"Слов много затвердить не есть еще ученье,
Нам нужны не слова — нам нужно просвещенье".
Послание В. Л. Пушкина к В. А. Жуковскому.
В этом послании полемически отразились споры старой ("шишковисты", поборники языкового консерватизма) и новой ("карамзинисты", новаторы, предлагавшие не ограничиваться словами только из Русского или церковнословянского языка) школы Русской словесности. Последняя стала первой, определив направление развития национального языка. Однако, и по сию пору обращение к исконному, к источнику, к корням занимает умы тех, кому не безразлично наше будущее. Вопрос этот более чем насущный, ввиду попытки искажения Русского языка, вне которого не может быть и речи о существовании Русского народа.
Большевистская реформа орфографии 1918 года - преследовала своею целью оскопление, опрощение Русского языка до исключительно утилитарных нужд: настрой масс на усвоение нужных идеологических установок. При этом, многие отмечают, что упрощение орфографии привело к ускоренной индустриализации страны. Однако, маловероятно, что империалистические американские технологии и инженеры - в промышленных масштабах импортируемые СССР - есть следствие проведённой большевистской реформы. Нисколько не умаляя вклад советских учёных, инженеров, конструкторов (половина из которых получила образование в Российской империи) в укрепление обороноспособности страны, вряд ли справедливо говорить об отсутствии отечественной научной и технической базы. Станко- и машиностроение, химия, нефтедобывающая и нефтеперерабатывающая промышленность, железные дороги и подвижные составы, электротехника (включая первые опыты с передачей телевизионной картинки В. Зворыкина), авиация (самолёты И. Сикорского) - наследие "царского режима", без которого едва ли возможно представить индустриализацию СССР, равно и достижения СССР в области ракетостроения (труды К. Э. Циолковского, оказавшего влияние на С. П. Королёва, научные работы по аэродинамике Н. Е. Жуковского). Создание безпилотных ("Спутник-1/ПС-1", "Луноход-1") и пилотируемых ("Спутник-5", "Восток-1") космических аппаратов, средств ПВО (ЗРК С-75), способных противостоять американской гегемонии в области воздушной разведки (самолёт Lockheed U-2), комплексов МБР и совершенно уникальных проектов БЖРК, орбитальной станции "Мир" и орбитального космического корабля "Буран" (советская программа МТКС "Энергия-Буран") породили миф о "лучшем в мире советском образовании". Миф в том смысле, что высочайший уровень научно-технической мысли и технологической оснащённости в Советском Союзе - правда, исключительно для военных нужд - в отсутствие "энергии" оказался грудой бесполезного железного лома.
Господствующее марксистское материалистическое учение - которым советские вожди пытались заместить естественную человеческую потребность в духовном и иррациональном - обнаружило свою полную несостоятельность и ничего не смогло противопоставить притягательности soft power капиталистического Запада. Впрочем, советская промышленность - продолжая большевистский "курс" на утилитарность и находя применение только в ВПК - не могла удовлетворить нужды гражданского сектора и в "материальных благах". Бытовая техника в большинстве домохозяйств США и Европы, позволила многим американцам и европейцам сэкономить время, которое теперь можно было потратить на самообразование, отдых и развлечения. В большинстве домохозяйств (за исключением, быть может, крупных городов) РСФСР и даже национальных Республик (снабжаемых не в пример лучше), в 50-60 годах только-только появлялись холодильники и телевизоры, а микроволновки и посудомоечные машины были чем-то из области фантастики. Более того, советская промышленность не могла удовлетворить спрос на предметы личной и интимной гигиены (той же пресловутой туалетной бумаги); одежда, обувь, мебель, - на всё это накладывалась уродливая печать казарменной уравниловки, определяющей качество выпускаемых изделий. С началом "оттепели" начинается повальное поклонение и слепое подражание всему западному. Иностранные "лейблы" и надписи на английском языке магически действовали на советских граждан, своим поведением напоминавших поведение туземцев, которые на условные стеклянные бусы, предлагаемые белыми колонизаторами, обменивали туземное золото и земли. Золото и земля - развал СССР - будут потом, а сейчас советская интеллигенция - открывшая для себя доступ к вожделенному импорту через связи с советской бюрократией, торгпредами, дипломатическими работниками, а то и криминалом - усиленно малевала "картинку", идеализирующую западное общество. Советское телевидение, с его рафинированным, зачастую лживым, официозом, и советский кинематограф, этот официоз - явно или иносказательно - выворачивающий до подноготной, сделали то, чего не могли сделать десятки и даже сотни западных радиостанций: насадить культ потребительства западной продукции (усиленный кратно на фоне создания искусственного дефицита в "перестроечную эпоху"), который, на мой взгляд, явился первопричиной развала СССР. Импорт, приобретаемый в "Берёзке" или у фарцы, был "легализован" в советских картинах, к примеру, в фильме "Берегись автомобиля", Женя Семицветов продавал из-под полы "Grundig TK 820", оказавшийся, правда, советским магнитофоном "Мелодия МГ-56"; в "Служебном романе" советский зритель глазами Анатолия Новосельцева видит в отечественной "Волге", принадлежащей предприимчивому гражданину Самохвалову, магнитофон "Philips N2605, "А, так, Phillips", небрежно бросает ошалевше-восхищëнному Анатолию Новосельцеву и советскому зрителю гражданин Самохвалов, который до этого, "с барского плеча", осчастливил секретаршу Верочку блоком американских сигарет "Marlboro". В том же "Служебном романе", в квартире Людмилы Прокофьевны, можно увидеть японский магнитофон JVC TR-545U, однако, если наличие импортной аппаратуры у г-на Самохвалова объяснимо с точки зрения сценария (работал на Западе), то должность директора советского предприятия накладывает определённые обязательства в плане соответствия идеологической выдержанности.
