В поисках смыслов
Вадим РЯБИКОВ 1
Об Этом вообще здесь никто не говорит. Я и с собой об Этом не говорю. Не умею. Слова кажутся шершавыми и вообще не о том… Наверное, многие вообще ничего не знают об Этом, вот и трындят о чем угодно, лишь бы не об Этом.
Мы все находимся на краю Великой Тайны. Она бесконечно глубока и невыразима. Когда заглядываешь в нее не глазами, а всем своим существом, она начинает видеть тебя, и тогда глубины приходят в движение, и смысл вот этого всего, что вокруг и что внутри, становится понятен, и свобода вместе с этим пониманием приходит. Настоящая свобода. От того восторг в душе и мурашки по коже.
У нас о чем только не говорят, но только не об Этом. И даже те, кто знает про существование Тайны, всё равно молчат. Они считают, что вообще об Этом говорить нельзя. Что все слова обладают свойством Ее осквернять. Но когда люди разговаривают не об Этом, а о чем-то другом, то в результате как-то так получается, что они жалят и душат друг друга словами. А если заглянуть в эту Тайну, то всё меняться начинает. И не только потому, что там, в Ее глубинах, во мраке непостижимости таинственно и незримо распространяется свет милости, любви и мудрости, но и потому, что в Ней находятся другие версии самого себя, да и вообще других миров, других реальностей. И некоторые из них более удачные.
***
Конечно, каждый мог бы выбрать себе судьбу, а значит, и реальность получше, если бы не цеплялся за собственное Эго. Эго – это, конечно же, достижение, благодаря которому мы можем ощущать себя тем, кто обладает собственным произволением, а значит, и ответственностью, но лучше было бы вырасти из всего того, что некогда сложилось из отношений с т. н. первичным объектом, производным от матери и ее груди 2. И пора бы стать более-менее свободными искателями альтернативных вариантов самого себя и других реальностей.
Правда, бывает, что некоторые возвращаются из этих реальностей в привычный мир поврежденными или с каким-нибудь нелепым, ложным, но при этом грандиозным Эго. Вред от этого очевиден. Поэтому подобные искания небезопасны. А общество не очень-то их поддерживает еще и потому, что ему удобнее люди, чьи реакции и поведение прогнозируемы. Это касается и ближайшего окружения человека, и каждого из нас. Признайтесь, удобнее иметь дело с понятным и прогнозируемым человеком, а не с его неожиданно возникающими альтернативными версиями. Иногда предъявление такой версии может восприниматься как предательство или быть таковым по сути.
И все же от поисков альтернатив через нетипичные состояния сознания просто так нельзя отказаться. Замечено: когда человек как будто бы утрачивает свое Эго, он подключается к каким-то неведомым ресурсам, отчего его поведение, в том числе и когнитивное, становится необыкновенно результативным. Вдруг находятся оптимальные решения каких-то трудноразрешимых задач, появляются принципиально новые идеи или человек демонстрирует невероятную эффективность и безупречность в ситуации полной дезорганизации, кризиса и стресса.
Человек оказывается в состоянии потока, которое, как пишут Стивен Котлер и Джейми Уил 3, характеризуется бессамостью (Selflessness), вневременностью (Timelessness), легкостью (Effortlessness) и насыщенностью (Richness). Спектр задач, решаемых в этом состоянии, необычайно широк. Начиная с боевых и заканчивая изобретательскими. Поэтому, конечно же, интерес к пробуждению потоковых состояний в среде, где люди заняты решением подобного рода задач, очень силен.
Подготовка бойца элитного подразделения спецназа США «морской котик» обходится Госдепу в 500 000 долларов. Для описания условий работы этого подразделения используется технический термин VUCA (волатильность, неопределенность, сложность, неоднозначность). Чтобы справиться с подобным хаосом, требуется поразительно высокий уровень когнитивного мышления. Как говорит Рич Дэвис, «самая дорогая часть этих и без того дорогостоящих бойцов – три фунта серого вещества в их черепах». Кроме того, существенно важным считается способность «морского котика» переходить в состояние полного слияния с группой, как бы утрачивая свое Эго. Уход в себя, фиксация на себе во время боевой неразберихи являются признаками профессиональной непригодности для «морского котика». Найти людей, которые уже обладают этими способностями, очень непросто. Отсюда и постоянный поиск методов пробуждения потоковых состояний.
