Немного о пулемётчике Патрикееве, которого звали Кузьма Федорович. Мы все знаем, что на службу в Германию отбор был очень строгим, в группу войск брали лучших из лучших – и в психическом, и в физическом плане…
(часть 1 - https://dzen.ru/a/Ztva6VKM_AriIMId)
Но, видимо, призывников для этого плана в тамбовском военкомате не хватило, и по какой-то медицинской ошибке в доблестные ряды гвардейцев ГСВГ попал призывник Патрикеев, у которого с физподготовкой и внешним видом был полный порядок.
Кузьма призвался высоким, рослым и сильным парнем, выросший на натуральных продуктах и крестьянском труде. Но, стоило с ним заговорить на любую тему, как сразу становилось понятно, что у гвардейца в голове чего-то не хватает...
Рядовой Патрикеев для выражения своих мыслей и связки слов постоянно применял слова-паразиты «пати» или «патя» (может быть, от слова «понимаете?»). Так солдата в итоге и прозвали – Патя.
По многим житейским вопросам Кузьма оставался как ребёнок; но, в некоторых делах оказался хитрован ещё тот. Простые приказы командиров, типа «копать» или «не копать», Патя выполнял добросовестно и быстро. В наряды бойца старалась не ставить.
По штату роты рядовой Патрикеев владел ручным пулемётом Калашникова, который охотно чистил, смазывал и таскал на войсковое стрельбище Боксдорф за одиннадцать километров. На полигоне командир роты, от греха подальше, тут же забирал боевое оружие у солдата и отправлял его к начальнику стрельбища на пилораму – колотить мишени для всего батальона.
Вообще, рядового Патрикеева собирались обследовать в медсанбате для вопроса о дальнейшей госпитализации в специальное медицинское учреждение в городе Тойпиц, куда отправляли солдат с подозрениями на психические отклонения.
Сам Кузьма, хотя и понимал, что он не такой, как все, не хотел ложиться в Тойпиц. Молодой солдат планировал отслужить два года, нормально дембельнуться и взять в жёны приличную девушку из соседней деревни.
И только поэтому весной 1987 года гвардии рядовой Патрикеев принял волевое решение совершить воинский подвиг – сходить в разведку в самое вражеское логово вероятного противника, в Западный Берлин. Тогда Патя был согласен на медаль…
Новичкам и дуракам везёт! Перед самым Днём Победы советского солдата поставили в наряд по свинарнику, откуда он спокойно ушёл в немецкую деревню, где переоделся в сохнущую одежду во дворе ближайшего дома, доехал на электричке из Дрездена в Восточный Берлин и, размахивая военным билетом, зашёл в американское посольство на одной из центральных улиц столицы ГДР.
Американцы забрали у Кузьмы документ, дали возможность привести себя в порядок, умыться, и затем угостили кока-колой. После первого общения с русским солдатом через переводчика сотрудники заокеанских спецслужб крепко задумались.
Общаться с рядовым Советской Армии оказалось очень сложно. Переводчик постоянно переспрашивал, путался в вопросах и ответах и сильно ругался по-русски. Заокеанские спецы не могли знать, что даже сослуживцам было не просто общаться с Кузьмой.
И, самое главное, странный русский не клеймил позором Советскую власть, не ругал командиров и сослуживцев, а также не просил политического убежища.
Забредший солдат захотел кушать, и ему принесли гамбургеры с чизбургерами. И тут Кузьма Федорович вспомнил про День Победы и фото «Встреча на Эльбе» на стене ротной Ленинской комнаты.
Гвардии рядовой Советской Армии встал, поправил гражданскую одежду и громко поздравил всех с великим праздником. После перевода американцы удивлённо переглянулись, но тоже вскочили, засуетились и поздравили в ответ союзника по Второй Мировой.
Довольный произведённым эффектом, Кузьма сел и через переводчика попросил немного водочки в честь Дня Победы. Вместе же воевали! Принесли виски на дне стакана, русский солдат с видом знатока принюхался к напитку, сказал «самогонкой воняет» и маханул за здоровье всех присутствующих.
Через сутки пулемётчика гвардейского 67МСП, гвардии рядового Патрикеева вывели за ворота посольства, где его давно ждали сотрудники в штатском. Так Кузьма всё же попал в специализированный медицинский госпиталь, где неординарного больного, прослужившего ровно один год, из-за чрезвычайных событий и по настойчивой просьбе Особого отдела полка отправили в запас якобы в виду обострения плоскостопия.
Никаких психиатрических заболеваний и отклонений. В обмен, сотрудники спецслужб взяли у рядового подписку о неразглашении Военной Тайны.
Вот тебе и встреча на Эльбе! Кантемиров вспомнил, что боец Патрикеев прославился не только разведкой в американском посольстве, но и отличался от сослуживцев великолепной памятью на цифры.
Солдат при любых обстоятельствах помнил не только номер своего пулемёта, но и номера стрелкового вооружения всего взвода. Кузьма отказался сообщить американцам номер своей части и не выдал ни одного номера боевого оружия мотострелковой роты.
