысячным населением. При этом количественно дипломатических и технических специалистов Генконсульства можно было пересчитать на пальцах двух рук и одной ноги (если также учитывать принятых «на месте» на работу членов семей командированных специалистов).
[1] В русле санкционной политики Евросоюза в апреле 2022 г. эстонские власти выслали 14 командированных сотрудников России (включая семь дипломатов). При этом Генконсульству в Нарве и канцелярии консульского отдела Посольства в Тарту было предписано свернуть свою работу, т.е. закрыться.
Некоторые отечественные дипломаты в Нарве пили много и часто. Кто-то из них ухитрялся ещё и прилично работать, но это скорее исключение из правил. Алкоголизм – это проблема не только для конкретного зависимого человека или коллектива миссии в целом. Эта проблема имеет также и международные последствия, пусть и в локальном масштабе. Поясню. Во-первых, Генконсульство по умолчанию находилось в фокусе внимания местных жителей, полиции и спецслужб. Имиджевая сторона очень важна, «облико морале» и всё такое в контексте следования главному правилу любого дипломата - «не подставляться». Иначе возникает ненулевой риск пополнить ряды лёгких объектов для вербовки, когда в обмен на «помощь» попавшему в переплёт россиянину вражеские спецслужбисты попросят об ответных услугах. Во-вторых, ошибки в бланках и документах «по пьяни» - это всегда плохо как для конвейерной работы, так и для людей, которые вынуждены повторно обращаться в диппредставительство за новыми экземплярами.
Мой бывший коллега (назовем его Глебыч), с которым я девять месяцев делил кабинет в консульском отделе Посольства в Таллине, ранее где-то в конце девяностых также работал в Нарве. Вот одна из его историй.
В девяностые годы, говорит Глебыч, процесс приёма в российское гражданство (или подтверждение его наличия), а также сопутствующая паспортизация россиян в Нарве были хаотичными и непроработанными. До 1996 года включительно всем россиянам выдавали паспорта на бланках СССР, в которых проставлялись штампы о том, что владелец паспорта гражданина СССР на самом деле является гражданином России. Это, конечно, лютый треш – отпечатывать паспорта и другие документы несуществующего государства по причине отсутствия актуальных бланков российского образца. Тем не менее, въехать на территорию России без этого штампа можно было только по визе, поскольку у многих граждан Эстонии как раз на случай халявы на руках находились ещё формально действующие паспорта времён ЭССР. При этом безвизовый режим для лиц без гражданства будет введён много позже.
За этот важный паспортно-гражданский участок работы в те годы в Генконсульстве отвечали два дипломата, у которых в кабинете в углу всегда стояла двадцатилитровая канистра. Её функциональное предназначение некоторое время оставалось загадкой, пока однажды Глебыч не заглянул к коллегам в обеденный перерыв с каким-то срочным вопросом. Прокрутив личинку замка ключом изнутри, его быстро затащили внутрь комнаты и также быстро закрыли за ним дверь. В атмосфере помещения явно чувствовались спирто-самогонные пары. При незакрытой двери характерные ароматы могли не только быстро разлететься по Генконсульству, но и вызвать гневную зависть сослуживцев. Этого нельзя было допустить, поэтому соблюдалась полная конспирация: гробовая тишина в этом углу этажа и виртуозно-стремительное владение дверью. На одном из рабочих столов посреди стопок паспортов и других бумаг для послеобеденной выдачи стояли два пустых стакана и доживала последние минуты какая-то закусь.
- «Обедалось», подумал Глебыч.
- «Вот и третий подошёл», в ответ подумали обитатели кабинета.
Находившийся чуть поодаль второй дипломат паспортного фронта неспешно, но уверенно потянулся к перекочевавшей из угла комнаты под стол канистре, затем ловко налил из неё в стаканы «какой-то шмурдяк», не расплескав при этом ни капли содержимого на близлежащие документы. Это называется мастерство на опыте! Быть третьим Глебыч отказался, потому что уже много лет не пил в принципе, но и уходить без решения своего вопроса тоже не стал. Дождавшись очередного опрокидывания во внутрь горючей жидкости, он всё же обратился к коллегам по теме визита. В итоге, пусть и с некоторым усилием, Глебыч получил своё решение, а двое сотрудников продолжили неспешно «обедать».
