Спекуляция своей идентичностью в целом достаточно популярная тема практически для всех коренных народов разных стран (но не всегда). С одной стороны, это сильно раздражает и рушит всю магию, которую ты ожидаешь, предвкушая встречу с каким-нибудь племенем, с другой - ты понимаешь, что эта спекуляция вызвана нуждой, с которой этот народ столкнулся, оказавшись в этом жестоком и бескомпромиссном капиталистическом мире.
Народ Химба, проживающий на севере Намибии и на Юге Анголы тоже не миновал этой участи, несмотря на свою изолированность и сохранившийся традиционный уклад жизни, они не являются отшельниками, и проявляя достаточно высокую социальную активность, взаимодействуют с другими этническими группами своей страны и выходят в города, обычно либо для торговли (в основном продают, сделанные ими сувениры из кожи), но могут и просто попрошайничать или клянчить деньги за фотографию.
Особенно много их можно увидеть в городе Опуво, куда они частенько наведываются и гуляют по супермаркетам в своих традиционных нарядах, красной кожей и волосами, покрытыми пастой отжизе, зрелище довольно необычное, напоминает сцену из старого-доброго французского фильма миллион лет до нашей эры.
Планируя поездку в Намибию, я знал об одной довольно популярной онганде (небольшая деревня), в которую можно было заехать по пути из Свакомпунда в национальный парк Этоша, но мне, естественно, хотелось чего-то не попсового, поэтому было решено искать изолированное племя где-то в Намибийских саваннах.
По пути нам часто встречались выбегающие из ниоткуда представители разных деревень: полуголые женщины (полуголые для меня, но не для них), маленькие дети, размахивающие бутылками и зазывающими к себе, но всё это отпугивало и не вызывало доверия, т.к. сразу было понятно, что там на нас будут зарабатывать бабки и ни о каком трушном контакте с местным населением речи быть не может.
В какой-то момент я наконец-то решил свернуть с основной дороги и начал уезжать по изрядно уставшей грунтовке, усыпанной камнями в направлении предполагаемого места нахождения того самого заветного и неиспорченного капитализмом племени химба, но обстоятельства диктовали свои условия, позади было уже 500 километров пути, вечерело, а нам нужно было ещё успеть добраться до закрытия ворот в национальный парк Этоша, при этом дорога становилась всё хуже, а намека на приближение к онганде не было.
После того, как мы взвесили все за и против, было принято решение возвращаться на основную дорогу, и поверженным отправляться в ту самую попсовую деревню. К слову, по приезде там не было никаких туристов, только пара бездельничающих местных мужчин на входе, и небольшая сколоченная будка, которая служила импровизированным визит-центром, как бы намекая на туристическую направленность деревни.
Нас встретил сын вождя онганды (одет он был при этом не в традиционную одежду), обозначил цену за посещение, и получив свои намибийские доллары, счастливый отправился показывать нам, как же они там живут.
Сама по себе онганда представляет собой небольшую деревню, состоящую из хижин круглой формы, которые строят из говна и палок в прямом смысле этого слова, ладно на самом деле добавляют ещё красную глинистую почву, а помёт является связующим элементом. Кстати, палки они используют тоже не простые, в основном это древесина дерева мопане, которая благодаря своей плотности устойчива к термитам, которых в Намибии пруд-пруди.
Все хижины, в свою очередь, располагаются вокруг священного огня и крааля (загон из частокола, в котором пасётся скот), при этом дорога от священного костра должна обязательно по прямой вести ко входу в хижину вождя, который раз в восемь дней поклоняется богу Мукуру.
Сын вождя (к сожалению, я не помню его имени, поэтому до этого и далее он будет фигурировать именно, как сын вождя) завёл нас в свою хижину, где с одной из своих жён немного рассказал об их быте, показал подушку в виде двутавра, выточенного из дерева, причём что-то подобное я видел и у древних египтян. Подушка полагается только мужчине, женщина должна спать у мужчины на плече, что полигамным мужчинам племени делать со второй, а иногда и с третей женой, он нам, к сожалению, не сказал. Рассказали о том, как они стирают одежду, просто накидывая её сверху небольшой пирамидки, сделанной из веток, и окуривая её травами и благовоньями и немного поведал об их религии, отношениях, задачах и иерархии внутри племени (об этом расскажу отдельно).
В течении всего разговора в хижину постоянно заглядывала маленькая девочка, которая, как оказалось была одной из дочерей нашего собеседника, она очень настойчиво звала нас на улицу, что мы, собственно, и с делали. На улице, недалеко от крааля нас уже ждали, сидевшие в кругу, женщины химба и гереро (это немного другой народ, но они часто живут совместно), естественно готовые продать нам всё, что у них есть, но позиция отказа от любых покупок была продекларирована нашему проводнику сразу, он отнесся к ней с пониманием, поэтому я сразу побежал в машину за конфетами, которые я купил в Приморском кондитере, и вёз их из Владивостока, чтобы раздать их местной шпане. Пакет с конфетами был раздербанен примерно в течении минуты, но самое главное, что всем досталось хотя бы по одной, мне кажется, мамочки этой шпаны забрали себе даже больше, но их можно понять, жизнь у этих женщин не сахар.
Ещё немного пообщавшись с сыном вождя и погуляв по деревне, мы стали собираться в оставшийся путь до кэмпа Окаукэджо в национальном парке Этоша, потому что время уже поджимало. Начал я свой рассказ с небольшого хэйта, но в целом это был достаточно интересный опыт, и он явно запомнится на всю жизнь, даже не смотря на небольшой флёр коммерции, которым этот опыт был пропитан.