Все мои попытки вырваться из плена Эллины, ни к чему не приводили. Ее люди были везде. То, что мой телефон просматривается и прослушивается, в этом я не сомневалась. Поэтому отчиму приходилось отвечать односложно. Пришлось также нагрубить Светлане, что я сама со всем справлюсь, и чтобы она не звонила и не приходила. Когда я это говорила, я пыталась дать Свете понять, что в беде. Но, к сожалению, девушка всегда так легко верила словам, которые были на поверхности, что ждать от нее помощи, мне не приходилось. За мной следили. В том числе, проверяли и мою электронную почту. То есть, у меня не было ни малейшей возможности оповестить хоть кого-то, что я в опасности. Но доказать этим людям, что я понятия не имею, где Беликов, и вообще не в курсе его дел, было просто невозможно.
Так прошел день, второй. В полном неведении, что все-таки случилось с Женей, что мне делать дальше, меня к тому же донимали эти странные сны. Вера все чаще приходила ко мне с ребенком, девочкой, и говорила, чтобы я не беспокоилась. Что обе сестренки там, на небесах, и с ними все хорошо. Голова моя просто гудела… я не знала, что делать. Вдобавок ко всему, ухудшилось самочувствие. По утрам подташнивало, часто темнело в глазах…
На третий день меня ждал сюрприз.
Ко мне явилась Эллина. В глазах ее была ярость.
– Не могу понять, как Вы умудрились, Олеся! – с порога заявила она мне.
– Умудрилась что?
– Не прикидывайтесь невинной овечкой! Как Вы подключили прокуратуру?! Мы же за каждым шагом следили! Иногда мне кажется, Вы умнее, чем есть на самом деле!
Я была в шоке не меньше ее. Ничего не понимая, я просто слушала Эллину.
– К вашему дому приближается автомобиль прокурора Дмитрия Николаевича. Если Вы наговорите лишнего, то, помните, что от этого может зависеть жизнь Жени!
– Я… Я не понимаю! – честно призналась я, но, оказалось, в пустоту. Эллины и след исчез, а в дверь позвонили.
– Открыто! – крикнула я, совершенно не зная, какой человек этот прокурор, что ему от меня надо. Но в голове засела мысль – видимо, это мое спасение!
– Олеся Станиславовна?! – неуверенно спросил мужчина средних лет, довольно импозантный.
– Да, добрый день. Чем могу помочь? – я решила поменьше говорить, больше слушать. И еще я все-таки стала обдумывать план спасения. Не так уж важно, кто был этот человек, важно дать ему понять, что я в беде.
– Бога ради простите, – странно заговорил он. – Я, скорее всего, просто что-то перепутал… Я, наверное, пойду…
– НЕТ! – громко крикнула я, тут же отругав себя. «Не выдавай себя!» – Нет, – сказала я уже тише и спокойнее. – Я Олеся Станиславовна. Вы меня искали по какому-то вопросу?
– Дмитрий Николаевич, – сказал он и зачем-то показал удостоверение.
У меня вдруг мелькнула мысль, что это все может быть обыкновенная подстава. А что если, видя мое полное молчание, люди Эллины решили просто разыграть весь этот спектакль с актером-прокурором. Но скоро эта догадка не оправдала себя.
– Простите, Вы действительно Мальцева Олеся Станиславовна?
– Да, так и есть? А в чем собственно дело? – тут у меня промелькнула мысль отвратительнее прежней. Может, меня сейчас будут допрашивать в отношении НИИ Беликова? Вдруг прокуратура накопала что-то, и решила все махинации профессора, свалить на меня? Быть может, я уже одной ногой в тюремной камере на пожизненное заключение.
– Просто… Я немного не ожидал…. Увидеть Вас… такой, – все продолжал запинаться «прокурор». – Вы действительно работали в НИИ? И вели беременности?
И тут наконец до меня дошло! Дмитрий Николаевич был удивлен, увидев перед собой калеку… Ведь, наверное, он искал опытного доктора-гинеколога, раз уж заговорил о моей работе.
