Мы сидели на бетонных ступенях, подсвеченных тусклым светом уличного фонаря, словно куски мрамора на заброшенном памятнике эпохе, которая давно закончилась. Над головой гудели провода, протягиваясь над спящим городом, и едва слышно хрустел песок под подошвами тех, кто всё ещё блуждал по ночным улочкам, запутавшись в своих мыслях. Отражения окон и редкие силуэты людей создавали в этом полумраке ощущения, будто мы оказались в другом мире — мрачнее, но почему-то притягательнее реальности.
Миша вытащил пачку сигарет, долго вертел её в руках, но так и не закурил. Ветер поднимал край его худи, но он, кажется, не замечал. Я молча наблюдал, как в его взгляде танцуют какие-то чужие эмоции. Он всегда выглядел человеком, который знает ответы на все вопросы, но в эту ночь что-то пошло не так. Может, не то что пошло — скорее, остановилось. Как мосты над Невой, замершие в полночь.
— Слышал, по телеку опять говорили про этих новеньких, — вдруг сказал он, словно бросил эту фразу мне на проверку. — Модные, популярные, привлекательные... А ведь злодеи.
Я кивнул. Он любил рассуждать о чёрно-белых схемах, хотя сам был где-то посередине — слишком пёстрый, чтобы вписаться в крайности. Секунду он молчал, затем продолжил:
— Им, видимо, всегда по барабану. А нам? — он замолчал, но я понял, что это не вопрос. Это просто мысль, которую он решил выпустить в воздух.
Я встал и посмотрел на освещённую часть улицы. Далеко, на горизонте, виднелись силуэты зданий, растворённые в тумане. Там, где-то далеко, проходила их жизнь — тех, кому было всё равно, что сегодня, что завтра, кто видит в зеркале очередного героя, решившего спасти мир, а может, и нет. Я снова посмотрел на Мишу. Он словно замёрз, но не от холода.
— Мы всегда переигрываем, — сказал я, не столько ему, сколько себе. — Если всё не по плану, ну и чёрт с ним. Переиграем, плавно, без резких движений. В этом и есть наша суть.
Миша усмехнулся, не до конца, но уголок губ приподнялся. Это был его способ сказать, что он всё понимает, хотя, возможно, и не до конца верит в свои же слова. Но я знал одно: как бы мы ни пытались предугадать, что будет дальше, мир всегда удивит. Всё всегда идёт не так, как ожидалось. Сколько раз нам приходилось сталкиваться с этим: радости оказались такими же простыми, как и разочарования. Просто моменты, которые мы ценили, даже не понимая этого до самого конца.
— В Питере мосты разводят каждую ночь, — Миша закурил, не глядя на меня. — Как люди. Только не всегда возвращаются.
Я хотел что-то ответить, но замолчал. В этом городе все рано или поздно уходят в небо, оставаясь на своих местах лишь в воспоминаниях, как призраки, напоминающие о чём-то, что должно было случиться, но так и не произошло.
Мы продолжали сидеть на ступенях. Ветер снова завыл где-то над домами, как будто предвещая что-то, что нам не суждено было понять. Но я точно знал одно — пусть мосты уходят в небо, мы будем сидеть здесь до последнего.