Хроники Хлорного моря. Глава 6
Шум волн, разбивающихся об острые скалы, привычен для жителей побережья Хлорного моря. Впрочем, как и смрад, невыносимая жара, ядовитые гады и неожиданные бури. Поговаривают, что многие местные уснуть без всего этого не могут. Есть в этом смраде, шуме, прибрежной суете нечто умиротворяющее. То, чего нет там, в горах. То, чего не отыскать в песках.
Даиз Анаг думал про это умиротворение, про этот смердящий покой. Свесив ноги с борта своей лодки, он смотрел на муравьиных крабов, закопавшихся в гальку и поджидающих свою жертву. Стоило только какой-нибудь невнимательной чайке опуститься на берег, как острые клешни мёртвой хваткой сжимали птичьи лапки. Ядовитые жала наносили удар за ударом, не оставляя жертве и малейшего шанса высвободиться. А уже после муравьиные крабы выбирались на поверхность полностью и нещадно потрошили свою жертву живьём.
Птица лишалась крыльев и лап с каждым клацаньем клешней, но всё же пыталась бороться. Глупо и безрезультатно сопротивляясь, она тратила последние силы и испытывала всё новые и новые муки. И вот, наконец полностью обездвиженную, но ещё живую, её утаскивали в колонию. Высокая постройка, больше человеческого роста, из камней, водорослей, гниющего мяса была видна издали.
Птицу, обездвиженную, лишённую крыльев и лап, будто с почётом несли на праздничное пиршество. Яд муравьиных крабов не позволял жертве истечь кровью и умереть. А это значит, что пиршество не обязательно будет скорым. Возможно, несчастное создание пролежит в кладовых колонии несколько дней, рядом с такими же обездвиженными птицами, змеями, мёртвыми рыбами, и даже муравьиными крабами, что чем-то провинились перед семьёй. Но очередь дойдёт и до неё. Будучи ещё живой, она будет подвергнута разделке и съедена. А то, что не будет съедено - например, перья или кости используется в строительстве.
Даиз Анаг видел в этом строгий порядок. Прекрасный порядок. Ничего в этом мире не должно пропадать зря, ничего не должно существовать вечно. У всего есть своё начало, свой конец и своё назначение.
Погрузившись в мысли и наблюдая за суетящимися крабами, юноша не сразу заметил приближающихся незнакомцев. Один из них был разодет в старый, пятнистый халат, цвета рвоты больного слобня. Из-под халата виднелись жёлтые штаны и старые, изрядно стоптанные мокасины. Его волосы были будто посыпаны пеплом, или даже сухой известью. За плечами незнакомца виднелся большой ящик, куда запросто мог бы поместиться ребёнок.
Второй путник был странным. Чёрная куртка и штаны из выделанной кожи животного, со множеством ремней на рукавах и штанинах. Но самое главное, что настораживало - незнакомец был вооружён. Длинные ножи, верёвки, цепи, и всякие непонятные крюки.
И пусть он не выглядел молодо, был одноногим и ковылял на кривой деревяшке, всё же казался крайне опасным противником.
- Добрый день, уважаемый, - начал издали человек в халате. – Уж не вы ли искали помощи в деревне? Меня послал торговец Зарик.
- Вы лекарь? Травник? Вы странно выглядите, - с настороженностью произнёс Даиз Анаг.
- Нет. Я усмиритель Азы, но мне приходилось лечить людей, - пояснил Разган. – Встреча человека с Азы часто оборачивается болезнями. Чем больны вы?
- Я? А вот, - юноша с недоверием взглянул на бородатого одноногого человека.
- Это мой спутник. Я просто веду его к месту, откуда уходят караваны в Королевство, - пояснил Разган. – Ну а пока он со мной. Так чем вы страдаете?
- Я не болен, - Спрыгнув с лодки на гальку и разогнав блуждающих у кормы крабов, ответил Даиз Анаг. – Но вот, жители моей деревни заболевают странным недугом. Они спят днём, блуждают ночью, никого не узнают. И самое странное - они не умирают.
- Не умирают? Совсем?
- Совсем. Даже упав со скалы, переломав себе руки и ноги, свернув шею, сын нашего пекаря остался жив. А дочь камнетёса и вовсе, была разорвана надвое. Но не умерла. Её ноги продолжали шевелиться, а сама она теперь ползает по скалам без ног, - объяснил юноша. – Вы мне не верите?
- Что он лепечет? Ваш говор этот, ну вовсе не понять. Как рыбы булькаете, - заворчал Ведагор и голос его явно насторожил парня ещё больше, чем облик. Слова его были похожи на несвязный лепет младенца.
- Говорит, люди в его деревне не умирают, даже если их разорвать надвое, - объяснил Разган и его слова заставили юношу выпучить глаза, потому как седовласый тоже пролепетал на странном языке.
- Напраслину наводит. Не случалось ещё такого, чтоб человека порвать, а он живёхонький. Это вот волволка можно, и жив будет. Даже ещё злее. А человека - ну ни как. Как есть помрёт. И коль к Кондратию не отправится, то да, может и бродить, и ползать. Мертвяком бродячим станет. Так что, видать сила гнилая в деревеньке его завелась. И днём и ночью бродят?
- Говорит, днём спят, а по ночам блуждают, - пояснил Ведагор.
