Финал «Ста дней» Наполеона Бонапарта в освещении зарубежной историографии.
Как отмечает В. Слоон, европейским монархам было заявлено 4-го апреля 1815 года, что империя во Франции означает мир. Они ответили на это заявление мобилизацией своих войск и протоколом за общей подписью, в котором Парижский трактат объявлен был нарушенным и более не существующим.[1]
Предстоящая война вызвала повсеместно во Франции такие опасения, что первые меры к реорганизации армии надо было принять чуть не украдкой. Сформирование кадров не представляло серьезных трудностей. На призыв императора немедленно же явилось под знамена значительное число благонадежных офицеров, но с созывом конскриптов нельзя было торопиться, так как он был бы равносилен признанию войны неизбежной. Из 300 тысяч старослуживых солдат, вернувшихся на родину, не более 60 тысяч зачислились опять на службу добровольцами, тогда как император надеялся на 240 тысяч добровольцев. Настроение национальной гвардии было до такой степени неблагоприятным, что многие считали со стороны Наполеона дерзкой смелостью произвести ей смотр.[2]
Настроения во Франции менялись не в пользу Наполеона: из 629 депутатов 500 оказались сторонниками конституционного режима, относившимся к Наполеону совершенно равнодушно. Преданных ему друзей насчитывалось в собрании всего лишь 60 человек.
Веллингтон и Блюхер стояли за немедленное вторжение во Францию, но Александр желал сохранить за собой преобладающее влияние, и все державы изъявили желание двинуть свои армии против общего врага, а потому было решено начать военные действия лишь 27-го июня, когда русские войска успеют дойти до французской границы. Предлагалось двинуться на французов тремя армиями: князь Шварценберг, с 250 тыс. австрийцев, русских и баварцев, рассчитывал переправиться через Рейн в верхнем течении этой реки; Блюхер, со 150 тыс. пруссаков должен был составить центр общего наступательного фронта, а Веллингтон со 150 тыс. армией из голландцев, бельгийцев, ганноверцев и англичан предназначался для действий на правом крыле.[3]
Накануне открытия военных действий у Наполеона имелось под ружьем 124 тыс. человек и 3500 нестроевых. Веллингтон располагал 106 тыс., у Блюхера более 117тыс. Ни одному из обоих полководцев не приходило в голову, что Наполеон врежется клином в разбросанную линию своих противников, занимавшую протяжение более чем 150 верст. Наполеон решился однако перейти через Арденны, воспользовавшись для этой цели долинами рек Самбри и Мааса. План его оказался в сущности, тождественным с тем который он осуществил в 1796г. в Пьемонте[4].
Армия Наполеона была лучше организованна, чем войска Веллингтона и Блюхера. Она превосходила каждую из них порознь численностью кавалерии и артиллерии, но уступала им обеим в численности пехоты. Состояние здоровья самого Наполеона было очень плохо и дело, за которое он взялся, представлялось почти безнадежным.[1]
15 числа произошли битвы под Линьи и Катр-Бра. В 11 часов Ней получил приказ ударить на Катр-Бра соединенными корпусами Эрлона, Рейля и Келлермана. В два часа пополудни Катр-Бра был занят всего лишь 7 тыс. англичан и бельгийцев, но к которым быстро подходили подкрепления, так что, в половине седьмого там сосредоточилось уже до 30 тыс. В два часа у Нея имелось 17тыс., в половине седьмого у него в общей сложности всего лишь 20 тыс. человек. В итоге французы отступили во Фран. Под Линьи французам удалось разбить пруссаков. Так как пруссаки отступили, то и Веллингтон дал приказание отступить.[2]
Пруссаки потеряли до 20тыс. человек, отступление продолжилось в течении 17 июня. Пруссакам пришлось покинуть продовольственную базу и на всем путь отступления они голодали. Наполеон полагал, что союзные армии окончательно разъединены, а потому решил быстро двинуться на соединение с Неем и атаковать армию Веллингтона там, где удастся ее настигнуть. Во всяком случае, со стороны такого полководца, как Наполеон, является совершенно непонятным упущение принять своевременные меры к разъяснению, где именно находится разбитый враг. Зная решительный, смелый характер Блыхера и многочисленность армии, Наполеон все-таки признал уместным отрядить, на всякий случай, против него Груши с 33тыс. человек. Груши должен был не дать соединиться пруссакам и англичанам.[3]
[1] Там же с.588.
[2] Слоон В. Новое жизнеописание Наполеона т2. М., 1997 с.595.
[3] Слоон В. Новое жизнеописание Наполеона т2. М., 1997. с.596.
Ней опять получил приказ взять Катр-Бра.
В ночь с 17го на 18е июня армия Веллингтона дошла до высот Мон-Сен-Жана, северной окраине которого суждено было сделаться полем знаменитого ватерлооского сражения.
То обстоятельство, что Веллингтон собирался принять бой на заранее уже выбранной оборонительной позиции согласовалось, по всем вероятиям с расчетами Наполеона. Он более всего опасался, что английский фельдмаршал отступит за Суанийский лес. Тогда Веллингтон обеспечил бы себе возможность войти в связь с Блюхером, и соединение обеих армий было бы гораздо лучше обеспечено, чем на позиции у Мон-Сен-Жана. Веллингтон дал знать прусскому фельдмаршалу, что отступит к Брюсселю, если не получит подкрепления. Блюхер уведомил английского главнокомандующего, что непременно его поддержит. Наполеон, в свою очередь, утверждает, будто ночью, с 17го на 18е дважды посылал к Груши офицеров с приказаниями отрядить 7тыс. человек из Вара (где, по мнению Наполеона должен был быть Груши) и двинуть их в Сен-Ланбер, чтобы восстановить, таким образом, связь с главной армией. Такое движение, совершенно отрезало бы Блюхера от Веллингтона. Груши получение приказов отрицает.[8]
Наполеон приветствовал Веллингтона огнем 120 орудий, направленных против центра и левого крыла англичан. Огонь был довольно недейственным, хотя, дым пушечной стрельбы отчасти прикрыл первое наступательное движение французских войск, а именно атаку Гугамонской фермы целым фланговым корпусом Рейля. Бригада Бадуена охватила ферму с тыла, прогнав английских гвардейцев, стоявших перед северными воротами, и атаковала эти ворота. Но приступы были неудачны[9].
Вторым фазисом сражения являлась главная атака, произведенная корпусом Эрлона на левое крыло английской армии. Была перехвачена депеша от Блюхера в которой говорилось что он идет на помощь. Наполеон чувствовал себя так плохо что постоянно впадал в дремоту. Ней и Эрлон которым приходилось распоряжаться самим на поле сражения, выработали для атаки построение такое сложное, что оно оказалось практически неосуществимым. Эрлон двинулся вперед четырьмя колоннами под начальством Донзело, Алли, Марконье и Дюрютта. Против них стоял сильно пострадавший уже от артиллерийского огня корпус Пиктона, а также несколько голландских и бельгийских полков, мужество которых казавшиеся всегда довольно сомнительным, было на этот раз совершенно подавленно тем обстоятельством, что англичане приняли их по ошибке за французов (вследствие сходства мундиров) и встретили дружным ружейным огнем чуть не в упор.[10]
Бой в это время сосредоточился за овладение фермой Ла-Гэ-Сент. Французам удалось заставить бежать бельгийцев и голландцев, но английская конница остановила и отбросила французов.
