Я вышел на улицу, весь такой роскошный, сытый, немного задумчивый и… поскользнулся. Я не спешил вставать, полежал в луже, подумал, и если бы мог, то непременно бы закурил.
На полторы секунды промелькнула мысль, не вернуться ли, не… Ммм, индейка в соусе с морковкой и горошком, их то я выплюну, а вот индейку…
Но как говорит Отец Онуфрий, все наши шаги перед дверью ничего не значат, если мы не вошли. И я вошел, точнее, вышел. Отряхнулся и пошел.
Добровольное любование своей тоской последние две недели порядком меня утомило. И я решил действовать. Не ради Вени, нет, токмо ради себя любимого. Хотя кого я обманываю?
Веня бродил где-то за туманами, за семью печатями, на острове Буяне, в тридесятом королевстве. В пижаме с медведями и синих тапках. И звал меня. Я так думаю. Стоило мне закрыть глаза, а сплю я много, как отчетливо слышал «Игорёк».
Что за имя такое? Так всегда спрашивали Лену, хозяйку, маму Вени. Но она пожимала плечами: «Заводчица назвала. Помёт на «И». Пусть. Ему идет».
Собирался я недолго. Упаковал всю свою храбрость: скрёб по сусекам. Завис немного перед уходом в стиле Вени. Он так всегда в школу зимой вставал. Одна нога в штанине, другая еще под одеялом, сам он где-то между Явью и Навью, и еще не видимые, но такие реальные холодные огни школы во тьме тьмущей.
И теперь он во Тьме. И там нет школы, ненавистной «истории», нет меня, Онуфрия, мамы… И только я могу к нему пробраться, вернуть. Ведь как говорит Лена: «Если не я, то кот».
У соседей, куда я отправился на консультацию к Яше, убиралась Ира. Она так всегда убиралась, что было страшно дышать. Она виртуозно пылесосила и разговаривала по телефону: «Сын хозяйский размазал пластилин по ковру, не знаешь, как от него избавиться?”. «Сдайте в детский дом» - ответил я. Но Ира моих шуток никогда не понимала. «Игорь, брысь!».
Ослепительный Яша, красно-желтый. Я иной раз думал, смог бы я его сожрать или нет. И пришел к выводу, что нет, крупноват для меня. Ему много лет, он из Индии и знает, как попасть к Вене. Не к тому Вене, что в больнице, а к настоящему Вене, которого надо вернуть.
Яша мне завидовал: в отличие от него я мог беспрепятственно навещать друзей в поселке, шастать по домам. Поэтому я с христианским терпением выслушал едкое замечание по поводу своего внешнего вида «только что из лужи». Но он очень уважал такого же невыездного Отца Онуфрия, чьими рекомендациями я руководствовался, и посему, закончив чваниться, милостиво выслушал мою просьбу.
- Приложение «Умер» в даркнете. – Яша кинул мне черную виноградину через решетку, «угощайся», но я, не будь дураком, закатил ее на белый ковер – придут, раздавят, Ирке попадет, а нечего на меня орать.
- Я не готов. Только если сто процентная гарантия. И то неточно. А можно без «умер»?
Правда, я не самый храбрый портняжка. Но тут я вспомнил, как Веня еще совсем маленьким тащил меня на ночь в кровать, укрывал одеялом и сказку читал про кота в сапогах (ненавижу), а я это всё терпеть не могу. Правда, мне рассказывали, что есть такие девочки, которые своих котят пеленают, кашей из зубной пасты кормят и в колясках катают, так что я еще ничего жил. А теперь что?
- Так-то я готов. В целом. – Я хорошо подумал. Что за жизнь без Вени? Без шоколадного молока, без творожка с грушей, без мультиков про смешных круглых идиотов, без Маши с немым медведем. Не, мне этот мир абсолютно понятен.
- Зачем умирать? Просто перейдешь на другую сторону, отыщешь своего человечка и вернешься. «Умер» тебя довезет. – Яша смотрел на меня, не мигая. Это я конечно погорячился, когда думал про «сожрать», он меня может сам того этого. – У тебя сколько жизней в запасе?
- Восемь. Не падал с высоты, не пробовал новогодний «дождик», не водился с уличными. Привит, приучен и… – Я забыл как это называется, певцы еще такие были в восемнадцатом веке. Я приосанился.
- Вот, этим и расплатишься.
Мне стало немного жаль себя и свои виртуальные жизни.
- Готово, - Яша ловко настучал когтями в хозяйском телефоне. Он вообще уважал технический прогресс и плоды человеческой цивилизации, устраивая своим людям круговорот мобильников в природе: тырил их, развлекался, заказывая орехи и экзотические фрукты на маркетплейсах в промышленных масштабах, а также переписывался с дамочками в «Тиндере».
