— Я хочу выписать своего бывшего мужа из квартиры.
Вот так начала свой рассказ статная и красивая женщина. Она пришла на приём к местному адвокату, чтобы получить консультацию.
Видно было, что ей уже за сорок пять. Но былой красоты она не растеряла — изящные черты лица, уверенная осанка, ухоженные блестящие волосы. Её не портила россыпь морщин, ни небольшая седина.
На её лице застыла смесь решительности. И лёгкой усталости. Она не тратила времени на лишние слова и сразу перешла к делу.
Она говорила твердым и холодным голосом, глядя на внимательно слушающего адвоката.
— Расскажите подробности. Что за квартира? У кого она в собственности? Кто еще прописан? Где живет ваш бывший муж?
Марина тяжело вздохнула. Будто проживая заново всю накопившуюся боль. И начала свой рассказ. В её голосе мелькнули едва уловимые нотки ностальгии.
— Мы с Димой прожили вместе двадцать пять лет. Наша жизнь была как на пороховой бочке. Мы оба взрывные. Любили ругаться, громко кричали, били посуду. Да, наверное, это даже придавало нашему браку некий огонёк.
Она прервалась, а потом продолжила:
— Но всё же... накопилось слишком много обид. Сначала казалось, что громкие ссоры подогревают наши чувства. Что наш костёр горит ещё ярче, понимаете. Но когда обиды начали накапливаться как снежный ком, стало ясно, что этот костёр уже не обогревает. А обжигает нас обоих.
Она вспомнила, как из их дома постоянно раздавался грохот, крики. Как их общие друзья смущённо отводили глаза, когда заходили в гости попить чай. А пара начинала очередной скандал.
Они никогда не стеснялись зрителей. Их театр был готов начать представление в любой момент.
Затем, дама продолжила:
— Мы решили разойтись. Оба уже не молодые, захотелось покоя. Драма, интриги, скандалы. Всему этому место в бразильских сериалах, а не в реальной жизни.
Марина рассказала адвокату все подробности. Что после развода они с Димой всё ещё жили в неприватизированной квартире.
Сначала они пытались остаться друзьями. Из-за общей дочери. Но это оказалось невозможно.
Дима вскоре женился снова. И даже умудрился прописать своего сына от нового брака в той же квартире. В её квартире.
— А в 2011 году государство дало мне новую квартиру по социальному найму. Взамен старой, которая была в доме, непригодном для проживания. И там опять зарегистрировали всех жильцов старой квартиры: меня, мою дочь и внука. А также моего бывшего мужа с его сыном.
Было видно, что женщина была возмущена:
— Но ни Дима, ни его сын… Они там никогда не жили. Его сын так вообще никогда не видел ни первой квартиры, ни второй.
Она делала паузы, собираясь с мыслями, и борясь с накатывающими эмоциями.
Константин Рудольфович, адвокат, верил, что новая клиентка – дама с горячим темпераментом.
— Я хочу приватизировать квартиру. А для этого, снять Диму и его сына с регистрационного учёта. Я думаю, что имею на это право. У меня нет их вещей. В квартире они не живут, не оплачивают коммунальные услуги. Ничем не помогают. Все содержу только я. А ведь прошло уже много лет.
Адвокат кивал, делал заметки и задавал уточняющие вопросы.
— А ваш бывший муж согласен выписаться добровольно?
Марина покачала головой, и в её глазах промелькнула тень разочарования.
— Нет. Он упрямец. Дима отказывается. Он говорит, что квартира выдана и на его сына, и без него она могла бы быть меньшей площади. Но самое смешное…
Её губы искривились в горькой усмешке.
— Этот человек как-то даже пытался вернуться ко мне. В состоянии не трезвом. Когда жена выгнала во время ссоры. Стоял однажды с чемоданами на пороге. Уверенный, что я открою двери и впущу его обратно.
"Сил моих нет родственников твоих терпеть", - говорила она после этого дочери про визит её отца.
Марина замолчала, будто пытаясь подавить всплеск эмоций.
Её руки слегка задрожали. Она сжала кулаки, стремясь сохранить контроль.
Консультация продлилась полтора часа. А после… Константин Рудольфович принялся за работу.
И вот документы были поданы в суд, а заседание назначено.
Процесс начался в обычной, почти рутинной обстановке.
Судья внимательно выслушивал стороны. Ему явно было скучно. Семейные драмы он слышал по десять раз на дню. Истории его уже не удивляли.
Выступала сторона Истца:
— Мы развелись ещё в 2005 году, но какое-то время продолжали жить вместе. На прошлой квартире. Дима искал новое жилье. А я его не выгоняла.
Судья кивнул, показывая, чтобы она продолжала.
— Потом Дима женился снова. И своего сына от другого брака прописал ко мне в квартиру. Я узнала об этом случайно, когда получила платежку на оплату коммуналки. А там число прописанных увеличилось. Обратилась в управляющую компанию. Тут все и вскрылось.
Она набрала в легкие воздуха и продолжила:
— Он сделал это без моего разрешения.
— С этим все понятно, Истец. Но расскажите, при каких обстоятельствах вы получили новую квартиру.
— В 2011 году дом был признан непригодным для проживания. И государство предоставило мне новую квартиру.
