- Мам!
Что-то тяжелое рухнуло на Елену сверху, выбив воздух из легких и отправив в небытие снившееся ей синее море и противную белую чайку, которая орала над ухом, не давая сосредоточиться над ощущением покоя и услышать-таки, пусть и на мгновение, столь желанный шум прибоя.
- Мам!
Недовольный голос старшей дочери, Ники, пробился сквозь остатки дремы и Елене пришлось-таки заставить себя открыть глаз. Один. Второй открываться отказывался.
- Мам! – вопль среднего сына, Кирилла, вплелся в реальность, которую Елена вовсе не звала и знать не хотела еще минут пять как минимум.
- Доброе утро! – муж стащил с Елены младшую дочь, Катюшку, поцеловал в нос. – Справились? Зря! Если дать матери выспаться, то она на порядок добрее и краше получается!
- Я попросила бы! – Елена выбралась из-под одеяла и оглядела свое семейство. – Ну? И что на этот раз? Мир уже сошел с ума или поживем пока?
- Поживем! – нестройным хором подтвердило худшую из ее догадок семейство и Лена тихонечко застонала.
Ну, так. Для порядка. Чтобы не думали, будто ранние подъемы – это ее любимое занятие. А то возьмут моду будить каждый день вот так. И что тогда?
Вяленький цветочек получится, а не Леночка!
А ей в вяленькие нельзя! У нее работа! И тридцать два человека, которые напрямую от нее зависят. С детьми, ипотекой, старенькими мама-папами и прочими подробностями. Поэтому, Леночка должна быть свежа, прекрасна и очень сильна! Иначе никак!
- Мам, Катя опять брала мои тетради! И я теперь без домашки! – Ника подала матери халат и присела на край кровати.
- Красивое нарисовала?
- Очень!
- Видишь, как прекрасно развивается у нас ребенок?! – улыбнулась Елена, пытаясь сползти с кровати и легонько отстраняя от себя любвеобильного кота, который решил тоже поучаствовать во всеобщем ликовании по поводу ее подъема. – Ты тоже так делала!
- Когда?! – Ника возмущенно фыркнула.
- Еще младше была. Паспорт мой разрисовала так, что я умоляла его оставить мне на память, когда меняла! Он был не только разрисован. Ты еще и кружевные странички добавила в нем моими маникюрными ножницами. С выдумкой к делу подошла! О! Идея! Может, Кате тоже ножницы выдать?!
- Мам! – Ника перестала хмуриться, и улыбнулась.
- Не волнуйся! Я позвоню Галине Михайловне. Предупрежу.
- Не надо. Я успею на переменах переписать то, что вчера делала. Помню все.
Елена повнимательнее присмотрелась к дочери, и еле заметно кивнула мужу. Тот понял, и подхватив под мышку Катерину и, завизжавшего от возмущения и страха перед щекоткой Кирилла, вышел из спальни.
- Ника, прикрой, пожалуйста, дверь, - Елена встала и, нацепив халат, притянула к себе дочь. – Что случилось?
Судя по реакции Ники и по тому, как она хлюпнула носом в ответ на вопрос матери, Елена попала точно в яблочко.
- Мам, я уродина?
Елена не стала отвечать сразу. Отодвинула от себя дочь, посмотрела на Нику внимательно, а потом развернула ее лицом к зеркалу, стоявшему в углу спальни.
- А сама как думаешь?
Зеркало не врало. Высокая, стройная, с длинными светлыми волосами и глазами такой синевы, что хоть ныряй в них, как в озеро, Ника и сама понимала, что красива.
- А девчонки говорят… Я не такая, мам…
- А критерии они озвучили?
- Какие критерии?
- «Такая» это какая?
- Ну… Модная, стильная…
- Ну-ка, скажи мне, дочь! У вас что, в классе новенький появился? – Елена едва сдержала улыбку.
- Откуда ты знаешь? – удивленно уставилась на нее Ника.
- Ой! Прям бином Ньютона! И дай-ка, я догадаюсь – он на тебя внимание обратил?
Ника чуть покраснела, и Елена в очередной раз спрятала улыбку и чуть не хлопнула себя по рукам, чтобы не обнять дочь. Ощетинится же сразу, как ежик, и не расскажет ничего. Ох, уж эти подростки!
- Ну, так… Вчера Маринку прогнал из-за нашей парты и уселся рядом со мной на физике. Но ты не подумай! – тут же спохватилась Ника. – Мы просто сидели рядом. Даже не болтали! Ты же знаешь нашу Галю! Она бы нас в угол поставила!
Галина Михайловна, классный руководитель Ники, слыла дамой строгой, но справедливой. И Елена все-таки не выдержала и хихикнула, представив, как та ставит в угол ее дочь. Картина была настолько реальной, что смешок перерос в хохот.
- Мам! – обиженный голосок дочери вернул Елену в здравый ум и трезвую память, и она все-таки обняла Нику, прижав ее к себе крепко и нежно, как делала всегда.