- Ендрить ведьму в хезло, никак живоеды, - вскрикнул Ведагор и на лице его засиял оскал безумца. – Скольких сожрали уже? Сколько их?
- Заболевшие нападают на здоровых? И сколько их сейчас? Это мой спутник спрашивает, - обратившись к юноше Разган подошёл ближе и поставил своя ящик на гальку.
- Странный ваш друг. Будто сам хворый. И слова его - как будто морские гады булькают, - настороженно ответил Даиз Анаг. – Когда я уходил из деревни, заболевших было восемь. Сейчас не знаю сколько. Они не нападают. Просто блуждают ночами, будто ничего не видят и не слышат, ничего не понимают. Но будто что-то их влечёт, а куда не понятно.
- Говорит, никого не едят, просто ходят, - перевёл Разган.
- Странно, - Ведагор пригладил растрёпанную бороду и, нащупав в ней колючку, нещадно выдрал её вместе с клоком волос. – Должны жрать живых. Может, и не живоеды. Но всё равно, сила гнилая это. Так что, показывает пусть где та деревня, порубаем всех.
- Давай никого рубить не будешь. Попробуем разобраться, - Остудил пыл спутника Разган. И, обратившись к юноше, спросил о деревне.
- Там, - парень указал в море. – Но нужно торопиться. Вскоре большой прилив и тогда много дней не сможем попасть на остров.
Путники помогли Даиз Анагу спустить лодку на воду и уже вскоре были далеко от берега. Познакомившись с юношей и рассказав коротко о том, где и как удалось познакомиться с Ведагором, Разган всё старался расспросить подробнее про загадочный недуг. Увы, парень больше ничего не знал, но в каждом его ответе звучала тревога.
Ближе к закату показался остров. Это была торчащая из воды скала, почти отвесная, голая. Течение тут было особенно сильным. Лодку швыряло из стороны в сторону, но юноша ловко управлялся с веслом и рулевым колесом. Когда это маленькое судёнышко оказалось совсем близко к скале, Даиз Анаг велел своим пассажирам держаться крепче. Лодку подхватила большая волна, накатившая со стороны острова, подняла её высоко вверх и заставила рухнуть вниз.
Судно с неимоверной скоростью устремилось на скалы, его закрутило и начало кидать из стороны в сторону с новой силой. Затем нечто непреодолимое принялось тянуть лодку прямиком на скалы. И вот, в один миг всё стихло.
Лодка мирно скользила по водной глади, а всего в нескольких десятках шагов от неё волны высотой с вековой кедр вздымались вверх и бились о камни. Но они будто не могли пересечь невидимую стену, не могли навредить судну.
- Никто не знает, почему волны сюда не достают, - объяснил Даиз Анаг. – При отливе из воды появляются скалы, как раз по обе стороны. Может они какие-то особенные, или по-особому как-то торчат, от того волны и не попадают сюда. Только местные знают про этот путь к острову.
Лодка медленно подошла к скале, и путешественники увидали небольшую пещеру. Едва заметную, почти скрытую водой. Лодочник велел пассажирам улечься на дно и сам последовал за ними. Не видя пути, юноша мастерски правил лодкой, глядя лишь на свод пещеры.
Судно медленно погружалось в полумрак, скрипело и временами громко скрежетало, цепляя бортами острые камни. К тому же вода будто прибывала, и это, пусть и крепкое, судно всё сильнее прижималось к своду пещеры, с риском быть раздавленным.
- Помогите мне, - попросил Даиз Анаг и, опершись ногами в свод пещеры, попытался немного погрузить лодку в воду, не позволяя ей тереться о камни. Разган сделал тоже самое. И Ведагору велел.
Остаток пути все трое не просто плыли в лодке лёжа. В таком положении они вынуждены были шагать по каменному своду, с силой отталкиваясь от него. И с каждым шагом делать это было куда труднее.
И вот когда казалось, что ещё миг, и вода хлынет через борта, лодка выскочила, подобно пробке, из узкого туннеля в огромную пещеру.
- Теперь тихо, - прошептал юноша. – Нас не должны услышать люди Ладони.
Судно мягко пристало к деревянному пирсу. Опасное путешествие закончилось, но лишь наполовину. Представив, что обратный путь будет таким же неприятным, а может и в разы неприятнее, Ведагор пожалел, что нет у него с собой чего ни будь крепкого, хотя бы на пару глотков.
Поправляя и плотнее привязывая к культе свою деревяшку, что заменяла ему ногу, сечник глядел на багровые волны, что мягко ласкали старый пирс. Ему почему-то представлялось, что эта зловонная вода красна из-за крови. Крови, которую пролили тут многие беспечные путешественники.
Даиз Анаг осмотрелся и шёпотом, едва слышным даже вблизи, велел своим спутникам затаиться.
- Я разведаю, а вы будьте тут. Сюда мало кто ходит. Но наверху могут быть люди нашего Ладони. Сидите тихо. Я скоро вернусь, - велел юноша и тут же скрылся в тёмном тоннеле, в который вела узкая и крутая лестница, высеченная в скале.
- И? Сколько нам тут сидеть? Скучно, - проворчал Ведагор.
- Подождём, - Разган снял свой халат и раскинул его поверх ящика. – Место нам незнакомое. Не стоит высовываться.