Аналогичные процессы наблюдаются и в Кремниевой долине. Подобно «адской неделе» у «морских котиков», претенденты-финалисты на должность СЕО Google должны провести пять бессонных ночей и дней, выдержав леденящий холод, изнуряющую жару и постоянный прессинг условий VUCA в пустыне Блэк-Рок в штате Невада во время ежегодного фестиваля Burning Man. Само это событие, по замечанию Илона Маска, является одним из ключевых элементов культуры Кремниевой долины.
Социолог Фред Тернер из Стэнфордского университета согласен с этой точкой зрения и подчеркивает, что этот фестиваль привлекает обитателей Кремниевой долины тем, что создает условия для возникновения коллективного разума. В результате этот разум «трансформирует работу инженера в… некий вид совместного профессионального экстаза».
Приборными методами было установлено, что состояние бессамости сопровождается так называемой переходной гиперфронтальностью 3, вызывающей деактивацию ключевых участков префронтальной коры мозга. Активность фронтальной коры, с функцией которой некоторое время связывали функционирование Эго, угасает.
Что же это значит? Чаще всего специалисты связывают психическую активность с активностью мозга. Есть активность мозга – значит, есть и психическая активность. Однако вполне возможно, что это не так, и психическая активность может сопровождаться прекращением активности мозга или его части. Так, Анри Бергсон и Чарли Донбар Броуд, занимавшиеся философскими аспектами психологических исследований, предполагали, что функция мозга – не производительная, а защитная и селекторная. Каждый человек способен вспомнить всё, что происходило с ним в течение жизни, и воспринять всё, что происходит во всей Вселенной. Но эта информация является избыточной для его биологического и социального функционирования. Мозг защищает сознание от этого объема информации и отфильтровывает только ту ее часть, что обладает практической полезностью. Однако некоторые люди способны образовывать обводной клапан – байпас – резервный путь для связи с безграничным Океаном Сознания. И они соприкасаются с ним в обход активности мозга, а не благодаря ей.
***
Пару десятков лет назад удалось зафиксировать обнуление ЭЭГ у пациентов во время сеансов глубинной и телесно ориентированной терапии методом SOLWI. Иными словами, биоэлектрическая активность мозга во время этих сеансов на некоторое время спонтанно прекращалась, что является признаком смерти и одним из показателей возможности изъятия органов для трансплантации. Однако психическая активность испытуемых в этот момент не угасала. Мало того, при описании своих состояний во время сеанса пациенты чаще всего использовали такие определения, как «защищенность», «уверенность», «провалы», «потеря контроля времени». У ряда пациентов возникали ощущения «пребывания вне своего тела», «перемещения в пространстве», «слияния со Вселенной».
В некотором смысле бессамостность подобна христианскому благоговению, которое в святоотеческом учении понимается как осознание своей худости и желание стихнуть и уступить в себе место Благому. То есть утратить поднадоевшую, исчерпавшую себя версию собственного Эго и уступить в себе место Тайне. И, вполне возможно, в момент частичного или полного обнуления ЭЭГ мозг стихает и, наконец, дает возможность сознанию прислушаться к таинству жизни.
Слова по отношению к Тайне выглядят худыми и скверными не только у нас. Я помню, как в буддийском монастыре Ват Там Вуа (находящемся высоко в горах на границе Таиланда и Мьянмы), в центре обучения випассаны, созданном для европейцев, большинство гостей, приехавших из разных стран, предпочитали надевать бейджик silence and happiness, который означал, что этот человек отказывается с кем-либо о чем-либо говорить. Один из принципов буддистского пути предполагает освоение правильного речевого поведения. Бейджиком ученик показывал, что он еще его не освоил и своей речью может погубить в своем сознании плоды практики, ради которой он приехал в монастырь.
Мало кто ощущает в себе способность говорить о Благом, не оскорбляя его. Есть, конечно, люди, которые наделены этим даром. Я знаю одного поэта. Все его знают в России. Ему серафим язык вырвал… грешный. В смысле, язык грешный, а серафим шестикрылый. Поэт его повстречал на перепутье в пустыне, когда влачился, духовной жаждою томим.
Канадский психиатр Ричард Морис Бёкк, изучавший мистический опыт в 1901 году, ставил А. С. Пушкина в один ряд с Буддой, Иисусом Христом, Магометом, Плотином, Данте, Уильямом Блейком как наделенного космическим сознанием, которое отличается от человеческого самосознания так же, как оно отличается от простого сознания животного. Этим, вероятно, и объясняется невероятная творческая продуктивность великого поэта. Простому человеку непонятно, как А. С. Пушкин так много успел за свою относительно короткую жизнь. Он прожил 38 лет жизни, богатой всякого рода приключениями, не буду напоминать, какими, и вообще-то еще успел сделать русскую литературу.
