- Это что-ли у нас в подъезде помер кто-то?
- Ну да
- А кто же?
- Да мужик с первого этажа, Гришка, помнишь его? Эх и никчёмный был человек, и для чего пылил на белом свете? Его ещё кто-то добреньким считает. Котов да собачек он кормил, старушкам соседским помогал, а свою семью не спас, да разве в этом доброта?
Да только одно зло от таких вот прихлебателей, смотреть на таких и то противно...
Юрий Семёнович брезгливо поморщился, вспомнив, как Григорий однажды просил его с женой до дачи подвезти. Тогда у Григория ещё была дача, это он потом всё распродал.
Дачи у них рядом были, Гришка рассаду с женой везли.
Но Юрий Семёнович тогда от них постарался отвязаться. Сказал, что у него места в машине нет, ему за своими надо заехать.
Хотя это была ложь, он тогда ехал один, просто машину пачкать не хотел. Лезут со своей грязной рассадой, да и вообще Григорий этот в своих старых башмаках ему не нужен в его новенькой тачке, противен даже,
- И для чего жил? Эти людишки бесхребетные меня просто раздражают. Я вот с утра до вечера пашу, с людьми нужными связи завожу. За городом коттедж построил, сын в престижной школе учится. И жена у меня с иголочки одета, получше многих живёт. Вот это я понимаю, а от этих нищих какая польза? Одно зло от них, от этих никчемных людишек! И ведь ещё смеют говорить, что я по блату всё делаю! Да такие, как мы тобой, своими делами уже давно себе место по блату у Бога в раю заранее заслужили, - сам своей шутке хохотнул Юрий Иванович и хлопнул приятеля своего по плечу,
- Да нам точно по блату место в раю обеспечено, и мне, и тебе, Валерка! Ты вон сколько жилья для людей построил! А то, что это жильё мало кто купить может, так это не твоя забота. Это их проблема, Валера. Просто работать надо хорошо и с правильными людьми дружить. Тогда всё у тебя будет. Мы же для людей работаем, сеем доброе и вечное.
- И не говори, Юра, я вот за то, чтобы тендер выиграть, тоже выложил сумму солидную, по доброму, не пожадничал!
И оба приятеля понимающе расхохотались...
А вот баба Зина без слез не могла теперь мимо его двери проходить.
Большой души был Григорий. Ведь сколько жизнь его не испытывала, и сына потерял, потом жену похоронил, а облик человеческий не потерял. Всем, кто бедствовал, всем, чем мог, помогал бедолага, не мог мимо пройти.
А теперь его дверь закрыта и никогда больше Гриша её не откроет, не подмигнёт ей, - О, здорОво, баб Зин, как дела? Да не переживай, баб Зин, сейчас всё сделаем!
Григорий очнулся и огляделся вокруг - где это он? Темень какая-то, он вроде утром рано проснулся, да сердце защемило, прихватило. Выпил он вчера немного, день такой был, помянул он жену и сына и так горько стало, что налил ещё. Вот сердце и заворочалась, не хочет оно верить, что их нету, всех он потерял.
Вышел Григорий на лестничную площадку, а дальше и не помнит ничего. Видно его домой кто-то привел и уложил. Вот и проспал он до самой ночи.
Григорий приподнялся и стал вглядываться - что за странная темень такая непроглядная?
Где то вдалеке он увидел свет и сделал несколько шагов в ту сторону. И тотчас почувствовал, что будто кто-то мягко его поддержал и идти стало легче.
"Это кто?" - подумал Григорий и ответ тотчас же прозвучал в его голове, - Я твой Ангел...
"Сплю я что-ли?" - удивился Григорий, но Ангел продолжал вести его к свету.
И увидев в том свете пока ещё неясные фигурки, Григорий и сам прибавил шагу, уж очень они знакомые и родные они ему показались?
Сам того не замечая, Григорий уже почти бежал, и Ангелу даже не приходилось больше его направлять.
А свет уже был повсюду, и неожиданная мысль вдруг пришла Григорию.
"Я что, умер? Неужели я в Раю? Да разве я такое заслуживаю? Я ведь ничего не смог хорошего сделать, ничего вообще после себя не оставил. Даже то, что имел, сохранить не смог?" - удивился Григорий, но увидев, кто спешит к нему навстречу, он уже не мог сомневаться.
- Маруся, ты ли это? Митька, сынок! - Григорий обнял жену и сына, встречавших его, и будто совсем потерял дар речи.
Он смотрел то на Марию, то на Митьку, и бессвязно лишь повторял, - Да как же это? Да разве я заслужил такое? И не мечтал, что свидимся, да кто я такой, я плохой, бестолковый муж и отец и нет мне прощения!
- Не нам решать, Гриша! - Мария взяла мужа за руку, а Митька боднул головой его вторую руку, как всегда он делал, когда хотел, чтобы папка его обнял,
- Идём, папка, мы ж опять вместе, и теперь уже навсегда...
P. S. На окне первого этажа соседки Григория сидели два его кота и неотрывно смотрели куда-то вверх.
Баба Зина к себе их забрала, как только Гриша преставился.
Да и как же иначе, Гриша с ней последним куском уж сколько лет делился.
Не смог он, бедолага, пережить такую беду, винил только себя, что сын его Митька под машину попал, за мячиком кинулся на дорогу.
А потом и жена его заболела с горя.
Григорий всё ценное из дома продал, лишь бы Марусю свою вылечить. Да видно не судьба была ей тут оставаться.
Да и Гриша, горемыка, потом с завода ушёл, грузчиком в соседний магазин устроился. Не для кого было ему жить. Многие его презирали, что мол слабый мужик, опустился совсем. Хотя и не пил он, просто смысл жизни потерял. А заработки свои жалкие тратил на себя и котов, да бабе Зине частенько помогал до пенсии дотянуть.
- Что-то коты Гришкины будто статуи замерли, чего-то там увидали? Мух что ли ловят? - удивилась подруга бабы Зины, что на чай к ней зашла.
- Неа, не мух они видят, а видят, как душа Гришина воспарила в небесах, они же тоже твари божьи, да только не говорят, а зато видят то, чего нам не положено, - вытерла слезинку бабушка Зина,
- Хороший был человек Гриша, любви в нём было столько, что для злобы и жадности и места не было. Таким тяжко живется, не каждому понять. Таких многие глупыми считают, кто чувствами живет и последнее готов отдать для тех, кого любит. У нас уважают тех, кто при деньгах, да при власти, на машинах дорогих ездит, а таких, как Гриша, презирают. Вот и забрал его Господь к себе, царствие ему небесное...