– Ах, вон Вы про что! Да, я инвалид, но некоторое время работала в НИИ. Была практикующим врачом. Поверьте мне, тут нет ничего предрассудительного. Ведь я же не инструктором по плаванию работала! – старалась пошутить я.
– Да… Какое недоразумение. Мне, право, неудобно… – его вежливость стала надоедать.
Желая доказать, что я все-таки ни никчемная, я предложила ему пройти на кухню выпить чаю. И тут же поставила чайник, и расставила чашки. (В любое другое время, я, скорее всего, вообще бы не стала разговаривать с малознакомым человеком. Но в данной ситуации, у меня не было выбора)
– Спасибо, – он хотел еще что-то добавить из разряда вежливых слов, но я остановила жестом, давая понять, что все в порядке.
– Вы по какому вопросу? – хотелось узнать все и сразу, но надо было тянуть время, пока я не придумала план выхода из-под колпака.
– Даже не знаю с чего начать…
– Давайте сначала, – проговорила я.
– Хорошо… – он помялся. – Но в силу деликатности вопроса, я бы просил оставить наш разговор между нами.
Да что ж за наказание! Меня осенило – он хочет, чтобы я помогла какой-нибудь его женщине, жене или любовнице, родить, или, наоборот не родить. Как он бледнел, напрашивался один вариант – скорее всего его любовница забеременела, и он просит о тайном аборте. Как-то на меня вышел… Пока все это у меня в голове прокручивалось, прокурор стал излагать чуть дела. И я поняла, что изначально ошиблась в цели его визита.
– Жена одного моего очень хорошего знакомого во время родов потеряла ребенка.
(«Теперь хочет еще одного, но не может?»,– думала я). У нее были сложные роды. Подробностей я не знаю… Ребенок умер. А роды принимал никто иной, как Константин Беликов («Все-таки, по работе! Господи, еще тюрьмы мне не хватало!»)
– Вы знаете, я не приминала роды. Я занималась в основном ведением беременности, анализами… – начала я издалека в свое оправдание
– Да нет… Вы не поняли, к Вам никаких претензий… («И слава Богу»).
– Ребенок тот, девочка, родилась мертвой. И никакой ошибки в действиях профессора, вроде бы не было. Я проверял протоколы вскрытия.
– А в чем же дело?
– Дело в том, что мой приятель подозревает, что произошла какая-то ДРУГАЯ ошибка.
– Простите, не очень понимаю.
– Да я и сам отказываюсь в это верить… Но они, родители умершей девочки, утверждают, что это не их ребенок.
– И? Не могу понять никак? – хотя мысли у меня были заняты поиском спасения, но внутреннее чутье подсказывало, что то, о чем идет речь, имеет какое-то важное значение для меня лично.
– Понимаете, эта пара ждала мальчика. УЗИ неоднократно показывало, что будет именно мальчик. Современное оборудование редко ошибается!
– Понимаю… Но и такое бывает!
– Да… Эту женщину вел сам Беликов, он и помог ей забеременеть. И он ни один раз говорил, что у нее будет именно пацан!
– Простите, я еще раз хочу подчеркнуть, что к роженицам господина Беликова я не имею никакого отношения! – старалась вновь оправдаться я.
– Да-да… И роды принимал Беликов. А потом, спустя некоторое время, он пропал. Мы все знаем теперь, что он подозревается в серьезных преступлениях… Я сам вел некоторое время это дело, но, когда она заимело международный масштаб, мне пришлось его отдать.
– Простите, я все-таки не очень понимаю, в чем обвиняет Беликова эта пара?
– Дело вот в чем. Роды шли нормально. По словам моей приятельницы, она хорошо чувствовала схватки. Но профессор настоял на том, что родовая деятельность идет плохо.
– В этом Константин точно не мог ошибиться! – возмутилась я.
– Олеся Станиславовна, позвольте мне договорить.
– Извините…
– Профессор настоял на кесареве, да еще под общим наркозом… Хотя они люди богатые и могли б более дорогое позволить.
– Наверное, дело было срочное и некогда было советоваться, – чтоб там ни натворил Константин Захарович, но в его профессионализме относительно родов я ничуть не сомневалась!
