Когда мне было десять лет, моя жизнь перевернулась. Я потеряла своих родителей в страшной катастрофе — их поезд сошёл с рельс, и никто из пассажиров не выжил. Этот день до сих пор стоит перед моими глазами, хотя я там не была. После этого всё покатилось в пропасть. Без других родственников и людей, которые могли бы меня забрать, я оказалась в приюте.
Приют был мрачным, старым зданием на окраине города, заброшенным временем и забытым всеми. Его тёмные стены давили на меня с первого дня. Это место было для тех, кого общество отвергло, место, где не было места для света или радости. Здесь жили дети, которых жизнь бросила на обочину.
Меня встретила миссис Горр — высокая, строгая женщина с холодным взглядом, который, казалось, пронизывал меня насквозь. Она сказала мне пару вежливых слов, но чувствовалось, что мое прибытие её не радовало. Позже я узнала, что они приняли меня лишь потому, что никто другой не хотел взять ребёнка без семьи.
С этого момента я стала двадцать первым ребёнком в приюте, и каждый день здесь казался вечностью. Все казалось серым: от пищи, которую нам подавали, до самих детей, чьи лица были пустыми масками страдания. Я была чужой в этом мире — никому не нужной, лишней.
Однако среди всей этой серости была одна светлая точка — девочка по имени Мэри. Она была единственной, кто обратил на меня внимание с самого первого дня. Мэри часто подходила ко мне, когда я плакала, и пыталась утешить, делая это так искренне, что мне становилось легче. Она была единственным человеком, с кем я могла поговорить, и постепенно мы сблизились. Мэри рассказала, что её родители оставили её здесь много лет назад, и с тех пор она не слышала о них ничего. Это казалось таким несправедливым — быть выброшенной собственной семьёй, как ненужная вещь.
Прошёл год, и жизнь в приюте шла своим чередом, пока однажды всё не изменилось. В наш мир вторглась эпидемия. Болезнь пришла так неожиданно, что никто не успел понять, откуда она взялась. Первые симптомы появились у одного из детей, а затем она распространилась по приюту, словно огонь, охватывающий сухие листья. Сначала начали исчезать дети. Их отправляли в отдельные комнаты, где они умирали в одиночестве, вдали от остальных.
Мэри заболела спустя неделю. Её тело начало слабеть, и вскоре она перестала вставать с постели. Я ухаживала за ней, как могла, но ничто не помогало. Болезнь забирала её медленно, но неумолимо. Я помню, как в последний день её дыхание стало едва слышным, а глаза закрылись навсегда. Это был мой самый страшный день — день, когда я осталась одна.
После смерти Мэри приют погрузился в ещё большую тьму. Число детей сократилось, и управлять им стало легче, но всё это стало лишь предвестником трагедии, которая случилась вскоре.
Одной ночью я проснулась от странного звука — как будто кто-то плакал. Это был не обычный плач — это был вой, полный боли и отчаяния. Я встала с кровати и осторожно пошла по коридору. Звук доносился из комнаты мальчиков. Я подошла ближе и увидела миссис Горр, сидящую на полу. Её лицо было искажено болью, а в руках она держала бездыханное тело своего сына Томаса. Его кожа была бледной, а глаза остекленели.
— Они убили его… — её голос был хриплым и дрожащим. — Эти дети убили моего мальчика...
Миссис Горр не могла отвести взгляд от своего сына, её руки дрожали, а на лице блестели слёзы. Она сидела на полу, не в силах оторваться от него. Вся её жизнь, вся сила, которую она показывала нам каждый день, внезапно рухнула передо мной, как хрупкий домик из карт. Я не могла двинуться с места, просто стояла и смотрела, как миссис Горр теряет контроль над собой.
На полу рядом с ней я увидела тела Гарри и Грега — двух мальчишек, которые всегда издевались над Томасом. Их лица были неподвижны, а вокруг них лужи крови. Я поняла, что произошло нечто ужасное, но не могла заставить себя думать об этом дальше.
Этой ночью я стала свидетелем того, как жизнь в приюте окончательно разрушилась. После случившегося всех детей перевели в другие заведения. Приют закрыли, а имя миссис Горр осталось в памяти людей как символ трагедии. Но меня продолжает преследовать эта ночь. В своих снах я всё ещё вижу Мэри и Томаса, слышу вой миссис Горр и чувствую тяжесть тех ужасных событий.
Эта история стала частью меня. Я не могу избавиться от неё, как бы ни старалась. Иногда мне кажется, что, забыв этот кошмар, я потеряю и те моменты, которые связывали меня с Мэри и Томасом. Поэтому я не забываю. Даже если это значит жить с этими воспоминаниями каждый день.
