— Димка, ты что-то совсем бледный, ты нормально себя чувствуешь? – встревоженно спросил Петрович, глядя на своего младшего коллегу.
Дима посмотрел на Петровича невидящим взором, в глазах потемнело, ноги подкосились и молодой человек рухнул на пол. Падая, он умудрился удариться головой о стоящий рядом стол. Мужчина сразу подбежал к коллеге. "Ну точно болен! Наверно, опухоль какая-нибудь! Давно говорил ему, обратись к врачу!" – сетовал про себя Петрович, пытаясь привести Диму в чувство.
— Димочка, бабушку надо сводить в поликлинику, – сказала Татьяна Владимировна.
— Мам, поликлиника в соседнем доме, бабуля вполне может и сама пройтись, – хотел было отнекаться парень.
— Это что еще за разговоры? Бабушка уже старенькая, мало ли, споткнется на ступеньках, упадет. Ты знаешь, какие последствия имеет перелом шейки бедра? Да пожилые люди после такой травмы уже не восстанавливаются и умирают раньше времени! – доказывала сыну необходимость идти с бабушкой мать.
— Бабуля бегает поживее тебя, а иногда и меня даже! – Дима очень хотел досмотреть фильм.
— Вот так, значит, да? Растили, растили, жилы рвали, поднимали, а помощи от него не жди теперь! – Татьяна Владимировна начала свою шарманку, — видимо, гены отца твоего взыграли, бросить нас с бабушкой решил!
Дима пристыженно опустил глаза
Когда мама начинала сравнивать его с отцом, которого парень в глаза не видел, ему становилось не по себе. Мама и бабушка и правда воспитали его вдвоем, все силы бросили, чтобы он ни в чем не нуждался. Мама даже отказалась от своей мечты – заниматься творчеством, пришлось искать какую-то обычную работу, с восьми до пяти. Бабушка, Галина Ивановна, часто говорила, что оставила здоровье в заботах о внуке.
— Ты ж тот еще сорванец был, убегал вечно, лазал по деревьям и гаражам, а я за тобой носилась, боялась потому что за тебя. Вот, то ногу себе подверну, пытаясь залезть за тобой, то плечо вывихну, – припоминала старушка и, будто в доказательство своих слов, начинала массировать колено или плечо и тяжело охать.
Будучи ребенком, Дима иногда взбрыкивал, не желая помогать маме и бабушке. Он не хотел выносить мусор, не хотел ходить с ними под ручку по их делам, ему не хотелось сидеть по вечерам дома и смотреть какие-то неинтересные передачи. Но мама и бабушка упорно продолжали вкладывать в голову мальчика мысль о том, что он их единственный мужчина, будущий защитник и помощник и без него они не справятся. Также они не забывали отметить, как тяжело им поднимать Диму, ведь мужского плеча в доме нет, нет опоры. Иногда мама со вздохами и слезами пересчитывала перед сыном деньги и говорила:
— Ой, сынок, не знаю, на что жить до следующей получки. Надо же тебе куртку купить зимнюю, из прошлой вырос уже, вон, руки по локоть торчат! Ой, беда, беда... А ты же еще просил игрушку.
— Не надо мне, мамочка, ничего! Обойдусь! Ты только не плачь! – обнимал Дима мамочку.
— Ну как же, сынок? Без куртки нельзя! Ничего, я себе пальто тогда покупать не буду, возьму еще подработку, и тогда все наладится, – Татьяна Владимировна гладила мальчика по голове и улыбалась.
Такие постоянные разговоры с мамой и бабушкой вселили в Диму убеждения, что он виноват в тяжелой жизни двух любимых женщин, а значит, должен помогать и всячески облегчать их существование. Парень не хотел быть похож на своих отца и деда. Последний тоже оставил свою семью.
Мать никогда ничего не рассказывала об отце Димы, кроме того, что он был предателем и крайне плохим человеком.
— Бросил меня, когда узнал, что я ребенка от него жду, сбежал, трус недоделанный! Димочка, сынок, ты же меня не бросишь? Я просто не переживу еще одного предательства! – бросалась Татьяна Владимировна на грудь худенького сына и лила слезы в три ручья.