– Да.. Но потом мама слышала крик ребенка, и отчетливо вспоминает слова акушерки: «Мальчик». А когда она вышла из наркоза, ей сообщили о рождении мертвой девочки.
– Господи, я вообще ничего не понимаю! Возможно, Ваша знакомая была в бреду после наркоза! Только так это можно объяснить! Зачем профессору убивать ребенка! Это идиотизм!
– Нет… Что вы! Речь не о детоубийстве… Как вы думаете, Константин был способен подменить ребенка?
– ЧТО?! – чашка из рук у меня выпала, и я облила платье чаем. Хорошо, что он был негорячим. – Вы сами подумайте! Подменить ребенка! И каким это образом! И главное - зачем! Да и я тут причем? – все это я выпалила в гневе, сердясь на незваного гостя, который меня окончательно запутал!
– Олеся Станиславовна, успокойтесь! У меня к Вам один вопрос только. Зина Захарова кого должна была родить? Мальчика или девочку? Просто это была еще одна единственная роженица в тот день, когда рожала госпожа Зевина. А вели ее именно Вы. И как не Вам знать о ее плоде?!
… Все поплыло перед глазами. Я потеряла сознание.
– Скотина! Скотина! – Вика ревела в три ручья. Тушь измазала ее лицо. – Господи, что же мне теперь делать!
Виктория Мальцева, ныне Индина Пфеффер, и профессор Беликов (ныне господин Франческе Иордан), должны были утром отправиться в Новую Зеландию. Но профессор под предлогом, что забыл паспорт в отеле, отправил Вику на такси в аэропорт. А сам обещался быть чуть позже. Вика сглупила, не взяв у него билет. Прождав полчаса, услышав о начале посадки на самолет, Вика стала звонить Константину. Но он был недоступен. Тогда Вика подошла к кассиру, узнать, можно ли сесть на самолет, если забыла билет. Ведь где-то в их базе она значилась. «За любые деньги!» – сказала она. Но ее не нашли в списке. Также в списке не было и господина Иордана.
– Провел меня, как девчонку! – сокрушалась Вика. Стало ясно, что ни в какую Зеландию никто и не собирался. И где теперь профессор Беликов – история умалчивает.
В это время в ее руке зазвонил мобильный. Она не сразу узнала голос Владимира… Уже через полчаса Индина Пфеффер летела в Москву, где ее ждал, разумеется, страшный скандал, но и к тому же, любящий, несмотря ни на что муж…
Игорь летел к дому Олеси, даже пару раз нарушив красный сигнал светофора. Уже свернув с главной улицы, он включил «мигалку» – сердце подсказывало, что Олеся в беде. У подъезда Олеси он увидел странную картину: везде расхаживали наряженные парни, телохранители, как видно было сразу. На лавочке сидела очень приятная на внешность, прямо-таки, гламурная дама. И вдруг, как только Игорь подъехал, их всех словно ветром сдуло! В считанные секунды, дамочка, вместе со своими «мальчиками» запрыгнула в Мерседес, и они умчались на большой скорости, в неизвестном направлении. Потом, пока Игорь выходил из машины, ставил ее на сигнализацию, во двор въехала «скорая». Сердце Игоря ёкнуло – чутье подсказало: врач – именно к Олесе! Он быстрее помчался к подъезду, из него выбежал человек, встречать врачей.
– Петренко? – удивился прокурор
– Дмитрий Николаевич? – удивился Игорь. – Что Вы тут делаете?
– Да я по делу приходил. А ей плохо стало!
– Разлюбезные, давайте мы осмотрим больную, а потом выясняйте кто и что, – проворчал врач, потому что люди в форме загородили дорогу. – Показывайте квартиру.
Все поднялись на 5 этаж, в квартиру Олеси. Пока врач приводил ее в чувства, задавал нехитрые вопросы о том, как и когда случился припадок, Игорь осмотрел квартиру. «Ничего себе! – он был удивлен богатому убранству комнаты. – Мне более скромным представлялось ее жилище…»
… Олесю положили в больницу. Ее увозили в бессознательном состоянии. Пока на месте доктора ее обследовали, Игорь переговорил с прокурором и выяснил все обстоятельства, которые привели того к Олесе.
