Гость подкаста «земля Беринга»:
Руководитель музея
Юлия Кабакова
🎙️
Ставьте 👍🏻 или ❤️ этому выпуску
Делайте репост, если он вам понравился 📬⠀
Слушайте и читайте другие выпуски подкаста «земля Беринга» 🎧
🦸🏻♀️🦸🏼♂️ Теперь вы можете поддержать подкаст на сервисе Бусти разовым донатом или оформить подписку - boosty.to/bering_land. Так вы поможете развитию «земли Беринга», сможете узнавать новости раньше остальных и получать бонусы от автора!
🎙️
Владимир Юрчук: Всем привет! На связи подкаст «Земля Беринга», с вами Владимир Юрчук. Этот выпуск выходит в формате InstaВью. Этот формат создан для тех случаев, когда мои собеседники находятся в другом городе или стране, и мы не можем встретиться с ними лично. Сегодня наш виртуальный рейс отправляется из Петропавловска-Камчатского в Санкт-Петербург, в так полюбившееся вам место — музей-аптеку доктора Пеля. Здесь у нас состоится встреча с сотрудником музея, который расскажет интересные истории и факты о нём. И самое главное — мы, конечно, с пользой проведём этот вечер. Ну, а у кого-то это может быть совсем другое время суток. Позвольте представить руководителя музея «Аптека доктора Пеля» — Юлию Кабакову. Юлия, здравствуйте!
Юлия Кабакова: Добрый вечер, дорогие слушатели! Добрый день, если нас кто-то будет слушать из других регионов. Может быть, кто-то из Санкт-Петербурга к нам тоже подключится. Очень рада сегодня быть с вами на связи.
ВЮ: Большое спасибо! Я хочу отметить, что наш предыдущий выпуск, который на самом деле произошёл случайно, так сильно понравился слушателям, что именно поэтому я предложил продолжить, потому что сам следую своим рекомендациям. Я подписан на ваши социальные сети, слежу за вашей активностью, за тем, что происходит, и очень радуюсь такому действительно живому месту — как раз благодаря вам, тем людям, которые создают эту атмосферу. Но главное событие, на мой взгляд, — это официальное название: Музей «Аптека доктора Пеля», потому что я помню момент, когда это всё ещё писалось через дефис. Расскажите, пожалуйста, что произошло с момента нашего последнего выпуска?
ЮК: Ну, на самом деле, в тот момент, когда вы записывали выпуск, мы уже были музеем. Таковым мы являемся с февраля 2019 года, когда аптека в своём прямом смысле перестала работать, то есть продажа лекарств завершилась. С этого момента мы занимаемся исключительно музейной деятельностью. Однако долгое время название писалось через дефис: «музей-аптека» или «аптека-музей». Но, начиная с 2019 года, мы уже только музей.
ВЮ: Как это повлияло на Вашу работу и повлияло ли вообще?
ЮК: Конечно, это повлияло, потому что когда работает аптека, это серьёзное учреждение, и существуют строгие стандарты того, как должна функционировать аптека и как производится оборот лекарственных средств. Музейная деятельность тогда была на втором плане. В определённые часы мы могли принимать туристов, но только очень ограниченными группами. Естественно, не удавалось полноценно вести научную работу.
Сейчас у нас гораздо больше возможностей. Мы можем выставлять больше экспонатов: раньше полки старинных шкафов были заняты в основном медикаментами, и лишь небольшая часть выделялась под экспозицию. Теперь все шкафы полностью заполнены нашими ценными и редкими экспонатами. Мы можем показать гораздо больше нашим туристам и принимать их в любое время. Мы работаем каждый день с 11 утра до 8 вечера, принимаем как большие, так и маленькие группы. Благодаря этому, теперь больше людей имеет возможность ознакомиться с нашими экспонатами и узнать историю этого места.
ВЮ: Я подчеркну, почему проявляю такой интерес. Вы, наверняка, меня поймёте. Обычно мы оказываемся в подобных местах, когда история уже свершилась. А здесь у нас есть реальный шанс увидеть своими глазами, как история ещё только происходит. Вы действительно перешли на новую ступень развития. Я вас поздравляю!
ЮК: Действительно, можно сказать, мы ещё только начинаем свой путь в музейной деятельности. Мы всё ещё небольшой музей, только-только начали. Пандемия, конечно, немного притормозила развитие, но активно развиваемся мы, наверное, только с 2022 года. Я уверена, что впереди у нас ещё много грандиозного. Конечно же, подписывайтесь на наши социальные сети, следите за нашим путём и тем, как мы будем развиваться. Я думаю, что это будет интересно.
ВЮ: Я как раз всегда оставляю в описании к выпуску интересные ссылки, и там будет ссылка на вашу страницу ВКонтакте. Сможете, как и я, следить за тем, что происходит в музее. Расскажите, пожалуйста, о вашем коллективе. Как новый статус повлиял на то, нужны ли вам дополнительные сотрудники или, наоборот, как это работает в административном ключе?
