Здесь мирная и военная жизнь переплелись очень тесно
Автор: Зоя ЮРЬЕВА
Глядя на это, убеждаешься: война не где-то в телевизоре, а рядом с нами. До Курска от Обнинска очень близко, а от него до Курчатова с его АЭС, где работают наши выпускники, — вообще рукой подать…
Курск
Обнинские «Волонтеры Победы» почти каждую неделю отвозят гуманитарку, которую собирают волонтерские объединения Обнинска и окрестностей, в Курскую область. «Если бы еще недавно кто-то сказал, что мы будем набирать груза на целую ГАЗель больше, чем раньше, мы бы сами удивились», — говорит Татьяна Жеглатая.
Поездка очень быстро избавляет от ощущения, что события происходят где-то там, далеко. На самом деле каких-то семь часов пути, и вот он, Курск. А буквально в паре десятков километров от него — Курская АЭС.
На автозаправке отец качает на качелях маленькую дочку. Рядом останавливается военная техника. На нее никто, кроме нас, внимания не обращает — привыкли. На въезде в Курск блокпост — две недели назад его еще не было. Процедуру досмотра проходим быстро, но вдруг молоденький солдат-срочник возвращает нас обратно. «Подождите! Я всех прошу, не знаю, к кому обратиться. Может быть, кто-нибудь привезет нам кунг?» Кунг — это будка на кузов автомобиля, может и от холода защитить, и от осколков.
Первую партию груза оставляем в местном Молодежном центре. Дальше путь лежит в пункт гуманитарной помощи. Его организовал житель Курска Дмитрий — освободил свой цех по ремонту холодильников. Уже больше месяца его бизнес простаивает. «Надеюсь, ситуация нормализуется, и тогда здесь мы сможем потихоньку сворачиваться, — говорит он. — У меня тоже семья, ее кормить надо, работать. Да и работникам моим с семьями есть надо. Но, конечно, пацанам (бойцам — прим. автора) и дальше будем помогать».
Из дверей ангара выходит мальчик, прижимая к себе игрушку. Его мама внутри — выбирает вещи. Семья многодетная. «Мы из Большесолдатского района, — говорит отец. — Он не сильно пострадал, но мы все же решили уехать, у нас в Курске родственники. Работу я через них нашел, снимаю квартиру за 27 тысяч».
К пункту подъезжают бойцы — УАЗ «Патриот» с черными военными номерами. Привычно оставляют автоматы и бронежилеты на улице. Опять-таки, никакого интереса у окружающих это не вызывает.
Тревога
На въезде в Курскую область волонтеры удивлялись — в прошлую поездку постоянно сыпались смс с предупреждениями о ракетной опасности, а сейчас тишина: «Мы посчитали, за все время, что были в Курске в прошлый раз, таких смс не было только в течение 45 минут». Но местные жители говорят, что все осталось по-прежнему. Видимо, что-то не сработало в наших телефонах. И вот внезапно завыла сирена. Но... все осталось, как было. Машины едут, прохожие идут.
Здесь понимаешь: когда люди в Обнинске постоянно задают вопросы о наличии подземных убежищ, это и правильно, и одновременно, довольно наивно. С одной стороны, в Курске уже через полчаса взгляд сам начинает искать, где можно в случае чего спрятаться. Небольшие укрытия около остановок, просто советские остановочные павильоны, сделанные «на века», из бетона. В то же время в голову не придет куда-то бежать: даже если ближайшее убежище будет в 500 метрах, это все равно очень далеко — представления о расстояниях сильно зависят от обстановки.
Школа
Мы едем дальше, в село Большое Долженково, которое находится километрах в 15 от Курска. В Курске дети учатся очно, но здесь ситуация иная. Школа уютная, с тенистым двором, но детей в ней нет. «Всех вывели на дистант, — говорит директор Магомет Алиев, который со школой буквально сроднился — он на этом посту уже 43 года. — Но обещают, что скоро вернут очные занятия. Конечно, какая это учеба? Компьютеры есть далеко не у всех. Хотя бы первоклассникам и выпускникам нужно заниматься очно. Все равно мы все здесь, никуда не уехали, так кто скажет, где безопаснее — дома или в школе?».
Многие родители тоже считают, что учеба должна быть очной. Даже обращались к местным властям с просьбой организовать занятия в местном сельсовете, но идея поддержки не нашла — сказали, запрещено.
Жизнь продолжается
Жизнь в селе идет своим чередом. «В первые дни меня все спрашивали, будет ли эвакуация? — говорит глава сельской администрации Алексей Звягинцев. — А я сам знаю не больше, чем остальные. Точно так же вижу смс «ракетная опасность» и «отбой», вот и вся информация».
Для обычных повседневных дел ввели новые правила. Подчас они нелогичны. Как рассказывают местные жители, при сигнале тревоги в поликлиниках врачей обязали спускаться в подвал, но пациенты при этом должны ждать в коридоре. В суде в первое время прерывали процессы — до отбоя тревоги, но так их можно тянуть месяцами. Решили заложить окна мешками с песком и продолжать заседания даже во время тревоги. Автобусы при звуках сирены останавливались, пассажиры оставались сидеть или выходили и стояли рядом. Но какой в этом смысл, если в поле спрятаться негде? Так что теперь транспорт продолжает движение.
«В первые дни после вторжения к нам поехали беженцы, — рассказывает Алексей Звягинцев. — Это не был какой-то организованный заезд, просто иду утром и вижу на берегу реки Сейм палатку. Костер, женщины еду готовят. Поселил их в ФАПе. На следующее утро на том же месте ровно такая же картина. Договаривались с владельцами домов, выставленных на продажу, люди шли навстречу, пускали беженцев».
... Ученики обнинской школы №13 и городской Совет ветеранов передали посылки не только для детей Октябрьского района Курской области, но и для отряда специального назначения имени Дениса Давыдова — там служит Юрий Русанов с позывным «Москва», выпускник школы №13. Мы доставили гуманитарную помощь военным. Они благодарят всех, кто откликнулся — их так много, что перечислять долго, а кого-то забыть — незаслуженная обида. «Каждый боец хочет знать, что о нем помнят, ждут и любят, — говорит Юрий Русанов. — Когда мы только ехали сюда, люди подходили на остановках, передавали гуманитарную помощь, просто маленькие знаки внимания. Я с 2014 года воюю, но все равно это как в первый раз, трогает прямо до слез».
