Заключение.
«Сто дней» были и остаются одними из самых удивительных страниц в истории Франции. То, что произошло в эти дни было воспринято современниками почти как чудо. Может быть, на самом деле это могло казаться чудом: горстка людей, высадившись на берегу Франции, за три недели не произведя не одного выстрела, не убив не одного человека, завоевывает целую страну! Биография Наполеона содержала немало ярких страниц, но это последнее, самое дерзкое, самое рискованное из приключений его жизни, которое стали позже называть «полетом орла», было самым замечательным. Надо было обладать смелостью, решимостью Наполеона, его политическим глазомером, чтобы рискнуть на беспримерное предприятие и достичь успеха.
В дни марта 1815 года во Франции и за ее пределами с удивлением, граничащим с ужасом, а порой и с восторгом, обсуждали, строили догадки по поводу этого невероятного по своей смелости завоевания Франции Наполеоном. Оставалось загадкой как сильная королевская власть опиравшаяся на огромную армию в течении трех недель была повержена горсткой людей.
Но как отмечают многие историки Наполеон мог совершить это чудо не только и не столько благодаря своей смелости и таланту, сколько благодаря тому, что его поддержал народ. Эта поддержка народа выражала не приверженность народа к Наполеону лично или к режиму империи, а прежде всего в ненависти к Бурбонам. За 10 месяцев своего правления они настолько разоблачили себя в глазах общественного мнения, предстали в столь неприглядном виде, что восстановили против себя самые широкие слои народа.
Манфред отмечает, что то, что произошло в марте 1815 года, если анализировать социальную природу этих событий должно быть определено как своеобразная буржуазная революция. Также он отмечает, что современники так и называли поход Наполеона не Париж «революцией 20 марта». Так писали Понтекулан, Тибодо, Лавалетт и другие.
Так же было понято значение происшедших во Франции событий и за границей. Непримиримость европейских держав, безоговорочное отклонение ими всех мирных предложений исходивших от Наполеона, объяснялось их страхом перед революцией. В 1815 году война коалиции европейских держав против Франции вновь обрела характер контрреволюционной. Правительства европейских реакционных монархий вмешивались во внутренние дела Франции и силой оружия вопреки воле народа вновь восстанавливали ненавистную французам власть Бурбонов.
Поражение при Ватерлоо положило конец власти Наполеона. Со смертью Наполеона бонапартизм как политическое движение пошел на убыль. Даже ярые приверженцы новой династии понимали, что воспитанному при чужеземном дворе Наполеону II императорская корона Франции оказалась бы слишком тяжела. Его кончина вызвала у них скорее вздох облегчения, чем горя. Она расчистила дорогу принцам дома Бонапартов, среди которых еще в н.30-х. годов выдвинулся Шарль-Луи-Наполеон Бонапарт.[1]
Судьбу Наполеона Бонапарта в российской историографии нельзя полностью восстановить, не зная того, как за рубежом шло освоение этой темы. Дело в том, что развитие исторической науки в России несколько отставало от западной, поэтому можно предположить, что русские историки, которые обращались к личности Бонапарта, опирались на достижения западной историографии. В западной историографии можно выделить три направления исследования жизни и деятельности Наполеона Бонапарта.
Первый интерес к личности французского императора историки проявили еще при его жизни. В годы консульства и империи (возможно, не без участия самого Наполеона) формируется так называемая «бонапартистская легенда», в соответствии с которой он изображается как революционер, пацифист, распространитель идей 1789г., желавший объединить нацию и умиротворить страну. Такой подход к исследованию событий рубежа XVIII – XIXвв. господствовал во французской исторической науке на протяжении всего XIXв., что во многом тормозило ее развитие. Дело в том, что архивы революции были доступны историкам, работавшим в рамках подобного понимания роли Бонапарта в мировой истории и, таким образом, шло искусственное ограничение источниковой базы, аутентичной для исследования темы. Можно сказать, что для тогдашней Франции был характерен своего рода официальный культ Наполеона Бонапарта, а развитие исторической науки тормозилось той «цензурой», которая была связана с этим культом.