Перед возобновлением решительного боя наступила пауза. Веллингтон укреплял левое крыло, а Наполеон сформировал под начальством Лобау особый отряд, на который возложено было отражение прусской фланговой атаки. Ней собрал в центре самую большую массу кавалерии, когда-либо ходившую в атаку на европейском поле сражения. Громада эта состояла из 12 тыс. тяжелой и легкой конницы. Маршал имел в виду поддержать Рейля, все еще пытавшегося овладеть Гугомонской фермой, а затем прорвать с правой стороны цент Веллингтона.[11]
Массы французской кавалерии начали быстро подниматься на гребень высот. Артиллеристы Веллингтона, стоявшие без всякого прикрытия, продолжали стрелять до тех пор, пока атакующие не подошли к ним на сорок шагов, а затем, бросились в бегство. Французы устремились вперед.
Перед французской конницей стояли пустые внутри английские каре. Всадники, не решаясь ударить на эти каре, мчались вдоль сомкнутых рядов стреляя из пистолетов и размахивая саблями пока не утомились от этих бесцельных усилий; в продолжении которых англичане расстреливали их в упор. Английская резервная конница, поддержанная огнем пехоты и нескольких наскоро собранных батарей, окончательно отразила эту первую кавалерийскую атаку Нея. Вторая атака была отброшена подобным же образом.[12]
Убедясь в тщетности своих атак, Ней уехал перед последней атакой на левый фланг, взяв с собой дивизию Башелю, затем бешено ударил в штыки на ферму Ге-Сент. Атака увенчалась полным успехом и Ней во главе целой дивизии, прорвался в самом центре сквозь английскую боевую линию. Если бы его атака была поддержана, то битва под Ватерлоо оказалась бы выиграна французами.
Ней пославший за подкреплением был встречен отказом, так как одна бригада прусского корпуса Бюлова двинулась в атаку и при поддержке других бригад действовала успешно. Кроме того Сульт жаловался, что Ней непроизводительно использует кавалерию. Вообще он, как и большинство других генералов, обнаруживал самовольство, граничившее с непослушанием. Император упустил последний шанс удачно завершить битву до подхода пруссаков. Двинувшись на Веллингтона, он и его бы разбил и успел бы на помощь Лобау.[13]
В семь часов вечера Бюлов оказался отброшенным на прежние позиции. В это время у Наполеона в резерве оставалось менее 6тыс. гвардейцев. Веллингтон успел заслонить прорыв, сделанный Неем, но, тем не менее, все его правое крыло находилось в опасном положении. Зато левое крыло было уже подкреплено пруссаками Цитена. Пребывшим свежим частям пруссаков удалось опрокинуть войска Дюрютта и остатки корпуса Эрлона. Тогда все французское правое крыло смешалось и отступило, за исключением старой гвардии пока не была окружена со всех сторон[14].
Было очевидно что французы более не могут держаться против объединенных армий. Не смотря на это Бонапарт мог бы отступить с ней в порядке. Но отступление являлось для него кратковременной отсрочкой момента окончательной гибели. Поэтому он решил нанести последний удар по правому крылу Веллингтона, чтобы отбросить его на пруссаков и смешать обе армии, над которой с помощью Груши явилась бы надежда одержать победу.
Наступление оказалось неудачным, и вся французская армия обратилась в бегство.
В сражении при Ватерлоо (штаб- квартира Веллингтона) со стороны союзников дралось 130тыс. против 72тыс. французов.
Наполеон наделал массу промахов: начал бой слишком поздно и не употребил достаточно сил для нанесения сокрушающего удара а затем потерпев неудачу, не решился своевременно отступить, не заручился должным повиновением со стороны генералов. Постоянно проявлялась медлительность. Генералы пренебрегали самыми элементарными принципами стратегии. Даже победа в сражении не принесла бы успеха, так как восстала бы вся Европа и повторился бы 1814 год.[15]
Урон союзников 22.500, в том числе 7тыс. пруссаков и столько же англичан. Сведения об уроне, понесенном французской армией, оказываются недостаточно обстоятельными, но считается около 31 тыс.[16]
В ночь с 21 на 22 июня Наполеон вернулся в Париж. Даву и Карно требовали, чтобы Бонапарт, опершись на армию, провозгласил себя диктатором. Члены Государственного совета настаивали на отречении. Наполеон спустя некоторое время согласился на отречение. Хотя сторонников наделения его диктаторской властью было все больше. Наполеон согласился на отречение и 25 июня уехал в Мальмезон. Он сделал попытку вернуться как полководец но не получил согласия[17].
Несмотря на это Наполеон всячески отсрочивал свой отъезд, надеясь возглавить армию. Блюхер отдал приказ поймать и расстрелять Наполеона. Наполеон перебрался на фрегат и отправил посла на английский крейсер. Капитан заявил, что с удовольствием доставит Наполеона в Англию, но не уверен, что ему разрешат там остаться или отправиться в Америку.[18]
Заявление это наносило роковой удар проекту Наполеона найти убежище в Англии. Он планировал укрыться на датском судне или плыть прямо в Нью-Йорк, капитан американского корабля заявил, что с честью примет Наполеона. Но он решил положиться на «великодушие Англии». В Англии его встречали толпы людей. Автор утверждает, что сдача на английский корабль был единственный правильный поступок, так как не других судах англичане бы его поймали, сдаться Веллингтону и Блюхеру смерть, а вести партизанскую войну недостойно императора.
Боясь общественного мнения, английское правительство не решилось вынести смертный приговор Наполеону. В отличие от других держав и решили отправить его на вечную ссылку[19].
А. Кастело пишет, что в конце марта союзники в Вене подписали коалиционный договор, целью которого было «поддержание мира», то есть, другими словами возвращение к военным действиям. Каждая из сторон обязалась держать под ружьем по 150тыс. солдат (В.Слоон – 180тыс.), чтобы «лишить Бонапарта малейшей возможности вызвать волнения, противостоять его новым попыткам захватить высшую власть во Франции и вновь угрожать безопасности Европы».
В тоже время и Наполеон принимал необходимые меры военного характера, чтобы сформировать армию. Первым делом он сделал заказ на поставку 300тыс. ружей, потом призвал на службу рекрутов 1815 года, но Государственный совет постановил - времена ведь изменились!- что его декрет незаконный, ибо «воинский набор в компетенции законодательной власти». Наполеон, пожав плечами, решает считать призывников 1815 дополнительными молодыми рекрутами 1814г., якобы находящихся в отпусках со времен реставрации.[20]
С другой стороны границы противник еще ни о чем не знал, даже не подозревал о том, что происходит сейчас во Франции. Блюхер, который со своей стодвадцатитысячной армией находился неподалеку, писал накануне жене: «Скоро будем во Франции. Можем запросто проторчать здесь еще год: Бонапарт не осмелится нас атаковать».
Веллингтон собрал перед Брюсселем сто тысяч человек. В тот же день, 14 июня, он написал русскому царю, что планирует атаковать французов в конце месяца. Ни тот ни другой не ожидали нападения императора на Шарлеруа.
15 июня около полудня Наполеон прибыл в Шарлеруа и спустя четыре часа принял маршала Нея.
- Очень рад вас видеть! – сказал он ему.- Возьмите на себя командование первым и вторым армейскими корпусами. Тесните неприятеля по дороге на Брюссель, займите позиции возле Катр-Бра.
Но Ней уже не тот, он сильно постарел. Увидев, что Катр-Бра занят – а у него всего несколько частей и не хватает боеприпасов,- он не рискнул напасть на авангард противника[21]. В. Слоон в свою очередь утверждает что Ней, имея численное превосходство, просто проявил неповиновение. Но указывает, что Ней якобы не понял приказа.
Тем временем Наполеону удалось разбить пруссаков у Леньи. Затем он направился в Катр-Бра, и там узнал, что англичане отступили к горе Сен-Жан, где должен был занять позиции.
Император прибыл на ферму Гро-Кайо. Ночью офицер – кавалерист прискакал к Груши с приказом, в котором император требовал как можно скорее присоединиться его корпусу к костяку императорской армии.
В половине двенадцатого большая батарея императорской гвардии, расположенная перед Бель – Альянс, дала первый залп. Началась битва с атаки пехоты. Дивизия под командованием Жерома атаковала правый фланг англичан. Наполеон, ведя наблюдение, увидел идущих к Сен-Ламберу и Вавру походным маршем людей и предположил что это Груши. Но через несколько секунд благодаря перехваченной прусской эстафете все стало ясно. Это был авангард генерала Бюлова[22]. Император выделил десять тысяч бойцов – корпус Лабо, - который должен был двинуться на Бюлова, а другая эстафета, на сей раз французская, поскакала галопом к Груши, чтобы потребовать как можно скорее присоединиться к войскам императора.
Императорская артиллерия сосредоточила огонь на высоте Сен-Жан. После этого пехотные части Друэ д’ Эрлона бросились в атаку. Англичане с шотландцами, укрывшись за стенами фермы Ай-Сент, сумели точными выстрелами сбить воинственный пыл французов. Заметив, что французы замешкались, Веллингтон бросил против них шотландских драгун. Опрокинутые батальоны побежали.[23]
Начались яростные атаки Нея. Император позволил ему «очистить» плато и послал на помощь кирасир Мишо. Он, проходя с тяжелой конницей мимо Лефебра-Денуэтта, главнокомандующего легкой кавалерией, крикнул:
- Иду в атаку, поддержите меня!
Лефебр-Денуэтт, полагая, что началась общая атака, бросился вслед за кирасирами. Вся эта пришедшая в движение масса бросилась в сражение, «так и не получив точного приказа, без плана, без указанного направления. Ней в какой то мере узурпировал командование, от которого устранился Мюрат, вклад Груши был нулевым. Маршал, увидев перед собой в два раза больше всадников, чем рассчитывал, мог подумать, что Наполеон ждал от него, чтобы он лихо захватил весь Сен-Жан и во главе этой многочисленной конницы ринулся прямо на английские позиции». Но эта атака была мало эффективна. Было слышно, как Ней кричал Друэ д’ Эрлону:
- Держитесь, ребята, держитесь! Если мы с вами здесь не умрем, то нас повесят наши же эмигранты!
К этому времени гвардии все же удалось захватить Планшенуа. Теперь бежать наступил черед противника. Пораженные страхом солдаты в красных мундирах бросали оружие, поклажу, чтобы быстрее добежать до своего фланга.
Веллингтон говорил: теперь только от Бога зависит, кто кого опередит: ночь Блюхера или Блюхер ночь![24]
Блюхер первым прибыл на место сбора.
Французы заняли холмы за Планшенуа. Спасавшиеся бегством англичане «заразили охватившим их перед французами ужасом» пруссаков генерала Бюлова. Весь левый фланг противника мялся в нерешительности, но у императора не было резервов, чтобы направить их немедленно туда. Конница гвардии, сделав свое дело, вернулась к Наполеону. Теперь он сам встал во главе ее и повел кавалеристов к плато.
Пруссаки Блюхера, несмотря на усталость после утомительного марш-броска, теснили французов и вынудили императора отойти к Бель-Альянс. Повсюду французскую армию теснили; и наконец ее отступление превратилось в бегство.[25]
Началось отступление от Ватерлоо.
21 июня 1815 года почтовая карета Наполеона прибыла в Париж. Он думал, что еще можно сопротивляться. Нужно было идти к депутатам и уговорить их поддержать его или он мог вернуться к диктатуре. Но ему не хотелось делать этого, да и мужества не хватало[26].
Кто-то из окружения императора настаивал на диктатуре, но большинство считало, что император должен отречься. Наполеон согласился отречься только в пользу своего сына. Официально новый монарх не провозглашался, а лишь признавался таковым «в силу факта своего существования». Более того теперь учреждался не регент а специальная комиссия для управления государством[27].
Наполеон отправился в Мальмезон чтобы подождать там оформления паспорта, который даст ему возможность уехать в Америку. Наполеон делал попытку вернуться в роли генерала, но безрезультатно. Наполеон прибыл в Рошфор и после долгих переговоров решил сдаться англичанам. 15 июля он поднялся на борт «Беллерофонта» где его ждал капитан Мейтленд. По словам А. Кастело на корабле было приказано «не брать на караул» при виде императора. Корабль отправился в Англию, где Наполеон надеялся провести остаток своих дней. Там ему сообщили, что он отправляется на Святую Елену:
«Было бы несовместимо с нашим долгом перед страной и союзниками Его Величества, если бы генерал Бонапарт сохранил за собой средства и возможности вновь нарушить мир в Европе, поэтому необходимо ограничить его личную свободу во имя достижения такой важной цели. В качестве Вашей будущей резиденции выбран остров Святой Елены…».[28]
Как отмечает Г. Вернет компания открылась 15 (3) июня, сражением при Фрелюсе. Пруссаки много потеряли в этой битве, но и авангард французской армии понес значительные потери.
Желая избежать опасности, которая могла последовать от превосходства союзных войск в числе, Наполеон пытался в самом начале компании, отделить англичан от пруссаков. План его имел счастливые последствия в битве при Линьи 16 (4) июня; Блюхер, атакованный отдельно понес значительные потери.[29]
Битва при Ватерлоо началась 18 июня.
Далее автор приводит воспоминания самого Наполеона о битве.
«После пальбы и пехотных и кавалерийских атак, продолжавшихся восемь часов, вся армия с радостью видела, что сражение выиграно, и поле битвы останется за нами. В половине девятого четыре батальона средней гвардии… бросились в штыки, чтобы овладеть батареями. Несколько английских эскадронов напали на них во фланг и обратили их в бегство; стоявшие в близи полки, увидев бегущих в гвардейских мундирах, вообразили, что это солдаты старой гвардии, и растерялись, раздались крики: «Все потеряно! Гвардия разбита!» Панический страх распространился на поле битвы; все бросились в величайшем беспорядке на коммуникационную линию… Старая гвардия, находившаяся в резерве, была опрокинута ими и увлеклась общим потоком.
Через минуту армия превратилась в нестройную массу, все отряды смешались, и невозможно было собрать ни одного корпуса. Союзники, заметив это изумительное смятение, выслали целые колонны кавалерии.
Таким образом, выигранная битва, исправление предшествовавших ошибок, успехи, обеспеченные на другой день – все было потеряно в один момент панического страха…».
Автор также утверждает, что ошибка маршала Груши еще более содействовала этому бедственному результату. Ему поручено было преследовать и задерживать прусские корпуса Блюхера, а он позволил им дойти до Ватерлоо, и сам за ними не последовал.[30]
Эта ошибка, против которой он сам сильно протестовал и которую постоянно приписывает ему общее мнение, основываясь на свидетельстве самого Наполеона и стольких генералов, очевидных свидетелей; эта ошибка изменила в течение одного часа не только участь этого знаменитого сражения, но даже и судьбу Европы.
20 (8) июня Наполеон прибыл в Париж для удержания в страхе внутренних противников и для удаления парламентских переворотов.
Палата объявила себя постоянной, это было последним ударом по политическому существованию Наполеона.
Далее Наполеон отрекается в пользу сына. Но Наполеона IIне объявили императором, а составили комиссию из 5 человек для временного правительства.
