Материальной части на канале накопилось достаточно, чтобы потихоньку начать читать саги — не просто текст, в котором «много букав», а памятник литературы и историко-культурное явление.
Эта статья для тех, кто не в теме, но хочет приобщиться и при этом опасается, столкнуться с чем-то пыльным и скучным.
До современности дошло некое количество прозаических произведений на древнеирландском языке, которые были созданы на протяжении первой половины первого тысячелетия новой эры и длительное время существовали в устной традиции. Не позднее IX века новой эры эти произведения были записаны, точнее, переписаны с более старых списков уже в соответствии с нормами изменившегося языка — а он во второй половине первого тысячелетия изменился до неузнаваемости, так что тексты потребовали редакторских правок. Ни одного исходника в руки исследователей никогда не попадало — только рукописные копии XII-XIV веков. Всего уцелело пять манускриптов : Lebor Laignech (Левер Лагнех, у нас известный как «Лейнстерская книга» - XII век); список с того же источника Leabhar na Nuachongbála (Левер на Наугваль - «Книга из Наугваля»,датирована XIV веком); книга Бурой коровы, на русском языке её название совсем неблагозвучно; манускрипт без начала, в литературе известный как Rawlinson B 502; (Левер биа Лякан - «Жёлтая книга Лекана» - последняя точка поставлена тоже в XIV веке). Остаётся низко поклониться людям, которые по мере сил добросовестно воспроизводили текст, практически не удобочитаемый и непонятный, как не понимают его наши современники, знающие только новоирландский. Первые переводы саг на русский язык опирались на английский подстрочник — в них те же самые ошибки интерпретации, которые в переводах на английский в конце ХХ века исправлены и откомментированы, а в наших - нет.
Подлинность рукописей сомнений не вызывает, это не Велесова книга. Орфография и лексика соответствуют текстам псалмов, датированных VIII веком. Эти псалмы вообще самые старые «длинные» тексты на ирландском языке. До этого рукописи только на латыни — классической и «гибернийской». До VI века в Ирландии писали исключительно огамом, очень кратко и по существу, литература бытовала только в устной традиции.
Едва ли эти пять манускриптов - единственные рукописи, содержащие художественные литературные произведения, но время и пожары в монастырях, устроенные викингами, унесли много. Велика вероятность, что сначала записали, а потом переписали только то, что показалось интересным составителям манускриптов.
То, что Ирландия познакомилась с Римом шапочно, для культуры сработало во благо: она прекрасно обошлась без образцов античного слога, античной поэтики, античного язычества и связанных с ним сюжетных мотивов. Ирландские авторы освоили собственный набор изобразительных средств. Само по себе существование двух прозаических традиций — письменной в Риме и устной в Ирландии, потрясающе интересно. В чём-то они сходны, в чём-то расходятся.
Мы привыкли называть эти произведения сагами. Сами ирландцы называют sceal (шкеил) — история. Не сказка, не легенда, не байка. Для всех перечисленных выше фольклорных жанров в языке есть свои особые названия. История — это о жизни или о том, что кажется жизнью. В этом плане мифологические саги — мягко говоря, странность, чтобы не сказать больше, но мифу всегда есть место в жизни человека с мифологическим сознанием. Миф в данном случае не самоцель, а неизбежный элемент повествования. То есть, даже если герои некоторых саг — боги, это не значит, что перед нами — аналог эпизода из «Легенд и мифов древней Греции» или «Книги Бытия». Разные жанры, разный эмоциональный посыл и породивший его культурно-исторический опыт. Хотя и хочется иногда широким жестом набросать полотно с ирландским пантеоном в духе античности или скандинавского Асгарда, не получится, не пытайтесь. Тем более, мифов в сагах не то, чтобы очень много — больше о разных исторических, полулегендарных и баснословных личностях, вполне человеческих, и житейских коллизиях, не всегда духоподъёмных, но зато поучительных.