В рамках «бонапартистской легенды» работали А. Сорель, А. Мицкевич, А. Тьер, Е. Дрио, А. Кастелло, Л. Шадлен.
Антинаполеоновские настроения в Европе во время его походов породили «черную легенду», которая стала вторым направлением в историографии. В соответствии с взглядами представителей этой позиции Наполеон характеризуется как узурпатор власти, своего рода Антихрист, а его завоевательные походы сравниваются с набегами варваров. Этой точки зрения в своих исследованиях придерживались А. Ланфре, Ж. Тюлар, Л. Де Бональд, А. Олар, Ф. Буанорроти, А. Сабуль, Э. Ким, Ж. Лефевр.
Третье направление можно определить как буржуазно-либеральное. Оно является чем-то средним между первыми двумя позициями и теряет присущую им радикальность. Исследователи, с одной стороны, отдавали должное личным качествам Наполеона, его военному гению, политическому чутью, признавая его selfmade man. С другой стороны для этой позиции характерно мнение, что Наполеон был сыном своей эпохи, который развивался как личность под влиянием идей Просвещения. Исходя из этого, представители третьего направления не считали его душителем революции. Они видели в Наполеоне того человека, который выражал интересы наиболее сильного слоя населения Франции как буржуазия. Ей не был свойственен радикализм низов и консерватизм роялистов, поэтому политика периода консульства и империи оценивается историками как закрепление главных достижений французской революции. В этом разрезе свои исследования вели Б. Констант, А. Бержерон, Р. Шрамкевич, М. Дюверже.
Интерес к Бонапарту примерно в тоже время появляется и у русских историков, но они все еще в основном ограничиваются описанием хода Отечественной войны 1812г. Отдельно стоит отметить две обзорных работы Н. И. Кареева, крупнейшего специалиста по истории французского крестьянства в предреволюционные и революционные годы. В шеститомнике «История Западной Европы в Новое Время» (1892 – 1910гг.) и «Общем курсе истории XIXв.» он попытался определить значение Великой французской революции и наполеоновских войн для развития западноевропейской цивилизации.
Советская историческая наука продолжила изучение темы Наполеона. Освоение этой темы в Советском Союзе имело свои особенности, которые были продиктованы господством формационного подхода, марксистского понимания истории и политической ангажированности исторических исследований. Изучение эпохи Наполеона Бонапарта шло в двух направлениях:
- изучение личности и политической биографии (Е. В. Тарле, А.З. Манфред);
- исследование роли в формировании бонапартизма и политический режим Франции периода консульства и империи (Д. М. Туган-Барановский).
Первой основополагающей монографией советского периода стала работа Е.В. Тарле «Наполеон», вышедшая в 1936г. и затем выдержавшая более 10 переизданий. Ей предшествовала огромнейшая подготовительная работа: Е. В. Тарле работал над ней в течение почти 20 лет. Главной задачей автора было «дать возможно отчетливую картину жизни и деятельности французского императора, его характеристику как человека, как исторического деятеля, с его свойствами, природными данными и устремлениями» , другими словами, эта монография представляет собой попытку создания цельного, всеохватывающего образа Наполеона. Можно сказать, что автору это почти удалось. Им были привлечены источники разного характера, отражающие всю жизнь и деятельность первого императора Франции. Монография Е. В. Тарле повлияла на формирование взглядов на историю Европы многих историков-новистов, да и просто была популярна среди неспециалистов. «Наполеон» является наиболее цитируемым в любых исследованиях, посвященных периоду начала XIXв. в Европе.