Когда он успевал все это писать? А у него был байпас, который позволял ему в обход активности мозга выходить в Вечность. А там, где возникает благодатная и сладостная вневременность (Timelessness), там и бессамостность (Selflessness), легкость (Effortlessness) и насыщенность (Richness), – там и поток. Вместо грешного языка серафим вложил поэту жало мудрое змеи и сердце трепетное вынул, и поэт лежал в пустыне как труп, но психическая жизнь в нем не угасала, а, напротив, наполняла его всё больше и больше.
Так что же такое язык (позволю себе игру слов)? Швейцарский лингвист Фердинанд де Соссюр указывает, что язык – это «ассоциации, скрепленные коллективным согласием, суть реальности, имеющие местонахождение в мозгу». Язык – это часть общественной практики человечества, в ходе которой он только и может выполнять свою основную задачу – быть «непосредственной действительностью мысли» (Маркс К., Энгельс Ф. Собр. соч., т. 3, с. 29) и одновременно «важнейшим средством человеческого общения» (Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 25, с. 258).
Язык – это часть, атрибут помещенной в мозг социальности. Очевидно, что эта социальность нашпигована культурной памятью, включающей в себя очень разный опыт, в том числе опыт отступничества, предательства по отношению к таинству жизни, и опыт, производный от самых темных, тяжелых, мрачных и подлых сторон национальной души, и опыт глубоких и роковых заблуждений, повлекший за собой трагедии и страдания многих живых существ.
Так вот, чтобы байпас к Вечности образовался (а без него будешь, как все простые люди, предками или еще чем-нибудь гордиться, но ничего особенного не успеешь сделать), нужно, чтобы серафим (сам даже не пытайся, не сможешь) вырвал всю эту нашпигованную грехом социальность. Но ее признать таковой необходимо. Без этого серафим с ней ничего поделать не сможет. Вот и Карамзин писал, что историк «не должен, руководимый пристрастием, искажать факты, преувеличивать счастье или умалять в своем изложении бедствие; он должен быть, прежде всего, правдив, но может, даже должен, все неприятное, все позорное в истории своего народа передавать с грустью».
Конечно же, он отмечал, что о том, «что приносит честь, о победах, о цветущем состоянии следует говорить с радостью и энтузиазмом». Бесспорно. Но основной акцент им всё же был сделан на необходимости признания печальной правды. Потому-то и глас, воззвавший с небес к пророку, призывал его глаголом жечь сердца людей, а не успокаивать их и внушать им гордость за своих предков и прочий вздорный позитифф.
***
Сегодня технологии позволяют получить динамичные изображения работы мозга, благодаря чему мы узнаем, что бессамостность – не только результат деактивации определенных участков мозга. Это нечто большее. И скорее напоминает распад целых сетей. Эго возникает из отношений в семейной системе, стабилизируется ею и в результате полностью переплетено с ее фигурами, которые переселяются во внутренний мир человека и представлены в мозгу нейронными цепями.
Семья, в свою очередь, неотделима от общества, где все «скованы одной цепью». Она является ячейкой общества и занимает в нем определенное место, что открывает для нее доступ к общественным благам, позволяет получать от него необходимые для жизни ресурсы и выполнять по отношению к нему различные обязательства. Семья легко может быть дезориентирована относительно того, что же является подлинным источником Блага, Жизни, Разумности, Свободы.
Предки, представленные в мозгу нейронными цепями, нуждаются в том, чтобы потомки исправили их ошибки и избавились от психокультурных болезней, которые нарушают связь с источниками Блага, Жизни, Разумности и Свободы. После этого они прекратят активность, то есть обретут, наконец, вечный покой и смогут стихнуть, уступив в душе потомков место Благому. Предки не нуждаются в том, чтобы ими гордились. Гордость отделяет их от Тайны, в слиянии с которой они испытывают потребность. Они будут заставлять потомков вновь и вновь совершать ошибки, пока кто-то не оплатит и не компенсирует нанесенный предками ущерб, причем не столько людям, сколько Сознанию. Поэтому предки нуждаются, прежде всего, в том, чтобы потомки молились за спасение их душ, а не в том, чтобы ими гордились. Пока потомки не исполнят свой долг по отношению к предкам и не утешат их своими молитвами и слезами, предки будут возбуждать активность цепей, с которыми они связаны, и тем самым будут мешать потомкам освободиться от неудачной версии сформированного в больном обществе Эго.