- Ну, не знаю. По что сидеть за зря тут? Мой учитель, будь Кондратий с ним ласков, всегда говорил, что сечник храбрым должен быть. И коль осторожничает он, так это сродни тому, что подбздёвывает. То бишь, дерьмо он, а не сечник. А бздовые сечники долго не живут. Потому как надо сразу, пока тварь не ожидает ничего.
- В болоте ты вот так тоже решил? Сразу, напором, в лоб? К чему привело?
- Промашка вышла, не спорю. Так ведь, тут вины моей и нет совсем, - почесав мизинцем в ухе равнодушно ответил Ведагор. – Мне сказали, ведьма в болоте, людей крадёт. Я и пошёл. Да вот, деревенские толком не пояснили. Всё по мохнатке и пошло. Вначале заблукал я в болоте этом, а потом оно забурлило, и вообще не ясно, что и где. А как к хутору ведьмы вышел, так там и она, из курицы в бабу обращается. Вот я, как учили меня, и рубанул. Сразу, чтоб не опомнилась. Кто ж знал, что там их две.
- Знаешь, - Разган достал маленькую самокрутку и, раскурив её, выпустил облачко густого дыма. Тот поднялся вверх и просто растворился. – Вот эти ваши ведьмы, как я понял, очень сложные существа. Уж не знаю, так ли сложны, как наши Азы. А может, и сложнее. Но мне кажется, что вот просто так, пытаться убивать их нельзя.
- Ты что это, слобнев катях, за силу гнилую заступаешься? Тварь она и есть тварь. Негоже людям с ней водится, - рявкнул сечник.
- Это тебя так научили. Я же сам всему учился.
- Оно и видно, - Ведагор важно пригладил бороду. – Молод ты ещё для настоящего дела. А я уж за свою долгую жизнь столько тварей перебил…
- Сколько тебе?
- Мне то? Да вот, уже двадцать пятая зима прошла. А тебе?
- Мне? А я и не знаю толком, - Разган вновь затянулся. – Могу сказать только, что мой друг, торговец Зарик, был совсем молодым, когда мы познакомились. В его деревне поселился Азы называемый Лапмапвам. Это сложный Азы, в облике огромного человека. Местные его разбудили, когда строили деревню, и он съел четверых. Меня тогда нанял отец Зарика.
- И ты убил этого Лапма… как-то там?
- Я не убиваю Азы, я их усмиряю. К тому же, в своих бедах были виноваты люди. Они пробудили этого великана, что спал с незапамятных времён.
- И как ты его усмирил?
- Мы его накормили. Лапмапвам очень голоден, когда его потревожат. Кажется, его голод нельзя утолить. Ему нужно есть, и есть много. Тех четверых он съел за четыре дня и был готов есть дальше. Он требовал следующего на закате. И следующим был я. Худой, уставший, истощённый.
- И? Он тебя съел?
- Ну да, я же тут съеденный с тобой разговариваю, - Разган улыбнулся. – Великан рассердился увидав меня и начал требовать кого-то ещё. Тогда я предложил ему нечто лучше человеческого мяса. Икру царь-рыбы.
- Что за рыба такая?
- Одна из немногих, что водится в Хлорном море. Огромная, уродливая, но вкусная и ценная своим мясом. Но куда ценнее её икра. Икринки столь прочны, что их не раздавить. Но стоит проглотить одну, как малёк вылупляется у тебя в желудке. Человека посещают видения, совсем недолго. Потом рыбка растворяется, или выходит позже. Но стоит съесть две икринки, и рыбки внутри тебя начинают плодиться. И тогда берегись.
- Порвут изнутри?
- Да уж, - Разган приподнял бровь от удивления. – Всё у тебя про какие-то ужасы. Просто будут плодиться и оставлять внутри тебя сотни маленьких икринок. Ты будешь пребывать в видениях намного дольше обычного, пока все рыбки в тебе не растворятся или не выйдут. Но ещё никому не удавалось пережить такое просто погрезив. Обычно рыбок так много, что они выходят естественным путём. Однажды видел подобное. Вонь стояла такая, что к хижине на сотню шагов не подойти. Отмывался потом бедолага долго.
- А. И ты накормил этого Похмуккака, или как там его. Он уснул и обхезался?
- Он съел целую миску отборной икры. Каждая икринка была размером со всецветную жемчужину. После чего Лапмапвам впал в спячку. Его живот сильнее человеческого, железо переваривает. А потому, царь-рыба может плодиться внутри него многие годы и не выйдет. Рыбёшки вылупляются, плодятся и растворяются, насыщая великана. А он, при этом, видит грёзы.
- А. А потом башку-то отрубили ему?
- Зачем? Деревенские закопали Лапмапвама там, где он уснул. Он и сейчас там спит. Иногда слышно его дыхание. Вот Зарика тогда и заинтересовали Азы. Многим позже я вновь навестил его деревню. И мой друг, уже повзрослевший, во всю торговал с усмирителями. Скупал трофеи, передавал заказы и информацию.
- То есть, тебе, коль не брехаешь, зим этак десятков семь, а то и восемь?
- Я думаю, больше. Усмиряя Азы мы часто подвергаемся их воздействию. Одни из нас быстро умирают, другие стареют, но продолжают жить, третьи могут помолодеть неожиданно. Кто-то и сам превращается в Азы. А кто-то, как я, стареет медленно.