В возникшей паузе на всю округу громко прозвучал твёрдый голос советского прапорщика:
– Гвардии рядовой Патрикеев, что за форма одежды? Номер своего пулемёта. Быстро!
Зига с удивлением развернулся обратно в сторону вероятных противников. Марат Зиганшин не служил в армии из-за судимостей, но знал, что встречи сослуживцев на полях бандитских битв становились не такой уж редкостью в многомиллионном городе. Но не всегда заканчивались радостно…
Надо было срочно использовать неожиданный момент встречи «автоматчиков» на берегу Финского залива для мирного финала стрелки, начатой не в пользу «тамбовских». Если что-то пойдёт не так, их запросто перестреляют.
Бригадир не успел додумать план выхода из пикантной ситуации, как его самый сильный боец бригады, услышав до боли знакомую и самую приятную команду, взвизгнул от восторга, подпрыгнул на месте и вновь звонким мальчишеским голосом протараторил ряд цифр прямо над ухом старшего бандита.
Зига только успел поморщиться, как был опрокинут вместе с Толстым в разные стороны от мощного тарана.
Гвардии рядовой запаса, раздвинув широко руки и с повторным криком: «Товарищ прапорщик!», рванул навстречу. С той стороны бывший начальник советского полигона сделал шаг навстречу, рассмеялся и утонул в объятиях великана...
По заранее разработанному плану бригадир Кимуля отошёл в сторону, повернулся назад и два раза взмахнул руками над головой. Пока однополчане обнимались и хлопали друг-друга по груди (Тимур только успевал отклоняться от дружеских ударов Кузьмы), бригадир Зига подошёл к коллеге и представился:
– Зига. Марат Зиганшин.
– Кимуля. Володя Ким.
– Чего махал? Битвы не будет, – сообщил с улыбкой «тамбовский».
– Я знаю. Снайперу отбой дал, – на полном серьёзе поделился «сланцевский».
– Не понял?
– Зига, без обид. Началась бы война, первым сняли бы вашего здоровяка, вторым тебя. Дальше – как пойдёт. У нас патронов на всех хватит.
По спине тамбовского бригадира вновь потёк пот. Но, не так-то просто было «взять на понт» опытного бандита. Марат не поверил.
– В самом деле, снайпер?
Кимуля обернулся и приказал Рыжему сбегать за Лёхой-Бойцом. В этот момент сослуживцы гвардейского мотострелкового полка отпустили друг-друга и осмотрелись вокруг. Со всех сторон начали подтягиваться вероятные противники. Бойцы выдохнули! Всем хотелось жить…
Патя неожиданно с некоторой обидой обратился к однополчанину:
– Товарищ прапорщик, а они не верят, что я был в американском посольстве!
Студент посмотрел на Зигу и перевёл взгляд на остальных тамбовских бойцов. Земляки Кузьмы Фёдоровича, разглядывая сослуживца Пати, ждали ответа.
Видимо посещение американского посольства в Восточном Берлине необычным тамбовским парнем не раз обсуждался в тесном кругу бригады. Всё же гвардии рядовой запаса Патрикеев с развалом Советского Союза выдал военную тайну.
Кантемиров решил поддержать однополчанина.
– Точно был! Мы Патю двое суток искали всей дивизией, а он за это время доехал до Берлина и проник к американцам. Мы его по немецким деревням шарили, а он в американском посольстве виски пил.
– Ещё кока-колу, – уточнил разведчик Патя и с победным видом оглядел войско.
«Тамбовские» рассмеялись и расслабились окончательно. Войны не будет. Миру – мир!
В этот момент к бригадиру областной группировки подбежал высокий боец в маскхалате, армейской кепке и со снайперской винтовкой за спиной, встав по стойке «смирно».
Городские бандиты разом замолчали и уставились на бойца узкого профиля, только один Кузьма Фёдорович широко улыбнулся и, взглянув на своего бригадира, с гордостью сообщил:
– У нас во взводе такая же была. Номер – КР1928.
Бригадир Зига тяжело вздохнул и сообщил Кимуле:
– Наш старший хотел бы перетереть тему с вашим главным. Завтра в восемь вечера в кафе «Роза ветров». Мы накрываем поляну.
Марат сделал паузу, разглядывая бойца в маскхалате, который не столько стоял по стойке «смирно», сколько изображал её, и на его губах играла лёгкая насмешка над всем происходящим.
У Лёхи-Бойца оказалась развита не только спортивная подготовка, молодой человек усмехнулся и задумчиво произнёс: «Не беги от снайпера – умрешь уставшим…».
Зига понял, что с такой же загадочной усмешкой стрелок мог легко разрядить по «тамбовским» магазин СВД ёмкостью десять патронов калибра 7,62 и закончил мысль:
– Захватите с собой Студента, а специалиста с винтовкой можете оставить здесь. Завтра он точно не понадобится.
Марат Зиганшин тоже обладал прекрасным чувством юмора…»
(продолжение - https://dzen.ru/a/ZvJpkAU-dGmT8Nfo)