Ника не стала вырываться. Повозилась немного в объятиях матери, устраиваясь поудобнее.
- Мам, как думаешь, я ему нравлюсь?
- Ха! Ну еще бы! Иначе твой серпентарий уже жалел бы тебя, а не рассказывал, какая ты «не такая»! Все с тобой хорошо, Ника! Поэтому они и бесятся! Не научились пока по-женски умно реагировать на конкуренцию.
- Это как?
- Умная женщина, Ника, никогда не станет себя унижать подобными выпадами в сторону соперницы. Это говорит лишь о ее неполноценности. Значит, свое отражение ее в зеркале не слишком устраивает. Если бы уверена была в своей красоте и неотразимости, точно время не стала бы тратить на подобные глупости.
- Думаешь?
- Знаю!
- Спасибо, мам… - Ника глянула на часы и охнула. – Ой! Опаздываю!
- Погоди! – Елена выудила из тумбочки коробку со смешной картинкой на крышке, и Ника усмехнулась.
- Мам, ну ты чего? Я же уже не маленькая!
- А кто сказал, что самые вкусные конфеты только маленьким достаются? Помнишь, для чего нужна конфетка?
- Чтобы жизнь стала чуть приятнее и веселее?
- Именно! Держи!
Конфета была солидной. Большой и красивой.
Елена, летая в командировки, всегда старалась привезти из каждой поездки сладости. Правда, выдавала их детям дозированно, памятуя про диатез в младенчестве у Ники и младших.
Ника конфету взяла. Повертела в руках, разглядывая яркий фантик и порывисто обняла маму.
- Спасибо! Я побежала!
- Лети, птичка! До вечера!
Пока Елена умывалась, Ника быстро побросала в рюкзак учебники и тетради и заглянула в комнату брата.
- Кирилл! Мы опаздываем!
Единственный сын Елены сидел на полу и с задумчивым видом разглядывал свой носок.
- Я никуда не пойду!
- Как это? – растерялась Ника. – Почему? У тебя проблемы?
- А у кого их нет? – глубокомысленно изрек Кирилл, но нос его сморщился, уши покраснели, и Ника поняла, что брат сейчас разревется.
Кирилл с детства был серьезным и решительным. Родители называли его «мужичок с ноготок». Но если дело касалось серьезной обиды или какой-то несправедливости, Кирилл не всегда умел держать себя в руках. Ника до сих пор помнила, как он приволок домой с улицы крошечного, слепого котенка, рыдая при этом так, что дело дошло до икоты. И больше получаса Елена тогда пыталась успокоить сына, чтобы понять, что же случилось с ним во дворе.
Оказалось, что Кирилл выпросил хвостатого у соседки, которая планировала утопить очередной выводок своей кошки-гулены в ведерке. Мальчишка заверил ее, что котенок ему очень нужен, а мама и вовсе будет счастлива, если он принесет его в дом. Ведь без кота – какой уют? И говорил он все это так убедительно и хладнокровно, что соседка вручила ему последнего оставшегося в живых котенка, приказав не показываться ей больше на глаза. Кирилл котейку забрал, но потом долго ревел от обиды и досады на себя и весь свет, что спасти смог только одного из четырех. Ему, воспитанному в понимании того, что всякая жизнь – это дар и его надо беречь, было не понять, как можно отнимать ее без всякого повода.
Елена тогда порывы души сына оценила верно. Котенка приняла и выходила. Но объяснить, почему люди бывают настолько жестоки, так и не смогла.
- Прости, сын. Я не знаю. Чтобы понять такое – надо хоть немного им уподобиться. А я не могу. И ты не можешь. И это очень даже хорошо!
- Почему?
- Потому, что есть вещи, которые, даже если и поймешь, принимать, даже частично, не стоит.
Кот вымахал со временем в огромную ласковую зверюгу. Нежно любил Елену, выкормившую его, и терпел остальных членов семьи, выделяя только Кирилла. С ним кот был всегда ласков и терпелив, единственному из всего семейства позволяя стричь свои когти и вычесывать пушистые бока. Даже Елена подобной чести удостоена не была.
Ника присела рядом с братом и отобрала у него носок.
- Что случилось?
- Мелочи жизни, - буркнул себе под нос Кирилл, не желая открываться старшей сестре.
- А подробнее? – Ника натянула носок на положенное ему место и пощекотала пятку брату.
- Ты же не отстанешь? – мальчик хлюпнул носом и нахмурился.
- Нет. И ты это знаешь.
- Да уж… Я с Олежкой подрался.
- С лучшим другом?! – ахнула Ника.
Это действительно было странной новостью. С Олегом Кирилл дружил «с колыбели». Причем, в прямом смысле этого слова. Олег был сыном ближайшей подруги Елены, и мальчишек в младенчестве не раз укладывали спать рядышком в одной кроватке, когда кому-то из матерей нужно было срочно отлучиться по делам.