- Да уж, история, - проворчал Ведагор. Поднявшись в полный рост, он потянулся и направился к каменным ступеням. – Пойду я, осмотрюсь. Негоже сечнику прятаться.
Разган мог бы попытаться остановить Ведагора, но он не стал этого делать, решив, что переубеждать упрямого иноземца бессмысленно.
- Не убей никого, - прошептал вслед сечнику Разган.
Оставшись наедине с самим собой усмиритель Азы решил заняться тем, на что, как правило, времени у него оставалось не много. Вынув маленькую, слегка потрёпанную книжицу, он принялся делать заметки. Временами он задумывался о чём-то, либо отвлекался и смотрел на то, как колючий угорь выползал из воды в поисках улиток.
Тишину нарушил мягкий звук шагов. Быстро убрав книжицу и накинув халат, Разган приготовился. Из темноты узкого туннеля забрезжил тусклый свет. Вскоре, щурясь и осторожничая, появился Даиз Анаг. Осмотревшись, юноша быстро сбежал по крутым ступенькам.
- Вы ещё тут? А где ваш спутник? Хотя, не важно. Нужно торопиться. Идёмте, - прошептал он подгоняя Разгана жестом.
Усмиритель Азы забросил на спину свою ящик и без расспросов последовал за юношей. Поднимаясь по крутой узкой лестнице, высеченной в скале, он ещё раз обернулся и взглянул на угря, что всё-таки сумел отыскать улитку в песке и теперь с аппетитом её поедал.
Даиз Анаг двигался быстро и тихо. Разгану, что был значительно выше, да и с ящиком на спине, так быстро передвигаться по узкому каменному коридору не получалось. К тому же, эта тесная каменная нора часто поворачивала весьма круто, нередко шла под уклон. Временами она и вовсе требовала от путешественника встать на четвереньки и ползти вверх.
Выбравшись наружу, Разган с наслаждением вдохнул свежий ночной воздух и ощутил настоящий восторг от того, что не почувствовал зловония. Пахло травой, камнем и кедровой смолой.
- Скорее, идёмте. Нужно спешить, - прошептал Даиз Анаг.
Спустившись по узкой тропе, крадучись, будто воры, эти двое оказались возле большого каменного дома. Даиз Анаг прокрался к окну, заглянул внутрь и после жестом подозвал Разгана.
- Смотрите, - юноша указал на толстого господина, сидящего на пушистом ковре. – Это наш Ладонь. Его семья первой нашла путь на этот остров, затем они перевезли сюда людей с побережья и основали деревню. Поколениями мы жили тут. Не богато, но спокойно и мирно. А вот восьмой осенью появилась та болезнь. Люди просили Ладонь привезти лекаря. А осень спустя Ладонь объявил, что сам нашёл лекарство. Не только от странного недуга, а вообще, от всех болезней. Вот этот его ковёр помогает.
Разган внимательно смотрел за всем, что происходило внутри. Толстый господин пил вино и равнодушно смотрел на людей, что смиренно ждали, встав на колени. Осушив хрустальный бокал, явно работы мастеров старого мира, Ладонь удовлетворённо промычал. Показательно откашлявшись, тем самым заставив окружающих поднять взор, Ладонь медленно поднялся со своего ковра.
- Сегодня море вновь поднялось, а значит пришло время для исцеления, - провозгласил Ладонь. – Но в прошлый раз сила исцеления была истощена, а это значит, что сегодня исцелить получится лишь одного из вас.
- Помогите мне, о Великий Ладонь, - протянув руки, покрытые струпьями, завыла женщина.
- Нет мне. Я уже три прилива жду, - закашлявшись прохрипел мужчина.
- Господин, спасите моего сына, - молил изрядно худой человек.
- Помогите мне, - подползая к Ладони упрашивал мужчина. В одной руке у него была крупная всецветная жемчужина. Другая его рука была подвязана на узкой полоске ткани через шею. Рука была вывернута, неестественно сложена и скрючена. Она была явно сломана какое-то время назад и срослась неправильно, причиняя владельцу значительные неудобства.
- Сегодня ты будешь исцелён, - провозгласил ладонь и взяв жемчужину велел мужчине лечь на ковёр.
- Смотрите, - прошептал Даиз Анаг.
Разган внимательно следил за тем, что происходило в доме. Пушистый ковёр будто ожил. Его толстый ворс вытянулся вверх и, окутав мужчину, издал тихое мелодичное стрекотание. Воздух наполнился сладковатым ароматом с едва заметной резкой ноткой, что щекотала нос.
- Вдыхайте! Вдыхайте исцеляющий аромат, - воскликнул Ладонь. – И пусть этот аромат не так целебен, но всё же, он облегчает все недуги.
Люди толкались, стараясь приблизиться к ковру с извивающимся ворсом как можно ближе. Кто-то тянул руки и старался коснуться ворса, другой открывал рот и пытался вдохнуть больше аромата.
Наконец всё стихло. И, замерев на мгновение, ковёр вновь стал прежним. Лежащий на нём мужчина открыл глаза и поднялся. Развязав узкую полоску ткани он несмело пошевелил рукой. Глаза его засияли. И будто не поверив в случившееся чудо и в то, что рука его вновь здорова, мужчина согнул её в локте, покрутил кистью и, наконец, сжал кулак.
- Не болит, - прошептал он. Люди в доме протяжно завыли. Может от восхищения, а может от зависти.
- Вы видели такое? Это происходит каждое полнолуние, - прошептал Даиз Анаг.
- Я впервые такое вижу. Если это Азы, то неизвестный. Откуда у Ладони этот ковёр?
- Он просто появился у него, - пояснил юноша. – Ладонь сказал, что этот ковёр послало ему море.
- Но, как я вижу, человек и правда исцелён. А что насчёт тех, о ком ты говорил. Их ковёр тоже исцеляет?
- В том то и дело, что нет. Ладонь лечит лишь тех, кто ему приносит что-то в замен. А те, о ком я говорил, уже ничего не могут предложить. Ладонь обещает, что со временем целебных сил хватит на всех. И платить больше не придётся. И тогда все будут здоровы. Но пока он берёт плату и лечит за раз одного, двоих или троих. Остальные вдыхают аромат и верят, что он тоже помогает.
- А он помогает?
- Кажется да. Люди болеют реже, чем раньше. Я про простые недуги. Но время от времени кто-то заболевает той болезнью, о которой я вам рассказывал. Идёмте, тут не на что больше смотреть. Я покажу вам ещё кое что.
Даиз Анаг провёл Разгана по окраине деревни и, велев пригнуться, указал на тропу среди скал. Проскользнув мимо пары Кулаков, они затаились за скалой и, выждав удобный момент, ринулись дальше.
На другой стороне острова было пусто - только камни и редкие кустики в расщелинах, обдуваемые ветрами. Отсюда было хорошо видно Хлорное море и тот самый рифовый коридор, через который путешественникам посчастливилось попасть в грот, ведущий в недра острова. Правда вода изрядно поднялась и выбраться тем же путём теперь возможности не представлялось.
- Тут мы можем не опасаться, - произнёс юноша. – На эту сторону отводят всех тех, кто болен странным недугом. Тут они и живут.
- Живут? Тут же ничего нет, - оглядевшись произнёс Разган.
- Им ничего не нужно. Они не едят, не пьют. Весь день они стоят под солнцем, как мёртвые, иногда смотрят на солнце. Ночью начинают разбредаться. Иногда они падают со скал, а потому Ладонь приказал их привязывать. Идёмте скорее.
Юноша провёл своего спутника привычным ему путём, и они оказались у большого камня, к которому была прикована девушка.
- Это Аин Кабди, моя невеста и моя сестра по отцу. Мы должны были пожениться следующей весной, но она заболела, - объяснил Даиз Анаг.
Разган подошёл к девушке и внимательно посмотрел на неё, подсвечивая фонарём. Взгляд той был пуст. Казалось, что в её глазах пропала жизнь. Они смотрели в никуда. Усмиритель азы попытался позвать девушку по имени, похлопал её по щекам, уколол. Та даже не вздрогнула.
Раскурив самокрутку, Разган выпустил густой дым в лицо девушке. Дым Сальмад закружился вокруг головы девушки, но тут же успокоился и растворился.
Опустив свой ящик на землю и вынув из него тонкую иглу, мастер приставил её острие ко лбу несчастной. Маленьким молоточком он стукнул по тупому концу иглы, заставив острие пробить череп. И тут же выдернул иглу обратно. Тоненькая струйка крови заструилась по переносице несчастной, но та даже не вздрогнула.
- Вы можете исцелить её?
Голос Даиз Анаг был полон надежд. Он смотрел на усмирителя и старался не упустить даже мельчайших действий.
- Я не могу её исцелить. С виду она здорова, но её разум, её мысли - всё, что делало её собой, не тут. Это не болезнь, - задумчиво прошептал Разган.
- Не болезнь? А что это?
- Это смерть. Твоя сестра мертва, по меньшей мере, уже несколько дней.
- Но она же дышит, двигается, кровь течёт и сердце бьётся, - юноша недоумевал, не верил словам мастера, но на его глазах начали наворачиваться слёзы.
Вынув из своего ящика тонкую гибкую трубку, больше похожую на червя, что селится в кишках у рыбы, Разган поднёс её конец к уху несчастной и медленно начал проталкивать внутрь. Когда трубка вошла почти полностью, девушка дёрнулась и будто всхлипнула. Разган тут же покрепче ухватился и принялся тянуть.
Послышался тихий неприятный хруст. И этот странный и нелепый прибор, похожий на червя, выскочил из уха девушки. На конце трубки было что-то пушистое. Толщиной не больше соломины, длиной в мизинец, покрытое ворсом и напоминающее гусеницу.
- Что это такое? Это… Я не понимаю, - прошептал юноша.
- Это то, что вызывает такое состояние у людей. Я точно не могу пока сказать, что это, но догадки есть, - убрав находку в стеклянный пузырёк и плотно запечатав пробкой, Разган взглянул на восток. Уже начало светать. – Скажи, мы можем попасть в дом Ладони? Мне нужно осмотреть его ковёр.
- Это будет сложно. А что с Аин Кабди? Вы не можете оставить её вот так, - взмолился Даиз Анаг.
- Она умерла совсем недавно. Возможно, я могу вернуть её разум с помощью Трой.
- Что?
