Пациенты бывают разные. Кого-то не запоминаешь совсем, кто-то вызывает негатив, а кто-то западает в душу.
Петю я всегда буду вспоминать с особым теплом. Он был просто невероятным. Во всех смыслах. В нём удивительным образом сочетались педантичность, въедливость и умение попадать в нелепые ситуации.
Правильный выбор
Начнём с того, что он был одним из немногих, кто озаботился выбором ЗПТ задолго до часа Х.
ЗПТ – заместительная почечная терапия – гемодиализ, перитонеальный диализ и трансплантация почки. Требуется пациентам с ХБП – хронической болезнью почек.
Критерий отбора на гемодиализ и перитонеальный диализ: СКФ (скорость клубочковой фильтрации менее 15 мл/мин/1,73м2. При этом учитывается наличие клинической симптоматики, не поддающейся консервативному лечению –тошнота, рвота, отёки, высокое артериальное давление.
Идеальный вариант, как я уже рассказывала, когда за год до старта диализной терапии пациенту либо формируют АВФ для гемодиализа (артериовенозную фистулу), либо имплантируют катетер Тенкхоффа для перитонеального диализа (ПД).
В жизни идеальный вариант встречается нечасто, особенно второй (катетер для ПД).
Перитонеальный диализ
Петя был парнем молодым, вдумчивым и реально смотрящим на вещи. Поэтому, как только ему выставили диагноз ХБП, он начал собирать подробную информацию. Читал, анализировал, сравнивал и выбрал перитонеальный диализ.
Его не смутила ни трубка в животе, ни необходимость проведения обменов 3-5 раз в день.
– Зато не надо трижды в неделю по четыре часа торчать в диализном центре. И иголки в меня втыкать не будут. Правильно?
"Правильно“ вообще было его любимым словом. Редкий его вопрос не заканчивался им.
– И с работой я спокойно смогу совмещать. Правильно?
– Смотря где ты работаешь.
Петя занимался ремонтом квартир. У них с товарищем была крошечная фирмочка, но пользовались они огромным спросом, ибо работали не на страх, а на совесть. Контакты добросовестных парней передавали из рук в руки.
Точно так же Петя относился и к своему здоровью. Вот только избежать диализа не удалось: Петина болезнь не предполагала большого разнообразия вариантов исхода. Исход у наследственных нефропатий частенько один – ЗПТ.
Петя очень хотел пересадку. Но существовало несколько "но". Насколько мне известно, в нашей стране трансплантация почки до начала диализа невозможна.
То есть, заранее не пересаживают. Вот когда уже дошёл до последней стадии ХБП и диализа, тогда и поставят в очередь. Либо есть подходящий родственный донор – трансплантируют от него. Такого донора у Пети не было. Жена отдала бы ему свою почку, но супруги кровными родственниками не являются. Так что этот вариант тоже отпал.
А в очереди в то время (5-10-15 лет назад) стояли годами. Как минимум в нашем регионе. Петя, конечно, попал в регистр пациентов, нуждающихся в трансплантации, и несколько раз в год ездил в региональный центр отмечаться. Но донор, к сожалению, так и не нашёлся.
Гемодиализ в качестве спасения Петя принципиально не рассматривал.
– Кальций весь вымывает, белок тоже. Регулярная кровопотеря, а, значит, анемия. Давление опять-таки и дизэквилибриум-синдром, – загибал пальцы Петя.
Такой на редкость подкованный пациент попадался мне впервые. А при слове "дизэквилибриум" я вообще дар речи потеряла. Не все медсëстры понимают, о чём речь, и даже иногда не все врачи. Что уж говорить о пациентах.
Дизэквилибриум-синдром, или синдром рикошета – патологическое состояние, осложнение гемодиализа. Во время процедуры удаляется жидкость и шлаки, в частности, мочевина. По законам физики вода из тканей удаляется быстрее, чем мочевина. В итоге нарушается равновесие – из кровеносного русла мочевину убрали, а в тканях она осталась в большом количестве. И прежде того, чтобы из тканей поступать в кровь, мочевина начинает оттягивать на себя воду – из кровеносного русла обратно в ткани, вызывая тем самым их отёк. Прежде всего страдает головной мозг. Возникает тошнота, головная боль, возможны потеря сознания и судороги.
Синдром рикошета чаще бывает после первой процедуры в начале диализной терапии, когда изначально уровень мочевины крови очень высокий. Но и при пропусках гемодиализа такое тоже может быть. Иными словами, чем выше додиадизная мочевина крови, тем вероятнее возникновение дизэквилибриум-синдрома.
Именно поэтому первая процедура короткая и на диализаторе с маленькой площадью мембраны. Лучше провести несколько коротких ежедневных диализов, чем пытаться сразу убрать то, что накапливалось месяцами.
Перестарался
Вернёмся к Пете. Хоть он и производил впечатление немножко зануды, всё же был из разряда тех, с кем точно не соскучишься. И про кого частенько можно сказать: перестарался.
Послеоперационный период и ввод в перитонеальный диализ обошлись без приключений. Петя быстро научился проводить процедуру самостоятельно и даже подкинул мне идею шпаргалки. Предложил из большой подробной инструкции сделать небольшой плакатик с пошаговым алгоритмом и приклеить прямо на стойку для растворов, в аккурат на уровне глаз.
– Я, конечно, уже выучил всё наизусть, но есть нюанс. Последний обмен в 22.00. И я засыпаю ещё на этапе слива. А когда надо заливать, я спросонья забываю, что делать.
Не знаю, как он умудрялся засыпать сидя на стуле и как просыпался через 15 минут. Но требуемую шпаргалку я отпечатала, заламинировала и присобачила на стойку.
Сюрпризы начались после выписки Пети. Не привыкать – пока ПД-шники на стацлечении и под круглосуточным присмотром, всё идёт по плану, без сучка, без задоринки. Оказавшись дома во время первой заливки напрочь забывают всё, чему мы их научили. Ступор длится недолго, и уже на следующее утро они чувствуют себя уверенно, словно всю жизнь этим занимались. Немного напоминает выписку из роддома, не находите?
– Я тут решил пресс покачать и, кажется, погорячился.
– То есть? – суббота, девятый час утра, я отработала сутки и еле живая плетусь домой, всеми силами пытаясь сдержать раздражение.
– Ну, какая-то шишка вылезла около пупка.
Зашибись, твою мать. Это я произношу, конечно же, про себя. Один паховую грыжу заработал, таская баллоны с бытовым газом, второй вот пресс покачал до пупочной грыжи. Спрашивается, на хрена ты это делал???
– Петя, а зачем ты это делал? – при пациентах я никогда не выражаюсь.
– Ну вы же разрешили лёгкие нагрузки. А я хочу быть в форме.
– Петенька, качание пресса не относится к лёгким физическим нагрузкам. Собирай вещи и документы и в приёмник к хирургу.
Через пять часов Петю благополучно прооперировали. Как я и предполагала – пупочная грыжа. Уф-ф-ф, ладно хоть позвонил.
– А можно мне витамин С принимать по 1 грамму в день?
– Нельзя, Петя, и не только тебе, никому нельзя. Это очень большая дозировка. И зачем ты вообще собрался его пить?
– Ну так ведь осень, сезон простуд.
– Сделай прививку от гриппа и не занимайся ерундой...
Сколько таких звонков было, я уже и не вспомню. Главное, они меня никогда не злили. Расстраивали, тревожили, смешили, радовали, но не злили.Сейчас, когда уже 5 лет не работаю с диализными пациентами, я понимаю, что была для них не только курирующей их медсестрой, но и доверенным лицом, а иногда и жилеткой для слëз и переживаний. И для них, и для их родственников.
Пети не стало несколько лет назад. К.о.в.и.д не пощадил его, как и многих диализных пациентов. А мог бы прожить на ПД лет 10-15. Или нашёлся бы подходящий донор. Увы.
Тот случай, когда об уходе пациента скорбишь как о потере близкого человека. И ещё долго думаешь, что могло бы быть иначе.
P. S. Для тех, кто недавно в моём блоге: все имена выдуманные, врачебную тайну я уважаю.
P. P. S. Истории о диализных пациентах часто грустные, но не нужно думать, что ХБП и диализ = приговор. Это образ жизни, как говорил мой наставник. Диализная жизнь может быть очень и очень длинной, и вполне себе счастливая. Это не финал, продолжение всегда следует. И во многом от пациента зависит, каким оно будет.