ЮК: В целом можно сказать, что команда у нас уже сформирована. Хотя, конечно, музей, несмотря на то что кажется местом, где история как будто остановилась и застыла, — это не так. Музей — живой организм, и коллектив иногда меняется: кто-то уходит, кто-то приходит. На данный момент у нас команда уже подобрана, все работают на своих местах. Но мы всегда рады, если кто-то горит желанием присоединиться к нашей большой семье. Пожалуйста, пишите, приходите — возможно, именно вы станете новым сотрудником нашего музея.
ВЮ: Мне, конечно, интересно узнать как можно больше об интересных экспонатах, потому что медицина во времена, когда доктор Пель ещё только начинал свою деятельность, была, наверное, на грани предрассудков. Особенно когда это напрямую связано с религией. Поэтому я и написал, что некоторые экспонаты могут вызывать даже смех из-за того, что люди верили в различные целебные средства. А потом я подумал о том, что происходит в современном мире, и понял, что, в принципе, ничего не изменилось. Сам же споткнулся о свою мысль.
Давайте теперь немного поговорим об экспозиции вашего музея. Она у вас постоянная? И какие есть планы на будущее? Когда у вас станет больше экспонатов, что вы планируете с ними делать? Есть ли планы по поводу того, как привлекать больше людей?
ЮК: Что касается экспозиции, она у нас постоянная, но всё-таки постоянно пополняется. Иногда мы делаем акценты на отдельные темы. Например, у нас есть часть экспозиции, посвящённая парфюмерии, потому что в аптеках раньше продавали не только лекарства, но и парфюмерию, косметику. И, конечно, мы добавляем что-то новое.
В ближайшем будущем, возможно, мы сделаем акцент на алхимии. Здесь важно не относиться к этому скептически, ведь алхимики не всегда занимались мистикой. У них были вполне практичные цели — изобрести лекарство от всех болезней, сделать бедного богатым, несчастного счастливым. Мы хотим показать, как алхимия проложила путь к науке химии.
В ближайшее время мы планируем расширять экспозицию, добавлять новые экспонаты и проводить дополнительные мероприятия. Сейчас одна из наших сотрудниц разрабатывает новую экскурсию на тему алхимии. Люди интересуются, как лечились раньше и как это повлияло на современную науку. Например, алхимики первыми начали кипятить воду, чтобы сделать её безопасной для питья.
Что касается экспонатов, их действительно становится больше. Многие дарят нам старинные колбы, шприцы, лекарства и даже этикетки. Мы всегда рады таким подаркам. Возможно, в будущем будем делать обмены с другими музеями или формировать передвижные экспозиции.
Один из моих любимых экспонатов — это закупоренный флакон спермина, знаменитого лекарства, которое прославило фамилию Пель на весь мир. Он всё ещё закупорен, и специалисты, приходившие на экскурсии, говорят, что препарат, возможно, сохранил свои целебные свойства, потому что это органопрепарат, и если внутрь не проникал воздух, он мог сохранить свою эффективность. Конечно, мы не проверяли это, поскольку его историческая ценность важнее.
Кстати, один экскурсант недавно рассказал, что нашёл флакон спермина во время ремонта своей квартиры в Москве. Он увидел название, стал изучать историю лекарства, узнал про наш музей и приехал к нам познакомиться с историей этой династии.
ВЮ: Когда вы выставляете экспонаты, пространство всё-таки ограничено. Кто занимается дизайном экспозиции, размещением экспонатов, расставлением акцентов на ключевых и важных объектах, а также визуальным оттенением менее значимых экспонатов? Это же требует большой работы и планирования.
ЮК: Да, конечно, это большая работа, и с ней, я считаю, мастерски справляется Жанна, как раз в прошлом выпуске она была у вас в гостях. Жанна занимается экспозицией у нас в музее. Она профессионал с музейным образованием и подходит к делу не только с научным, но и с душевным трепетом. Жанна тщательно отбирает экспонаты и формирует экспозицию, исходя из маршрута нашей экскурсии. Нам очень важно сохранить историю этого места и воспроизвести путь, который проходили дореволюционные посетители аптеки. Они заходили в эту дверь, и сейчас посетители проходят тот же маршрут, заходят за прилавки, а затем спускаются в подземную лабораторию. Жанна формирует акценты и точки, на которые нужно обратить внимание в процессе экскурсии.
ВЮ: Я заметил, что в подвальных помещениях музея, которые, как оказалось, были бомбоубежищем, есть акцент на события Великой Отечественной войны и Второй мировой войны. Особенно впечатляет карта с указанием бомбардировок Васильевского острова. У меня не было времени спросить, но как в этот период функционировала аптека Пелей? Они как-то помогали жителям во время бомбардировок, или были эвакуированы?
ЮК: Смотрите, история аптекарской династии заканчивается примерно с революцией. После революции в нашей стране всё имущество было национализировано: у Пелей отобрали и аптеку, и всё предприятие, которое работало. Все остальные строения в этом квартале, все квартиры также были отобраны в пользу государства, так же, как и у всех остальных семей. Однако некоторое время они ещё пытались работать здесь. Во времена НЭПа, в 20-е годы XX века, они арендовали своё собственное предприятие. До 1927 года здесь не только продавали лекарства в Санкт-Петербурге, Петрограде и даже Ленинграде, но и отправляли их за рубеж. Но в 1927 году НЭП свернули, и всё было окончательно забрано. Большая часть семьи эмигрировала за границу. В 1937 году остался только один из сыновей Александра Васильевича, Рихард или Ричард, как его называли в семье. Но в 1937 году уехал и он. Таким образом, из Пелей, которые действительно здесь работали, в аптеке не осталось никого. Оставалась только дочь Ричарда, но она уже не имела прямого отношения к аптеке.
Во время блокады под торговым залом аптеки было оборудовано бомбоубежище, куда люди спускались и проводили там по несколько часов, пережидая бомбёжки немецкой авиации. Что удивительно, на той самой карте, которую вы упомянули, практически нет живого места. Видно, как плотно падали снаряды. Буквально через улицу, через дорогу от нас находится Андреевский рынок, который наполовину был уничтожен в годы войны. А в это здание, которое выделяется среди окружающей стройки, ни один снаряд прицельно не попал. Это удивительно и добавляет дополнительный мистический флер к нашим экскурсиям и зданию в целом. Многие люди считают, что здание действительно охранял кто-то невидимый. Кто-то верит, что это были ангелы, потому что перед войной женщина с иконой прошла здесь. Другие считают, что мифические грифоны, наши небесные покровители, охраняли это место. У нас есть башня во дворе, которую называют башней грифонов. Люди ещё с дореволюционных времён верят, что здесь крылатые невидимые грифоны охраняют это место.
ВЮ: Вы как сотрудники не задумывались о том, чтобы использовать грифонов в качестве символики музея? Возможно, создать уникальный герб или логотип, основанный на этой интересной мистической истории, чтобы подчеркнуть особенность вашего музея и его уникальную атмосферу? Это могло бы стать отличным дополнением к вашему бренду и привлечь дополнительное внимание к вашему месту.
ЮК: У нас пока не получилось приручить ни одного грифона (смеется) Скажу вам честно, мы так ни одного и не увидели. Но у нас перед входом есть скульптура грифончика, которому все трут лапку, иногда даже монетки оставляют. В нашей сувенирной продукции очень много мерча с изображением грифонов: это и шопперы, и фигурки, и таблетницы. Собственно, каждый желающий может взять с собой частичку этого места, даже с изображением этого мифического существа.
ВЮ: Мой следующий вопрос касается событий, которые происходят на территории аптеки. В прошлый раз я не успел осветить тот факт, что к вам приходят, или раньше приходили, сейчас, конечно, не знаю, вы нам расскажете, с просьбой снять сцену для какого-либо фильма. То есть режиссёры обращаются с просьбой использовать антураж аптеки для своих целей. И раньше, насколько я понимаю, вы соглашались и шли навстречу.
ЮК: Да, действительно, мы идём навстречу, потому что у нас и правда уникальные интерьеры начала 20 века с потрясающей сохранностью. Буквально сегодня утром мы снимали выпуск для федерального канала. Сегодня к нам приходили снимать передачу как раз-таки про грифонов. Оператор был удивлён, насколько у нас тут красиво. Действительно, у нас сохранилась подлинная плитка, пусть и реставрированные, но всё-таки частично подлинные шкафы начала 20 века. Атмосфера — это самое главное. И, конечно же, представители киноиндустрии любят нашу площадку, иногда к нам обращаются. Нам приходится закрывать музей, потому что съёмки даже маленького фрагмента кино занимают очень много времени, но, тем не менее, иногда мы на это идём. Вот Алексей Балабанов снимал свой последний фильм «Я тоже хочу» в том числе и у нас. Одна из сцен снята в нашем музее. Сериал «Цыплёнок жареный» тоже, наша аптека мелькнула в одном из кадров. Поэтому, да, когда к нам обращаются, мы с удовольствием согласны. Мы рады, чтобы как можно больше людей узнали о нашем красивом месте, даже если они не могут сюда попасть лично, чтобы хотя бы с экранов увидели, какая здесь жемчужина. Это ведь удивительно. В прошлом выпуске вы не сильно упомянули, коллеги мои, что эта аптека могла бы просто исчезнуть. И исчезнуть не в результате передряг XX века — весь XX век аптека пережила. Когда я начинаю перечислять нашим экскурсантам: три революции, две мировые войны и даже лихие 90-е, столько невзгод пережила эта аптека, а в начале 2000-х она могла исчезнуть. Произошёл пожар в здании, не в самой аптеке, а в квартире наверху. После этого пожара, когда протопили помещение, несколько лет аптека стояла заброшенной. Она тогда принадлежала государству, и её не спешили реставрировать. Более того, ценнейшие интерьеры никак не охраняли. Здесь жили бездомные люди прямо в этом зале, жгли костры, снимали всю металлическую фурнитуру со старинных шкафов. Если бы неравнодушные люди, которые за собственные деньги отреставрировали это помещение и вдохнули в него жизнь, этой прекрасной локации, в том числе и для фильмов, могло бы просто не быть. И если это можно, я бы хотела, пользуясь случаем, поблагодарить фармацевтический холдинг БСС и лично супругов Захарбековых, которые вернули этому помещению жизнь, отреставрировали его, и теперь такая прекрасная аптека радует наших посетителей.
ВЮ: Я наоборот только за то, чтобы освещать такие события. У нас на Камчатке тоже достаточно строений, которые, к сожалению, разрушаются, хотя это настоящая история. Но я думаю, в каждом городе есть подобные места, и хотелось бы, чтобы они остались, если уж на то пошло. Если мы с вами затронули вопрос именно того, что вы рассказываете о музее... Я вспоминаю, как я нашёл музей. Я приехал с другом, и он сказал такие слова: "Я тебе покажу очень классное место, о котором мало кто знает." И он привёл меня в аптеку и на экскурсию. Это было очень здорово, вот как бывает, как случилось. А вы, как руководитель музея, как оцениваете на данный момент посещаемость музея, достаточная ли она, и к чему хотите прийти, допустим, хотя бы к концу года?
ЮК: Ну, конечно, сейчас у нас немножко спад сезона ощущается, и это связано с тем, что все вышли на работу и пошли в школу. Но, тем не менее, у нас разные сезоны и разные посетители. Сейчас больше внимания со стороны школьников и студентов. К нам приходят студенты химико-фармацевтического института и различных фармацевтических колледжей. Все, кто учится на медиков, с удовольствием нас посещают. Школьники очень любят наши экскурсии, не только обзорную, но и мастер-классы, где они делают лекарства. И, конечно, отдельные экскурсии, посвященные блокадной теме.
Но в целом, конечно, мы можем принимать еще больше людей, поэтому нацелены на то, чтобы о нас узнали как можно больше людей из разных уголков России. Площадка у нас небольшая, и бывают очень загруженные дни, когда группы набиваются до 35-40 человек, это наш максимум, который мы можем принимать одновременно. Поэтому у нас организованы экскурсии, которые начинаются каждый час. В этом году не было такого, чтобы мы кого-то не пустили, но группы были очень плотные.
Посещаемость у нас хорошая, нас знают, и нас регулярно приглашают на различные мероприятия, в том числе на большие мероприятия, где мы рассказываем о музейной деятельности, о том, как привлекаем людей. Наверное, то, как ваш друг посоветовал это место, сарафанное радио — это всегда лучшая реклама, потому что люди от души рекомендуют это место. Когда люди пишут нам отзывы и говорят, что это одно из лучших мест в Петербурге, нам очень приятно. Конкурировать с такими музеями, как Эрмитаж или Русский музей, нам, маленькому музею, достаточно сложно. Но посетив нашу экскурсию, люди часто говорят, что у нас даже интереснее, чем в Эрмитаже. Экскурсии у нас действительно стоят того, чтобы их посетить. Но мы всё равно стараемся привлекать к себе людей разными способами, рекламируемся. И даже выпуски телевизионные или фильмы, которые у нас снимают, способствуют тому, чтобы о нашем месте узнали как можно больше людей.
ВЮ: Вот у вас была работа в сфере образования со школьниками, проводились какие-то специальные экскурсии. Это было разовое событие или у вас взаимодействие продолжается?
ЮК: Продолжается. Мы регулярно принимаем группы школьников, и не только из Санкт-Петербурга. Уже записались группы из разных городов на осенние каникулы, и, конечно, планируем также принимать их на новогодние каникулы. Мы этому очень рады — это постоянное наше взаимодействие.
ВЮ: И второй момент, который я помню, мы вроде бы успели осветить только поверхностно. По крайней мере, я ещё не видел это своими глазами. После того как стал более подробно следить за вашей страницей во ВКонтакте, заметил, что у вас проходят творческие вечера.
ЮК: Да.
ВЮ: Почему и как это связано с тем, что вы решили уделить время этому направлению?
