Код — это не просто нули и единицы — это язык современной жизни. Но должны ли создатели цифрового оружия обладать такими же конституционными правами, как и журналисты?
Должен ли код быть защищён как речь, наравне с книгами, искусством или журналистикой?
Простой ответ — да, всё человеческое творчество может и должно считаться свободной речью.
Но что, если речь идет о злонамеренном коде?
Если весь код — это речь, включает ли это вредоносное ПО, вирусы и программы, созданные для кражи или разрушения? Должны ли создатели этих цифровых оружий иметь те же конституционные права?
Код, управляющий нашими автомобилями, энергетическими сетями и обработкой наших голосов, — это язык современной жизни. По мере того как алгоритмы всё больше влияют на всё, от того, что мы покупаем, до того, как мы голосуем, способ классификации этого языка — речь это или что-то иное — будет определять наши цифровые права на поколения вперёд.
Так когда же программное обеспечение становится правом человека?
И где, чёрт возьми, провести черту?
Происхождение идеи кода как речи
Идея кода как речи варилась в правовой системе десятилетиями, набирая силу по мере роста нашей зависимости от программного обеспечения. Знаковым делом, впервые привлекшим внимание к этому вопросу, стал случай 1990-х годов, когда Фонд электронных рубежей (EFF) поддержал криптографа Даниэля Бернштейна. Бернштейн хотел опубликовать исходный код алгоритма шифрования, который он разработал, но столкнулся с государственными нормативными актами, которые относились к такому коду как к оружию, подлежащему экспортному контролю.
В революционном решении суд встал на сторону Бернштейна, заявив, что исходный код программного обеспечения действительно является речью, защищённой Первой поправкой. Аргументация суда была важной:
«Отличительная особенность исходного кода заключается в том, что он предназначен для чтения и понимания человеком и может использоваться для выражения идеи или метода».
Выразительная сила кода
Эта идея выражения имеет ключевое значение.
Так же как два автора могут описать одну и ту же сцену разными словами и стилями, два программиста могут решить одну и ту же задачу различными подходами, каждый из которых отражает их уникальные мыслительные процессы и опыт.
Лора Норен, научный сотрудник Центра науки о данных Нью-Йоркского университета, красноречиво говорит об этом:
«Это, безусловно, форма выражения, используемая для передачи идей. Кроме того, она может быть полна отличительных черт. Код, который я пишу, может достигать тех же целей, что и код, написанный моим коллегой Крисом, но это не значит, что мы создали точно такую же последовательность букв и символов».
В этом свете код — это не просто набор инструкций для машины; это средство для человеческих идей и творчества.
Преимущества и риски
- Защита инноваций и инакомыслия
С программным обеспечением, лежащим в основе критически важной инфраструктуры и повседневных взаимодействий, свобода писать код — и делиться им — это не просто техническое право. Это основа значимого общественного участия, независимо от того, реализуется оно или нет.
Программисты создали программное обеспечение, освещающее вопросы конфиденциальности и целостности выборов. Защита этого кода в рамках свободы слова гарантирует, что цифровые формы протеста и повышения осведомлённости остаются жизнеспособными.
Без защиты кода как свободной речи правительства и могущественные корпоративные или частные структуры могут подавлять инновации, ограничивая разработку и распространение определённых типов программного обеспечения, препятствуя технологическому прогрессу и научным открытиям, а также подавляя исследования, знания и распространение идей.
Угроза злонамеренного кода
Но в отличие от традиционных форм выражения, код обладает уникальной способностью непосредственно выполнять действия в реальном мире. Этот функциональный аспект кода бросает вызов любым общим классификациям как защищённой речи.
Объявление всего кода свободной речью неизбежно предоставит убежище для действительно злонамеренного программного обеспечения — вирусов, программ-вымогателей, инструментов, созданных специально для преступной деятельности.
Как говорит Ран Леви, ведущий подкаста «Malicious Life»:
«Если компьютерный код защищён Первой поправкой, то мы ничего не можем сделать с теми, кто использует код для написания вредоносного ПО. Если разработка программного обеспечения защищена Первой поправкой, то продажа программ-вымогателей абсолютно легитимна».
Это не беспочвенные опасения. Потенциал кода наносить прямой вред отличает его от других форм выражения. Конечно, подстрекательская речь может косвенно привести к вредным действиям. Но вредоносный код может напрямую скомпрометировать системы, украсть данные или нарушить работу критических служб одним нажатием кнопки. Это совершенно другая игра.
Реальные последствия: спор вокруг 3D-печати оружия
Дискуссия о коде как речи достигла кульминации в 2018 году в результате урегулирования судебного спора между Министерством юстиции США и Коди Уилсоном. Уилсон стремился опубликовать код для печати оружия на 3D-принтере, утверждая, что Первая поправка защищает его право делиться этой информацией. Урегулирование, позволившее Уилсону продолжить публикацию, вызвало бурю противоречий и продемонстрировало реальные последствия признания кода защищённой речью.
Этот случай является примером напряжения между свободой выражения и общественной безопасностью. С одной стороны, код представляет собой знания и информацию, которые, по мнению сторонников, должны свободно распространяться под защитой Первой поправки.
С другой стороны, этот код, при выполнении, приводит к созданию физического оружия, что нарушает законы о контроле над оружием и ставит общественность под угрозу.
Кто же победит?
Глобальные тенденции в сфере свободы выражения
Это тёмная сторона.
Но мир, в котором свобода находится в состоянии флюктуации, нуждается в защите речи больше, чем когда-либо.
Свобода выражения, как в интернете, так и за его пределами, сегодня существенно различается по всему миру — как показано в Индексе свободы прессы за 2023 год, составленном организацией «Репортёры без границ». Сегодня более 80% населения планеты живут в странах, где свобода слова более ограничена, чем в 2000 году. Авторитарные режимы в России, Иране и Китае, среди прочих, ужесточили контроль, всё больше подавляя инакомыслие и протесты для сохранения власти.
В борьбе за свободу код является мощным инструментом. Как универсальный язык, который превосходит национальные границы и традиционные языковые барьеры, он играет важную роль в борьбе за цифровые права и свободы. От проектов с открытым исходным кодом, способствующих глобальному сотрудничеству, до инструментов шифрования, защищающих конфиденциальность, код стал ключевым средством обеспечения различных форм выражения.
Мы играем с границами свободы выражения в глобальном цифровом контексте, и вопрос о том, должен ли код считаться свободной речью, не имеет простых ответов.
Правительства давно борются с проблемой сохранения свободы при поддержании порядка. Напряжение между этими идеалами не ново. Даже если среда меняется с каждым днём.
Нам нужна концепция — философская, техническая и правовая, — которая защищала бы выразительный и прогрессивный потенциал кода, уравновешивая его способность причинять вред.
Слова Гарри Трумэна звучат сегодня как никогда актуально:
«Как только правительство принимает принцип подавления голосов оппозиции, у него остаётся лишь один путь — это путь всё более репрессивных мер, пока оно не становится источником террора для всех своих граждан и не создаёт страну, в которой каждый живёт в страхе».