- Да куда же тебя несёт? Что - в деревне парней других нету?
Мать за голову схватилась. Это же надо такому случиться? Её доченька, её кровиночка, которую одна тянула, учила, в люди выводила собралась замуж. И за кого? За Герку Воробьева! Села Людмила на крыльцо, виски руками сжала и запричитала:
- Ой, да что за жизнь такая горемычная? Да когда же я свет-то белый увижу? Когда от меня все напасти отвяжутся и вздохну спокойно?
- Мам, ну, мам! Перестань! Не позорься. Люди вон уже у двора собираются.
- А пусть! Пусть собираются! Пусть посмотрят на горе, что доченька мне на старости лет подкинула.
- На какой старости, мам? Тебе всего тридцать девять.
- Дак ты же меня, не доживя века, в землю закопаешь! С кем, с кем связываться только не с Ворбьевыми. Что ты их семейку не знаешь?
- А чем их семья хуже других? - Вздохнула Ленка. - Ну, хочешь за Юрку Свиридова выйду?
Лена знала чем пугать мать. Свиридовы семья, считай, последняя в посёлке. После них только уж совсем бичи.
- А выходи! Все лучше будет. - Людмила аж подскочила на крыльце.
- Я подумаю. Вечером поговорю с Юркой и будет у тебя любимый зять!- Калиткой хлопнула и к подружке умчалась.
Людмила хотела делами заняться, но сосредоточиться не могла. Все из рук валилось. Ну что вот с девкой делать? Двадцать лет, а ума нет.
Семья Воробьевых в посёлке, считай, самая зажиточная, чего уж там, местные олигархи. И дом у них не дом, а домина. Земли скупили у сельчан гектарами, техники при переезде нагнали, целое подворье старой фермы заставили. Развернулся Александр не на шутку. Хозяйство не малое. Свои свинарник и птичник. Сами пашут с утра до вечера и работников нанимают.
А с чего все началось. Уехал Сашка воробьёв в город учиться. И не как все парни нормальные на инженеров или техников каких-нибудь, а на зоотехника. Это в девяностые - когда все колхозы развалились и от сельского хозяйства мало чего осталось. А он - на зоотехника! Так ещё этого мало. Невесту себе привёз из города. Худенькая, рыженькая и бука букой. Мать Сашкина как будущую невестку увидела, так за сердце схватилась.
- Чего в городе хуже-то не было?
А Сашка упертый, в матушку:
- Хуже были. Лучше не было.
- Ну и как твою красоту звать?
- Клара.
-А фамилия?
- Вебер.
Ладно Воробьиха взъерепенилась, тут дело бабье. Повыла бы да успокоилась. Отец Сашкин на дыбы встал:
- Не позволю на немке жениться.
Ну и нашла коса на камень. Сын тоже характер показать может:
- Я Клару не брошу.
- Тогда вон порог, за ним семь дорог.
Уехали молодые. Сашка на Кларе женился. На свадьбу родителей приглашал, но они не поехали.
Ну женился и женился. Смирись и живите дальше. Нет, Воробьиха не та баба которая враз успокоится. Уж как она невестку по селу крыла, так её полоскала, что люди не раз совестили:
- Успокойся, молодые живу который год, а ты все носишься как курица с яйцом. Дурь-то смирила бы, да с сыном помирилась. Ты хоть знаешь как и где он живёт?
- И знать не хочу!
Александр с Кларой доучились и к её родителям уехали.
Её родители Александра хорошо приняли. Там вся семья работящая, зря минутки не просидят. Сашка очень ко двору пришёлся. У Клариных родителей к тому времени уже фермерское хозяйство своё было и две пары рук очень пригодились. Да ещё свои специалисты: дочка экономист, а зять зоотехник.
И все бы хорошо, да беда такая случилась. Повезли тесть с тёщей на ярмарку в город свою продукцию, а назад не вернулись. На обратном пути в их грузовичок пьяный придурок на джипе прямо в лоб въехал. Сам погиб на месте. Тёща Александра только до больницы дожила, а тесть ещё две недели между жизнью и смертью. В себя пришёл, а как узнал, что жена погибла так сутки всего прожил. Сердце остановилось.
Очень тяжело молодые потерю переживали, да дела заставили рукава засучить и за работу приняться. Вот так стали они хозяевами своего дела.
Работали, хозяйство расширили.
