В столице Колымского края будущий писатель вступил в комсомол, получил аттестат зрелости и приобщился к джазу
15 лет назад, 6 июля 2009 года, не стало писателя Василия Аксёнова. Когда он был молодым, некоторое время жил в Магадане у своей мамы, Евгении Гинзбург, которая вышла из колымских лагерей. Она написала известные мемуары "Крутой маршрут".
Начало крутого маршрута
Василий Аксёнов родился в 1932 году в Казани. Его отец, Павел Аксёнов, занимал пост в городском совете Казани и был частью обкома ВКП(б). А мама, Евгения Гинзбург, также была преданной коммунисткой — преподавала в Казанском пединституте и руководила культурной страницей газеты "Красная Татария".
В 1937 году, когда родителей Васи арестовали по политическим причинам, пятилетнему мальчику пришлось отправиться в детский дом в Кострому. Вскоре его забрал дядя Адриан, и Вася стал жить в Казани у родственников. Прошло время, и в 1947 году закончился срок заключения его матери Евгении Гинзбург. Теперь она считалась ссыльной и жила в Магадане.
Она решила вызвать сына к себе. В этом ей помогла Александра Гридасова, которая в то время руководила Магаданским лагерем. Гридасова, известная в литературе как гражданская жена начальника Дальстроя, обратилась в местный совет, и руководство дало разрешение на приезд Васи. 9 октября 1948 года 16-летний Аксёнов, получив пропуск, наконец-то приехал в Магадан, чтобы увидеть маму, которую почти не помнил.
Магаданская школа
Впоследствии писатель говорил, что Магадан поразил его своей свободой. "И это при том, что в городе жили бывшие заключённые, вокруг торчали вышки и повсюду царил НКВД, — вспоминал он. — У мамы вечерами собирался “салон”, если можно так сказать о посиделках в завальном бараке. В компании “бывших лагерных интеллигентов” говорилось о таких вещах, о которых я до этого и не подозревал… Несмотря на анкету, я умудрился попасть в комсомол". В автобиографическом романе "Ожог" (1975) Василий Аксёнов написал: "Быть может, в 1949 году Магадан был самым свободным городом России".
Об упомянутом "салоне" Евгении Гинзбург подробно говорится в биографической книге Дмитрия Петрова "Аксёнов", вышедшей в серии "Жизнь замечательных людей" издательства "Молодая гвардия" в 2012 году: "Каждую неделю к ним в барак — в гости к воспитательнице круглосуточного детского сада, только что переведённой в… музработники… — приходили некогда врачи и профессора, а ныне вахтёры и уборщики, и вели интереснейшие разговоры… Целых 15 метров! На втором этаже. Из двадцати комнат в коридоре — эта одна из лучших… Василию ширмой отгородили отдельный уголок. Там стояли железная койка, стул, стол, а на нём — чернильница, бумага и учебники. Были и шерстяное одеяло, и пуховая подушка. А по другую сторону ширмы звучали проза и стихи, шли дискуссии о философии и искусстве. Приходили профессор Симорин с женой Таней, жившие в хибарке напротив…
Симорин… привлекал Василия рассказами о встречах с людьми, чьи имена он видел на обложках учебников. Доктор Орлов щеголял редкими, но яркими парадоксами по всем вопросам жизни. Художница Вера Шухаева рассказывала про Париж, про Леже и Модильяни. Она работала в ателье, где порой ей случалось придать приличный вид тяжеловесным начальственным дамам. Евгения Соломоновна, знавшая множество стихов, открывала Василию великую тайну советской России — Серебряный век. Читала Блока, Северянина, Брюсова, Ахматову, Гумилёва, Мандельштама, Пастернака".
По информации Петрова, Аксёнов и его мама жили в Третьем Сангородке, рядом с Карантинкой — пересыльным лагерем. Именно оттуда из порта Нагаево шли колонны заключённых, только что прибывших "с материка". По улицам бродили японские военнопленные-строители, поющие "Катюшу".
Из романа Аксёнова "Ожог": "Навигация в бухте Нагаево заканчивалась к ноябрю, и до этого срока колонны заключённых круглыми сутками тянулись от порта к санпропускнику через весь город. Впрочем, центр Магадана выглядел вполне благопристойно, даже по тем временам шикарно: пятиэтажные дома на пересечении проспекта Сталина (ныне проспект Карла Маркса) и Колымского шоссе, дома с продовольственными магазинами, аптека, кинотеатр, построенный японскими военнопленными, школа с большими квадратными окнами, особняк начальника Дальстроя, генерала Никишова, где он жил со своей всесильной хозяйкой, "младшим лейтенантом Гридасовой", монументальный Дворец культуры с бронзовыми фигурами на фронтоне…".
Евгения Гинзбург в Магадане вышла замуж за заключённого доктора Антона Вальтера. В 1949 году они удочерили девочку-сироту Антонину Хинчинскую, а еще у них была кошка по имени Агафья. В своей книге "Крутой маршрут" Гинзбург описывает яркие моменты жизни в послевоенном Магадане.