Традиционно литературоведы саги делят на циклы: мифологический (о том, как заселяли и делили Ирландию разные народы — от племени богов Туа де Дану и монстров-фоморов до вполне обычных приезжих людей — фир болг, сыновей Миля и какого-то Парталона с его семейством); уладский (как непросто складывались взаимоотношения между племенами, населявшими северо-восток Ирландии, и всеми остальными — это примерно рубеж Новой эры); цикл Финна (о молодёжной вольнице, кошмарившей Ирландию под руководством мудрого дяденьки, который использовал молодёжный бунт в личных целях) — III век Новой эры; цикл Королей — легендарные биографии вполне реальных личностей, в которых упираются линии родословных, определяемых по ДНК, и всё — известны только кланы с их электральной элитой, имена, даты правления и то, о чём рассказано в сагах.
Сами ирландцы такой классификации не придерживались — она им в голову не приходила. У них саги группируются по сюжетной тематике - «сватовства», «побеги и преследования», «похищения скота», «трагические смерти», «битвы», «путешествия» и «видения», «разрушения», «зачатия», «безумия» и т. д. - всего 17 категорий. Название категории присутствует в названии в качестве тега — например, столь любимая мной Táin Bó Cúailnge (Таайн бо Куильне) — «Похищение быка из Куильне» [в миру Куальнге, у нас по традиции - транслитерация], относится к категории «похищений скота», наряду с «Похищением скота Регамны» и «Похищением скота Фраэха».
Имеются списки саг из порядка 200 названий; сохранились не все из перечисленных, и их было существенно больше, чем перечислено. От поэта высшей квалификации — оллава требовалось знать 365 саг (по числу дней в году) и ещё уметь «сочинять из головы».
Сами ирландцы по-разному оценивали качество и значимость этих произведений. Из цикла Финна в списке обязательных для оллава было всего пять, а из уладского цикла — все. Однако, Финн до сих пор остаётся любимым персонажем ирландцев, а из уладского цикла — только далеко не первостепенный по важности Фергус МакРойг и ещё волшебник и «приколист» КуРои, король Манстера. Кухулинна «подняли на щит» только во время «кельтского возрождения» в XIX века как символ воинской доблести и бескомпромиссной борьбы, а носятся с ним, как дурень со ступой, в основном в Северной Ирландии, которую он вроде как от ирландцев и защищал. У каждой эпохи — свои нарративы, и меняются они под текущую конъюнктуру вполне понятным образом.
Назначение саг было различным. Те, что на мифологические сюжеты, возможно, были частью ритуальных практик и каких-то мероприятий, вроде помолвок, свадеб и поминок. Но большая часть, всё-таки, - способ скоротать время интересно и с пользой для ума и нравов. К тому же, поэт приводил с собой свиту, которая тоже умела не только пить и есть в три глотки, а и ассистировать и аккомпанировать исполнителю. Сериалов, за неимением телевидения, интернета и экранов с гаджетами, ещё не было, но народу очень хотелось чего-то в этом роде. Не сериал — так хотя бы аудиокнига в хорошем исполнении. В Ирландии никогда не было театра в европейском смысле слова, но театральные представления, которыми англичане пытались удивить новых подданных, ни удивления, ни восторга не вызвали. Значит, существовал аналог, и, насколько я помню, на что ссылались ирландцы, - пантомима (рассказать сюжет без слов). Итак, поэт читал наизусть, арфист играл, а свита что-то разыгрывала.
Исполнение было крайне ритуализировано: существовали правила, когда и что рассказывать, например, «Похищение быка» - только начиная с Сауина (начала ноября) и до Имболка (начало февраля), по одной части в день, с зачина и до конца. Саги никогда не рассказывали при дневном свете, только после заката, с которого у ирландцев начинались сутки. Если хозяин был ограничен в средствах, можно было заказать что-то попроще, на неделю, допустим, уже не «Похищение», а что-то из приключений Финна и его команды, а по случаю — изолированный сюжет из какого-то цикла.
Саги исполняли поэты, но текст не в стихотворной форме, а самая обычная, крайне лаконичная проза. По жанру это новеллы, единственное исключение — пресловутое «Похищение быка», в котором пространное повествование разбито на смысловые отрезки, и внутри него встроены приквелы (по меньшей мере два), а внутренняя хронология жёстко подчинена хронологии воспроизведения — сериал рассчитан на определённое количество серий. Кроме того, ряд саг Уладского цикла — приквелы и сиквелы «Похищения», и смысл их полностью понятен только в том случае, если помнишь текст «Похищения». Например, в «Побоище при Аиртех» из самого текста не понятно, из-за чего сцепились между собой две группировки племени Гайони, пришедшие в войске Медв, зато из «Похищения» ясно, что кому-то из них досталось на выходе меньше, кому-то больше, потому что из-за капризов Медв их распихали по разным подразделениям, что сказалось на доле добычи, к тому же, у кого-то во вражеском войске образовались боевые товарищи из бывших уладских изгнанников, и это не всем соратникам пришлось по нраву.
Поскольку саги сначала были частью устной традиции, в их языке много сохранилось из устной речи, в частности, периодические повторы фраз и стремление поддерживать диалог с аудиторией. Но есть основания полагать, что в наших руках не подлинник, который исполняли вечерами профессионалы, а пересказ, близкий к тексту. Что наводит на такие подозрения?
Во-первых, несколько версий (редакций) одних и тех же сюжетов. Способ воспроизведения этому совсем не способствует. Поэт, то есть филид, не всегда выступал в качестве творца, чаще в качестве аудиокниги. Нужна Вам аудиокнига, которая переставляет слова и выдумывает новые сюжетные ходы? Качество записи было приличное, наизусть учили годами, в полной темноте, чтобы ничего не отвлекало от звучания текста. Потом экзамены сдавали, не тесты, как сейчас. Поэтому поэтов было мало, и послушать поэта мог позволить себе ограниченный круг состоятельных людей — гостеприимец, король, данщик, может быть кто-то из богатых фла или из «выскочек». Поэты были всегда заинтересованы в том, чтобы правила не менялись и круг посвящённых в ремесло не расширялся. Запись текста на другой носитель полностью разрушала их бизнес. Не верьте: никому они ничего не диктовали, вне зависимости от вероисповедания и особых взаимоотношений с монастырскими библиотекарями.
С другой стороны, всем людям хочется смотреть сериалы слушать занимательные тексты зимними вечерами или как часть праздника. Если Вам не по средствам купить лицензионную копию, сойдёт и пиратская в «левом» переводе; и Вам может повезти за умеренную плату приобрести вместо дубляжа с гнусавой прищепкой искромётную озвучку Гоблина. Ирландцы тоже так думали. У них имелись в каждом клане самородки, которые и «старину мест» могли, и родословные, и «Похищение» пересказать, и что-то даже получалось, и работали они за еду и напитки на пирах в складчину, то есть, за содержание, больше ради славы и признания окружающих, и вместе с ними не приходила свита из тридцати дармоедов или одного арфиста (для людей скромного достатка и одного арфиста много будет). Я о рассказчике, шкейлы, который веками пробавлялся в тени филидов, шакалил там, где не охотились львы, подбирал за ними крохи, пережил в конце концов это сословие и здравствует до сих пор в прежнем качестве. Их в Ирландии по-прежнему есть, и их продолжают слушать. Некоторые, правда, подались в блоггеры, и обретаются на ютубе — мне попался как-то ролик почтенного бородатого дядечки, который не поленился выехать на место действия, чтобы рассказать «Бой Кухулинна с Фердиадом» и записать сюжет под шикарными ивами на берегу реки Ди. Он так и представился — storyteller. То есть, рассказчик.
Рассказчикам никто не мешал диктовать текст кому угодно за отдельную умеренную плату — они не составляли корпорации ни тогда, ни сейчас, их знание не было тайным, и никакими обязательствами и правилами они не были связаны. Филиды не возражали, потому эти диктовали не саги, а незнамо что. Так что, саги перевели в бумажную форму с подачи нелегальных копирайтеров, оттуда и разные редакции и «раздвоения» сюжетов. Хорошо, что нашлись среди рассказчиков талантливые люди, которые не изурочили саги окончательно, хотя и путались в показаниях. А вот их заказчики — хранители монастырских библиотек навредили гораздо больше.
Их усилиями тексты наводнены совершенно неуместными мотивами и аллюзиями, которые переставляют акценты, подменяют характеристики и мотивацию персонажей — из самого текста следует совсем иное. В текстах упоминания реалий, которых не могли знать их творцы. Мифологический цикл, Уладский цикл и цикл Финна старше приезда христианских миссионеров, и знакомство филидов с классической литературой состоялось гораздо позже. В сагах отсутствуют отсылки к античной мифологии. Это значит, что новации привнесены позже, уже после христианизации, и едва ли за них отвечают авторы.
Просто таки надоедают назойливые упоминания Сотворения мира, Потопа, Адама и Евы, распятия Христа и прочего Евангельского и Ветхозаветного контекста. Сюда же заносим скифов, дочь фараона и прочие привязки к мировой истории. Это — подчинение текста правилам, установленным эпохой. Повесть Временных лет наша тоже начинается с Ноева потопа и включает судьбу потомков Ноя, Вавилонское столпотворение, историю о трёх братьях-основателях Киева (в саксонских хрониках тоже есть параллель о трёх братьях основателях, разумеется, без стольного города в славянских землях, в Британии — так надо, значит будут). Зачем это понадобилось? Литература должна иметь привязки к мировой культуре и религии, которая является высшим авторитетом. Иначе не пропустит самая строгая цензура — внутренняя. Никто не должен читать книгу, которая противоречит всем существующим знаниями и не может быть привязана к узловым датам. Нам эти пассажи лучше не осмысливать, просто пропустить и спокойно читать дальше, - в подлиннике их однозначно не было, и восприятию литературного памятника они не способствуют.
Тексты саг шокировали редакторов вопиющим невежеством авторов. Всем известно, кем должны быть и как должны выглядеть герои хороших книжек, какова должна быть их мотивация. Вот, к примеру, Ахиллес — он герой, значит полубог. Он — красавец, силач, без него вода не освятится, Он стремится к бессмертной славе так настойчиво, что готов пожертвовать ради этого долголетием. И вот Вам раз — в бесценный манускрипт нужно притулить повествование, герой которого - сын непонятного отца (мать не назвала его), из-за него чуть не расстроился политически важный брачный союз, он с физическим дефектом (полидактилия), не героического роста, смуглый брюнет (канон красоты - только рыжий блондин), характер имеет неуживчивый, но зато налицо единственная доминанта — быть первым во всём (слава приходит и уходит, а вот чтобы за тобой оставалось последнее слово в любом споре — самое масло); этот персонаж в курсе, что после смерти дня не проживёт, поэтому выпендривается, пока молодой, набивает шишки и, дожив до зрелых лет, становится вполне рационален и никуда не торопится — мёртвого слава не согреет. То, что он умер молодым, вполне логично, но этого мало редакторам. И понеслось. Для начала нужен божественный папа — подать сюда Луга Лаваду, мастера всех ремёсел. А ничего, что он давно умер, задолго до сюжетных событий, и могила всем известна? К чёрту подробности! Отлично, происхождение поправили. Если пятьсот пятьдесят раз повторить, что герой — юноша прекрасного образа, может, поверят? Хорошо хоть, портрет не вымарали. Зато изобретают боевой спазм, от которого облик героически преображается (привет Халку через ирландские саги от ирландской же эпической традиции — или индоевропейской). Ничего, что жанр другой, у европейцев в романах тоже такое встречается, будет, как у людей, и всем понравится. Ну и, конечно, мотивация — Ахилесс всем говорил, что готов обменять долголетие на бессмертную славу. И этот тоже будет, а заодно все, кто выведен в качестве героя (правда, боги-папаши почему-то внезапно закончились).
А ещё — анахронизмы. Я уже упоминала об этом в статье о колесницах на моем канале. Не было у ирландцев колесниц с косами. Зато много чего необычного было. Однако, то, что было у персов и иудеев, описывать будем на примере Ирландии, а местные особенности опустим, чтобы не выглядеть дикарями некультурными.
И последний слой — стилизация под эпическое произведение. Этой экзекуции подверглось в полной мере только «Похищение быка», и только одна редакция - вторая. Я сейчас о сказочно-пространных описаниях, от которых она опухает в буквальном смысле . Там весь арсенал индоевропейской эпической традиции, начиная с непременного уродства главного героя и заканчивая трёхкратными повторениями в батальных сценах. Кому-то это заходит, как доказательство древности текста. Мне — нет. Большинство саг обходится без таких наворотов, и в первой редакции они практически отсутствуют. Значит ли это, что никакие мотивы из фольклорных источников вообще не перешли? Не думаю. Учитывая, насколько ирландцы были одержимы нарядами, украшениями, внешностью, какой-то протокол для описаний в повествовании непременно существовал. Как полностью убрать кракелюр с картины и при том её не потратить, я не знаю.
Чтобы понять, к чему всё-таки был ближе источник, стоит обратить внимание на прямых потомков ирландских шкеил. Традиция оказалась настолько плодотворной, что произвела сразу двух успешных потомков.
Первый — исландские саги. Скандинавы не только грабили — где-то селились, где-то водили компанию с местными, и новый опыт в виде знакомства с местной литературной традицией был неизбежен. К тому же, 30% населения Исландии — потомки ирландок. Стоит ли удивляться тому, что люди, воспитанные в скандинавских традициях, вдруг почувствовали вкус к историям о приключениях своих соседей и современников, рассказанных простым разговорным языком, в котором стихотворные вставки — только приправа? Стилистика, построение сюжета, обязательное знакомство персонажей с читателем (где родился, кто родители, где и как живёт, сколько детей, какого пола и как зовут), приёмы, которыми автор то удерживает внимание читателя, то отпускает, давая немного времени на осмысление прочитанного — в сагах ирландских и исландских сходно. Есть даже повторяющийся мотив в описании плохого человека, убийцы — у исландцев он одет в синее. Чтобы сразу понятно было: убийца — дворецкий.
Второе дитя, позднее и нелюбимое настолько, что о нём не любят вспоминать — английская новелла. Да, с самого зарождения и вплоть до Диккенса и Артура Конан Дойла английская новелла использует один и тот же старинный «островной» способ конструирования сюжета, с преобладанием фабулы над слогом, постоянным удержанием внимания читателя на действии, концентрации на немногочисленных деталях, важных для сюжета, нарративом — объяснением морали в конце, психологией, которая видна только из поступков персонажей.
Так стоит ли тратить время на чтение ирландских саг? Если Вы готовы поработать реставратором и вытащить текст из-под наслоений, он Вас порадует. Если Вас что-то удивит, не сомневайтесь, в сюжетной линии всё правильно, она не запорчена при копировании. Фраэх, богатый аристократ, мог себе позволить посвататься к дочери Айлиля и Медв при том, что у него уже есть жена и дети. Вам бы понравилось, что Вашей дочке какая-то тётка будет говорить «пойди-принеси», если муж, играющий в политику, даст согласие на такой брак? Вот Медв тоже этого не хочет, и без разницы ей, что дочь ничего в мире прекраснее не видела, чем образ: Фраэх, плывущий через осеннюю реку, зажав в зубах ветку рябины с пламенеющими гроздьями, - папаша Айлиль развёл мужика на «слабо». В тексте правильно, в комментариях — нет.
Так что, читайте и не сомневайтесь, и Вам приоткроется окошко в железный век.