- Это такие Азы. Пожалуй, самые интересные. Пока они поодиночке, то больше похожи на кусочки слизней. Также извиваются и перекатываются, как если ты разрежешь живого слизня. Но когда Трой собираются к колонии, они могут обрести черты любого существа. И не просто обрести черты, а обрести подобие разума, обрести речь. Однажды один из усмирителей Азы, специально или случайно, запустил небольшое количество Трой в нос умершего человека. И тот открыл глаза. Конечно, живым он не стал и вскоре его тело разрушилось, но мертвец до последнего мог говорить. Он делился воспоминаниями, мыслями, чувствами.
- Так, дайте же их скорее Аин, - Даиз Анаг чуть не вскрикнул.
- Я об этом и подумал. Она мертва, но её тело не разрушается. Думаю, Трой смогут легко вернуть ей речь, память чувства. Но я должен предупредить тебя. Несмотря на то, что твоя сестра будет всё помнить, говорить и чувствовать, это будет не она. Это будут Трой, которые просто впитают всё это из её мозга. Сама она уже мертва, и ты должен понимать это.
Не получив ответа от юноши, но увидав всё по его глазам, Разган вынул из ящика тонкую стеклянную трубку, в которой копошилось нечто склизкое. Отщипнув кусочек этой слизи, Разган бесцеремонно сунул её в ухо девушки и что есть сил дунул. Девушка застыла.
- Теперь ждём. Вскоре Трой съест её мозг, затем вырастит, и она очнётся, - объяснил Разган.
Шум волн, разбивающихся о скалы, стал громче. Небо окрасилось в мягкие тона, стало светлым, и вскоре из-за горизонта показалось алое солнце. Будто радуясь приходу нового утра, из воды показался огромный змей и широко зевнул своей зубастой пастью, разделённой на четыре части. Его кожа переливалась в лучах восходящего солнца подобно драгоценностям. Задержавшись на поверхности воды и переползая через волны, будто через песчаные барханы, змей вновь исчез в глубинах Хлорного моря.
- Даиз? Это ты? Но как мы… - девушка смотрела на сидящих рядом людей и не понимала, что происходит.
- Это я, Аин. Это я, - кинувшись к ней и принявшись обнимать шептал Даиз Анаг. – Всё будет хорошо. Теперь всё хорошо, - юноша посмотрел с надеждой на Разгона. - Ведь так?
- Помни, о чём я сказал. Но, я думаю, всё будет хорошо. Однако, у нас есть ещё дело, - Разган подошёл к девушке и заглянул в её глаза. – Я усмиритель Азы, мастер Разган. Аин, что ты помнишь последнее?
- Последнее? У меня сильно болел живот, и я пошла в дом к Ладони в полнолуние, в надежде, что аромат жизни исцелит меня. Но этого не произошло. Потом я легла спать, почему-то почувствовав сильную усталость, а потом будто всё в пустоте. И вот, я тут. Почему я прикована?
- Мы сейчас освободим тебя, не волнуйся, - поспешил успокоить девушку Разган. – В пустоте что-то было?
- Ничего. Тишина и покой. Только вот, будто мне хотелось… Меня тянуло в какое-то место. Оно тут, недалеко.
- Сможешь его найти?
- Я не уверена. Каждый раз я была будто близко, но не доходила. Я попробую, - девушка огляделась и вроде что-то почувствовала. Как только Разган смог снять с неё цепь, она осторожно поднялась на ноги и пошла в сторону, увлекаемая чем-то.
Она и её спутники прошли мимо лежащего на земле, застывшего в позе окоченевшего мертвеца мужчины. Чуть дальше, застыв странным изваянием, стояла женщина. Одежда на ней была настолько истрёпана временем, что едва ли прикрывала тело. Её кожа была покрыта грязью и застарелыми ссадинами.
Девушка вздрогнула, зажмурилась. Даиз Анаг Тут же обнял её и прижал к себе. Так они шли по узкой тропе ничего не говоря. Впереди показалась пещера и Аин Кабди уверенно шла к ней, но и явно испытывала страх.
- Я думаю, девушке лучше остаться тут. Мы спустимся вдвоём и осмотримся, - произнёс Разган. – Вот, присмотри за моим ящиком. С ним мне туда не пролезть.
Пещера не была глубокой, но очень узкой. С трудом протискиваясь между камнями, усмиритель Азы прислушивался к каждому звуку. Где-то капала вода, где-то копошились какие-то мелкие жуки. Наконец, проход стал шире и перед спутниками открылась небольшая галерея.
- Сделай фонарь ярче, - попросил Разган, и юноша тут же приоткрыл задвижку, добавив масло.
Яркий свет озарил пещеру, заставив юношу вздрогнуть. Повсюду лежали люди. Мёртвые, иссушенные. Некоторые из них уже не имели конечностей, другие ещё шевелились, хоть и были мертвы. На каждом из них прорастал странный тёмный мох.
- Что тут происходит? Кто эти люди? - прошептал испуганно Даиз Анаг. Его явно поразила такая картина.
- Они не знакомы тебе?
- Нет, я их не знаю, - поднеся фонарь то к одному лицу, то к другому, юноша каждый раз вздрагивал. И вот, у одного из мертвецов он застыл и побледнел.
- Что? Ты кого-то узнал?
- Это третий муж моей матери, - прошептал Даиз Анаг. – Он пропал, когда мне было семь. Пошёл на эту сторону острова за листьями душницы и пропал. Мать до последнего думала, что он сорвался со скалы, а он… Что это за мох на нём растёт?
