Ёлки-палки! Что делать? Руки трясутся, сердце колотится, словно бешеный кролик в клетке.
Он сказал. Просто взял и сказал. "Если не сын, то всё". Эти слова висят в воздухе, как дым от погасшего костра, пронизывая меня насквозь. А я… я беременна. Уже почти на втором триместре, живот уже заметен под одеждой. И это девочка. На УЗИ было видно: крошечные ручка-ножка, бантик на головке.
Мы с Сашей мечтали о ребёнке. Целый год пытались зачать, и когда тест показал две полоски, я была счастлива как никогда. Счастье было таким ярким, что затмило все сомнения. А сомнения, признаюсь, были. Ведь Саша всегда говорил: "Сын нужен мне, чтобы продолжить род".
Я думала, он шутит. Что это просто слова, брошенные в азарте спора. Ведь мы оба любим друг друга, и семья для нас – это святое. Но сейчас, глядя на его напряженное лицо, на сжатые кулаки, я понимаю, что он был серьезен.
Что мне делать? Сказать правду? А вдруг он… нет, не хочу думать об этом. Не могу.
Вечером Саша вернулся поздно. Устал, раздражённый. Я знала, что не стоит сейчас начинать разговор. Просто налила ему чаю, погладила по плечу и молча сидела рядом. Он смотрел в стену, будто видел сквозь неё.
"Ты… ты думаешь обо мне?" – спросил он тихо, не отрывая взгляда.
Я кивнула, сглотнув ком в горле.
"Не знаю, что делать", – прошептал он. "Всю жизнь мечтал о сыне. А тут…"
Он замолчал. Я знала, о чём он думает.
"Саш, я… я боюсь."
"Боишься чего?"
Я не могла выговорить слова. Слёзы подступали к глазам, и я отвернулась.
Он встал, подошёл ко мне и обнял. "Прости меня, солнышко," – прошептал он в мои волосы. "Я… я просто…"
"Ты хочешь сына", – закончила я за него.
"Да, но… ты для меня важнее всего. Я люблю тебя."
Его слова грели душу, но страх всё ещё грыз меня изнутри. Как же он отреагирует на правду?
Следующие дни прошли в мучительной неопределенности. Мы старались вести себя как обычно, но напряжение висело в воздухе. Саша стал замкнутым, много времени проводил на работе. Я же ходила по квартире, словно призрак, и всё время думала о том, что сказать.
Однажды вечером, когда Саша был дома один, я решила, что пора.
"Саш", – начала я дрожащим голосом, "мне нужно тебе кое-что сказать".
Он посмотрел на меня, ожидая. Я глубоко вдохнула и выпалила: "Я беременна".
Он замер, глаза расширились. "Ты… ты уверена?"
Я кивнула.
"Боже мой", – прошептал он. "Это… это здорово!"
Но в его голосе я не услышала той радости, которую ожидала. Он смотрел на меня, словно сквозь стену.
"Саш, а ты… ты хотел бы знать пол ребёнка?" – спросила я осторожно.
Он помолчал. "Я… не знаю", – пробормотал он. "Может быть… может быть, лучше подождать".
Мы провели остаток вечера в тишине. Я чувствовала себя словно на грани пропасти. Неужели он так разочарован?
Дни превратились в недели. Саша всё больше отдалялся от меня. Он стал проводить ночи на работе, не звонил, не писал. Я чувствовала себя одинокой, брошенной.
Однажды ночью я проснулась от того, что плакала во сне. Мои слёзы были горькими, полными безнадёжности и страха.
Я встала, подошла к окну и посмотрела на ночное небо. Звёзды мерцали, словно пытались сказать мне что-то.
"Саша", – прошептала я в пустоту. "Что с тобой?"
В тот момент я решила, что больше не могу молчать. Я должна знать правду.
На следующий день я пошла к Саше на работу. Он был удивлён моим визитом.
"Ты… ты чего здесь делаешь?" – спросил он, нервно поправляя галстук.
"Я хочу поговорить", – сказала я твёрдым голосом. "Сейчас же".
Он посмотрел на меня с растерянным видом.
Мы сели в машине и поехали в парк. Саша молчал, а я смотрела в окно, наблюдая за проезжающими машинами.
Когда мы остановились у пруда, я повернулась к нему. "Саш," – начала я. "Я беременна девочкой".
Он застыл, будто удар током. "Девочкой?"
"Да", – подтвердила я, сдерживая слёзы. "На УЗИ было видно. Я так боялась тебе сказать…"
Он молчал, смотря на воду.
"Саша, пожалуйста," – взмолилась я. "Скажи мне, что ты чувствуешь".
Он повернулся ко мне и посмотрел в глаза. В его глазах я увидела боль, разочарование… и что-то ещё. Что-то похожее на раскаяние.
"Я… я не знаю, что сказать", – пробормотал он. "Я всегда мечтал о сыне…"
"Но ты любишь меня?" – спросила я тихо.
Он посмотрел мне в глаза, и я увидела там любовь, настоящую, искреннюю. "Конечно, люблю", – сказал он. "Ты моя жена, мать моего ребёнка. Я просто… растерян."
Я взяла его руку в свою. "Мы справимся," – сказала я. "Вместе".
Он обнял меня и крепко прижал к себе. "Да, вместе", – прошептал он.
Мы сидели так долго, пока солнце не начало садиться. В тот вечер мы много говорили. О наших страхах, о наших мечтах. Я поняла, что Саша любит меня, но ему нужно время, чтобы принять эту новость.
Следующие месяцы были трудными. Мы проходили через кризис, сталкивались с трудностями. Но любовь, которая связывала нас, помогла нам преодолеть всё.
Саша стал активно участвовать в подготовке к родам. Он ходил со мной на курсы для будущих родителей, читал книги о воспитании детей, даже помогал мне выбирать мебель для детской комнаты.
И когда наша дочка родилась, он был самым счастливым человеком на свете. Он держал её на руках, смотрел на неё с таким трепетом, что у меня слезы навернулись от счастья.
Мы назвали её Алисой. Она была маленькой, хрупкой, но такой сильной. В ней было столько любви, столько света.
А Саша? Он стал лучшим папой на свете. Он играл с Алисой часами, пел ей колыбельные, читал сказки. И я знала, что он полюбил свою дочь всем сердцем.
Теперь, глядя на счастливую семью, я понимаю, что всё случилось так, как должно было случиться. Что судьба даёт нам испытания, чтобы мы стали сильнее. И что любовь – это самое главное в жизни.