— И в новой квартире тоже были прописаны Ответчики?
— Да. Тогда он с сыном снова оказался среди жильцов.
— А почему вы раньше не обратились с иском? Так долго ждали?
— Уважаемый суд, то одно, то другое. Все не доходили руки заняться данным вопросом. Мой бывший муж уехал из квартиры много лет назад. А его сын вообще там никогда не был. Хочу, чтобы их сняли с регистрационного учёта. Считаю, что они утратили свое право.
— Ответчик, вы согласны с исковыми требованиями?
Пришло время Дмитрия выразить свою позицию. Он был спокоен. Даже несколько снисходителен. Словно считал, что всё это просто фарс, и Марина в конце концов передумает.
— Нет, уважаемый суд, не согласен.
— Тогда вы можете высказать, на чем основаны ваши возражения.
— Развод ничего не меняет. Когда мы получали первую квартиру, я был вписан в ордер, и на меня были выделены квадратные метры. Когда же Истец получила новую, она была предоставлена с учетом всех прописанных, включая меня и моего сына.
Он немного помолчал, а, затем, продолжил:
— Если бы не я и мой сын, ей бы выделили бы жильё меньшей площади. Неправда и то, что я уехал по своей боле. Мы развелись, и с бывшей супругой жить невозможно. Она ведь тоже не отрицает, что мы мы постоянно ссорились. И в итоге мне пришлось уйти. Но другого жилья у нас с сыном нет. Мы с женой снимаем квартиру.
Дима покачал головой. Словно он пытался вызвать сочувствие.
— А кто сейчас проживает в квартире?
— Моя бывшая супруга.
— А вы пробовали вселиться в спорное жилое помещение?
— Да, уважаемый суд. Как-то я сильно поссорился с бывшей женой. И решил вернуться к себе домой. Приехал, но Марина меня выгнала. Мы сильно поругались. Я просто не могу туда попасть. Я готов с бывшей женой жить в однокомнатной квартире, вселите меня.
— У вас есть еще что сказать?
— Я прошу допросить свидетелей, которые подтвердят, что я не могу проживать в квартире. Они неоднократно слышали наши ссоры.
Дмитрий обосновал необходимость следующим образом:
—Они подтвердят, что я выехал по вынужденным обстоятельствам. Наши ссоры были слишком тяжёлыми. И жить в такой обстановке — невозможно.
Судья удовлетворил ходатайство. И вызвал свидетелей. Это были бывшие соседи Марины и Димы, которые слышали ссоры. А также некоторые друзья Ответчика.
«Да как он посмел. Привёл друзей в суд».
В душе Марины бушевала буря. Она бы сейчас с радостью запустила в бывшего тарелку, как раньше.
— Вадим Викторович, расскажите, вы были свидетелем ссор между Истцом и Ответчиком?
— Да, уважаемый суд. Я неоднократно слышал их крики и шум. Это было невыносимо. Я долго был их соседом. Только хочу лечь спать, как начинался их балаган. Посуду бьют, кричат друг на друга. Стены-то картонные, все слышно. Из-за этих скандалов они и развелись.
Другие соседи подтвердили тоже самое.
Заслушав все стороны и изучив доказательства, суд в иске о снятии с регистрационного учёта ответчика и его сына отказал.
Мотивированная часть решения содержала следующие доводы:
Бывший муж более десяти лет не проживает в квартире. Но заявляет, что не может жить по месту регистрации из-за сложных отношений с Истцом.
Исходя из свидетельских показаний, показаний ответчика следует, что он покинул квартиру не добровольно. Истец не отрицала, что между ними были постоянные ссоры и скандалы. Которые стали причиной для развода.
Кроме того, Ответчик пытался вселиться в квартиру. Но Истица этому препятствовала. Это также подтвердили свидетели.
Местом жительства несовершеннолетнего до 14 лет считается место жительства родителей. И ребёнок, зарегистрированный по данному адресу, имеет право пользоваться жилым помещением независимо от факта его вселения.
В связи с этим суд считает, что нет оснований для снятия с регистрационного Ответчика и его сына. Ребёнок был включён в договор социального найма. Наравне с другими жильцами и имеет полное право на использование жилья.
Марина почувствовала, как что-то оборвалось внутри неё. Она так надеялась приватизировать и продать квартиру. И навсегда забыть про бывшего мужа.
Она медленно закрыла глаза. Пытаясь справиться с эмоциями и с горечью.
Дима удивился. Если честно, то он думал, что иск бывшей все-таки удовлетворят. Лёгкая улыбка появилась на его лице.
После судебного заседания, когда все расходились, к Диме подошёл друг. Он ждал в коридоре после того, как в суде были заслушаны его свидетельские показания.
— Дима, скажи мне, а почему ты на ней вообще женился? Вы ведь друг-другу всегда были готовы в волосы вцепиться.
Мужчина остановился и улыбнулся. Он вспомнил все прожитые вместе годы. Все крики, слёзы, страсть, и сказал:
— С ней никогда не было скучно. Вся жизнь — сплошная феерия.
Друг лишь усмехнулся, качая головой.
Подписывайтесь на канал!
В данном рассказе невестка разоблачила обман свекрови:
Рассказ о том, как невестка старалась засудить свекровь: