1. Текст.
«У Григория Семёновича Щеглова заломило в пояснице. Он проснулся и заворочался в постели.
— Настюша! — зашептал он, — возьми-ка, мать, спиртику и натри-ка мне спинозу!
Ответа не последовало. Щеглов зашарил около себя руками и не нашёл никого. Постель, если не считать самого Щеглова, была пуста.
«Где же она?» — подумал он. — Настя! Настенька!
И на этот раз не последовало ответа. Послышалось только стучанье сторожа в колотушку да треск тухнувшей лампадки. Щеглов, предчувствуя недоброе, вытер на лбу холодный пот и вскочил с постели. Было три часа ночи — время, в которое Настя спала обыкновенно крепким сном ребёнка. Не спать могли заставить её только особенные причины. Щеглов быстро оделся и вышел на двор».
Чехов А. П. Трифон. — Чехов А. П. Полное собрание сочинений и писем. В 30 тт. Сочинения. В 18 т. — Т. 2. [Рассказы. Юморески], 1883 — 1884. — М.: «Наука», 1975. С. 367.
2. В данном тексте представлены две философских парадигмы:
(1) традиционная рационалистически-гносеологическая с обращением к первоисточникам, имеющимся в истории философии, причём воспринятым экзистенциально-личностно и амбивалентно телесно-духовно: «натри-ка мне спинозу», то есть поясницу, «спиртиком»;
(2) но также и парадигма постнеклассической философии действия, в которой субъект философствования вышел на двор и принялся «искать человека», постнеклассичность парадигмы составляет объект поиска, который предстаёт не как мужчина, не как человек, но как женщина, которая и придаёт остро-феминистский характер данному виду философствования.
2024.09.16.