— Батя твой, Дима, наобещал с три короба мамке твоей и мне, а сам поматросил и бросил. Мамке твоей ребенка заделал, борщи мои да котлеты жрал ведрами, жил тут припеваючи, а как жаренным запахло, сбежал, поминай как звали! Так что, внучек, на тебе теперь ответственность за семью нашу, один ты у нас мужчина, не подведи уж! – вторила дочери Галина Ивановна.
Что можно сказать, Дмитрий вырос очень ответственным парнем. Вместо гулянок с друзьями он находил подработки после школы, полученные деньги отдавал матери, которая неизменно хвалила сына:
— Да ты мой золотой, добытчик! Да что бы мы без тебя делали! Не иначе, сдохли с голоду или за квартиру не заплатили и оказались бы на улице! Ты наш с бабушкой герой!
За неимением героических поступков вне семьи, Дима гордился тем, что делал для мамы и бабули. Он безропотно помогал по дому, таскал пакеты с продуктами, сопровождал женщин везде и всюду. Мальчишки во дворе обзывали его "маменькиным сынком", улюлюкали и тыкали пальцем, когда он выходил из подъезда под ручку с Татьяной Владимировной.
— Не обращай внимания, сынок. Эти неучи не понимают, что такое ответственность и забота о близких. Наверняка, они сопьются в будущем или еще чего похуже, – говорила сыну мама.
Дмитрию исполнилось двадцать пять лет
Он все также жил с мамой и бабушкой, работал на заводе, старался быть настоящим мужчиной в семье. Он им и был. Дима оплачивал квартиру, покупал продукты, лекарства для бабушки, не забывал иногда баловать своих женщин цветами или приятными мелочами. Татьяна Владимировна и Галина Ивановна нарадоваться не могли на свою кровиночку.
Но тут грянул гром. Дима встретил Ангелину и влюбился по полной. Конечно, молодой человек пригласил девушку домой, познакомить со своими. Мама и бабуля скептически оглядели Гелю и пригласили к столу. Девушка была хорошо воспитана, имела образование и производила хорошее впечатление. Но для матери и бабки Димы она была, в первую очередь, угрозой их семье. После знакомства женщины вдвоем доказывали молодому человеку, что эта Геля ему не пара, рано ему еще думать об отношениях и вообще, он что, хочет их бросить, как когда-то сделал его отец?
Но никакие уговоры и увещевания не помогли. Геля крепко засела в голове Димы. Да и он Ангелине очень нравился, девушка понимала, что такого ответственного и заботливого молодого человека сейчас уже почти и не встретишь, а она хотела крепкую семью, мужа, на которого можно положиться. Пара встречалась несколько недель, а потом Дмитрий снял им квартиру.
Маме и бабушке Дима сказал об этом уже по факту. Он понимал, что начнутся непонимания, обиды и уговоры, и боялся, что влияние этих двух женщин помешает им с Гелей жить вместе.
— Зачем тебе это, сынок? Тебе разве плохо с нами? – заламывала руки Татьяна Владимировна.
— Ишь, какая скорая эта твоя Геля! Мы в свое время такими не были, – ворчала Галина Ивановна.
— Может, поэтому вы и остались без мужчин? – улыбнулся парень.
— Ишь, заговорил как! – уперла руки в бока бабушка, — твоя Геля тебя научила?
— Мамуль, бабуль, да не волнуйтесь вы так! Я буду часто к вам приезжать, также буду помогать финансово, – успокаивал женщина Дима.
— И на том спасибо. А то как мы без тебя? С голоду сдохнем!
Дима и Геля жили хорошо. Девушка практически осуществила свою мечту – рядом был любящий мужчина, за ним – как за каменной стеной. Одно омрачало Ангелину – постоянные звонки матери и бабки Диме. По любому поводу его звали помочь, отвезти-привезти, купить. Молодой человек ездил туда почти каждый день.
— Дим, ты чего туда ездишь, как на работу? Они у тебя вполне самостоятельные, здоровые женщины, – Геля начала высказывать свое недовольство.
— Они-то да, здоровые и все такое. Но, понимаешь, они меня вырастили, а я потом был для них единственным защитником и помощником, они привыкли, чуть что – Димочка поможет, решит, сделает. Я же не могу бросить их.
— Я и не говорю их бросать. И кстати, то, что они обе остались без своих мужей, говорит об их ошибках. Не всегда мужик во всем виноват, просто так обычно выставляют.
— Геля, давай не будем об этом, – поморщился Дима, — мама и бабушка и так настрадались, и не важно, кто там виноват. Факт остается фактом – они меня вырастили.