"Девчата", "Иван Васильевич меняет профессию", "Дайте жалобную книгу", "Карнавал" - во всех этих картинах присутствуют "вкрапления" "элементов буржуазного общества", с его изобилием и "единоличной" собственностью, резко контрастирующие с советским дефицитом и собственностью "социалистической". "Нас так долго учили любить твои запретные плоды" - эти слова из "Последнего письма", гр. "Nautilus Pompilius", отражают те глубинные процессы, которые привели к крушению, казалось, железной империи, оказавшейся колоссом на глиняных ногах.
Примечательно, что в советских картинах мне не встречались книги по философии, мифологии, социологии, психологии (в частности, описывающие методики воздействия на массы и толпу). Книги, научающие разсуждать, анализировать, сопоставлять, выявлять тенденции и закономерности, когнитивные и поведенческие стереотипы, технологии манипуляции, используемые системой, безотносительно идеологии и политического строя - в СССР или не были переведены, или содержались в "спецхранах", доступ к которым предоставлялся всё той же интеллигентщине. Несмотря на декларируемое социализмом "равенство" - полностью повторявшее максиму из оруэлловской повести-притчи "Скотный двор" - советская общность всё же была одной из самых читающих в мiре. Правда, "отеческая забота партии" не допускала "многих знаний" - "умножающих", как известно, "многие скорби" - которые могут стать непреодолимым препятствием на пути к построению коммунистического будущего, в достижение которого не верила, в первую очередь, сама партия. Поэтому образование советских граждан не только не предотвратило развал СССР, но, на мой взгляд, явилось одной из главных причин "крупнейшей геополитической катастрофы XX века". Образованные советские граждане оказались наивными детьми, легко поддающимися на ложь, посулы, соблазны; не видя, не различая, не понимая последствия того, во что их вовлекают. Образованные советские граждане закономерно пополняли ряды "внимающих установкам"/"заряжающих воду", становились "адептами" тоталитарных сект и массово оказывались обманутыми финансовыми махинациями частных лиц ("пирамиды") и тем же государством ("приватизация") в лице бывших "членов партии". Тех, кого позже назовут "предателями" - были порождением лжи и лицемерия социалистической идеологии, последователи которой не могли не понимать бесперспективность противостояния капитализму, с его частными правами и свободами (я далёк от идеализации западных ценностей), а не казарменным коллективизмом, с его индивидуальностью, а не массовой уравниловкой, но главное - с его действительными "материальными благами", а не казённой социалистической продукцией. Впрочем, "вкусив запретный плод капитализма" и "открыв глаза" советские граждане с ужасом увидели подноготную "свободы и гласности", едва прикрываемые "рукой рынка", тут же позабыв, как с таким же ужасом видели подноготную "свободы, равенства, братства" и решив, что негоже было менять одну иллюзию на другую, тем более - за такую цену. Советские граждане, преисполнившись социалистической решимости, взялись за активную агитационную работу, предавая уничтожительной критике подлость и коварство треклятого Запада, который послужил причиной их изгнания из коммунистического рая, возвращение куда обусловлено только и исключительно воспитанием и образованием. Первым достаточно необходимо общим делом должен стать возврат "советских учебных пособий, школьных программ и методик образования", которые существовали в СССР, благо, что дефицита в "неравнодушных гражданах", спекулирующих на ностальгии по "золотому времени", не наблюдается. Вторым достаточно необходимо общим делом будет разделение книг на "идеологически выдержанные" и все остальные, подлежащие содержанию в спецхранах либо уничтожению. Третье достаточно необходимо общее дело предусмотривает изъятие из школьной программы произведений г-на Солженицына, как символа "компрадорского путинского олигархического режима".