- Можешь выходить. За тобой приехали. - Яша провожал меня глазами. – Мне бы твои подкрадули. Я бы тоже бесшумно передвигался. Эх.
Такси как такси. Желтое, не черное. Ничего инфернального, я даже был немного разочарован. И водитель совершенно не выказал никакого удивления, открывая мне дверь. На заднем сиденье уже сидела пассажирка – жиденькая собачонка, забыл какой породы, они трясутся все время. Я еще подумал, а чем эта собирается расплачиваться, ничего же нет за душой.
Жанна, как звали попутчицу, ехала вызволять хозяйку, та тоже бродила во Тьме. Рот у нее не закрывался всю поездку. Мы с моим тезкой, водителем, Игорем Петровичем узнали, что хозяйка Жанны – «умница-красавица с толстою косой, а муж ушел к горбатой», «встретила Вадика, варила ему апельсиновое варенье, так, для радости, варенье булькало в кастрюльке, запах волшебный», «Вадик приходил подшофе и хозяйка ему нежно выговаривала в прихожей: «Ты опять выпимши?»».
Выпимши. Слово то какое. Мы с Веней таких слов не знали.
А потом что-то случилось, как всегда у людей, какие-то грустные дела. Вадик испарился и хозяйка, что-то приняв, прилегла на кровать. И больше не вставала. Жанна плакала. Тогда и сейчас.
Я не равнодушный, нет, как многие думают, но у меня Веня в темноте, Онуфрий в депрессии и Лена ни жива ни мертва. Мне не до чужих людей. Мне надо своих спасать. Поэтому я не вступал в разговор с Жанной, щурился и кивал иногда, и думал, когда мы уже приедем, ненавижу машины.
Игорь Петрович высадил нас у реки. Помахал рукой на прощанье. Мне показалось, что у него глаза на мокром месте. Обещал завести домашнее животное. Я посоветовал ему хомяка. Самое полезное животное кроме котов, разумеется. Вот Отец Онуфрий, к примеру, знает несколько языков, начитан, набожен, скромен в быту, спортсмен.
На берегу нас ждал Герасим. У Герасима была густая черная борода, глазки-угольки и лодка. Не то, чтобы я испугался Герасима, нет, что мне его бояться, вот если бы у него была фамилия Шариков, вот тогда бы я призадумался. По всей видимости, легкомысленная Жанна в отличие от меня не была знакома со школьной программой по литературе.
Я расплатился за себя и за Жанну, не бросать же ее. И мы поплыли.
Я думал про Веню. Как он там бродит в темноте. Он же ее боится. В туалет ночью до сих пор ходит только в моем сопровождении. Ходил.
Тогда, после аварии, Лена, задыхаясь, хрипела в телефон: «Веня в коме». Онуфрий просветил меня во всех подробностях. Он, Веня, в лесу заколдованном, сказал. И ходу туда нет живым. И мертвым нет. Только таким как мы с тобой – тотемным животным. И мы можем его вернуть. В лес прийти и окликнуть по имени. Он имя своё забыл, вот и не может вернуться.
Тьфу ты, какая каша все-таки в голове у Онуфрия. Сидит в интернете по ночам, выбирается из клетки и читает всё подряд. А еще с Яшей переписывается
Я честно выждал две недели, думал, вдруг само как-то образуется. Но тоска заела. Так-то я планировал дожить до Вениных детей, такой у меня был план. А теперь что? Пришлось брать все в свои лапы.
Воду я не люблю, когда ее много. Можно сказать, боюсь. Но лес тоже не особо уважаю. Вот если бы я был белкой…
Герасим молчит, курит трубку, лодка сама плывет. Жанна скулит тихонечко, я ее успокаиваю. Тотемные мы животные, говорю, миссия у нас, выполним и переродимся в следующей жизни, вспоминаю очередную рассказку Отца Онуфрия из интернета.
Перестала скулить, смотрит удивленно. Дальше я не придумал пока, поэтому умолкаю. У Жанны запросы очень невысокие, она хотела бы быть овчаркой. Закатываю мысленно глаза: собаки, что с них взять. Она в детстве думала, что если будет много есть, то дорастет до овчарки. Ох уж эти левретки или как их там.
Лес густой. Тьма сгущается, тоска наваливается. То тут, то там огоньки желтые. Но от них только страшнее. Это серенькие волчки смотрят сквозь непролазную еловую чащу. Хвать за бочок!
Меня Онуфрий предупредил. Чтобы не хватали, надо спеть им колыбельную. Жанна не знает ни одной. Пою я великолепно, слова наизусть, поэтому волчки отступают.
- Вениамин! – кричу. – Вееееняяяя!