ЮК: Коллеги мои коротко в прошлый раз сказали, что у нас в команде появилась потрясающая девушка, профессиональная пианистка. Она предложила проводить камерные концерты на небольшое количество посетителей в нашем зале. Мы попробовали это первый раз и услышали, что звучание в зале действительно потрясающее, акустика просто необыкновенная. Что интересно, у нас постоянно появляются новые факты. Например, праправнучка Александра Васильевича Пеля прислала нам фотографию одной из квартир этого дома в дореволюционном виде. Мы увидели, что там стоит не только рояль, но и расставлены столики. Не один стол для семьи, а много разных столиков. Это позволяет сделать вывод, что в квартире на третьем этаже у одного из Пелей проводились музыкальные вечера, возможно, на постоянной основе, а может быть, даже действовал какой-то светский салон. Мы поняли, что это некий знак, тем более что публика, которая побывала на одном из наших концертов, была в восторге. У нас есть постоянные посетители, которые приходят на все наши концерты, и отзывы становятся всё более положительными. Мы решили, что действительно нужно продолжать эту традицию, потому что музыка здесь звучит потрясающе и, видимо, это тоже часть исторической составляющей этого дома. Поэтому раз в месяц или даже два раза в месяц мы проводим музыкальные концерты под названием «Алхимия звука», на которые приглашаем различных музыкантов. Если будете в Петербурге, обязательно смотрите афишу и приходите к нам на эти концерты.
ВЮ: Мне проще это представить, потому что я был внутри. Но сейчас я задумался о том, что зимним вечером я бы с удовольствием оказался у вас, чтобы послушать хорошую музыку. Теперь мне хотелось бы затронуть вопрос взаимодействия с другими музеями. Насколько это важно для дальнейшего развития? Или вы можете продолжать такую автономную работу? Либо вы понимаете, что больше узнаваемости требует больше ответственности?
ЮК: Ну, во-первых, здесь не только дело в узнаваемости. Это, конечно же, обмен опытом, потому что музеи — это не только развлекательная часть, но и научная работа. Наверное, даже в первую очередь важно сохранить историю, правильно ее осветить и передать будущим поколениям. Поэтому обмен опытом с другими музеями, обмен материалами, взаимодействие в плане узнаваемости — это, конечно, всё очень важно. И опять-таки скажу, что мы участвуем в различных конференциях, в которых проходят крупные круглые столы, где участвуют представители других музеев. Мы выстраиваем какое-то взаимодействие на таких мероприятиях.
ВЮ: Я как раз и хотел затронуть вопрос научной работы. Я понимаю, что это важная часть деятельности музея, и в процессе научной работы действительно можно найти интересные взаимосвязи и рецепты. Конечно, это всегда интересно, но результат не всегда гарантирован. Мне хотелось бы узнать, удаётся ли вам сегодня находить что-то новое в ходе таких исследований?
ЮК: Частично удаётся. Чаще всего, конечно, получается, что идём в архив за ответом на один вопрос, но параллельно находим что-то другое. Однако часть ценнейшей и интереснейшей информации всё ещё хранится в архивах Санкт-Петербурга. У нас потрясающе устроен архив в нашем городе. И вот недавно, работая там, я наткнулась на такую информацию, которая, честно говоря, была воспринята мной очень болезненно, потому что... Речь шла о следующем. Когда в 1927 году Пели завершили свою деятельность и поняли, что у них окончательно забирают всё, они попросили сохранить десятки тонн бумажных источников, связанных с их работой. Десятки тонн, можете себе представить! 1927 год. Всё было бережно сохранено: информация обо всех научных исследованиях, заказах, каждодневной деятельности — кто приходил, что покупал и в каком количестве. Это ценнейший материал для историков. Но, к сожалению, тогда было тяжёлое время в Петербурге, и значительную часть этих документов отдали на сожжение, потому что у учебных заведений не было дров. На бумагах стоит резолюция: передать определённому колледжу вместо дров. Большую часть сожгли. Но всё же часть информации сохранилась в архивах, и за некоторые годы мы можем полностью восстановить работу аптеки, увидеть, сколько лекарств готовили и кому продавали. Например, удалось найти документы, подтверждающие, что различные бароны, князья и великие князья покупали здесь лекарства. Про царскую семью мы, конечно, знали: у нас есть счета, выставленные последней и предпоследней императрицами. Мы видим, что лекарства для императорского двора закупались здесь. Но также и великие князья, и другие известные люди того времени приобретали лекарства в этой аптеке. Это мы видим по архивным документам. Но, как вы правильно сказали, часто бывает так, что идёшь в архив и не находишь нужного ответа. Однако мы не отчаиваемся, продолжаем искать. Например, для нас остаётся загадкой, как выглядел первый представитель династии аптекарей Пелей, Вильгельм Христофор Пель. У нас есть восковая фигура, которую вы, возможно, видели, созданная по словесному описанию. Но ни фотографии, ни портрета найти пока не удалось. Ни мы, ни потомки Пелей их не видели. Почему я говорю именно о фотографии? Потому что Вильгельм, или Василий Васильевич, как его называли, прожил долгую жизнь и умер в 1903 году. Фотография, скорее всего, существовала. Сейчас её найти очень сложно, но если вдруг кто-то из слушателей нашего подкаста знает о существовании этой фотографии, возможно, она у кого-то хранится от предков, и она может появиться в музее. Наше место — необычное, мистическое, и я произношу вслух все эти вещи не только для того, чтобы люди услышали, но и потому, что у нас часто происходят удивительные события. Однажды я в интернете наткнулась на изображение прайса, прейскуранта семьи Пелей. Я сказала коллегам: «Как здорово было бы найти оригинал этого документа». Мы, конечно, сохранили это изображение, распечатали его, ведь это ценная информация. Но на следующее утро раздался звонок, и мужчина сказал: «Нашёл дома бумажку, на ней написано что-то про "Пель". Я загуглил и, кажется, это ваше. Куда привезти?» Он привёз подлинный прейскурант большого формата, тот самый, который я вчера загадала. Вот такие у нас волшебные истории случаются. Поэтому я верю, что однажды мы найдём и фотографию Василия Васильевича Пеля. Это будет большой сенсацией, и мы обязательно осветим это событие.
ВЮ: А всё-таки на сегодняшний день самые редкие и удивительные экспонаты в музее — это какие?
ЮК: Ну вот коллега моя в прошлый раз говорила, Жанна, про альбореллы XVII века, аптекарские сосуды. Конечно же, сами лекарства фирмы «Пели», органопрепараты — это и мамин «Пели», и спермин «Пеля», и ампулы с морфином, подлинные, в коробочке, запечатанные, запаянные — всё ещё хранятся. Но, конечно, не могу не упомянуть кассовый аппарат. Это тоже очень интересная история, его возвращение в родные стены в 1924 году. Самая ранняя фотография у нас из 1924 года. На этой фотографии видно, что на прилавке стоит кассовый аппарат фирмы «Нейшнл» или «Националь», как говорят в России. Такими аппаратами до 30-х годов XX века пользовались ещё в России, а в 30-х уже начали выпускать свои советские. Потом этот аппарат долгие годы стоял на подоконнике как экспонат. Люди приходили сюда, фотографировались. Мы эти фотографии видели. Те люди давно выросли, завели семьи, детей и приносят нам свои детские фотографии рядом с этим кассовым аппаратом. Но аппарат пропал во время того самого пожара 2005 года. Когда началась суматоха и начали спасать лекарства, экспонаты, в аптеку зашли два мужчины, представились реставраторами. Они увидели не самое лучшее состояние аппарата и предложили его отреставрировать, пока здесь идёт ремонт. Но, как вы помните, помещение долгие годы было заброшено, и никто не узнал у этих мужчин точных данных, никто не спросил их документы. Это оказались мошенники, которые просто украли аппарат, такой ценнейший экспонат. 17 лет мы нигде не могли его найти. Холдинг БСС, который отреставрировал аптеку и пытался вернуть сюда всё, что здесь было, искал его. И вот только в конце 2022 года, под самый Новый год, вдруг на сайте Авито появилось объявление о продаже кассового аппарата. Служба безопасности холдинга начинает сравнивать фотографии, ведь в документах нигде он не фигурировал — нет ни инвентарного номера, ничего не сохранилось. Служба безопасности сравнивает фотографии, повреждения на каждой клавише и приходит к выводу, что это тот самый кассовый аппарат. Но надо понимать, что доказать кражу сложно, да и срок давности преступления уже прошёл. Те люди, которые владели аптекой тогда, уже не будут доказывать. Но мы благодарны холдингу за то, что они пошли на то, чтобы выкупить этот аппарат за большие деньги, привезти его в аптеку и поставить на то самое место, где он находился на фотографии 1924 года. Это один из ценнейших наших экспонатов, которому мы обязательно уделяем внимание. Все с ним любят фотографироваться. Потрясающий кассовый аппарат.
ВЮ: У меня тоже есть фотография с кассовым аппаратом. Ну что ж, если мы всё-таки снова затронем не столько научную работу, сколько вопрос медицины. Это очень интересно, потому что крайне редко удаётся провести параллели между прошлым и настоящим, ведь никто не думает, как функционирует современная аптека. Никто не задумывается о том, какая работа проводится внутри. Мне интересно, насколько технологии того времени похожи на современные. Можно ли как-то раскрыть этот вопрос для нас сегодня?