При всём отрицательном отношении ко лживому " Архипелагу ГУЛАГ", мне претит "уравниловка" всех произведений г-на Солженицына, тем более, основанная не на прочтении, а на оценке личности автора, которую распространяют на остальные его работы, к примеру, эссе "Образованщина", опубликованное в сборнике "Из-под глыб" в 1977 году. Помимо, собственно, окказионализма - "образованщина" - г-н Солженицын, ссылаясь на Толковый Словарь Живаго Великорусского Языка, проводит подчёркнутое различие между образованием и просвещением:
"Так, никогда не получив четкого определения интеллигенции, мы как будто и перестали нуждаться в нем. Под этим словом понимается в нашей стране теперь весь образованный слой, все, кто получил образование выше семи классов школы. По словарю Даля образовать в отличие от просвещать означает: придать лишь наружный лоск. Хотя и этот лоск у нас довольно третьего качества, в духе русского языка и верно по смыслу будет: сей образованный слой, всё то, что самозванно или опрометчиво зовется сейчас „интеллигенцией", называть ОБРАЗОВАНЩИНОЙ"(1).
Определение слов образованность и образование по В. И. Далю: "... образованность, состоянье образованного, просвещенье, или || внешний лоск, образованный прч. стрд., сделанный, сложенный или составленный; || изображённый"(2), даёт исчерпывающее объяснение того, почему образованных советских граждан так легко обманули, подменив ценности, одновременно внушив, что это самостоятельный их выбор. Иное - человек просвещенный, которого обмануть гораздо сложнее, если вообще возможно. При этом, важно не только значение, но чувство слова, и сказать образованщина - образование представляется мне наростом, опухолью, подчас не всегда доброкачественной - для меня не то же, что сказать просвещенщина.
Сделанный, сложенный, составленный, изображённый - "качества" человека служебного, "составление" которого находится в прямой зависимости от "базиса" - общественно-политической формации, с соответствующей этой формации идеологией. Отсутствие внутренней цельности в человеке составленном приводит к фрагментарным мышлению и мiровоззрению, которые всецело подчиняются "бытию, определяющему сознание". Впрочем, советским гражданам, занятым грандиозным планом установления диктатуры пролетариата, не до таких мелочей как дефиниции и полисемия слова образование: они предвкушают возвращение в "коммунистический Эдем", где всё будет по-старому: "детские" беззаботность и безмятежность, а с ними всё те же этатизм, инфантильность, неспособность принимать самостоятельные решения и нести за них ответственность, перекладывание ответственности на государство, наделяемое родительскими функциями, которое должно обеспечивать и воспитывать своих отпрысков, с ужасом отвергающих этап взросления, чтобы, остановившись в развитии, остаться в своей "детскости" навечно, сочетая тотальную внушаемость и беспрекословное подчинение государству с одновременной склонностью к отцеубийству. Неспособность учиться на собственных ошибках - усугубленная псевдореминисценциями - создаёт предпосылки для новой революции - где revolutio - не поворот, или переворот, но возвращение(3) к "начальной точке" - а значит, новых образованных, а значит, новых тёмных веков, с их нищетой (не только духовной) и безпросветным невежеством.
06.05.2022
(1) "Из-под глыб. Сборник статей". YMCA-PRESS 11. rue de la Montagne Ste Geneviève, Paris 5*. стр. 228.
(2) "Толковый Словарь Живаго Великорусского Языка Владимира Даля. Том II. И-О". Издательство книгопродавца-типографа М. О. Вольфа. 1881 год. стр. 633.
(3) Предполагая возможный вопрос о возвращении в "застойные времена" брежневской эпохи относительного изобилия, отвечу, что возвращение в начало не зависит от желаний и чаяний советских граждан, поскольку исторически закономерно возврат придётся на "точку отсчёта" новой старой эпохи и всех сопутствующих революции черт: террора, Гражданской войны, голода, мора, доносительства, механического спрессовывания индивидуального в массовое. И никакой "натуральной колбасы за 2.20" прежде лагерной баланды. Могут возразить, что "Советский Союз - пик развития человеческой цивилизации"; в техническом плане - причём только в ВПК - возможно, но а) сложно представить "пик развития человеческой цивилизации" таким кратковременным даже в масштабе предъидущих технологических укладов, б) насколько поверхностным был цивилизационный "налёт" можно судить по людям в конце 80-х, начале 90-х годов. Так что говорить о "развитии" - как технологическом, так и человеческом - не приходится.