- Что не поделили? – Ника достала из шкафа рубашку брата и принялась собирать его рюкзак, поглядывая на расписание, висевшее над письменным столом.
- Тетрадку по математике не забудь! – Кирилл вздохнул, и принялся одеваться. Все равно сестра не отстанет и в школу идти придется. А так, хоть не опоздают.
- Командир! Сам бы и собирался! Я вопрос задала вообще-то! – Ника раскопала среди учебников и тетрадей, горкой высившихся на столе, нужную, и сунула ее в рюкзак брата.
- Не сошлись во мнениях.
- По поводу «одного богословского вопроса»? – со смешком процитировала Ника одну из своих любимых книг, но Кирилл шутку не оценил, хотя «Трех мушкетеров» читал не один раз.
- Ника, скажи, а ты бы дала по шее лучшему другу, если бы он тебе соврал?
- Не знаю, - не стала кривить душой Ника. – Возможно.
- Вот и я не уверен, что это было необходимо. Но уже сделал.
- Жалеешь об этом?
- Не особо. Я был прав. Но Олег обиделся.
- А обязательно было сразу по шее? Поговорить нельзя было для начала?
Кирилл задумался.
- Не знаю. Можно, наверное.
- Тогда у тебя есть повод.
- Какой?
- Чтобы извиниться, и объяснить свою точку зрения.
- Думаешь, поможет?
- Не знаю. Но попытаться точно стоит.
Ника дернула было молнию на рюкзаке, но тут же спохватилась.
- Вот! – сунула она в рюкзак брата полученную от мамы конфету. – Поделите пополам, как обычно. И, надеюсь, этого хватит, чтобы вы услышали друг друга.
Кирилл молча кивнул, благодаря сестру, и потопал в прихожую, обуваться.
А там уже ревела Катюша.
Эта барышня четырех лет от роду, терпеть не могла ходить в детский сад. Точнее, скандалила она ровно до его калитки, и как только папа скрывался из виду, преспокойненько умолкала и с удовольствием проводила время в компании сверстников. Эту особенность Катерины знали в семействе все, а потому басовитый ее рев по утрам уже давно никого не пугал и даже не трогал.
Но то ли участие Ники так растрогало Кирилла, то ли собственные проблемы, пусть и не великие, ведь Олег отличался умом и сообразительностью, а значит, был шанс на примирение с ним без особых душевных затрат, а только конфета из рюкзака перекочевала в карман Катюшкиной курточки, и девчонка выключила сирену, благосклонно позволив брату увести себя из дома и усадить в отцовскую машину.
- Мы ушли! – голос мужа заставил Елену выглянуть из ванной, но ее семейства уже и след простыл.
Еще один день. И еще куча забот-хлопот. Все, как обычно.
Помахав вслед брату и сестре у школы, Катерина дала отцу поцеловать себя в щечку у детского сада и сунула ему в руку заветную конфету.
- На!
- Спасибо, конечно! – улыбнулся отец и попытался вернуть подарок. – Сама съешь!
- Нет! – неожиданно твердо объявила Катя. – Тебе нужно! Будешь добрый и веселый весь день!
Она махнула отцу рукой, и послала ему еще и воздушный поцелуй в придачу к конфете. Чтобы совсем хорошо стало.
День мелькнул мимо, как обычно – бестолково и немыслимо быстро. Был – и нет его!
Елена уложила детей, перегладила небольшую гору белья, открыла и закрыла давно ожидающую своей очереди книгу. Читать сил уже не было. Она завозилась под одеялом, устраиваясь поудобнее, и сунула руку под подушку.
– Ой! Что это? – она, наткнувшись на что-то непонятное, пошарила под подушкой и выудила на свет… конфету.
- Это же та самая! Вкусная! – муж обнял Елену. – Я подумал, что тебе она нужнее, чем мне! Ведь у тебя был такой тяжелый день сегодня! И работа, и дети, и дом, и кот, и я.
- Да уж! – усмехнулась Елена, разворачивая фантик и деля конфету пополам. – Мне она точно не помешает!
- А зачем ты тогда ее разделила?
- Потому, что нельзя есть самую вкусную конфету одному! Она тогда не такая сладкая. Нужно обязательно поделиться с кем-нибудь.
- Да? - муж замолчит на минутку, осмысливая и конфету, и занятную жизненную философию Елены. – А, знаешь, ты права! Так гораздо вкуснее!
Елена щелкнет выключателем, устроится поудобнее на плече у мужа, и улыбнется, услышав, как в сонной тишине где-то в детской зашуршит фантик.
Вот теперь все хорошо. Все правильно...©
Автор: Людмила Лаврова
©Лаврова Л.Л. 2024
Все текстовые материалы канала Lara's Stories являются объектом авторского права. Запрещено копирование, распространение (в том числе путем копирования на другие ресурсы и сайты в сети Интернет), а также любое использование материалов данного канала без предварительного согласования с правообладателем. Коммерческое использование запрещено.
Друзья, подписывайтесь, пожалуйста, на мой канал в Телеграм