— Просто у тебя теперь семья, Дим. И нам тоже нужна твоя поддержка и забота, – улыбнулась Геля.
— Вам? – на секунду удивился Дмитрий, а затем просиял, — Гелечка! Ты что, беременна?!
— Угу, – кивнула девушка со слезами на глазах, — ты рад?
— О Господи, родная, конечно! – Дима бросился обнимать Ангелину.
Пара расписалась
Мама и бабушка опять были недовольны.
— Свадьбы не было, это как так? Что за мода нынче? – хмурилась бабка.
— Бабуль, ну зачем эти торжества? Нам ни к чему, к тому же, свадьба – дело дорогостоящее, а у нас лишних денег нет, – отвечал внук.
— А зачем вообще надо было расписываться? – вставила Татьяна Владимировна, — ну жили бы и жили себе.
— А это самое главное! У нас с Гелечкой будет ребенок! – торжественно объявил будущий папа.
Мать и бабушка замолкли и стали переглядываться. Они без слов понимали друг друга. Этот ребенок представляет опасность их безбедному существованию.
— Ой, рано вы, ой, рано! – первой опомнилась бабка, — может, повремените пока?
— Да как же повременим, бабуль? Ребенок уже есть, никуда он не денется! – засмеялся Дмитрий.
— Может и деться, ежели захотеть, – пробурчала Галина Ивановна.
Татьяна Владимировна пихнула свою мать локтем:
— Димочка, счастье-то какое! У меня будет внук!
— Или внучка, мы пока не знаем, – хлебнул чай сын.
Ангелина рассчитывала, что ее беременность поможет Диме, его матери и бабке понять, что теперь у него своя семья, которой он должен уделять большую часть времени.
Но на деле оказалось наоборот. Татьяна Владимировна и Галина Ивановна словно с цепи сорвались, требуя Диму к себе по каждой мелочи.
— Димочка, замок в спальне заело, приедь, погляди!
— У нас в кухне обоина отклеилась, захвати клей и ждем тебя!
— Дима! Надо срочно съездить на пятнадцатый километр, там, говорят, медом хорошим торгуют!
Дима сначала аргументировал свои отказы:
— Мам, ты этот замок никогда не закрываешь, так зачем его чинить?
— Мне кажется, что приклеить угол обоев вам с мамой вполне под силу, бабуль!
— Мама! У тебя аллергия на мед, а бабушка его терпеть не может!
Но потом начинались слезы женщин, слова о том, что все-таки вылезли папкины гнилые гены, и Дима, скрепя зубами, ехал на другой конец города. Геля все чаще нервничала и даже попала в больницу на сохранение. Беременность вообще проходила тяжело, но роды прошли хорошо. Счастливые родители привезли домой из роддома маленький теплый комочек, названный Степой.
— Гелечка, Степан Дмитриевич какать изволит! – шутливо говорил жене Дима, брал сына и нес подмывать младенца.
Дима был прекрасным отцом и мужем
Ангелина часто слышала от подружек, что их мужья совсем не помогают им с детьми и по дому, ее же Дима каждую свободную минутку проводил с женой и сыном.
Мать и бабушку Дима не забывал. К ним он тоже ездил, не так часто, как раньше, но все же. Мужчина также помогал женщинам деньгами и оплачивал некоторые их счета, хотя с появлением ребенка финансов стало не хватать.
Через два месяца Дмитрия огорошил арендодатель – поднял аренду за квартиру. Поделившись новостью с женой, Дима испуганно слушал ее реакцию:
— Видишь, если бы ты не отдавал львиную долю своего заработка матери и бабке, мы и не заметили поднятия цены за квартиру. И вообще, мне кажется, нам нужна своя жилплощадь! Все-таки, у нас сын растет!
— Но платеж по ипотеке будет больше, чем мы сейчас платим, – возразил супруг.
— Зато условия лучше, в этой квартире окна продувает и плитка в ванной на соплях держится! Представь, упадет на Степу, когда я его купать буду! К тому же, у нас есть материнский капитал! – убеждала жена.
— Хорошо, я все узнаю, – ответил Дима. Он понимал, что Геля права, мало ли, взбредет хозяину квартиры ее продать и останутся они на улице.