Как же оценивает Е. В. Тарле Наполеона? В его оценке ярко видна политическая ангажированность советской истории: в Бонапарте он видит душителя революции, реакционера, деспота, узурпатора: «он изгнал всякое, даже отдаленное, представление о свободе из всего государственного и общественного быта своей империи – полнейшее безмолвие царило в течение всего его царствования в его необъятной империи. Он хотел всем руководить и всем повелевать». Тогда, в 30-ые годы, Е.В. Тарле и не мог по-другому оценивать или оправдывать Наполеона, так как он выступал выразителем интересов буржуазии, а не пролетариата, это противоречило бы господствующей тогда идеологии марксизма-ленинизма. И именно поэтому Е. В. Тарле положительно говорит о походах Бонапарта как о средстве разрушения феодализма в Европе, что стало еще одним шагом, в соответствии с Марксом и Энгельсом, к наступлению коммунистической – идеальной – формации: «Наполеон нанес феодализму такие непоправимые удары, от которых уже он никогда не смог оправиться, и в этом прогрессивное значение исторической эпопеи, связанной с его именем».
В этом же направлении работал и А.З. Манфред. В 1971г. вышла его монография «Наполеон Бонапарт». В предисловии к ней он пишет о том, что работа Е. В. Тарле оказала на него огромное влияние. Однако он считает необходимым вновь обратится к этой теме в связи с тем, что расширилась источниковая база. А.З. Манфред впервые за всю историю исследования жизни Бонапарта привлек его литературное наследие для изучения политических взглядов. В своих оценках он менее резок, чем Е.В. Тарле. Он уделяет большое внимание стремлению Наполеона к самообразованию, его таланту как полководца и человека, который в сложной ситуации может повести массы за собой. Особое место в построениях этого исследователя занимает происхождение Наполеона, его патриотизм и любовь к Корсике. В этом он видит предпосылки формирования республиканских взглядов первого французского императора. По мнению А. З. Манфреда, Наполеон Бонапарт «воспринимается прежде всего как сын своего времени – переходной эпохи, эпохи перехода от старого, феодального мира к новому, медленно идущему ему на смену буржуазному. Его образ воплотил все противоречия той поры. Его имя ассоциируется с безмерным честолюбием, с деспотической властью, с жестокими и кровавыми войнами, с ненасытной жаждой завоевания. Но оно, же напоминает о смелости и отваге, о таланте, умении дерзать, о феодальном деятеле, нанесшем сокрушительный удар старой, феодальной, рутинной Европе». Таким образом, А. З. Манфред видит в Бонапарте не только отрицательное, но и положительное, прогрессивное. И в данном случае можно говорить о том, что ему в большей степени, чем Е. В. Тарле удается создать цельный образ Бонапарта и, в тоже время, показать его противоречивость и неоднозначность.
Современная российская историография полностью сломала рамки двух этих направлений, внеся много нового в исследование темы. Сегодняшних историков в большей степени интересует дипломатия Наполеона (Сироткин В. Г. Наполеон и Александр I. М., 2003), военная история наполеоновских походов (интернет-сайты и форумы, посвященные армии Бонапарта), его психологическое состояние в разные периоды жизни. Значительно расширился круг применяемых методов при проведении исследования за счет контактов российских и зарубежных исследователей, после падения «железного занавеса» появилась возможность работы в европейских архивах. Однако продолжает вестись работа и в тех направлениях, которые существовали в советской историографии (Ревуненков В. Г. Взлет и паление Наполеона Бонапарта. СПб., 2001). Из последних работ особо хотелось бы выделить монографию 2001, автором которой является Земцов В. Н. (Земцов В. Н. Великая армия Наполеона в Бородинском сражении. Екатеринбург, 2001). Она интересна тем, что является первой попыткой российского историка использовать методы современной зарубежной исторической науки для проведения исследования армии Наполеона. В. Н. Земцов обращается к микроистории для того, чтобы исследовать психологическое состояние, как солдат, так и офицеров французской армии во время похода в Россию и Бородинской битвы. Не оставляет он без внимания и Наполеона. Он пытается понять, чем был Бонапарт для своей армии. Для достижения своей цели автор проделал огромнейшую работу – им было проанализировано более 600 источников личного характера. Через метод микроистории В. Н. Земцов пытается понять, почему же Наполеон все же потерпел крах в России, завоевав всю Европу. В конце исследования он приходит к выводу, что важную роль в этом сыграло как раз психологическое состояние императора и его армии[2].
Будущее историографии как отечественной так и зарубежной будет связано с подготовкой крупных обобщающих работ посвященных периоду « Сто дней» Наполеона.
Силы сторон при Ватерлоо
Французская армия
Левое крыло, маршал Мишель Ней
- Первый корпус, граф Д’Эрлон (16 000 пехоты, 1 500 кавалерии)
1. 1 дивизия
2. 2 дивизия, барон Донзело
3. 3 дивизия, барон Марконье
4. 4 дивизия, граф Дюррут
5. 1 кавалерийская дивизия, барон Жакино
- Второй корпус, Оноре Рейль (13 000 пехоты, 1 300 кавалерии)
1. 5 дивизия, барон Башлю
2. 6 дивизия, Жером Бонапарт
3. 7 дивизия, барон Жирар
4. 9 дивизия, граф Фуа
5. 2 кавалерийская дивизия, барон Пирэ
Правое крыло, маршал Груши (при Ватерлоо не присутствовал)
- Третий корпус, 17 000 человек
- Четвёртый корпус, 16 000 человек
Резерв(под непосредственным командованием Наполеона)
- Шестой корпус, граф де Лобау, 10 300 человек
- первый кавалерийский корпус
- Второй кавалерийский корпус
- Третий кавалерийский корпус
- Четвёртый кавалерийский корпус, Жан-Батист Мийо
- Императорская гвардия, граф Антуан Друо
1. Гренадерская дивизия (2 полка старой гвардии и 2 полка средней гвардии)
2. Егерская дивизия, (2 полка старой гвардии и 2 полка средней гвардии)
3. Молодая гвардия, (2 бригады по 2 полка)
4. Дивизион тяжелой кавалерии, граф Гийо (2 бригады по 1 полку)
5. Дивизион легкой кавалерии
Всего у Наполеона было 69 000 человек: 48 000 пехоты, 14 000 кавалерии и 250 орудий (7 000 человек).
Армия Веллингтона
Первый корпус: принц Вильгельм Оранский
- 1 дивизия
1. 1 бригада, Перегрин Мэитлэнд
2. 2 бригада, Джон Бинг
3. артиллерия, Стивен Эдье
- 3 дивизия, Чарльз Элтен
1. 5 бригада, Колин Хэллкет
2. 2 бригада, Фон Омптеда
3. 1 ганноверская бригада, фон Кильмансегге
4. артиллерия
- 2 нидерландская дивизия, граф Седлницкий
1. 1 бригада, фон Биландт
2. 2 бригада, Бернардт фон Саксен-Веймарнский
- 3 нидерландская дивизия, Дэвид Шассэ
1. 1 бригада, Фредерик Детмерс
2. 2 бригада, Александр Д’Обрем
Второй корпус: Роланд Хилл
- 2 дивизия, Генри Клинтон
- 4 дивизия, Чарльз Колвилль
- 1 нидерландская дивизия
Кавалерийский корпус: граф Эксбридж
Всего у Велингтона было 72 000 человек: 50 000 пехоты, 11 000 кавалерии и 150 орудий (6000 человек). В его армии было 24 000 британцев и 6000 из королевский германский легион. 7000 британцев были ветеранами войны в Испании. Остальная часть его армии: 17 000 голландцев, 11 000 ганноверцев, 6000 брауншвейгцев и 3000 нассаусцев.
[1] Ревякин А.В. Французские династии// Новая и новейшая история 1992 №4
[2] Доклады по истории / Эдвард Радзинский, Наполеон Бонапарт. Судьба Наполеона в историографии // www.istorichka.ru.