ЮК: Ну, на самом деле сейчас производственных аптек, которые вручную готовят лекарства по рецептам, осталось очень мало. Тем не менее, единицы еще есть. Хотя пару лет назад у нас президент подписал указ о том, что производственных аптек должно стать больше. Мы все-таки надеемся, что увидим, как вновь начнут готовить препараты. Но сейчас лекарства готовят на фабриках, и этот процесс от нас скрыт. Работа в аптеке, работа провизора уже значительно проще, чем была раньше. Раньше вручную действительно приходилось каждый день... В аптеке Пеля готовили около тысячи лекарств ежедневно, то есть тысячу рецептов. Каждой аптеке было приписано тогда 12 тысяч жителей, плюс ещё заказы из других городов и стран. И вот представьте: аптекарь, стоя на ногах целый день, вручную готовит эти препараты, измельчает их в ступке с пестиком. Если мы сейчас пользуемся на кухне современной ступкой с пестиком, она лёгкая, фарфоровая, то раньше это были тяжёлые металлические, латунные, чугунные ступки и тяжёлые пестики. Конечно, не случайно мужчины работали провизорами, потому что работа была очень сложной. Женщины до начала XX века в аптекарской деятельности, как правило, не допускались. Далее нужно было смешивать, измерять на весах. У нас сейчас электронные весы показывают все граммы и миллиграммы сразу. Раньше же нужно было вручную, на две чашечки весов положить одну компоненту, а на другую – маленькие гирьки. Более старшее поколение помнит, что на химии в школе это делали. Нужно было измерить нужное количество ингредиентов, всё перемешать и правильно упаковать. Это был очень сложный процесс, который сегодня современный провизор уже не выполняет. Но вместе с тем это очень интересно, и мы видим, какой отклик это вызывает у наших посетителей. Они радуются, когда могут вручную делать лекарства. Мы разработали мастер-класс для детей, чтобы они в ступке с пестиком перемалывали компоненты, запаковывали в конверт свой порошок, но очень часто и взрослые просят присоединиться, сделать своё лекарство и с удовольствием уносят его домой.
ВЮ: Помню, как удивительно реагировали дети, когда делали, казалось бы, безобидный витаминный раствор, но при этом у них было ощущение, что они делают что-то очень важное. Мне кажется, вы намеренно поддерживаете все эти интересы людей, увлечение мистикой и историями. И музей, я вижу, тоже вам помогает, например, история с кассовым аппаратом. Так что...
ЮК: Ну, мы на самом деле здесь стараемся соблюдать грань, потому что всё-таки предлагаем нашим посетителям самим сделать выбор, во что верить — в мистическую или в научную часть. Обязательно рассказываем о том, что Александр Васильевич Пель оставил после себя более 150 научных трудов, что он дружил с Дмитрием Ивановичем Менделеевым, химиком. И, конечно же, упоминаем, что у Дмитрия Ивановича было своё собственное общество, которое ставило своей целью опровергнуть все возможные спиритические сеансы и магические преобразования. То есть Дмитрий Иванович доказывал, что нет ничего волшебного, есть только наука. Но мы всегда подчёркиваем, что вы вправе сами выбрать, во что верить, потому что иногда в нашей жизни происходит что-то такое, где наука бессильна, и остаётся только верить во что-то доброе. Многие люди, которые к нам приходят и загадывают здесь желания, подтверждают, что их желания сбывались. Ну, почему бы и нет, да? Если это помогает людям, если это работает в добром, хорошем ключе, то нужно верить в такие добрые, мистические, мифические истории.
ВЮ: А как вы думаете, сам доктор не оставлял вообще, может быть, это где-то записано, каких-то личных наблюдений по поводу своего отношения к людям и к тем событиям, которые происходили? То есть у меня просто складывается впечатление об этом человеке, что, ну, знаете, практически погрешимый, так сильно любит своё дело, свою работу, что готов идти на всё, лишь бы ему просто дали работать. Он же пытался устроиться обратно работником в аптеку, насколько я знаю.
ЮК: После революции сыновья Александра Васильевича. Александр Васильевич умер в 1908 году, и к делу дальше присоединились уже его сыновья. Именно они, собственно, перестроили этот дом в том виде, в котором мы его сегодня можем наблюдать. Александр Васильевич уже не видел аптеку, видели её только его сыновья. И действительно, после революции они, в первое время, когда у них всё отобрали, пытались устроиться сюда на работу, но их не взяли. Но вот во времена НЭПа, когда стало возможно вернуть свои предприятия, в аренду, конечно же, они взяли. У государства они снова это сделали. Действительно, люди очень болели за своё дело. Это было семейное дело трёх поколений. И правда, они очень много работали не столько ради денег, сколько ради какого-то общего продвижения науки. Александр Васильевич написал очень много трудов, выступал с докладами не только в России, но и на различных зарубежных съездах. И действительно, он не спешил. Вот ампулу придумал стеклянную, ему не столько важно было быстрее её запатентовать, сколько именно прорыв науки сделать, понимаете? То есть поделиться своим открытием. Вот спермин Пеля. Казалось бы, раньше не обязательно было состав лекарства писать, да? Это был некий секрет, у каждого был свой рецепт. Но, пожалуйста, выходили в начале XX века брошюры, где они печатали и формулу спермина Пеля, и полный состав, и полный рецепт, как это всё делать. То есть не то чтобы скрыть — только у нас продаётся. Они, конечно, говорят: «Остерегайтесь подделок, покупайте наш». Но тем не менее на научных съездах делятся полностью своим открытием. Действительно, люди науки, и не случайно на здании написан девиз «Молись и трудись». В общем-то, действительно, так и жили.