Наполеон уезжает в Рошфор намереваясь отплыть в Америку. Но далее он сдается англичанам и отправляется в Англию, где ему сообщили, что он отправится на Святую Елену.[31]
Э. Людвиг считает основной причиной поражения Наполеона это его возраст и болезнь, которая его постоянно мучила. Из-за этого он совершает множество ошибок; основная из них промедление. Он ждет полдня и только потом начинает битву. Эти упущенные полдня приведут к гибели.
В разгар сражения, ближе к вечеру, приходит сообщение: Корпус Бюлова на подходе! Император бледнеет, рассказывают очевидцы, потом посылает приказ Груши – Назад! Дойдет ли этот приказ до него? А если и дойдет – выпустит ли его противник? Все решиться в течении часа: англичане должны быть разбиты раньше, чем подойдут прусаки. Наполеон бросает на прорыв всю кавалерию. Англичане выдерживают эту атаку. Бюлов уже начинает пальбу. Наполеон должен любой ценой обеспечить пути для отступления.[32]
Армия бежит под численным превосходством врага.
В отчаянии ли он?
Отнюдь! Что говорит Париж? Это единственная мысль гонит его вперед. Он надеется мобилизовать 150 тыс. и с национальной гвардией это составит 300 тыс.
Палаты требуют чтобы император явился к ним, он отказывается ( хотя в последствии сожалеет, в открытую никто бы не выступил бы против него). Тогда палаты требуют министров, но снова получают отказ, и только под угрозой смещения он разрешает министрам появиться в Государственном совете.[33]
После отречения указывает Э. Людвиг Наполеон рассматривает варианты бегства в Америку и Мексику, но так как ему никто не дает корабль, он принимает решение сдаться англичанам.
Б. Вейдер указывает, что все Великие державы договорились выставить против Наполеона по 50 тыс. солдат[34].
В Бельгии было сосредоточено 230 тыс. солдат. Принуждаемый к войне, Наполеон снова должен совершать чудеса, чтобы мобилизовать полмиллиона человек. Он разделяет их на несколько армий, одной из которых – Северной, насчитывающей 124 тыс. солдат, будет командовать он сам.
У Линьи Наполеон завязывает битву. Император поручает Груши поддерживать давление на левый фланг пруссаков, сам сосредотачивает удар в центре и на правом фланге, в то время как Ней должен атаковать с тыла.
К несчастью (как отмечает автор), Ней увязает в битве с англичанами, подошедшими к местечку Катр-Бра, понапрасну теряет 10 тыс. солдат[35]. Но на самом деле Ней выполнял приказ Наполеона по захвату Катр- Бра что отмечает ряд вышеуказанных историков.
Б. Вейдер говоря о битве при Ватерлоо указывает на то, что тут начинается череда ошибок. Также как и другие историки, такие как В. Слоон, А. Кастело, Г. Вернет и другие он объясняет их тем что Наполеон изнурен и болен. Наполеон засыпает на час в ожидании, пока не подсохнет грязь и не подойдет Груши. Так он теряет драгоценное время, а к полю битвы спешит на подмогу армия Блюхера. Генерал Рей, которому поручено взять замок Угомон, кладет слишком много солдат, так и не достигнув цели. Прибытие прусских войск под командованием Бюлова вынуждает направить им навстречу дивизии, первоначально включенные в группировку прорыва.
К часу дня Ней атакует ферму Ла-э-Сент, овладеет позицией и сходу атакует высоты Мон-Сен-Жан. Он заставляет отступить британскую конницу.
- На час раньше, чем нужно,- восклицает Наполеон, наблюдая за ходом битвы.[36]
Тем не менее, он посылает в подкрепление маршалу 3 тыс. кирасиров, но британские дивизии стоят твердо. Нужно бы еще выслать подкрепления, но в резерве остались лишь 13 тыс. солдат гвардии.
Вскоре Блюхер соединяется с Бюловым у Планшенуа, гвардия с трудом сдерживала их продвижение. Император решает покончить с англичанами и бросает старую гвардию на высоты Мон-Сен-Жан. Гвардию встречает плотный огонь и она вынуждена отступить. Начинается полный развал.[37]
Победа Веллингтона, была достигнута именно благодаря прусской атаке на французские тылы.
На Святой Елене возвращаясь к этой битве, где неприятелю потребовалось 156 тыс. солдат, чтобы разбить 72 тыс. Наполеон будет больше винить себя, нежели воздавать должное генералам противника.
- Я совершил ошибку, заночевав16 июня во Фрелюсе. Сражение под Ватерлоо должно было состояться на сутки раньше. Веллингтон и Блюхер не успели бы соединиться.[38]
А.Лашук по поводу Груши пишет следующее:
«…приказам императора не противятся. Груши было сорок девять лет, тридцать пять из них он воевал. Он был представителем старой школы маршалов и генералов. Как может подчиненному придти в голову мысль взять на себя инициативу, пусть даже небольшую? Император думает за них. Они ждут его приказов и не отваживаются даже спрашивать их. А когда они их получают, они их прекрасно выполняют. Вдохновение на войне запрещено».[39] Согласно данным майора А.Лашука, расстояние между Сарт-а-Вален и Мон-Сен-Жан составляет семь лье или двадцать восемь километров. «Следует отметить,-пишет А.Лашук,-что корпус Бюлова покрыл расстояние в пятнадцать километров между Вавром и Сан-Ламбером за восемь чатов, так плохи были дороги. Поэтому очень маловероятно, что Груши мог бы быть своевременным, чтобы ударить во фланг 4-у прусскому корпусу, ведь тот появился со стороны Сан-Ламбера в 15 часов».[40] Кроме того депеша полученная Груши 18 июня в 15.30 даже намека не имела на то что надо идти на соединение с Наполеоном. Он должен был попятам преследовать пруссаков и прибыв к Вавру немного приблизиться к императорской армии.[41] Далее автор указывает что поражение Наполеона при Ватерлоо нельзя целиком приписывать тем известным причинам которые описываются во многих работах – промедлению с началом наступления, колебаниям Груши , неспособности д’Эрлона, слабости Рейя, плохому использованию артиллерии, проведение разрозненных атак бес предварительного плана. Ответственность за поражение, как и за победу лежит полностью на плечах полководца.[42]
Как отмечает Э. Саундерс Французская армия концентрировала свои силы в районе Бомона и Филиппвилля, между реками Мёз (Маас) и Самбра, готовясь к вторжению в Бельгию. Веллингтону и Блюхеру приходилось обороняться по всей границе Бельгии, от Остенде до Льежа; кроме того, другие армии союзников собирали силы для мощного удара, ожидая приказа из Вены. Армия Веллингтона сейчас насчитывала 105 950 человек, армия Блюхера — 124 000 человек. Веллингтон удерживал Брюссель и западную часть страны; Блюхер занимал Шарлеруа и восточную часть, а также защищал дорогу Шарлеруа — Брюссель. Наполеон намеревался нанести удар по Шарлеруа и пройти между двумя армиями, как говорил его адъютант Хобхаус в конце мая. Он надеялся отбросить англичан и пруссаков на линии их обороны, а если бы пруссаки, которыми он собирался заняться первыми, не отступили, он немедленно нанес бы им сокрушительное поражение.
