У одной женщины была квартира. А осталась полочка. Полочка и крючок.
Все было просто и тихо: сын женился и жену привел в дом. Женщина радовалась, конечно. Уступила большую комнату, сама перешла в комнату сына, поменьше. Шкаф освободила, место в кладовке, в холодильнике, это же естественно. Чтобы не стеснить молодых.
Потом родился ребеночек. Потом - второй. Купить свою квартиру сын не мог, он мало зарабатывал. И квартира же большая, "сталинка", место есть. дети чуть подросли и с бабушкой в комнате жили. Но стало тесновато. И бабушке предложили на кухне спать. Поставили удобный диванчик.
А шкафы заполнялись вещами сына, невестки, внуков. Нет, не было ссор, нападок, конфликтов. Все постепенно происходило. На кухне тоже весь день не просидишь, там же готовят и едят. И женщина искала себе уголок: посидеть, почитать, связать носочки. У нее осталась полочка в шкафу в коридоре. И крючок на вешалке для пальто и куртки.
Это вытеснение. Тихое и мягкое. Надо подвинуться. Немножко подвинуться. И еще подвинуться. И еще. И ты уже сидишь на краю, почти висишь. А твое бывшее место занято другими. И места почти не осталось, хотя это был твой дом. А теперь уже не твой. И тебя терпят из милости, разрешают класть вещи на полочку и пользоваться холодильником. Твоим же.
Женщина уехала жить в сад, хотя там холодно зимой. А летом тесно: вся семья приезжает отдохнуть. Но там пока еще есть место под небом, а дома уже нет.
Так вытесняют кротких и покорных. Тихих и добрых. Сначала надо просто подвинуться: всем места хватит! Но в итоге места не хватает тому, кто подвинулся. Его вытеснили незаметно. Или он позволил себя вытеснить.
Так происходит часто. И так можно лишиться и дома, и работы, и самой жизни. Бесконечно двигаться нельзя, бесконечно уступать нельзя. И человек это отлично понимает. Он же не глупый. Он просто двигается, чтобы другим было просторнее и удобнее. И никто не замечает, что двигаться уже некуда. Или что человека уже нет...
Анна Кирьянова