Это была прелюдия к самой истории. Генконсульство в Нарве, равно как и консульский отдел в Таллине, работали по следующей схеме: в первой половине дня дипломаты осуществляли приём документов и обращений, совершали иные плановые консульские действия, а после обеда выдавали заявителям паспорта, свидетельства, справки и иные запрашиваемые бумаги. Как-то после обеденной выдачи документов некий житель Эстонии эстонского происхождения в своём синем паспорте эстонского гражданина вместо визы в Россию обнаружил тот самый штамп, свидетельствующий о том, что владелец сего паспорта есть полноправный гражданин Российской Федерации. Не поверив своему счастью этот товарищ, назовем его Мати, отправился в Россию через пограничный переход между Нарвой и Ивангородом. Как он сумел пройти контроль с эстонской стороны осталось загадкой, но на российском участке в Ивангороде пограничники несколько смутились, увидев в эстонском паспорте вместо стандартной российской визы указанный штамп, скреплённый к тому же гербовой печатью и подписью кого-то из тех самых двух консулов. К счастью, сработал старый алгоритм русского чиновника под названием «как бы чего не вышло». С пограничного пункта последовал звонок в Генконсульство с вопросом «а как нам это понимать?» В итоге Мати развернули перед шлагбаумом и отправили топать в Нарву получать нормальную визу, правда, перед этим ему пришлось поменять ещё и паспорт из-за наличия штампа о гражданстве России. Мати был страшно недоволен, но решил не катить баллоны на консульских, чтобы в искомой российской визе не отказали. Вероятно, с ним всё сделалось хорошо, а вот любителей в синюшнем угаре шлёпать штампы вскоре заменили на других работников.
История номер два. Свою работу в Посольстве России в Таллине я начинал с консульского отдела. В связи с этим очень быстро по долгу службы у меня наладились прямые контакты с коллегами из Генконсульства в Нарве. Часто мы передавали друг другу дела и бумаги «по принадлежности», консультировались меж собой, прорабатывали организационно-технические и иные вопросы, иногда катались друг к другу в гости (между Таллином и Нарвой чуть более 200 км.). Нормальное такое горизонтальное взаимодействие. С одним из нарвских коллег, пусть он будет Паша, с которым я был в том же возрасте и должности, сложились даже приятельские отношения. На девятый месяц своей командировки я перешёл из консульского отдела в группу внешней политики, но с Пашей контакт не прервался. Мы продолжали общаться, периодически навещая друг друга и обмениваясь свежими «представляющими взаимный интерес» сплетнями.
В 2009 году разразился некислый скандал с участием сотрудника Генконсульства России в Нарве. Сей персонаж, допустим Пётр, ухитрился оказаться в новостных лентах буквально всех СМИ Эстонии, чего ранее никогда не случалось ни с одним российским дипломатом. Попал в историю, так сказать. До этого ходили слухи, что Пётр изрядно скучал в Нарве, усердно работать не желал, зато регулярно и с удовольствием заливал скуку и иные душевные страдания спиртосодержащими напитками. Поскольку он был не первый, кто системно грешил с бутылкой, то ответственные лица, кому по профилю деятельности положено надзирать за своими, особое внимание на это не обращали. Пока не произошло следующее. Распишу его былинный провал во всех подробностях, чтобы как следует прочувствовать и посмаковать момент.
Как-то в свой законный выходной товарищ Пётр надумал посетить одно-единственное в то время на всю Нарву ночное питейное заведение, да не простое, а со стриптизом! И располагалось это заведение не где-нибудь, а в центре города, аккурат супротив полицейского участка. А где же ему ещё быть-то? И посетить его он решил, разумеется, на служебной машине с дипломатическими номерами, припарковав оную также напротив входа в полицейский участок. Для лучшей сохранности, не иначе. Уже ночью, поддерживая изрядно шатающиеся стены стрип-клуба, Пётр решил-таки покинуть пикантное заведение. Пока он боролся с выскальзывающими из рук ключами в попытках открыть и затем завести авто, со стороны участка к нему подошли сотрудники полиции. Они на чистом русском языке (а практически вся полиция Нарвы это, естественно, местные русскоязычные жители) поинтересовались, всё ли хорошо с Петром, возможно, он себя неважно чувствует и не следует ли им вызвать кого-нибудь из Генконсульства, чтобы отвезти его домой? Сочтя это грубой провокацией, Пётр решительно проигнорировал неуместные попытки вербовки, завёл автомобиль и с перегазовкой стремительно удалился. Всё то время, которое понадобилось Петру, чтобы через помойки вырулить к своему дому, полиция сопровождала хаотично «гуляющую» по полосам машину дипломата. Убедившись, что клиент в итоге добрался до места жительства и покинул транспортное средство, полиция уехала по своим делам. Второй акт наступил поздним утром.
В Эстонии законом запрещено продавать алкоголь с 10 вечера до 11 утра. Ближе к одиннадцати Пётр уже вовсю осаждал один из городских «мерзавчиков», т.е. небольших магазинов, в надежде купить себе продолжение банкета. Точно не известно, кто вызвал полицию, возможно, сами работники торговой точки (напомню, что многих российских дипломатов в Нарве хорошо знают в лицо), но скорее всего, как писали в СМИ, патруль среагировал на ранее поступившие сигналы от граждан о создающей аварийные ситуации дипломатической машине. Как бы то ни было, в момент выхода из магазина Петра с бутылкой водки в руках, рядом уже стояла полицейская машина с включённым видеорегистратором. Уполномоченные законом сотрудники настойчиво предложили герою рассказа пройти алкотест и не садиться за руль. Как и предыдущей ночью Пётр решительно отверг эти грязные инсинуации. Надо отдать должное его неизменной принципиальной позиции, которую не размягчило даже жгучее похмелье. В ответ на предложение не унимающихся полицейских отвезти его домой, Пётр гордо отчеканил на почти хорошем английском языке: I am Russian diplomat (Я российский дипломат), затем сел в машину и скрылся в неизвестном направлении. Развязка наступила во второй половине дня.
Дабы пресечь очередные пьяные покатушки, нарвская полиция устроила настоящую погоню за выехавшим за добавкой Петром, найдя возможность заблокировать его машину на одной из улиц города. Наивные, не знали, с кем связались! Пётр, будучи настоящим мужиком со стальными аргументами, не поддался на провокацию, а дал по газам, стукнув вражеское полицейское авто. Патрулю оставалось лишь терпеливо следовать за дипломатом, пока тот в очередной раз долго и мучительно искал дорогу к дому. На этом, правда, его личная борьба с эстонским национализмом и русофобией подошла к концу.
Третий акт, заключительный. Прямая трансляция дневных подвигов Петра популярной программой эстонского телевидения «Репортёр» одномоментно вылилась в громкий скандал. Прожарка персонажа внутри Генконсульства также не заставила себя ждать: командировка героя в Эстонию завершилась отъездом на Родину в недельный срок. В последствии мой нарвский приятель поведал некоторые любопытные детали. Оказывается, ночью в том самом стрип-клубе вместе с Петром зависал также его коллега-дипломат Матвей. Только последний поступил мудрее, добравшись туда и удалившись из заведения на своих двоих, не привлекая к себе ненужного внимания. К слову, все доселе неизвестные подробности вокруг инцидента Матвей зачем-то рассказал моему приятелю в последний день своей командировки. В чём смысл исповеди на флажке? А фиг его знает! Захотелось, наверное. Тут примечательно другое.
Матвей хоть и работал усердно, но также имел слабость регулярно поддаваться уговорам бутылки, в т.ч. в обществе многочисленных нарвских подруг. Другое дело, что гнев полиции он на себя не навлекал, обещаний жениться не давал, а с учётом небольших размеров города в трезвом и не очень состояниях передвигаться предпочитал на велосипеде. Поскольку о совместных посиделках в обществе полуголых девиц Пётр и Матвей деликатно умолчали, то у последнего возник соблазн, которому он в итоге и поддался, сказать пару слов на партсобрании в Генконсульстве. Неожиданно для всех Матвей заделался главным обличителем девиантного поведения Петра и вообще решительным борцом за нравственность. Реплики из серии «Ну, как же ты так мог, Петя?» и «Российский дипломат – это, прежде всего, знамя страны и высокий стандарт поведения в обществе!» повергли в шок буквально всех, хорошо знавших Матвея. С другой стороны, не пойман не вор. Запротоколированных грехов он не имел, а всё иное – это от лукавого.
История номер три. Помимо Глебыча опытом последовательной работы в Нарве и Таллине обладали также некоторые другие отечественные дипломаты. В мою пору в Посольстве вопросами российских соотечественников занимался один весёлый и никогда не унывающий советник. Хороший, хоть и немного странный дядька. Его фамилия в чём-то созвучна с фамилией героя фильма Эльдара Рязанова «Служебный роман» Анатолия Новосельцева. Поэтому будем величать нашего советника Новосельцевым. Как оказалось, до своей командировки в Нарву он не имел стабильной практики вождения автомобиля, поэтому с допуском к служебному транспорту в Генконсульстве у него возникли серьёзные проблемы. Очень долго ему не удавалось совладать с премудростями родного автопрома (в девяностые годы с представительским автотранспортом было не ахти, поэтому перед Новосельцевым стояла задача обуздать ВАЗовскую «четвёрку»). Время шло, а внутренние экзамены на вождение сдать всё никак не получалось. Новосельцев расстроился. Пребывая в не самых радостных чувствах после очередного проваленного экзамена, он вырезал из картона прямоугольную табличку, покрасил ее в синий цвет и нарисовал белой краской регистрационный номер заветной ВАЗовской «четвёрки». После этого Новосельцев повесил на велосипед самодельную реплику дипломатического номера и с серьёзным видом стал разъезжать по городу на своём двухколёсном друге с педальной тягой. Смеха не было, были волны раскатистого ржача по всему городу! В итоге волевым решением Генконсула дипломату выдали-таки ключи от ВАЗика, лишь бы унять общественный резонанс. Насколько я знаю, за долгие годы работы в Эстонии в ДТП Новосельцев не попадал ни разу. Сюжет же оказался вирусным, до сих пор передающимся как городская легенда из уст в уста местными жителями.
Резюме к этим историям не будет. Просто отмечу, что без отечественных дипломатов жизнь Нарвы была бы менее насыщенной и интересной.
***
Остальные эпизоды и вся книга целиком здесь: https://dzen.ru/suite/0abf6574-d5dc-4fc7-a54c-1099ad0257e0