Гордость за предков – это употребление, эксплуатация их с целью насыщения своих нарциссических потребностей, что приводит к укреплению связующих с ними цепей. Это путь к повторению их ошибок. Причем мы должны понимать, что этими цепями мы скованы не только с героическими предками, но и с тиранами, которые были встроены в семейную систему в качестве отцов-благодетелей, и с вертикалями власти, которые они выстраивали, создавая социальные лифты, поднимающие наверх очень темные и мрачные души.
К примеру, через «отца всех народов» мы оказываемся «скованными», ну, к примеру, с товарищем Варшавчиком, по инициативе которого в начале 50-х годов в Чуанском и Чуан-Чукотском ИТЛ была создана так называемая «бригада № 21», которая состояла из больных сифилисом представителей лагерной группировки «суки». В тех случаях, когда при «трюмлении», то есть избиении, заключенные из группировки «воры» не переходили на сторону «сук», их отправляли в бригаду 21, где их насиловали, заражая сифилисом.
Возможно ли достичь бессамостности, находясь в системных связях с народом, который являлся выгодополучателем от работы Чуанского ИТЛ, основной задачей которого были разведка и добыча радиоактивного сырья?
Прошлое, которое никуда не делось из семейной системы, просто так не позволит человеку освободиться от версии Эго, которая возникла в таком социальном окружении и поддерживается им, пока человек не совершит по отношению к прошлому правильные действия.
Каковы же они? Автор метода семейных расстановок Отто Хеллингер обратил внимание на то, что в Южной Америке большинство его пациентов, обнаруживающих суицидальные наклонности, были потомками рабовладельцев. Он объяснил их стремление к самоуничтожению бессознательной потребностью восстановить историческую справедливость и отдать должное тем, кто создавал основу благополучия в семье, разделив их долю во имя любви. Освобождение от внутреннего принуждения к самоуничтожению достигалось через глубокое сожаление о происшедшем и символическое разделение трагической участи людей, угнетаемых в их семьях и умерших в рабстве. Сожаление о том, что было совершено предками, осознание своей худости, полная капитуляция и благоговение перед Тайной приводят к внутреннему утешению и распаду цепей, удерживающих Эго в неблагополучной конфигурации. Только после этого утешения открывается путь к новой жизни.
Как же нужно сожалеть об истории бригады № 21 Чукотлага и всех этих адских пресс-хат, в которых и сегодня совершается то, о чем, кажется, лучше и не знать, чтобы утешить и жертв, и палачей, знание и память о которых скрыто присутствуют в социальности, распространенной на этой территории вместе с языком, и освободиться от цепей, связующих с ними?
А может быть, ошибочно этого желать? Сатори 4 случается внезапно, хотя и в результате продолжительного, чаще волевого поддержания однонаправленности мысли. Лучше не ждать и не желать ничего. Вовлекаться в сосредоточенное созерцание всех феноменов сознания невинно, как бы «ни для чего». Состояние среды, в том числе и ее культурной компоненты, имеет значение для практики шамати 5, а для практики випассаны 6 – нет. Для випассаны любые аффекты – хоть наслаждение, хоть страдание – имеют одинаково нейтральную ценность и для созерцателя становятся объектами самого пристального внимательного изучения. Результатом практики шамати является счастье, а результатом практики випассаны – нирвана.
1 Психолог, путешественник, музыкант. Директор Института Развития Личности «Синхронисити 8».
2 По мнению Мелони Кляйн, отношения ребенка с материнской грудью являются ключевым моментом в формировании Эго; в них закрепляется реакция либо зависти, либо жадности, либо благодарности по отношению к источникам благого, полезного.
3 Котлер С., Уил Дж. Похищая огонь: Как поток и другие состояния измененного сознания помогают решать сложные задачи. – М.: Манн, Иванов и Фарбер, 2019. – 256 с.
3 Гиперфронтальность – уменьшение притока крови к лобным и префронтальным областям коры головного мозга.
4 Сатори (самбодхи – санскрит, дзен – япон.) – персональное постижение внутренней природы человека, «просветление».
5 Шамати – тип медитации в буддизме, ставящий целью достижение ментального покоя.
6 Випассана – аналитическая медитация в буддизме, в отличие от статической (шамати) ставящая целью «проникновенное видение», или «высшее видение».
Опубликовано в «Свежей газете. Культуре» 4 июня 2020 года, № 11 (184)