Вот как, к примеру, Гинзбург описала клетку с медведями, располагавшуюся в городском парке культуры и отдыха: "Бурого Мишку и белую медведицу Юльку колымские пьяницы спаивали, принося им разведённый спирт в бутылках и потешаясь тем, что он пришёлся медведям по вкусу… На клетке висит объявление администрации, не сразу замеченное мной: "Приносить медведям шампанское строго воспрещается". Шампанское, пишет Гинзбург, в те годы заменяло на Колыме и ситро, и минеральную воду…
В школе, куда ходил Василий, было раздельное обучение. "Больше половины школьников были детьми начальства Дальстроя и офицеров УСВИТЛа (Управления Северо-Восточных исправительно-трудовых лагерей). Они жили в центре города в каменных домах. Четверть составляли дети вольнонаёмных, населявших оштукатуренные дома второй категории. Остальные — дети бывших зэков, что жили в завальных бараках, — пишет Дмитрий Петров. — Под крышей школы это неравенство почти не было заметно. Дети питались в одной столовой, вместе ходили на школьные вечера, занимались спортом. Обычно офицерские дети не кичились своим социальным превосходством, и в стычке на перемене сын бывшего зэка мог легко надавать по шее сыну офицера МГБ или МВД. Но за пределами школы равенство заканчивалось… В городе у них были свои компании".
В Магадане Аксёнов не только стал членом комсомола, несмотря на своих родителей, которых считали "врагами народа", но и закончил школу. Позже его книги будут сравнивать с джазовыми импровизациями. Интересно, что именно в Магадане он увлёкся джазом, посещая концерты эстрадного театра и ловя радиоволны из США.
В "Ожоге" Аксёнов вспоминал "розовые и зеленоватые бараки, похожие на куски постного сахара", так называемый Шанхай — "трущобный район" Магадана, рынок: "На рынке, как всегда, стоял лишь безумный глухонемой якут Перфиша. Круглые сутки он торговал здесь мороженым "морзверем", топтался всё время на одном месте, не спал, не ел и улыбался узкой, как серп месяца, обнадёживающей улыбкой. Окаменевшие нерпы лежали перед ним на прилавке…"
Путь на материк и в литературу
25 октября 1949 года Евгению Гинзбург снова арестовали и отправили в Магаданскую тюрьму, которую называли "Домом Васькова". Василий приносил ей передачи. "…Не боится, а если и боится, то превозмогает свой страх, хоть, может, его и терзают за это в комсомольской организации", — писала об этих днях Евгения Гинзбург. Пока её держали в "доме Васькова", родительский комитет в школе постановил кормить Василия бесплатными обедами. Уже 19 ноября Евгению выпустили, объявив ей "вечную ссылку".
Весной 1950 года Василий Аксёнов получил аттестат зрелости, хоть с тройкой по физике. На выпускном вечере он впервые напился так, что Евгении Гинзбург пришлось тащить его домой. По её и Антона Вальтера совету, Василий решил стать врачом, ведь с такой профессией можно было уверенно выжить даже в лагере. Он уехал "на материк" и вскоре, несмотря на то что его родители ещё не были реабилитированы, стал студентом 1-го Ленинградского мединститута.
Весной 1954 года пропуска на Колыму отменили. Василий, перешедший на четвёртый курс института, приехал в Магадан с направлением на летнюю практику в здешнюю городскую больницу — об этом договорился доктор Вальтер. На этот раз его внешний вид удивил всех: он был одет "немыслимо ярко" и с длинными волосами. Мать пыталась уговорить его подстричься и купить "нормальный" пиджак, но он парировал: "Через мой труп!". Гинзбург поняла, что это новая молодёжь, недовольная своими родителями и стремящаяся быть отличной от них. Здесь уже можно увидеть начало мировоззрения и эстетики будущего писателя Аксёнова.
Евгения Гинзбург работала в детском саду и преподавала в Магаданской средней школе №1. В 1955 году её реабилитировали. Она жила во Львове, а с 1966 года в Москве. Ушла из жизни в 1977 году. Её книга "Крутой маршрут" вышла в СССР только в 1989 году.
Что касается Василия Аксёнова, то он успешно окончил медицинский институт и какое-то время работал врачом. В 1960 году вышел его дебютный роман "Коллеги", который быстро принес ему известность и даже был экранизирован. Аксёнов написал этот роман, вдохновившись работой терапевтом на карантинной станции в Ленинградском морском порту в 1956–1957 годах. Интересно, что в книге выпускники Ленинградского мединститута обсуждают своё распределение и упоминают колымский посёлок Оротукан — это явно отсылка к его магаданскому прошлому.
Романы "Звёздный билет" и "Апельсины из Марокко" тоже оказались успешными. Аксёнов оставил медицину и стал профессиональным писателем, а также символом поколения шестидесятников и лидером "молодой прозы". Однако с окончанием оттепели его отношения с советской властью начали ухудшаться.
Аксёнов подписывал письма в защиту диссидентов, и его новые книги, такие как "Ожог", не издавались. Он начал публиковаться за границей в "тамиздате". В 1979 году, после участия в создании неподцензурного альманаха "Метрополь", его исключили из Союза писателей и Союза кинематографистов. В 1980 году он эмигрировал в США и потерял советское гражданство.
Во время перестройки его гражданство вернули, и в 1990-х он часто приезжал в Россию. В 2004 году Аксёнов вернулся навсегда. В январе 2008 года у него случился инсульт, когда он был за рулём. 6 июля 2009 года, на 77-м году жизни, Аксёнов ушёл из жизни.