- Я думаю, это не совсем мох. Присмотрись, - Разган отщипнул немного и поднёс ближе к фонарю.
В свете яркого пламени юноша отчётливо рассмотрел толстые мягкие прутики, покрытые ворсинками. Точно такой же прутик, только тоньше и меньше, Разган вытащил из головы Аин Кабди.
- Это что?
- Это то, что убивает людей. То, что убило твою сестру. Но при этом то, что оставляет их тела неразрушимыми. Это не Азы, это какой-то паразит, какое-то существо. Но это ещё не всё. Смотри сюда, - мастер подвёл юношу к мертвецу, от которого остались лишь голова и плечо с рукой. Всё остальное было покрыто густой порослью. – Что это тебе напоминает?
- Это же… - Даиз Анаг округлил глаза. – Это же точно такой ковёр, как у Ладони. И запах…
- Вот именно. Такой же запах, только сильнее, исходил от ковра. Это споры. Я хотел изучить ковёр вашего Ладони, но нам повезло. Помоги мне вытащить этого бедолагу наверх.
Солнце уже было высоко. До полудня оставалось совсем недолго, с ним подступала и невыносимая жара. Обычно в это время жители побережья закрываются в своих хибарах и стараются вовсе не высовываться за дверь. Море в это время дня смердит особенно сильно, да и гады опасные из воды выползают. На острове зловоние почти не ощущалось, но жара беспощадно нагревала скалы настолько, что урони на камни кусок сырой рыбы, и та зажарится.
Несмотря на нестерпимое пекло, жители деревни не прятались по своим домам. Все они столпились у дома Ладони и недоумевали.
Толстый господин стоял в дверном проёме, а к его горлу был приставлен нож, удерживаемый рукой бородатого иноземца в кожаных одеждах. Кулаки, вооружившись ивовыми копьями, выглядели угрожающе, но не осмеливались подойти ближе. Они просто угрожающе двигались на безопасном расстоянии, переглядываясь и выжидая приказа от своего господина. Господин же, явно перепуганный до полусмерти, не осмеливался даже моргать.
Разодетый в кожу бородатый незнакомец, обливаясь потом и тяжело дыша, что-то кричал на никому непонятном языке. Каждое его слово звучало как угроза, но никто не понимал, кому он угрожает.
- Ведагор, прекрати пугать людей, - закричал Разган.
- Я их пугаю? Передай этим лободырным, что я пытаюсь их спасти. У них тут гнилая сила, и этот толстохезлый кормит её, - закричал Ведагор.
- О чём ты?
- В дальней комнате у него девушка мёртвая, а на ней растёт какая-то трава. Как из бабы лесной растёт, - кричал Ведагор.
- Ты не понимаешь, - закричал Разган.
- Да это ты не хезла не понимаешь, - Ведагор с силой толкнул коленом в зад Ладонь, а как только тот упал на землю, спрятался в доме, плотно закрыв дверь. Послышался грохот, что-то разбилось. Ещё мгновение и из дома Ладони повалил густой дым, а за ним показались языки пламени.
Народ отступил назад. И незнакомец, распахнув дверь в охваченный пламенем дом, откашливаясь и отплёвываясь, выбежал наружу. Развернув цепь, чужестранец принялся крутить её над головой, не подпуская к себе людей.
- Что он наделал? - кричали люди. – Он сжёг дом Ладони! Он сжёг целебный ковёр! Мы все будем страдать!
- Взять его и бросить со скалы! - кричал, срывая голос Ладонь.
- Стойте, - закричал Даиз Анаг. Юноша выбежал вперёд и размахивая руками привлёк внимание людей.
- Предатель, беглец, - закричал Ладонь. Его голос сорвался, он закашлялся. Однако, кулаки приняли это за приказ и разом кинулись на юношу.
- Ну, это уже через чур, - Будто сам себе сказал Разган. И, встав между юношей и кулаками, хлопнул рукой себя по груди.
Его старый халат, цвета рвоты пустынного слобня больного паразитами, будто ожил. Размытые пятна начали расползаться по засаленной шерсти. Разделяясь и сливаясь, они принялись мерцать. Кулаки остановились, выпучили глаза и опустили свои копья. Какое-то время они стояли неподвижно, а потом один за другим повалились на землю, скручиваясь в калачики. Издавая страшные звуки, кулаки испытывали страшные мучения. Всё, что они ели, вырывалось через рот нескончаемым потоком. Всё, что им повезло съесть днём ранее, тоже принялось вырываться, но с другой стороны.
Деревенские, хоть и стояли многим дальше, тоже почувствовали себя не очень хорошо. Кого-то начало мутить, у кого-то закружилась голова.
- Ну а теперь, когда мы все успокоились, позвольте вам кое что показать, - Разган жестом подозвал Ведагора, тот не заставил себя ждать. Шепнув ему что-то и кивнув Даиз Анагу, Разган обратился к людям.
- Меня зовут мастер Разган. Я усмиритель Азы. На ваш прекрасный остров меня пригласил Даиз Анаг. Он думал, что вам нужна помощь в лечении странной болезни. Но как оказалось, странная болезнь бродит по вашему острову благодаря вашему Ладони. В одной из пещер обитает некий паразит.
Даиз Анаг и Ведагор подняли с земли останки человека, покрытого густым ворсом. Точно таким же ворсом, что был знаком всем жителям. Осторожно обступив покойника, люди с интересом и опаской принялись рассматривать его. Одни просто молчали, другие шептались между собой.
- Это что? Ковёр? Это же целебный ковёр, - закричал кто-то. Но вдруг ковёр шевельнулся.
Человек, на чьём теле рос этот густой ворс, открыл глаза и безучастно посмотрел в небо. Он не двигался, не говорил. Просто открыл глаза и, подобно изваянию из глины, смотрел сквозь всё сущее.
- Да, уважаемые, это тот самый ковёр. Ну, или такой же ковёр. Это паразит, а может и больше чем паразит. Попадая в человека, этот мох растёт внутри него. Человек умирает, но мох не даёт его телу распадаться, - пояснил Разган. – Ваш Ладонь нашёл пещеру, в которой находят свой последний приют те, кого захватил паразит. И он как-то узнал, что взрослый мох может исцелять. Но есть и обратная сторона. Мох выпускает споры. Тот запах, который вы вдыхали, это споры паразита. И когда эти споры находят подходящего хозяина, они захватывают его, убивают, но сохраняют его тело, чтобы вырасти.
Хлорное море было неспокойно. Небо покрылось свинцовыми тучами. Низкие и густые, они напоминали сгнившие водоросли. Волны с некой злобой бились о скалы, будто желая смыть остров. Но им это не удавалось.
Разган сидел на берегу и смотрел в сторону деревни. Там пьяный Ведагор что-то усердно рассказывал молодой девушке. Не понимая и слова, та всё время хихикала и то и дело подливала иноземцу вина и подкладывала всё новые ломтики вяленых кореньев - одно из блюд, которое могли позволить себе жители деревни.
Разган усмехнулся. Раскрыв свою потёртую книжицу, он принялся делать заметки.
Этот остров - настоящее чудо. Скала, торчащая посреди воды, почти голая, приютила однажды с два десятка человек. Но они были не единственными жителями. Странный мох, способный исцелять, брал в замен чью-то жизнь. Можно это так представить. На самом деле, мох просто выживал отыскивая себе очередного хозяина. Проникая в тело человека, споры восстанавливали его.
Местный Ладонь волей случая узнал секрет и решил воспользоваться чудесными силами исцеления, обогатившись и получив абсолютную власть. Узнав правду, жители были возмущены.
Странно, но после того, как правда вскрылась, Ладонь бесследно пропал. Он не мог уплыть с острова, потому как до отлива ещё несколько дней. А значит, скорее всего, он мёртв. Что могло стать причиной смерти - останется загадкой.
Даиз Анаг обещал вывезти нас с острова, как только вода спадёт. Я советовал ему тоже покинуть остров, но он сказал, что останется. Он решил всё же жениться на Аин Кабди. И даже зная о том, что его невеста, она же его сестра по отцу, уже мертва, а её разум не более чем копия, воплощённая Трой. Зная о том, что они никогда не смогут завести детей, и о том, что однажды Аин Кабди перестанет двигаться и, спрятавшись в пещере, покроется мхом, он не поменял своего решения.
Деревенские просили меня вернуть разум всем, кого захватил мох, как я это сделал с Аин Кабди. Мне удалось вернуть лишь двоих. Тех, кто был мёртв уже продолжительное время, Трой не смогли вернуть. Их мозг, хоть и был цел, но разум и мысли навсегда исчезли.
За помощь в разоблачении корыстных мотивов Ладони местные заплатили мне всецветным жемчугом, который нашли на месте сгоревшего дома самого Ладони. Три крупные жемчужины высокой цены.
Я объяснял местным, что споры мха могут быть опасны и однажды заразить всех, кто будет вблизи. Я советовал засыпать пещеру. Но, как мне кажется, мои слова их не убедили. Пройдёт немного времени, и они вновь будут ложиться на исцеляющий ковёр.
К счастью, споры этого мха, весьма избирательны, как я понял. За всё время, что я тут, мне удалось рассмотреть их как следует. Чаще всего они просто захватывают ослабленные части тела, питая их и заставляя восстановиться. Эти споры красные. Их много. Но среди них попадаются зелёные споры, единичные, редкие. Такие споры будто стремятся захватить всё тело, прорастая в венах. Они и дают начало новой поросли.
Разные эти споры или же однажды красные зеленеют, я пока не знаю. Но всё же нужно быть осторожным с ними и изучить внимательнее. При случае я обязательно передам образцы кому следует.
Я непременно должен посетить этот остров в следующий раз. Надеюсь, жители будут в порядке. А сейчас я просто отдыхаю. До того, как море отступит, остаётся несколько дней. Вернувшись на большую землю, я продолжу своё путешествие. К тому же я пообещал этому странному человеку из места, что называется Чёрным лесом, помочь вернуться домой. В ближайшем городе я попытаюсь пристроить этого чудака, что так нахально влез в дом к Ладони и чуть не погубил себя, в караван. Ему нужно добраться до Королевства, а оттуда он сможет отыскать путь домой. Люди там говорят на языке схожим с его речью. Думаю, он справится. В наших краях с его безрассудством и дерзостью ему оставаться нельзя.
По небу прокатился раскат грома и яркая молния, озарив всё вокруг, сделала багровые волны кровавыми. Убрав свою книжицу, Разган решил спуститься в деревню.