Сегодняшнее сентябрьское субботнее утро выдалось солнечным, но в доме Марины и Дмитрия было мрачно. В гостиной с мрачным выражением лица и плохим настроением сидела Наталья Петровна, мать Дмитрия. Она смотрела на молодую пару, будто перед ней были нашкодившие дети. Марина держала на руках, прижимая к сердцу их новорожденного сына, а Дмитрий стоял рядом, беспокойно переминаясь с ноги на ногу.
Наталья Петровна приехала за сыном.
— Дима, ты же знаешь, нужно выкопать картошку, — говорила она. — А еще забор покосился, мне просто необходима твоя помощь.
Ее постоянные бесцеремонные вмешательства в семейную жизнь сына давно стали причиной раздражения Марины. Каждую субботу и воскресенье Наталья Петровна приезжала, чтобы забрать Дмитрия с собой для выполнения различных работ на даче или помощи по дому. В последние годы мать бесцеремонно эксплуатировала его. Подобное отношение к сыну было вызвано в первую очередь ревностью. Наталье Петровне не хватало сына, а он, как покорный теленок, шел навстречу, сначала слезным уговором, а затем просьбами, а теперь и наглым требованием.
Но после рождения ребенка ситуация изменилась. Дмитрий стал проводить больше времени с сыном. С семьей он всеми силами пытался увильнуть от материнских просьб, что совершенно мать не устраивало.
— Ну и что, что у вас родился ребенок, — вспыхнула Наталья Петровна, недовольная тем, что ее планы рушатся. — Мне теперь что, из-за этого вообще сына не видеть? Я, между прочим, рассчитывала на его помощь. Каждую неделю по хозяйству работы масса, а тут, вы, с этим младенцем, сразу видно, кто теперь на первом месте.
Марина сглотнула обиду, но промолчала. Она знала, что спорить с Натальей Петровной — это все равно, что биться головой о бетонную стену. Дмитрий же выглядел так, будто ему хотелось провалиться сквозь землю. Он понимал, что мать привыкла считать его своим единственным и незаменимым помощником, бесплатной рабочей силой. Но теперь у него намного больше обязанностей перед своей семьей. Они стали на первом месте.
— Мама, послушай... Ты же понимаешь, что у нас теперь особый период, — попытался успокоить ее Дмитрий. — Марина только что родила, и ей нужна моя постоянная поддержка. Я должен быть рядом, рядом с моим сыном, твоим внуком. Тем более, мы с тобой уже об этом говорили.
Наталья Петровна фыркнула и закатила глаза.
— Ну да, говорили, да только я не помню, чтобы ты раньше так переживал из-за домашних дел. Может, Марина должна была подумать об этом раньше, прежде чем заводить ребенка. Теперь у меня что, вообще никаких прав? Я, твоя мать, имею право на помощь своего сына.
Марина почувствовала, как ее сердце забилось сильнее. Ей было неприятно слышать такие слова, особенно понимая, что они обесценивают ее усилия и важность роли Дмитрия как отца. Она взглянула на мужа, надеясь, что он сможет защитить ее. И он попытался.
— Мама! Пожалуйста, пойми нас правильно, — сказал Дмитрий, изо всех сил стараясь быть дипломатичным. — Мы стараемся адаптироваться к новому ритму жизни. Ребенок требует очень много внимания. И теперь, прости, но я буду помогать тебе намного реже.
— Вот ты как заговорил, — сказала Наталья Петровна. — А я что, должна делать? Сидеть и ждать, пока вы, наконец, решите, когда мне можно будет увидеть своего сына? А может, мне и внука теперь не видеть? Марина, ты же понимаешь, что лишаешь Дмитрия общения с семьей. Я уже не говорю о том, что в урожае с дачи есть и ваша доля. Я-то теперь уж точно... не получу от него такой же поддержки, как раньше. И что теперь? Нанимать работников? Платить им деньги? Ну, так тогда проще будет все в магазине покупать.
Марина сжала губы, чувствуя, как внутри нарастает гнев. Ее раздражало и бесило то, что свекровь считает рождение внука лишь препятствием для ее планов. Марина глубоко вдохнула, стараясь сдержаться и не выплеснуть накопившиеся эмоции.
— Наталья Петровна, — тихо и спокойно начала Марина, — я понимаю, что вам сложно привыкнуть к изменениям, но у нас теперь другая жизнь. Мы семья, и у нас есть свои обязанности и свои радости. Мы не можем быть на побегушках, как раньше, да и картошку вашу действительно проще будет купить в магазине. Наши доходы позволяют это сделать.
Наталья Петровна поджала губы, она не знала, что сказать в ответ. Ее глаза метали молнии, и было видно, что она едва сдерживается, чтобы не перейти на крик.
— А знаете, — резко сказала она, — мне, наверное, нужно было ожидать такого поворота. Теперь, когда у вас есть ребенок, я потеряла своего сына. Наверняка, потеряла окончательно. Вы вдвоем ведете себя так, как будто я чужая, будто бы я не мать, но ничего, ничего, я найду способ быть рядом, как бы вы этому не сопротивлялись.
Терпение Марины достигло предела, свекровь переходила все границы, но вместо того, чтобы выплеснуть эмоции, она решила действовать иначе. Она посмотрела на Наталью Петровну, а затем перевела взгляд на Дмитрия. В ее глазах блеснуло что-то твердое и решительное, но она через силу улыбнулась.
— Хорошо, Наталья Петровна, — сказала она, стараясь говорить спокойно, но с нотками уверенности. — Вы высказали свое мнение, и мы вас услышали. Мы с вашим сыном семья, и это самое главное.
Наталья Петровна открыла было рот, чтобы ответить, но Марина подняла руку, остановив ее.
— Пожалуйста, — добавила Марина, — будьте добры, уважайте наши решения. Мы всегда будем рады видеть вас в нашей жизни, но на наших условиях.
В комнате повисло молчание. Наталья Петровна была шокирована таким ответом. Она явно не ожидала, что Марина сможет так твердо отстаивать свою позицию. Дмитрий стоял рядом, немного ошеломленный, но внутренне гордился своей женой. Наталья Петровна встала с места, развернулась и вышла из комнаты, не говоря ни слова.
Марина и Дмитрий остались одни в тишине, чувствуя, что напряжение медленно рассеивается. И только их сын, тот самый важный член их семьи, из-за которого все и произошло, проснулся и улыбался, глядя на свою маму. Марина и Дима переглянулись.
— Ну, теперь нам свекровь... точно устроит веселую жизнь, — сказала Марина.
— Ничего, все будет хорошо. Она ведь не зверь, просто одинока и чувствует себя всеми брошенной и преданной, — ответил Дмитрий.
А Наталья Петровна, выйдя из дома, села в свою машину и с силой захлопнула дверь. Ее мысли были хаотичны. Она не знала, как теперь быть. Она понимала, что проиграла. И чувствовала, что больше в ней не нуждаются. Она ощущала полную потерю авторитета. Вот это чувство было для нее новым и неприятным.
Марина, стоя у окна, наблюдала, как свекровь уезжает. Она была готова к последствиям и знала, что их отношения с Натальей Петровной теперь, возможно, будут иными. Но главное, она смогла отстоять свою семью и свои права. В душе она гордилась собой. В доме вновь воцарилась тишина. Марина прижала ребенка к себе, чувствуя, как сердце медленно успокаивается.
— Дима, спасибо, что ты со мной! — она с нежностью посмотрела на мужа.
— А с кем же мне еще быть? — он обнял жену за плечи.
Прошла неделя. Наталья Петровна не раз хотела позвонить сыну, но все никак не решалась. Слишком уж решительно выставила ее невестка из своего дома. Наталью Петровну мучили муки совести, и было жаль урожай картошки, который все еще оставался в земле. Она не знала, что предпринять. В следующий выходной она все-таки пересилила себя, купив погремушку для внука и тортик для невестки, снова отправилась к ним.
— Здравствуйте! Вы простите меня за мое поведение.
Марина смотрела на Наталью Петровну так, будто видела ее впервые в жизни. Она не могла понять, что так изменило до этого импульсивную и своенравную женщину.
— Просто я обдумала нашу последнюю встречу и пришла к выводу, что была таки не права. Мне очень не хватает вас.
— Да мы никогда и не были против вас, — ответила в замешательстве Марина.
— Мама, да ты проходи, я сейчас чайник поставлю, будем чай пить, — сказал из-за спины невестки ее сын.
— Хорошо, Димочка — А еще я соскучилась по внуку. — Маринка, дашь мне подержать его на руках?
— Ну, конечно! — Марина протянула свекрови сына.
И, уже держа на руках маленького Вовку, Наталья Петровна потихоньку, но снова завела разговор о даче.
— Димочка, сынок, — сказала она, — может, все-таки съездим на дачу, выкопаем картошку? Жалко ведь, и сажали, и окучивали, и сорняки вырывали, а выкопать я же одна не смогу.
Сын выслушал ее, а потом взял телефон и набрал номер.
— Привет, Саня! — Тебе картошка нужна? — спросил он. — Ну так вот, половина урожая твоя. Сейчас за тобой заедет моя мать. Так что давай, собирайся!
— И что это было, Дима? — Наталья Петровна была удивлена.
— Объясняю. Александр — это один из моих знакомых. Живет без жены, дачи у него нету, перебивается случайными заработками. Вот он и выкопает твою картошку, а за это заберет нашу долю урожая. Вот его адрес, — Дмитрий протянул матери листок из блокнота. — А я, мама, ну, ты уж прости, но мне нужно с сыном рядом быть. Завтра еще день дома, а с понедельника снова на работу.
— Вот как значит! Я к вам с добром, а вы мне Сашу! — Наталья Петровна расстроилась до такой степени, что на ее глазах появились слезы.
— Ладно, поеду за Сашей. — Она встала из-за стола и решительно пошла к выходу из квартиры.
— Дима, ее не переубедишь, — сказала Марина, глядя на мужа.
— Ну и пусть, зато картошку без меня выкопают, — ответил Дмитрий с нежностью, глядя на жену и сына.