ВЮ: Это действительно удивительно, потому что, опять же, если вспомнить, как думали о той же мистической составляющей, о человеческой зависти, то всё равно мы продолжаем делать своё дело. Интересно, как люди могли, собственно говоря, продолжать верить в науку и оставлять что-то такое, что останется на века. У меня к вам личный вопрос в завершении беседы. Всё-таки о вас лично: вы заняли эту должность недавно, правильно я понимаю? Каково работать в таком месте? Чувствуете ли вы только рабочую атмосферу и планы, или всё-таки появляется какая-то личная привязанность? Потому что вы правильно сказали, что, сравнивая Эрмитаж и маленький музей, вы подчеркнули атмосферу. Мы понимаем, что, приходя в огромную организацию, это, конечно, прекрасно, все процессы налажены. Но мне хотелось бы больше камерной обстановки. И вам удаётся не просто сохранять, а создавать и бережно хранить эту обстановку. Поэтому это очень интересно.
ЮК: Это больше личная привязанность, нежели профессиональная, потому что, да, я недавно вернулась в родные стены. Можно сказать, я уходила на время семейных обстоятельств, так сказать, в декрет и отпуск. И вернулась сюда, в родное место. С этим местом я связана с 2022 года, и очень люблю этот музей, аптеку, а также холдинг. Я с большим трепетом говорю о нём, потому что видела эти фотографии, что было с аптекой до реставрации. У меня огромное уважение к этой организации, которая сохранила эту ценнейшую аптеку.
С личным интересом я отношусь ко всему, в том числе к научной работе. Иногда я хожу в архивы даже в свои выходные дни. Даже в то время, когда я не работала, я искала информацию в архивах. Я нахожусь на связи с потомками Пеля, мы постоянно обмениваемся новыми находками. У них появляются какие-то новые вопросы, и они отправляют мне информацию, надеясь, что я смогу что-то найти. Это целое исследование, знаете, как детектив, очень интересно. И, конечно, это личная привязанность к этому месту.
Это правильно, потому что в таких маленьких музеях у нас есть возможность с горящими глазами и с такой любовью подходить к этому делу. Именно это, я думаю, чувствуют наши посетители: когда не на поток поставлено не только профессиональное исследование, но и душевная привязанность к этому месту.
ВЮ: Ну что ж, мне осталось только пригласить наших слушателей подписываться на социальную страницу музея «Аптека доктора Пеля». Я хочу отметить один момент, который меня удивил: мне написала девушка из Финляндии, которая слушала наш выпуск и сказала, что теперь будет слушать про своих предков. Это потрясающе! Я верю, что границ очень мало в нашем мире, и действительно всё случается. У вас будут не только благодарные отклики, но и те люди, которые будут передавать экспонаты для пополнения полок музея, чтобы всё это было действительно очень интересно.
Я ещё раз хочу напомнить, что мы беседовали с директором музея «Аптека доктора Пеля» Юлией Кабаковой. И самое главное: помимо непосредственной экскурсии вы можете увидеть всё это в афише различных событий, в том числе и музыкальных вечеров. Всё очень здорово! Я обязательно сделаю всё от себя, чтобы как можно больше людей увидели своими глазами то, что видел я, и познакомились с вами. Большое спасибо за беседу.
ЮК: Спасибо вам. Спасибо огромное.
🎙️
Полезные ссылки:
Страница музея в ВК https://vk.com/aptekapelyamuseum
***
Ставьте 👍🏻 или ❤️ этому выпуску
Делайте репост, если он вам понравился 📬⠀
Слушайте, смотрите и читайте другие выпуски подкаста «земля Беринга» 🎧
🦸🏻♀️🦸🏼♂️ Теперь вы можете поддержать подкаст на сервисе Бусти разовым донатом или оформить подписку - [boosty.to/bering_land](https://). Так вы поможете развитию «земли Беринга», сможете узнавать новости раньше остальных и получать бонусы от автора!
Подписывайтесь на нас в социальных сетях ✍🏻
Телеграмм-канал https://t.me/Bering_land
ВКонтакте https://vk.com/bering_land
YouTube https://youtube.com/@Bering_land
Яндекс.дзен https://dzen.ru/bering_land?share_to=link
«Земля Беринга» - это подкаст и медиа школа. Мы рассказываем о событиях, берём интервью у интересных собеседников и учим журналистскому мастерству! Пишите по вопросам сотрудничества.
На связи «земля Беринга»! 🌋
#подкаст #школа_медиа #земля_Беринга #радиоведущий #общение #сторителлинг #Podcast #storytelling #Аптека #Фармация #Лекарства #Здоровье #Медикаменты #ЗдоровыйОбразЖизни #Фармацевтика #СоветыФармацевта #Аптечка #АптечныйБизнес #Медицина #ЗаботаОЗдоровье #СовременнаяАптека #БережемЗдоровье #ПолезныеСоветы #ЗдоровьеСемьи