Армии союзников в Бельгии превосходили по численности французскую армию в соотношении примерно два к одному. Однако французская армия была лучше оснащена, особенно оружием, и была более закаленной и опытной. Энтузиазм французов, их национальный дух делал их способными выступить великолепным единым фронтом. Напротив, армия Веллингтона была собрана из солдат разных национальностей, войск очень разной подготовки и надежности. Герцог смог привлечь слишком мало ветеранов Пиренеев, и многие из его подчиненных не были готовы к боевой службе. Номинальное количество его солдат не соответствовало подлинной силе его армии, британская пехота составляла лишь треть ее общего числа.[43]
Вся масса войск Веллингтона была размещена на равнине между рекой Шельдой и большой дорогой через Шарлеруа и Брюссель на Антверпен. Прусская армия была разделена на четыре корпуса со штабами в Шарлеруа, Намюре, Синее и Льеже.
Войска Веллингтона были размещены таким образом, чтобы защищать дороги из Лилля и Монса, Блюхер оборонял большую дорогу Шарлеруа — Брюссель и восточную часть страны; обе армии занимали оборонительные позиции, но главным образом считали себя частью позиций союзников, готовые вскоре устремиться внутрь Франции.
Французская армия должна была вторгнуться в Бельгию тремя колоннами и с наступлением ночи 14 июня расположилась следующим образом: первый и второй корпуса находились слева, Рейль в Леере и д'Эрлон позади него в Сор-сюр-Самбр. Впереди и позади местечка Бомон стояли 3-й и 6-й корпуса под командованием соответственно Вандамма и Лобау, а Императорская гвардия находилась в тылу. Справа между Бомоном и Филиппвиллем стояли четыре корпуса резервной кавалерии и 4-й корпус под командованием Жерара, хотя Жерар еще не закончил переход из Меца.[44]
Саундерс пишет, что Наполеон вдруг внезапно остановил свой мысленный взор на Катр-Бра. Нею якобы было поручено занять этот участок. Он должен был в лоб атаковать все, что попадалось ему по пути из Госселье к Брюсселю, и занять позицию на дороге у Катр-Бра, разместив мощный авангард на подходах к Брюсселю, Намюру и Нивеллю. Вопрос о том, насколько мудрым решением мог быть подобный приказ, не перестает обсуждаться с того самого летнего дня 1815 года. По мнению Тьера и многих других историков, совершенно ясно, что Катр-Бра нужно было брать немедленно и что Наполеон не мог не воспользоваться возможностью это сделать. Однако Шаррас и Груар считают, что было бы опасно бросать Нея на Катр-Бра, тогда как пруссаки еще удерживали Сомбрефф. В инструкциях Рейлю и д'Эрлону Катр-Бра не упоминается, нет упоминания о нем и в следующем приказе, отосланном д'Эрлону главой штаба после того, как Ней выехал принимать командование. Похоже на то, что Наполеон, в духе своей обычной практики обелять себя за счет других, впоследствии просто выдумал этот свой приказ Нею.
Среди всех дискуссий и исследований по вопросу о приказе Наполеона Нею, среди всех попыток восстановить их беседу можно даже не пытаться искать хоть малейший намек на то, что маршала Нея хотя бы немного ознакомили с положением военных дел. Как много было ему известно? Вероятно, ничего, поскольку Наполеон имел привычку все важные сведения держать при себе, давая приказы, но не объяснения относительно своих планов и намерений. Кроме того, Ней в тот момент командовал третьей частью армии, и ему было поручено действовать самостоятельно. Об общей стратегии маневров, пишет Леньен, маршал империи и командующий левым крылом армии Ней знал не больше, чем какой-нибудь пехотинец. Его положение было не из легких, он не знал имен подчиненных ему генералов и полковников, не знал численности полков. Неудивительно, что он действовал с осторожностью.[45]
Наполеон приказал Груши продолжать преследование пруссаков, взять Флёрюс, а затем гнать их до Сомбреффа. Потом он вновь поехал в свою ставку в Шарлеруа и прибыл туда в 8 вечера, согласно армейской сводке.
Однако он так и не сообщил Вандамму о том, что им командует Груши, и когда Груши настало время приказать Вандамму взять Флёрюс, в ответ ему сообщили лишь, что Вандамм не обязан исполнять приказы командующего кавалерией и что его солдаты выбились из сил и собираются на ночлег. Кавалерия не могла действовать без пехоты, поэтому на том дело и кончилось, и стрельба затихла.[46]
Нея бесконечно осуждают за то, что он не смог взять Катр-Бра 15-го или в первые часы 16-го числа, в соответствии с приказом, якобы отданным Наполеоном. Однако эти обвинения не очень согласуются ни с приказами, зафиксированными в реестре Сульта (донесение, отосланное Груши утром 16-го числа, содержит следующие слова: «Имею честь уведомить Вас, что маршал князь Московский получил приказ следовать с 1-м и 2-м корпусами пехоты и 3-м корпусом кавалерии на пересечение дорог, именуемое Труа-Бра...»; поскольку теперь Нею приказывалось идти в Катр-Бра, Наполеон, по-видимому, не дал ему срочной команды отправиться туда в первую очередь).[47]
Описывая битву при Ватерлоо Саундерс уделяет много внимания мелочам стараясь создать доскональное описание битвы.
Первая фаза битвы, атака на Угумон, обычно рассматривается как отвлекающий маневр, целью которого было вынудить Веллингтона передвинуть часть войск из центра направо. Однако Веллингтон не передвинул из центра ни единого человека, и если это была диверсия, то вскоре командование забыло об этом, поскольку яростная схватка продолжалась вокруг Угумона весь день и обошлась французам дороже, чем англичанам.
Три дивизии Рейля были расположены перед Угумоном (одну оставили во Флёрюсе), во главе с генералами Жеромом Бонапартом, Фуа и Башлю. Одна из его батарей открыла огонь по позициям англичан, а Жером атаковал юго-восточную часть леса. Стрелковая цепь двигалась вперед, за ней эшелоном следовали колонны поддержки. Английские батареи открыли огонь, и с опушки леса раздалась мушкетная стрельба; но французы оказали давление и вскоре укрепились среди деревьев. Нассаусцы, которые незадолго до того в присутствии Веллингтона теряли голову от страха, теперь храбро сражались плечом к плечу с ганноверцами; они отступали, но защищали при этом каждый фут. За Жеромом шли солдаты Фуа и Башлю.[48]
На поле боя французы заняли большую часть леса в Угумоне; однако защитники, при активной поддержке пушек майора Булла и капитана Сэндхема, вновь выбили их оттуда, хоть и ненадолго. Жером не оставлял своих попыток, и вскоре ему удалось захватить весь лес, хотя его удерживали мощные стены, окружавшие сады и внутренний двор замка. Герцог Веллингтон наблюдал за сражением, руководя им сзади, с дороги. Затем он отвел войска из Ганновера и Нассау с занимаемых ими позиций и послал шесть гвардейских рот в подкрепление гарнизону замка. Убедившись, что они смогут продержаться, он поехал в центр, который, как ему виделось, вот-вот должны были атаковать. Ней действительно готовился к обстрелу и собирал пушки в одну огромную батарею недалеко от Бель-Альянса.
Рейлю было приказано занять окрестности Угумона, и, когда лес уже прочно удерживался, генерал Гильемино, начальник штаба Жерома, порекомендовал прекратить бой. Рейль несколько раз посылал соответствующие приказы, но Жером их проигнорировал и пытался любыми средствами проникнуть за стены и захватить замок. В этом отношении операция в Угумоне полностью пошла на пользу англичанам; французы понесли гигантские потери, а англичане могли удерживать их там лишь небольшим гарнизоном.
По приказу Наполеона в бой вступили две батареи конной артиллерии Келлермана; к ним присоединилась конная батарея Пире и продольным огнем обстреляла пушки линии Веллингтона[49].
Про Груши Саундерс пишет так: Пропаганда со Святой Елены сделала из Груши козла отпущения: некомпетентного, апатичного маршала, который мог бы спасти положение, если бы прислушался к уговорам Жерара. Поле боя, согласно легенде, не так уж далеко от Валена; дороги не так уж и плохи, а пруссаки — вовсе не следили за ним неусыпно. Наполеон, как всегда, вел себя безукоризненно; он дал своему маршалу точнейшие указания; он рассчитывал на его приход и участие в сражении. Нас даже пытаются уверить в том, что ночью Груши сообщили о готовящейся битве и проинструктировали на предмет координации усилий. (Уссей приводит исчерпывающее опровержение данного утверждения.)
На самом деле ситуация была гораздо более сложной, чем представлено в легенде. Поле боя находилось очень далеко; войска не могли маршировать туда напрямую, им пришлось бы идти в обход по извилистым улочкам, которые были в ужасном состоянии после невиданного ливня накануне. Впоследствии было выяснено, что быстро идущий человек может пройти расстояние от Валена до Планшенуа за пять с половиной часов; фактически именно такое время понадобилось гонцу, несшему Груши приказ Наполеона от 10 утра, чтобы доехать до места назначения, что, возможно, указывает на состояние дорог. Человек на хорошей лошади, безо всякой поклажи, за исключением письма, мог передвигаться значительно быстрее армейского корпуса, и можно предположить, что Груши смог бы добраться до поля битвы, даже если бы решил там невзначай появиться, не раньше восьми-девяти вечера. Бюлов в тот день прошел по тем же местам в Планшенуа, что заняло восемь с половиной часов, не считая задержки в Вавре. Груши предстояло пройти на три мили больше. Но необходимо также помнить, что пруссаки следили за каждым его движением, и маловероятно, что они позволили бы ему легко воссоединиться с Наполеоном.
В полдень авангард Бюлова находился в Шапель-Сен-Ламбер, другие его дивизии располагались между этим местом и Вавром. Прусские войска стояли лицом к лицу с Эксельмансом, который возглавлял передовую колонну Груши в Ля-Барак. Цитен двигался из Вавра в Оэн, оставив войска для наблюдения в Лимале. Первые две дивизии Пирха I перешли Диль и наступали на Шапель-Сен-Ламбер вслед за Бюловым, за ними двигались две оставшиеся; Тильманн, оставив сильный арьергард в Вавре, продвигался к Кутюру в направлении Планшенуа. Позже, когда стало ясно, что Вандамм идет к Вавру, корпус Тильманна и две последние дивизии Пирха I приостановили их продвижение; эти войска, численностью около 35 тысяч человек, могли бы осложнить марш Груши к Мон-Сен-Жану. «Более того, — пишет Шаррас, — нельзя забывать, что эти 35 тысяч пруссаков, с которыми Груши мог бы столкнуться, если бы поспешил к Наполеону в соответствии с советом Жерара, не принимали никакого участия, совершенно никакого, в битве при Ватерлоо»[50].
Все было готово для решающей атаки на линию обороны Веллингтона, и один из адъютантов Нея ждал от Наполеона приказа открыть огонь. Вскоре были замечены пруссаки. Он издал приказ о том, чтобы легкая кавалерия Домона и Сюберви двигалась в направлении Шапель-Сен-Ламбер, отслеживая прусское наступление; вскоре после этого он послал Лобау направо с 6-м корпусом. Так что, сократив свои силы примерно на 10 000 солдат, он встречал 67 661 человека Веллингтона со своими 64 000.[51]
Наполеон дал приказ открыть огонь батарее, стоявшей напротив центра Веллингтона слева, и с этой канонадой, около 1.30, началась вторая фаза сражения. Палили из восьмидесяти французских пушек, и им тотчас ответила артиллерия Веллингтона. Артиллерийская стрельба французов длилась полтора часа. Планировалось истощить силы противника таким образом, чтобы он не смог отразить последующую атаку пехоты. Однако, кроме разрушительного воздействия на беззащитную бригаду Биландта, они не имела серьезных последствий. Пушки были расположены на значительном расстоянии от линии Веллингтона, и снаряды не перелетали далеко за Оэн. Люди Томаса Пиктона укрылись за склоном позади улочки и остались невредимы, их потери были незначительны.
Около двух часов Ней подал сигнал к началу главной атаки.[52]
В атаку пошли 16 000 человек под началом генералов Кио (в отсутствие Аликса генерал Кио, один из его бригадных генералов, был поставлен командовать его дивизией), Донзело, Марконье и Дюрютта. Они двигались эшелоном, левые вышли вперед дальше всех, взяв за ориентир аванпосты в Ла-Э-Сент, пока Дюрютт справа атаковал ферму Папелотт, которую оборонял принц Бернард Саксен-Веймарский. За исключением Дюрютта, который по собственной инициативе применил более мобильное построение, генералы повели своих солдат колоннами подивизионно, причем так тесно их построили, что, только те, кто шел в первом ряду, могли стрелять по противнику. «Трудно понять, почему именно такое построение избрали люди, которые имели двадцатилетний опыт ведения войн», — пишет Груар. Этот вид построений, по его словам, был популярен в античном мире и потому основательно устарел, но в сражениях Наполеона он использовался. Некоторые историки придерживаются мнения, что приказ, по-видимому, неправильно поняли, что изначально батальоны должны были идти вперед с интервалами для большей мобильности и быть готовыми перестроиться в каре в случае кавалерийской атаки. Но, поскольку Наполеон сам наблюдал за сражением и не послал вперед никого, кто мог бы отменить это построение, возможно, что оно было частью его плана массированного, жест-кого приступа. Он собирался проникнуть внутрь, надавив всей массой, и это могло бы получиться, если бы защита была менее искусной.[53] Вторая фаза битвы завершилась неопределенностью.
Блюхер попал в Шапель-Сен-Ламбер около часа дня; но, прежде чем отважиться на трудный спуск в лощину реки Лан, которая отделяла его от армии Веллингтона, он основательно обследовал район, чтобы убедиться, что туда не идут войска Груши. Три четверти часа спустя, будучи уверенным, что на данной территории противника нет, он двинул свои войска к Планшенуа[54].
Маршал Ней должен захватить Ла-Э-Сент, который затем будет использован как плацдарм для атаки на позиции Веллингтона.
Для выполнения задачи Нею не дали никакой другой пехоты, кроме подразделений Рейля и д'Эрлона, но потом разрешили также использовать кавалерию Мийо и Лефевр-Денуэтта. Артиллерия оставалась под командованием Наполеона[55].
Даже сейчас, в начале третьей стадии битвы, Наполеон не сделал никаких приготовлений на случай отступления. Не были наняты проводники для того, чтобы обходными путями отвести войска к границе; не было продумано то, каким образом их можно было бы перевести через Диль, не заставляя тысячами пробиваться сквозь узкую центральную улицу Женаппа; не были посланы гонцы в Шарлеруа, чтобы обеспечить побежденной армии хотя бы минимально организованное отступление обратно во Францию. Наполеон повел своих преданных солдат сражаться, не позаботившись о провизии, и точно так же он готов был бросить их после поражения на произвол судьбы.
Маршал Ней приготовился к атаке на Ла-Э-Сент, как к предварительному этапу новой попытки прорвать линию Веллингтона. В то же время легкая кавалерия Пире напала на правый фланг англичан, что вынудило Эксбриджа передвинуть кавалерию Гранта с того места, которое французы должны были вскоре атаковать.
Но позиции Веллингтона были столь сильны, их защищали столь преданные войска, костяк лучших его солдат, соль его армии, что атака должна была быть поистине непревзойденно мощной. Наполеон должен был рискнуть оставить свой правый фланг незащищенным и перебросить весь остальной массив своей армии на линию Веллингтона, помимо тех, кого он уже послал навстречу пруссакам.
Однако подобные сверх усилия не были предприняты. Вместо того чтобы возглавить атаку лично, Наполеон предоставил действовать Нею. Оставаясь в тылу, он не мог своевременно замечать, что необходимо делать. Ней мог это видеть, но Ней командовал не армией, а лишь ограниченным количеством войск. Наполеон возложил на своего маршала ответственность, несоизмеримую с данными ему возможностями, а затем опустился до того, что сделал из него фигуру главного обвиняемого.[56] Кавалерийская атака провалилась, и в своих заметках, написанных на острове Святой Елены, Наполеон снимает с себя за это всякую ответственность. Остается предположить, что либо Наполеон приказал кавалерии атаковать, полагая, что она прорвется сквозь позиции англичан, либо Ней, получив общее указание пробиться сквозь линию обороны противника, погнал вперед кавалерию, поскольку других войск со свежими силами для атаки у него не было[57].
Было больше половины пятого, когда к востоку от французской линии, в отдалении послышалась пушечная пальба. Пруссаки вступали в бой это были войска Бюлова о котором К.Маркс написал так: « Бюлов не учувствовал в битве при Линьи из за того что опоздал приказ, однако его соединение с Блюхером, способствовало исходу битвы при Бель-Альянсе (Ватерлоо)».[58]
Недалеко от Вавра Груши только что получил донесение от 1.30 со срочным примечанием, приказывающим ему немедленно идти к Мон-Сен-Жану, где Бюлов угрожал французскому правому флангу. Очень занятый, поскольку теперь он сражался с Тильманном в Вавре, и не имея войск на левом берегу Диля, он ничем не мог помочь. Однако он приготовился по мере сил подчиниться приказу; он послал войска на захват моста в Лимале, где стояли пруссаки, и дал указания двум дивизиям 4-го корпуса, которые еще не прибыли для участия в сражении в Вавре, идти к Лималю и быть готовыми занять дорогу на Ватерлоо. Однако пройдет еще несколько часов, прежде чем они смогут пробить себе дорогу на запад.[59]
У Наполеона еще оставались шансы разрушить линию Веллингтона; однако теперь, когда вся его кавалерия была потеряна, ему больше ничего не оставалось, как только повернуться спиной к своему противнику. Без сомнения, в данном случае было предпочтительнее отступить, нежели оставаться на поле; но императорский ум находился в плену иллюзий.[60]
Захватом Ла-Э-Сент Ней завоевал для своей армии огромное преимущество и немедля форсировал свой успех, приведя батарею с позиции, чтобы обстрелять Союзные войска на Оэнской дороге, и разместив французский полк в гравийном карьере, на этот раз Веллингтон оказался в критическом положении. Ней послал полковника Эйме галопом назад, в Бель-Альянс, с просьбой к Наполеону послать ему необходимую пехоту Императорской гвардии. У Наполеона еще оставались в резерве четырнадцать батальонов Императорской гвардии. Но просьба поступила в момент кризиса. На его правом фланге пруссаки, после того как их выбили из Планшенуа, построились и вновь атаковали. Лобау отступил; после отчаянной борьбы Молодая гвардия была вытеснена из деревни. Бюлов захватил Планшенуа и уже стрелял по Бель-Альянсу. Наполеону угрожал прорыв пруссаков с тыла, и, проигнорировав просьбу Нея, он пол-ностью занялся вторым развивающимся конфликтом. Однако первоочередной необходимостью было все же прорвать английскую линию обороны, поскольку у Веллингтона оставались резервы и, получив короткую передышку, он еще мог спастись[61]. Наполеон использовал гвардию, чтобы защитить свой тыл, в то время как Ней, совершенно сбитый с толку, не мог ничего поделать, кроме как сражаться вместе со своими солдатами у самого края линии Веллингтона. Вскоре Наполеон двинул вперед гвардию, но она не смогла пробиться поподя в засаду, и начала отступать.
Герцог Веллингтон при виде французского отступления по всему фронту понял, что настал черед его армии, которая выдерживала атаки противника в течение восьми часов, перейти в наступление. Стоя на вершине холма рядом с позициями Мейтленда, где лучи заходящего солнца очерчивали его темный силуэт, он поднял свою шляпу и помахал ею в воздухе. Его офицеры по всей линии фронта поняли этот сигнал. Загремели барабаны, в знак грядущей атаки взревели горны, заиграли волынки, и все выжившие солдаты армии двинулись вперед по равнине, преследуя неприятеля.
В разгаре всеобщего debacle (умопомешательство, безумие — фр .) два каре гренадеров стояли твердо и отбивали все нападения. Никогда еще Императорская гвардия не являла свое мужество и самообладание столь отчетливо. Но теперь Наполеон приказал им отступать. Сам он ускакал галопом прочь вместе с Сультом, Друо, Лобау и примерно полудюжиной конных егерей. Достигнув Ле-Кайю, он нашел оставленный им там личный эскорт, 1-й егерский полк, которому приказал вместе с ним продвигаться к Женаппу. «Я на вас рассчитываю», — сказал он. Держась ближе к стороне колонны, пока два батальона гренадеров под командованием генерала Пти прикрывали его отступление, Наполеон двинулся в путь.[62] Совместными усилиями союзники нанесли поражение Наполеону окончательное поражение и хотя Англичане до сих пор приписывают эту заслугу одному герцогу Веллингтону, но на деле как отмечает Энгельс, « победы Веллингтона стоили куда больше наличных денег, чем отваги и искусства».[63]
Вернувшись в Париж после долгих раздумий Наполеон отрекается и сдается Англичанам. В Англии он узнает о своем новом месте пребывания острове Святая Елена.
О Егер отмечает, что Наполеон промедлил с наступлением т.к. увидел войска Бюлова.[64]
Также потери он отмечает в 11тыс. англичан, 7тыс. прусаков и 72тыс. французов пленными.
В истории 19 века Лависса и Рамбо указываются следующие причины поражения Наполеона: измена Бурмона, неудовлетворительность Сульта в качестве начальника генерального штаба, вялость Нея при Катр-Бра, неспособность Груши, который не получил точных указаний и боялся личной инициативой погубить исход битвы, болезнь Наполеона.[65]
Как пишет Д. Чандлер император возлагал практическое руководство сражением на маршала Нея. Не было никакого специального указания на необходимость начать атаку на Угумон всеми силами второго корпуса Рейля. Включение в приказ для д’ Эрлона саперов, по-видимому, показывает, что Наполеон намеревался перерезать дорогу на Брюссель, тем самым рассекая направление отхода Веллингтона к Брюсселю. В целом намеченный императором план не отличался тонкостями. Всеобщее массивное наступление, поддержанное лишь несколькими предварительными атаками. Не упоминалось ни о каких запасных вариантах или изменениях плана на случай появления пруссаков[66].