Вместе с тем Дмитрий понимал, что и ипотеку, и помощь маме и бабушке он не потянет. Сын растет, скоро ему понадобится больше, чем просто материнское молоко. Дима консультировался с брокером и хватался за голову. Нет, все вместе он точно не потянет, жена еще не скоро выйдет на работу. Мужчина решил поговорить с Татьяной Владимировной и Галиной Ивановной.
Объяснив ситуацию и сказав, что больше не сможет оплачивать квартиру и покупать продукты на месяц, Дмитрий выслушал кучу обвинений в жестокости, эгоизме и чуть ли не предательстве. Мама опять заговорила о порченных генах, бабушка хваталась за сердце и тяжело дышала.
— Эта твоя Геля так и планировала! Привязать тебя ребенком, чтобы от нас отвадить! Запомни, сын, родить тебе любая сможет, а мать у тебя одна!
— И бабушка! – напомнила о себе старушка, — Димочка, внучек, подай капли, что-то сердце зашлось совсем!
— Мы же рассчитывали на тебя, Дима, – со слезами на глазах проговорила мама, — а ты хочешь бросить нас. Мы обе на пенсии, с кучей болячек, ну кому мы еще нужны, кроме тебя?
Сердце Димы защемило от жалости. Мама такая маленькая, хрупкая, да и бабушка совсем старенькая. Они правы, ну как они без него справятся?
Вечером Дмитрий сказал жене, что не может перестать помогать родным.
— Мы с сыном твоя семья, а ты все к маме бегаешь! Ты нас должен обеспечивать, а не ее, – кричала жена.
— Я пытаюсь, Геля! Но не могу их бросить!
— Ну-ка скажи мне, твои мать и бабка хоть раз навестили внука и правнука? Может, пинетки связали или игрушку какую подарили? Нет! Им дела нет до ТВОЕЙ семьи, так почему ты так о них печешься? – в комнате заплакал Степа и Геля бросилась к нему.
Ночью Дмитрий обнял спящую жену, поцеловал сопящего сына и прошептал:
— Я все смогу, я все сделаю. Я никого не брошу.
Мужчина решил удовлетворить обе стороны
Продолжать обеспечивать родных и взять ипотеку для своей семьи. Прикинув, во сколько будут обходиться траты, Дима нашел вторую работу. И даже договорился о подработке в ночное время.
Теперь Дима почти не видел ни жену с сыном, ни маму с бабушкой – все время работал. Стимулом для него были счастливые лица родных. Из-за ночных подработок он совершенно не высыпался, но крепился, вливал в себя кофе литрами, повторял про себя "я все смогу, я все смогу" и работал дальше. Ангелина было начала ворчать, что мужа совсем не видит, но потом замолчала, когда Дима слегка приврал:
— Любимая, это все для ипотеки. Я хочу, чтобы квартира была самой лучшей и чтобы ремонт был хороший. Можно будет даже с мебелью сразу взять! Так что сейчас мне надо поднапрячься.
Про финансирование мамы и бабки Дима умолчал. Его женщины были довольны тем, что сын и внук полностью обеспечивает их. А то, что не приезжает, ну, понятно, работает без устали. Ничего, сантехника Дима оплатил, если еще что сломается, тоже поможет.
Геля же, помимо забот о сыне, стала смотреть разные дизайнерские решения, подбирать мебель для будущей новой квартиры.
— Милый, смотри, какой диван! Мы же сможем такой купить в наше гнездышко? Он очень стильный и удобный! А напротив будет новый телевизор. А тут я смотрела кухни. Это такое блаженство! Да я тебе сутками напролет буду готовить вкусняшки на такой современной кухне! Там и посудомойка предусмотрена! – щебетала жена засыпающему на ходу мужу.
Дима смотрел красными от недосыпа глазами на новые диван, кухню и телевизор и подсчитывал, сколько еще надо работать в таком режиме, чтобы купить все это, не прибегая к кредитам.
На основной работе Дмитрий не говорил, что трудится еще в двух местах. Но его вид заставил Петровича задуматься. Почему-то коллега решил, что паренек серьезно болен. Ему и в голову не пришло, что Дима не спит толком уже около трех месяцев, ест всухомятку, на ходу и психологически раздавлен.
