Посредственный Шекспир
В моей юности о величии Шекспира говорило все - дома Шекспир, в книгах о Пушкине - Шекспир, в книжном Шекспир, по телевизору - передача о Шекспире, в народе - цитирование Шекспира, масса теорий о Шекспире, даже сорт розы - Шекспир.
Чувствовалось, что автор особенный, раз его знают в чужой стране абсолютно все слои населения спустя 3 века после его смерти. Но прочитав сонеты и «Гамлет», была разочарована - это может быть чуть получше Пушкина, но не более того.
В 2009 году я смогла скачать на торренте фильм Дерека Джармена «Разговор с ангелами»- артхаус, без повествования и диалогов, на протяжение фильма Джуди Денч читает сонеты Шекспира. Перевод у этой категории фильмов в те годы был ужасный и он записывался поверх оригинала, но такое качество перевода позволило заподозрить несоответствие. А на 29 сонете я твердо поняла - необходима проверка дословным переводом. В ходе проверки удалось установить причину посредственности Шекспира - ею был Маршак.
Для иноязычной страны, личность переводчика играет ключевую роль.
Обстоятельства возникновения перевода «Le Voyage» Charles Baudelaire
В последние годы жизни Марина Цветаева зарабатывала переводами иностранных авторов для Гослитиздата. Эти переводы являются памятником растрате таланта сталинской эпохи, когда лучшие русские поэты были вынуждены вместо собственного творчества, заниматься творчеством других авторов уровня Ивана Франко или Елисаветы Багряна.
Но среди переводов того периода есть один особенный - это «Путешествие» Бодлера. К этой работе Цветаева приступила по своей инициативе, точно понимания, что опубликована она не будет.
С творчеством французского модерниста Марина познакомилась в юности благодаря Эллису - другу семьи, поэту и одному из первых переводчиков Бодлера на русский. В принципе было невозможным его пропустить, мировоззрение и поэтическая личность всех поэтов Серебряного века формировались под влиянием Бодлера.
Как путешествие стало плаваньем
Очевидно, что буквальный перевод названия - путешествие. Но по смыслу плаванье Цветаевой тоже подходит, тк путешествовать можно по морю. В оригинале морская тематика присутствует, например глагол нырять - plonger:
Неоднократно встречается слово mer - море, в том числе в самом начале:
Кроме того встречаются слова: шхуна, риф, остров, матрос, волны и пески. Поэтому выбор названия относительно оригинала не является самодеятельностью.
За выбором именно этого стихотворения в тяжелое время - наверняка стоит что-то значительное, Цветаева внесла в перевод много себя. Её имя как известно означает «морская», у неё есть ряд стихов на морскую тематику и находясь на родине Бодлера Марина отдыхала на побережье, о чем свидетельствует дневник и сохранившиеся фотографии. Море - это её заявление о себе, как о соавторе стихотворения, получившегося при переводе.
На черновиках Цветаева выбрала начало последней главы оригинала в качестве подзаголовка:
Ô Mort, vieux capitaine, il est temps ! levons l’ancre!
Смерть! Старый капитан! В дорогу! Ставь ветрило!
В совокупности с тем, что «Путешествие» является заключительным стихотворением раздела Смерть в сборнике «Цветы Зла» - можно предположить, что ощущения/предчувствие конца у неё было уже тогда.
Полный перевод можно прочитать по ссылке, далее я выделю части перевода, которые на мой взгляд отражают метод перевода Цветаевой или являются важными.
С третьей строфы повествование у Цветаевой становится стремительнее, чем у Бодлера. Это сделано с помощью тире, восклицательных знаков и повторяющихся глаголов плывут, плыть - составляющих её идиостиля. Отсюда и до конца, темп в переводе Марины будет увеличиваться, в то время как у Бодлера темп ровный и неторопливый. Там где Бодлер любуется природой, пловцы Цветаевой начинают динамичное движение.
В приведенном ниже отрывке Цветаева меняет важное слово пьяница - ivrogne на безумного лгуна. Эту замену я не понимаю, потому что в творчестве Бодлера опьянение играет важную роль - это способ уйти от тяжести окружающей действительности:
Нужно всегда быть пьяным. Это главное... Но чем? Вином, поэзией или добродетелью, как вам угодно. Но быть пьяным.“
Про отношение Марины Цветаевой к опьянению мне мало что известно, сама она алкоголь иногда пила, но никакого ее мнения на этот счет я не встречала. Возможно причина в разном отношении в странах к алкоголю и соотвественно разному смыслу этого слова. Современные европейцы пьют каждый день и это нормально (и заканчивается тоже нормально), у нас другая культура - в частности особенность напиваться до умопомрачения. Если все было также и в ее время, она могла не хотеть писать пьяница, чтобы русский читатель не воспринял это на свой лад.
Здесь Цветаева использует Эльдорадо вместо Икарии, скорей всего из-за малой известности в России романа французского социалиста Э. Кабе «Путешествие в Икарию». Замена логичная.
В этом отрывке она добавляет Нерея - древнегреческого бога водяной стихии, наверное в первую очередь для рифмы, во вторую - ввиду морской тематики.
Замена ce retiaire на просто врага, ce retiaire - тип римского гладитора с вооружением: повязка, сетка, трезубец, кинжал. Эта замена немного меняет смысл, но в целом логичная тк этот гладитор нашему читателю тоже непонятен.
Каким должен быть художественный перевод
Перевод Цветаевой оценивают по-разному: от неслыханного до блестящего. Каким должен быть правильный перевод?
При любом переводе теряется существенная часть индивидуального стиля автора, потому что его невозможно перенести на другой язык. Чаще всего теряется и часть текста, по той же причине. Поэтому идея сделать буквальный перевод - заканчивается плохо. Задача переводчика - отразить суть произведения чтобы она была понятна иноязычным читателям и сохранить основные особенности языка автора.
Цветаева перевела буквально только опорные строки, сохранила ритм и анжабеман (он свойственен обоим авторам). В остальном она сконцентрировалась на том, чтобы передать настроение и смысл стихотворения за счет собственных средств.
Сама Марина высказывалась о переводах в одном из писем Рильке:
Поэзия – уже перевод, с родного языка на чужой – будь то французский или немецкий – неважно. Для поэта нет родного языка. Писать стихи и значит перелагать. Поэтому я не понимаю, когда говорят о французских, русских или прочих поэтах. Поэт может писать по-французски, но не быть французским поэтом. Смешно.
Я не русский поэт и всегда недоумеваю, когда меня им считают и называют. Для того и становишься поэтом (если им вообще можно стать, если им не являешься отродясь!), чтобы не быть французом, русским и т. д., чтобы быть – всем.
Также приведу другую её цитату из письма дочери от 23 мая 1941 года:
«У автора - не так». - «Да, у автора не так». Но зато моими переводами сразу восхищаются чтецы - и читатели - потому что главное для них, как для меня - хорошие стихи. И я за это бьюсь.
Владимир Набоков в «Искусстве перевода» писал, что существует три вида хороших переводчиков. Один из них профессиональный писатель, отдыхающий в обществе иностранного собрата, которому он дал следующую характеристику:
Теперь уже можно судить, какими качествами должен быть наделен переводчик, чтобы воссоздать идеальный текст шедевра иностранной литературы. Прежде всего он должен быть столь же талантлив, что и выбранный им автор, либо таланты их должны быть одной природы. В этом и только в этом смысле Бодлер и По или Жуковский и Шиллер идеально подходят друг другу. Во-вторых, переводчик должен прекрасно знать оба народа, оба языка, все детали авторского стиля и метода, происхождение слов и словообразование, исторические аллюзии.
Равносилен ли талант Цветаевой - таланту Бодлера? Безусловно. Марина училась в Сорбонне, жила во Франции и язык знала, «Плаванье» не единственный ее перевод с этого языка. Также она сама переводила свою поэму «Молодец» на французский, но это отдельная история.
Привнеся много себя она адаптировала текст для русского читателя и передала основную мысль француза. Они оба - поэты изгнанники, в одинаковой мере понимающие о каком путешествие и - куда, идет речь (Я встречала комментарий Марины о работе над «Плаванье»: на каком низком уровне я живу с таким внутри). При этом Цветаева привнесла потусторонние ноты в переводе, которые на мой взгляд являются важным различием русской и французской культур.
Сама Цветаева писала в письме дочери от 16 апреля 1941 года:
Мой лучший перевод - Плаванье - Бодлэра (в её время фамилию писали через «э»). Потому что подлинник - лучший. Это - моя главная жизнь.
Только Марина Цветаева могла перевести Бодлера так, как Бодлер перевёл Эдгара По. И она перевела его - полностью.
В конце размещу мою любимую часть этого перевода: