Приблизительно те же вопросы, что и германского лейтенанта, волнуют молодого шведского священника, героя рассказа «Высшая цель».
Высшая цель – это, конечно, спасение души. А как ее спасти, если для этого необходимо оставить любимую жену и детей – римско-католическая церковь потребовала, чтобы «до конца текущего года священники, состоящие в браке, сей брак расторгли, поскольку истинный служитель Бога не может состоять в плотской связи с женщиной, не оскверняя своим любодейством те священные предметы, к коим он приставлен, а сердце его не может быть разделено между Христом и греховным порождением первой женщины на земле».
Сравнение протодьякона, принесшего священнику сию очистительную весть, с апокалиптическим всадником (у протодьякона и конь белый), сеющим тревогу и горе по мирным сельским приходам – сильный ход.
Диалог между священником и протодьяконом очень показателен, симпатии автора явно на стороне первого. Этот диалог дает нам представление о том, что творится в душе у самого Стриндберга.
Начинаются нравственные терзания священника. Кто же все-таки требует от него такой жертвы: Бог или церковь? Но ведь они не разделимы! Может ли Бог требовать такую жертву? И, если даже Бог, то как быть? Неужели покориться?
От таких противоречий искренне верующему человеку, а священник, безусловно, из таких, не мудрено и душою повредиться, что, собственно, и происходит: священник взбунтовался и против церкви, и против Бога. В помрачении ума он разгромил сельское кладбище и самую церковь, в которой служил. Внятного ответа не получил.
Пришло урочное время, и в сочельник любящая смиренная жена, забрав детей и кое-какое имущество, оставила мужа и дом. Священник долго бежал за санями, пока не свалился в сугроб и «оттуда грозил небу кулаками».
Набожные прихожане, таких оказалось немало, с нетерпеньем ждавшие, когда же священник очистит свой дом от скверны прелюбодеяния, были удовлетворены.
По мнению прихожан, дьявол, озлясь, что в битве с Божьим слугой ему не удалось одержать верх, «страшно набедокурил в церкви, но, чтобы проникнуть туда и проявить там свою власть, ему пришлось для начала сокрушить все кладбищенские кресты до единого. Все это, вместе взятое, не только восстановило пошатнувшийся было авторитет священника, но и наделило его неким отблеском святости».
Прихожане гордились своим пастырем.
Он долго болел, а когда начал выходить, прихожане воочию удостоверились в том, что их духовный наставник действительно обрел видимые признаки святости: он состарился, черты лица его заострились, глаза утратили свой блеск, спина согнулась, а рот был все время полуоткрыт, он почти перестал говорить…
Престиж его, как специалиста по вопросам устроения душ пасомого им стада, поднялся на необыкновенную высоту. Как это иногда и бывает, без всяких специальных усилий с его стороны.
Если вы подумали, что на этом история закончилась, то вы глубоко ошиблись. Чудесным образом священник обрел свою семью, а когда посланец архиепископа, протодьякон, повторно явился увещевать его, он произнес горячую обличительную речь, в заключение которой добровольно сложил с себя священнический сан и с проклятиями изгнал протодьякона из своего дома. После чего вместе с вновь обретенной семьей навсегда покинул дом, селение, сельскую церковь и прихожан.
Мне кажется, что Стриндберг атеист или обновленец. Еще не известно, что хуже.