Периодически в голове Дмитрия возникали мысли – "почему никто не видит, как я устаю? Почему никто не задается вопросом, откуда я беру деньги на все их прихоти? Геля даже смирилась, что меня по ночам не бывает. А мама и бабушка даже не спрашивают, как дела у Степы. Может, они все слишком многого требуют?" Но тут же мозг выдавал – "ты должен! Ты обязан! Ты единственный их помощник и защитник!" Перед глазами стояли мать в слезах, бабушка с сердечными каплями, Геля, качающая сына и мечтающая о своем жилье. Картинки путались, плавали, голова кружилась. Иногда Дима даже терялся в пространстве и времени. Вроде только что наливал себе кофе, секунда, а он уже опять в цехе, работает.
Когда Дима потерял сознание, Петрович вызвал скорую. Мужчину забрали в больницу, обследовали. Сильное истощение, низкое давление и легкое сотрясение мозга обеспечили Диме отдых на больничной койке. Сначала мужчина порывался уйти, объясняя, что ему надо на работу, но врач был непреклонен:
— Я могу добавить к вашим диагнозам еще и психическую нестабильность, тогда мы вас привяжем к кровати ремнями!
И хотя Дима понимал, что никто его привязывать не будет, он сдался. Он устал. За эти месяцы никому из его семьи не пришло в голову поинтересоваться, как он себя чувствует, предложить взять выходной. Только старший коллега Петрович ворчал, что Димка себя не бережет.
В больницу приехали мать, бабушка, жена с сыном. Дима попросил врача их не впускать.
— Скажите, что в я плохом состоянии, без сознания.
— Извините, Дмитрий, но такого я сказать не могу, – покачал головой врач.
— Тогда просто скажите, что я не хочу их видеть, – вздохнул мужчина и вдруг ему стало так весело, что он улыбнулся, — да-да! Не хочу их видеть и слышать!
— Хорошо, – улыбнувшись в ответ, кивнул эскулап.
Дима отключил надоевший звонками телефон, лег на койку, потянулся и предался сладкой дремоте. У мужчины было достаточно времени, чтобы все обдумать.
Через несколько дней блаженного ничегонеделания Дмитрий вернулся домой, обнял супругу, взял на руки сына и сказал:
— Родная, ипотеку мы пока брать не будет. Чуть позже, когда я в обычном рабочем режиме поднакоплю денег. Хочу первоначальный взнос внести побольше.
Небывалый тон мужа не дал Геле возможности возразить
В каждом произнесенном слове чувствовалась твердость и бескомпромиссность. Вечером Дмитрий съездил к матери и бабушке:
— Родные мои, у меня сейчас своя семья, растет сын. Я должен обеспечить своих жену и ребенка квартирой, поэтому больше не смогу оплачивать вашу.
— Опять двадцать пять! Дима, мы же это уже обсуждали! – всплеснула руками Татьяна Владимировна.
— Мама! – Дима выставил перед собой ладонь, — не надо! Я благодарен вам, что вы вырастили настоящего мужчину. Ведь иначе я не смог бы жениться, родить ребенка и взять на себя такие обязательства, так? Геля очень благодарна вам за мое воспитание. Я и Степу постараюсь воспитать не хуже. Я буду помогать по мере возможности, буду приезжать иногда. Но сейчас у меня есть первостепенные задачи.
Тот же совершенно новый тон Димы сбил женщин с толку. А мужчина, как ни в чем не бывало, продолжил пить чай и нахваливать бабушкины оладьи. Как только мать хотела завести свое вечное о генах отца, Дмитрий перебил ее:
— Мама, если ты не прекратишь давить на меня, я сейчас уеду и не приеду к вам больше никогда. И помогать не буду вообще. Вот тогда ты и узнаешь, сколько во мне отцовских генов, – последние слова были произнесены сыном с явной угрозой.
Мать побледнела. Галина Ивановна, оценив обстановку, вцепилась в рукав дочери и зашипела:
— Да присядь ты уже, Танька! Давай, бери оладьи, чай пей! Не видишь разве, внучек мой приехал в гости! Радость-то какая!
Дмитрий чувствовал в себе нечто совершенно новое, поистине мужское и глубокое. Он понимал, что он – глава семьи, а с главой обязаны считаться! Больше он не позволит собой помыкать. Он не оставит родных, но бросаться по первом зову не будет и убивать свое здоровье ради прихотей не собирается. Мужчина решил больше времени уделять жене и сыну, работать на любимой работе, не боясь чего-то не успеть или не получить лишнюю копейку.
Рекомендую прочитать эти рассказы 👇