Самый популярный вопрос в историографии периода «Ста дней» это битва при Ватерлоо. И один из первых вопросов здесь это численность сторон. Если с битвой при Ватерлоо все более или менее ясно, то численность всей Французской армии значительно разница. Второй вопрос это возможный исход битвы при Ватерлоо и причины поражения. Практически все историки солидарны в том, что даже если бы Наполеон выиграл битву, то он бы нашел свое Ватерлоо в другом месте. Западные историки в основном оправдывают Наполеона ссылаясь на его плохое здоровье, а вот Груши они особенно последнее время стараются оправдать, Слоон например, возлагает и предшествующие ошибки на Наполеона, а не на его окружение. Отечественные историки всю вену перекладывают на Груши особенно Манфред. Хотя и указывают на превосходство союзников в численности. Все историки и наши и западные указывают на одни и те же ошибки: запоздание с началом битвы, нерациональное использование сил, самоубийственная атака гвардии в конце битвы. Действия Нея у Катр-Бра полностью оправдывает только Слоон говоря, что приказа занять его Наполеон не отдавал.
Некоторые отечественные историки даже отмечают, что у Наполеона в тот период не было талантливых генералов. Но, на мой взгляд, это неверно ведь Наполеону почти удалось разбить Веллингтона о котором Ф.Энгельс в свое время написал так: «Веллингтон был человек ограниченный. Недалекого ума. Известно, как несправедливо он отзывался о роли своих немецких союзников в исходе битвы при Ватерлоо, приписывая себе всю славу победы, которая не будь своевременного прихода Блюхера превратилась бы в поражение». [67] В с вою очередь о Блюхере он отзывался по другому: « В 1815г., Блюхер решил исход последней компании. Несмотря на поражение под Линьи он сумел заставить свою разбитую армию отправиться по пятам победителя что позволило одержать победу при Ватерлоо. После сражения при Ватерлоо преследование им бегущих французов от Ватерлоо до Парижа имеет в прошлом лишь одну параллель- преследование Наполеоном прусаков от Йены до Штеттина»[68]. «Известно как в 1815г., крепость за крепостью сдавались под натиском одного только прусского корпуса после нескольких коротких осад и обстрелов. Авен и Гюиз сдались перед 10 полевыми орудиями не сделав ни одного выстрела».[69] Отречению отечественная историография уделяет мало внимания и различий с иностранными авторами нет. Главное различие между западными историками здесь это варианты бегства Наполеона из Франции о его попытках вернуть власть хотя бы над армией.
[1] Слоон В. Новое жизнеописание Наполеона т2. М., 1997. с.581.
[2] Слоон В. Новое жизнеописание Наполеона т2. М., 1997. с. 582.
[3] Слоон В. Новое жизнеописание Наполеона т2. М., 1997. с.585.
[4] Слоон В. Новое жизнеописание Наполеона т2. М., 1997 с.586.
[5] Там же с.588.
[6] Слоон В. Новое жизнеописание Наполеона т2. М., 1997 с.595.
[7] Слоон В. Новое жизнеописание Наполеона т2. М., 1997. с.596.
[8] Слоон В. Новое жизнеописание Наполеона т2. М., 1997 с. 599.
[9] Слоон В. Новое жизнеописание Наполеона т2 1997 с. 607.
[10] Слоон В. Новое жизнеописание Наполеона т2. М., 1997. с. 607.
[11] Слоон В. Новое жизнеописание Наполеона т2. М., 1997 с. 608.
[12] Слоон В. Новое жизнеописание Наполеона т2 1997 с.609.
[13] Слоон В. Новое жизнеописание Наполеона т2. М., 1997. с.610.
[14] Слоон В. Новое жизнеописание Наполеона т2. М., 1997 с.611.
[15] Слоон В. Новое жизнеописание Наполеона т2 1997. с.617.
[16] Там же с. 618.
[17] Слоон В. Новое жизнеописание Наполеона т2. М., 1997. с. 621.
[18] Там же с. 622.
[19] Слоон В. Новое жизнеописание Наполеона т2. М., 1997 с. 627.
[20] Кастело А. Наполеон. М., 2004. с.541.
[21]Кастело А. Наполеон. М., 2004. с. 550.
[22]Кастело А. Наполеон. М., 2004. с 556.
[23] Кастело А. Наполеон. М., 2004 с.559.
[24] Кастело А. Наполеон. М., 2004. с 561
[25] Кастело А. Наполеон. М., 2004 с. 562.
[26] Там же с. 565.
[27] Кастело А. Наполеон. М., 2004. с.570.
[28] Кастело А. Наполеон. М., 2004. с. 595.
[29] Вернет Г. История Наполеона. М., 1997. с. 547.
[30] Вернет Г. История Наполеона. М., 1997 с.549.
[31] Вернет Г. История Наполеона. М., 1997 с. 550.
[32] Людвиг Эмиль. Наполеон. М., 1997. с. 450.
[33] Людвиг Эмиль. Наполеон. М., 1997 с. 451.
[34] Вейдер Б. Наполеон. Триумф, трагедия, убийство. М., 2005 с.209.
[35] Вейдер Б. Наполеон. Триумф, трагедия, убийство. М., 2005 с. 210.
[36] Вейдер Б. Наполеон. Триумф, трагедия, убийство. М., 2005 с. 211.
[37] Вейдер Б. Наполеон. Триумф, трагедия, убийство. М., 2005 с.212.
[38] Там же с.213.
[39] Лашук А. Наполеон. Походы и битвы 1796-1815. М., 2004с. 860
[40] Лашук А. Наполеон. Походы и битвы 1796-1815. М., 2004 с. 860.
[41] Лашук А. Наполеон. Походы и битвы 1796-1815. М., 2004 с. 861.
[42] Лашук А. Наполеон. Походы и битвы 1796-1815. М., 2004 с.881.
[43] Саундерс Э. Сто дней Наполеона. М., 2002. с. 119.
[44] Саундерс Э. Сто дней Наполеона. М., 2002. с. 128.
[45] Саундерс Э. Сто дней Наполеона. М., 2002 с.141.
[46] Саундерс Э. Сто дней Наполеона. М., 2002 с. 146.
[47] Там же с. 155.
[48] Саундерс Э. Сто дней Наполеона. М., 2002 с.229.
[49] Саундерс Э. Сто дней Наполеона. М., 2002. с.230.
[50]Саундерс Э. Сто дней Наполеона. М., 2002 с. 234
[51]Саундерс Э. Сто дней Наполеона. М., 2002 с. 237.
[52] Саундерс Э. Сто дней Наполеона. М., 2002 с.238.
[53] Саундерс Э. Сто дней Наполеона. М., 2002 с.239.
[54] Саундерс Э. Сто дней Наполеона. М., 2002 с.245.
[55] Там же с.245.
[56] Саундерс Э. Сто дней Наполеона. М., 2002. с. 252
[57] Там же с.253
[58] Маркс К. Бюлов. Соч. т44. М., 1977 с. 297
[59] Саундерс Э. Сто дней Наполеона. М., 2002 с.259.
[60] Саундерс Э. Сто дней Наполеона. М., 2002 с. 272.
[61] Саундерс Э. Сто дней Наполеона. М., 2002 с. 275.
[62] Саундерс Э. Сто дней Наполеона. М., 2002 с. 288.
[63] Татаринова К.Н. Очерки по истории Англии 1640-1815. М., 1958 с. 436
[64]Егер О. Всемирная история в 4х томах. М., 2002. с. 289.
[65] История 19 века Лависса и Рамбо 1937 т.2 с. 342.
[66] Чандлер Д. Военные кампании Наполеона. М., 1999 с.647.
[67] Энгельс Ф. Современное состояние Английской армии. Т10. М., 1958 с. 243-244
[68] Маркс К. и Энгельс Ф. Блюхер. Соч. т14. М., 1959 с.194-195
[69] Энгельс Ф. По и Рейн. Соч. т13. М., 1959 с. 267