Уже двоих деток родили. Назвали в честь Клариных родителей дочь Мартой, а сына Германом. Одно только Александра мучило, что никак родители смириться с его женитьбой не хотят. Первые годы делал попытки помириться, но так и не мог до родителей достучаться.
Может так никогда и не помирились, да беда объединила.
Заболел Михаил Воробьёв. Так заболел, что уже начал с жизнью прощаться. Его, конечно, вылечить может и можно, но не в районной поликлинике. Клапан менять на сердце надо. Такие операции только в краевом центре делают. Можно и квоту, конечно, ждать. Только сколько времени пройдёт? Не один он с такой проблемой на весь край. Отступились они, рукой махнули. Кто-то Александру о беде стариков рассказал.
Михаил уже по двору с трудом ходил, слабость и одышка мучили.
Как-то, однажды, вела Воробьиха Михаила из бани и увидели: остановилась у их двора крутая машина. Вышли из машины мужчина и женщина. Статные, красивые, в калитку их двора направились. Старики сначала опешила, а когда поняла, что это сын с невесткой, чуть Воробьиха на колени не упала. Хорошо сын подхватил.
- Деточки, родненькие! Неуж приехали?
Что там у них дальше было посёлок не знал. Только видели как сын с невесткой утром под руки Михаила в машину усаживали. В краевую больницу увезли и долго его не было. А когда вернулся, то не узнали его сельчане. Куда как бодрым молодцом выглядеть стал для своих лет, конечно. Хвасталась Воробьиха, что много денег заплатили дети за операцию, вот, мол, по этому и прошло все как по маслу. Оттого и ходит теперь её Миша гоголем.
Стали сын с невесткой их к себе звать. Но уперлись старики:
- Нет, не поедем. Здесь помирать будем.
Не сразу, конечно, через год где-то заговорили, что Александр с семьёй в посёлок переезжает.
И точно. Купили молодые Воробьевы сразу два дома рядом, что по чистой случайности враз продавались. Объединили в одно подворье и стройку затеяли. Сами пока в доме Дурневых жили, а на месте избушки бабки Емельянихи аж двухэтажный дом отгрохали. И забором железным от деревни отгородились.
Выкупили у сына бывшего председателя колхоза старую ферму и земли рядом. Опять строили да ремонтировали. Скот туда завезли, технику пригнали. Смотрели люди на все и диву давались: откуда это все у Сашки Воробьева? Уезжал из деревни, считай, с одним чемоданом, а вернулся прям кум королю. И ещё удивляло, что себе хоромы строит, а родителям так, по мелочи: забор да печку подправили. Только потом поняли чего Александр задумал. Он дом Дурневых перестроил и туда своих стариков заселил. По уму все сделали молодые. Вроде рядом родители, а все не вместе. Остались те и те сами себе хозяевами.
И опять сельчане не угадали. Старый домишко Воробьевых снесли и на этом месте новый вырос. Не такой, конечно, как у сына, но тоже размеров не малых и все что можно там наворочено. Тут тебе и вода в доме, ванная и туалет тёплые. Вернулись старики опять в свой дом, живут и радуются.
Только вот с сельчанами у новосёлов сразу как-то отношения не заладились. Во-первых, - думали, что коли свой, то и работать у нового хозяина можно спустя рукава, а деньги получать как за ударный труд. Не получилось. Строгий из Александра был хозяин, спросливый, хоть и платил хорошо. Ну это тем кто работал.
Ещё за пьянку шибко гонял. А кому это понравиться? Русскому человеку да не выпить когда душа просит?
Во-вторых, - больно много своей жене власти дал. Он, видишь ли, больше производственные вопросы решал, а она кадровые и финансовые дела вела. А с ней вообще было не договориться.
Клара баба не разговорчивая, себе на уме. В магазине с бабами не судачила, на лавках не сидела. Вечерами на пианино играла. Подружек себе не завела. Может только с Иркой Огневой общалась чаще чем с другими. Так они работали вместе.
Ирка у них бухгалтером работала и тоже дамочка со сдвигом была. Одинокая, одевалась странно. Вечно в шляпке на глаза надвинутой и в длинных юбках путается. Кто в деревне шляпы носит? Если только девчонки молоденькие летом на огороде. А эта зиму и лето в шляпах только из соломки или меха по сезону.
Сошлись подружки - два сапога пара.
Так что не особо прижилась Клара в деревне за свою.
Продолжение тут.