Избушка. Как в сказках, что мы с Веней читали. Маленькая, на подпорках, свет внутри. Сама серая, мхом поросла. Внутри людей тьма тьмущая, и комнат много, коридоры. Тянут к нам с Жанной руки, спрашивают наперебой: «Как меня зовут, не знаете? А меня? Не помните имя моё?». И глаза у всех такие, незрячие, с белой пленкой.
Страшно. Хочется уши прижать, забиться в угол и шипеть. Я ж змея, когда меня напугаешь. Но Жанна не боится, тявкает с остервенением, скоро охрипнет. Одного тяпнула, второго.
- Таня! Домой пора! Таааань, – это Жанна воет.
- Веееняяяяяя!
Никакой, конечно, толстой косы у Тани нет, никакой косы нет – один начёс. Это Жанка напридумывала. Стоит вполне себе интересная женщина буфетного вида, улыбается. «Точно, Таня я. Она самая». Жанна визжит от радости. Я так не умею.
- Мальчик, в пижаме такой, тапочки синенькие. Глазки серенькие. Очень умненький, «Бибигона» наизусть знает. Не видели? – Не заметил, как перешел на эти вот самые уменьшительные суффиксы как бабушка какая-то. А сам чуть не плачу, никого она тут не видела, им тут нечем смотреть.
- Беги вперед. Там печь, - Таня машет рукой, - на другую сторону отправляет.
Лечу по коридору, петляю, заносит на поворотах, только бы успеть. Меня еще Венины дети будут в кукольные чепчики обряжать и в Интернет выкладывать, а я буду терпеть, не пискну ни разочку, только буду печально смотреть.
Вспоминаю, как Онуфрий говорил, что есть такой бог счастливого мгновения, Кайрос зовут.
О, Кайрос, смилостивись, обещаю мышь принести в жертву, если найду, а нет, то куриную грудку украду в холодильнике.
Тетка большая, лохматая, седая, в байковом халате.
- Явился, не запылился, кот-баюн, а я твоего пацаненка уже накормила-напоила, в баньке помыла, спать уложила, сейчас на лопату и в печь! Его давно уже по ту сторону ждут. Опоздал ты.
Понимаю, что у меня, прям по Крылову, в зобу дыханье спёрло. Что надо как-то ответить метко, по-юридически точно, чтобы Яга офигела от моей наглой эрудиции и отпустила нас на все четыре стороны. Но ничего не приходит на ум. Вот сейчас я пожалел, что пренебрег просьбой Отца Онуфрия взять его с собой, он уболтает любого.
- Уважаемая, - я решил пойти с козырей, - отпустите мальчика, а я вам век служить буду.
- Я рыжих котов не беру, даже на воротник, - как отрезала.
- Я не рыжий, я оранжевый, - пищу. Меня Веня всегда оранжевым называл.
А Яга меня уже не слушает, рукой махнула. У нее конвейер, души надо вовремя переправлять.
Выводит Веню, я к нему, кричу ему «Веня, просыпайся!», а он как будто не слышит меня. И послушно лезет на лопату.
И тут я натурально взбеленился. Мрак, думаю, какой-то, средневековье и святая инквизиция, Содом с Гоморрою. Сколько мы сказок с ним перечитали про эту самую лопату, там же русским языком сказано, что надо бабку обмануть, попросить ее показать, как покомпактнее уложиться. Что происходит вообще?
И как вцепился Яге в ногу. Чисто как бульдог.
А потом темнота. Кромешная. Лечу в темноте, а сам думаю свою последнюю мысль: «выстрел то холостой оказался». Нет, предпоследнюю. Вот последняя: «только не в овчарку, только не в овчарку».
***
Таня стояла перед Леной и не знала, куда деть глаза. Теребила платочек. Жанна, чухуахуа в розовом комбезе с блестками, подскуливала у левой ноги.
- Я понимаю, как это звучит. Но знаете, - здесь Таня бросила взгляд на Жанну, - меня просили вам передать, что Игорь, кот который, он, видите ли, не пропал, как вы думали, он в некотором роде жив. Не спрашивайте, откуда я знаю, я после комы во сне с собачкой своей разговариваю, - Таня опять посмотрела на Жанну, - Вот.
Веня выбежал из-за спины Лены: «Игорь?»
В переноске сидел Игорёк – маленький, пушистый, рыжий, с отменной памятью и почти человеческой улыбкой.
Автор: Mara
Источник: https://litclubbs.ru/duel/2398-to-chto-byvaet-s-drugimi.html
Понравилось? У вас есть возможность поддержать клуб. Подписывайтесь, ставьте лайк и комментируйте!
Подписывайтесь на канал с детским творчеством - Слонёнок.
Откройте для себя удивительные истории, рисунки и поделки, созданные маленькими творцами!
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
Читайте также: