Сегодня небольшой рассказ о поэте, художнике, одном из основателей русского футуризма, кстати, одном из первых русских авиаторов, Василии Васильевиче Каменском. Родился он на пароходе на реке Каме между Пермью и Сарапулом и, кажется, это сразу определило его образ жизни - свободолюбивого бродяги. Рано лишившись родителей,он воспитывался в семье своей тётки на Урале «среди пароходов, барж, плотов… крючников, матросов, капитанов», в 16 лет оставил школу, работал конторщиком в бухгалтерии, начал писать стихи в газете «Пермский край», познакомился с марксистами, участвовал в первой революции, попал в тюрьму, но был выпущен после изнурительной голодовки, которая чуть не окончилась летально. В 1906 году перебрался в Москву, стал работать заместителем главного редактора журнала "Весна", где познакомился с будущими с создателями группы "Гилея" -литературно-художественного объединения футуристов.
Максим Горький писал о футуризме:
«Русского футуризма нет. Есть просто Игорь Северянин, Маяковский, Бурлюк, В. Каменский. Среди них есть несомненно талантливые люди, которые в будущем, отбросив плевелы, вырастут в определенную величину. Они мало знают, мало видели, но они несомненно возьмутся за разум, начнут работать, учиться. Их много ругают, и это несомненно огромная ошибка. Не ругать их нужно, к ним нужно просто тепло подойти, ибо даже в этом крике, в этой ругани есть хорошее: они молоды, у них нет застоя, они хотят нового свежего слова - и это достоинство несомненное. Достоинство еще в другом: искусство должно быть
вынесено на улицу, в народ, в толпу, и это они делают, правда, очень уродливо, но это простить можно. Они молоды . . . молоды!»
Футуристы много ездили по стране, выступали, рассказывали о течении, которое они создали. Василий Васильевич Каменский много раз бывал в Крыму и его стихи о Крыме вряд ли спутаешь с другими поэтами. Его стихи просто другие, их надо прочитать. В годы Первой мировой войны, спасаясь от мобилизации, он оказался в Крыму, через много лет он вспоминал об этих днях.
Я угнал в Крым, мечтая о миролюбивой Персии. Жил «на всякий случай» в Новом Симеизе. Жил с «футуристом жизни» - Гольдшмидтом, который тоже «спасался».
О своём Симеизе он написал:
Из Симеиза в Алупку
М.В. Ильинской
Из Симеиза с поляны Кипарисовой
Я люблю пешком гулять в Алупку
Чтоб на даче утренне ирисовой
На балконе встретить
Снежную голубку.
Я — Поэт. Но с нею незнаком я.
И она боится — странная — людей.
Ах она не знает
Что во мне таится
Стая трепетная лебедей.
И она не знает
Что рожден я
В горах уральских среди озер
И что я — нечаянно прославленный
Самый отчаянный фантазер.
Я только — Возле.
Я только — Мимо.
Я около Истины
И любви.
Мне все — чудесно
Что все — творимо
Что все — любимо
В любой крови.
<1916>
Мы читали лекции в Ялте, Алупке, Симеизе, бродили по горам, подыскивая «отступление», купались, как дельфины. Превосходный спортсмен, Гольдшмидт плавал акулой и кричал:
- Попробуй мобилизуй! Немедленно уплыву в Трапезунд. Не признаю войны! «футурист жизни», как он называл себя, действительно был способен пуститься в «дальнее плавание», лишь бы его не забрили в солдаты.
Словом, мы не унывали. Перед каждой лекцией ялтинский полицеймейстер Бузе вызывал меня в полицию и брал подписку, что стихов о «Разине» читать не буду. Но я читал «по требованию публики», и лекции запретили.
В Алупке тогда жили - Алиса Коонен и А. Я. Таиров. В Ялте - композитор Ребиков. В Ялте нередко гостил я на даче А. Чехова, у его сестры - Марии Павловны.
Марии Павловне Чеховой он посвятил стихи:
Я ВЕСЬ В КРЫМУ
М. П. Чеховой
Я весь в Крыму,
В горах у моря.
Я весь в лучистых даленях.
Я весь к нему —
К раздолью гор я —
В цветисто-звонких зеленях.
Я — избалованный ребенок,
Кричу, смеюсь и трепещу,
Как на поляне жеребенок,
Я сам не знаю, что ищу.
Мой вольный бег,
Мой путь привольный, —
Где солнце и где май.
Вчера — Казбек,
Сегодня — волны,
У моря Черного мой рай.
Я весь в Крыму,
В горах расцвета,
Я весь к нему —
К привету лета —
Солнцекачающий Поэт.
<1916>
У Чехова постоянно собиралась молодежь, и мы за чайным столом с пирогами (пироги стряпались какие любил Чехов) читали, пели, веселились. В чеховском вишневом саду распевали стихи. Мое «пребывание на курорте» кончилось тем, что однажды меня вызвали в полицию, показали свежий номер «Нового Времени», где было напечатано, что «автору „Стеньки Разина" не место проживать рядом с Ливадией» (царским двором), и мне «предложили» убраться.
Пришлось переменить курорт.
Но Крым есть Крым, он навсегда остался в его сердце!
В КРЫМУ КОФЕ
На берегу над морем
В кофейне Черибан
Сижу я с черным горем,
Пью черный кофе — жбан.
А рядом весь взъерошенный
Бродячий музыкант,
Сидит, как гость непрошеный,
И смотрит на стакан.
В стакане зелье странное —
Качается крыльцо —
На руке трехгранное
Рубинное кольцо.
Мы оба молчаливые:
Одной судьбой живем.
И каждый день, тоскливые,
В кофейне кофе пьем.
Под нами море морится
В лазурных даленях,
А в сердце горе торится —
Как солнце в зеленях.
<1917>
H. Н. Евреинов, человек, который долгие годы знал Василия Васильевича Каменского, был его близким другом, впоследствии писал о нем:
«Весь его «футуризм — и футуризм не только но всех его произведениях, но в самой жизни, в укладе ее, — это не плод досужей фантазии, не оригинальничание, не поза, а органически вытекающее из отношения поэта к жизни... Он создает свои формы бытия и проповедует их задорно-вызывающе не только песнями, но и всей жизнью своей».
Благодарю за то, что прочитали до конца и, надеюсь, что было интересно, комментарии всегда уместны!
Автору будет приятно, если Вы поставите 👍 и подпишетесь!
#крым #путешествоватьпокрыму #симеиз #футуризм #каменский
