Мое состояние сложно передать: Женя, тот самый Женя, который подарил мне все и который лишил меня всего, вез меня по направлению к дому. Я, конечно, подозревала, зачем он здесь – нас объединяло только то, что нас разлучило – Верочка. Но у меня в голове был целый рой мыслей, которые примерно можно собрать в такую «цепочку»: Вера – Зина – Костя – Шурик – Боря… Как все это рассказать Жене? Да и еще его жена!
Молчание затянулось. Я поняла, что Женю что-то гложет, о чем он никак мне не решится сказать. Но пора было уже выяснить – что произошло?
– Ты ко мне по поводу памятника? – я подняла голову, чтобы увидеть его.
– Нет… То есть да… А вообще – по делу.
«По делу. Как-то очень взволнованно он это сказал», – подумала я.
– Олеся, может, поднимемся к тебе. Просто тут на улице…
– Обстановка не та для разговора? – осмелилась продолжить я.
– Ну… типа того, – ответил он уклончиво, полуулыбаясь.
Я опять взглянула на него, повернув голову. Я могла видеть выражение его лица настолько, насколько мне позволяло мое сидячее положение. Видно было, что Женя изменился. И, как мне показалось, не в лучшую сторону. Он похудел, осунулся и темные круги под глазами говорили то ли об усталости, то ли о хронической болезни – у него всегда были проблем с почками. «Да. У молодоженов плоховато дела», – подумала я с какой-то иронией, представив себе моего Женю и Эллину вместе.
– Поднимемся? – Женя словно напомнил о себе: мы уже оказывается были около подъезда моего дома.
– Да, конечно! Прости, я задумалась…
Мы пили чай, время как будто остановилось. Только часы тихо его отсчитывали, напоминая о том, что оно есть.
– Ты хотел про памятник поговорить? Я тебе должна деньги? Сколько? – я оказалась возле тумбочки: хотела взять деньги. Я специально их откладывала, считая, что памятник общей дочери должен быть и оплачен совместно. Женя остановил меня – взял за руку.
– Леся! Послушай! – он встал на колени, видимо, для того, чтобы смотреть прямо в глаза. – Ты можешь мне помочь! Только ты! Я все тебе отдам!
Я плохо улавливала его слова. Я смотрела на него и не могла поверить, что это происходит на самом деле. Я – инвалид, Женя – муж другой женщины! Зина, Боря, Шурик – как будто это все не со мной происходит! Мне казалось, что я сейчас проснусь среди ночи и окажусь в постели рядом с моим мужем – с Женей! И он скажет мне: «Леся! Успокойся! Тебе приснилось что-то!». От избытка чувств и расплачусь, он погладит меня по волосам, поцелует, прижмет к себе… И я буду слышать не только биение наших сердец, но и мирное посапывание нашей девочки в кроватки…
– Леся? Ты не слушаешь меня? – сидящий рядом со мной мужчина хотел привести меня в чувства и поэтому слегка схватил меня за плечи.
Я тут же опомнилась.
– Прости, слушаю… Ты сказал, что я могу помочь? Чем?
– Ты не расположена к разговору? Может, мне в другой раз зайти? Ты какая-то задумчивая? Что-то случилось?
«Случилось? О боже, как спокойно он об этом говорит! Человек, который предал меня! Муж, который теперь по ночам спит с другой женщиной!»
– Нет, я просто устала. Понимаешь, столько проблем навалилось… Работа, карьера, болезнь – все сразу… – ответила я.
– Да-да! Я понимаю! Поэтому я и пришел! Я могу помочь! Правда! – мне показалось, что я дала Женя какой-то повод, чтобы ему стало легче рассказать о своей проблеме. Он словно «зацепился» за мои слова. И тут его понесло!
– Сколько тебе не хватает? Я буду все оплачивать! Ты ни в чем не будешь нуждаться! Если хочешь, я даже тебе работу подыщу, чтобы скучно не было! Скажи, только – что ты хочешь? Я все сделаю!
Смысл его слов пока плохо до меня доходил:
– Что ты имеешь в виду? Хватит уже ходить вокруг до около! Скажи прямо – о чем ты?
– Как я понимаю, у тебя нехватка денег, после того, как ты лишилась работы. Поэтому я предлагаю тебе сделку! Простую сделку!
– Это невыносимо! Опять какая-то неопределенность! Говори, как есть! – «или уходи! Хотелось мне добавить…».
– Леся! Мне нужен ребенок! Понимаешь?
– Да, конечно! Нет… не понимаю… – У нас разговор сейчас о том, что у него проблемы с женой. Только я тут причем? Неужели он хочет, чтобы я подыскала ей врача по проблемам бесплодия? Как он может меня об этом просить! После того, как он убил нашу дочь! Чувства переполняли меня, я была на грани истерики. Но то, ЧТО он попросил, повергло меня в шок.
– Эллина не хочет рожать. Она боится испортить фигуру или черт ее знает, что она там боится. Леся, нам нужна суррогатная мать. Которая родит нам ребенка. Поможешь? Ты же можешь, ты знаешь, как все это делать… Мы заплатим! Я заплачу! Сколько хочешь! – он умоляюще смотрел на меня.
– Ты… ты с ума сошел? Ты хоть понимаешь, о ЧЁМ просишь?!..
Прошел еще месяц.
Я уехала, я убежала, я растворилась…
– Как ты? – спросил отчим.
Я лежала на достаточно просторной кровати, укрытая тонким одеялом. Было только самое начало утра, часов шесть, не больше. В комнате пахло какой-то свежестью. Мне было очень хорошо…
– Спасибо! Спасибо, что ответил на мою просьбу.
– Прекрати! Все нормально! – он мило улыбнулся. – Попрошу Викторию, чтобы она тебе чай сделала. С ромашкой, как ты любишь! – он вышел.
Я зевнула, потянулась, потом включила настольную лампу (так как было еще не особо светло) и взяла книгу с тумбочки…
После завтрака Виктория, женщина неопределенного возраста из-за своей яркой внешности, но явно младше меня, отвезла меня на веранду. Тут я вновь была предоставлена сама себе. До обеда. С веранды открывался очень красивый вид на озеро. Я могла часами просто смотреть вдаль и не думать ни о чем. Мое нынешнее состояние и положение были мне на пользу. Я чувствовала себя гораздо лучше и спокойнее. Беспокоило только одно – Женя! Интересно, как он пережил мой отказ от его «сделки»? Где он теперь, что с ним? Искал ли он еще встреч со мной? Знает ли он теперь, что я уехала. Навсегда уехала.
После того разговора с Женей, вернее, после того, как я выгнала его и сказала, чтобы он вообще забыл о моем существовании, я решила, что если тут же не уеду из этого города, я сойду с ума. Но – куда ехать? Куда бежать? Со злости, я стала кидать и бросать все, что мне попалось под руку – посуду, книги, тряпки… я раскрывала полки, выкидывала на пол все их содержимое – одежду, бумаги, всякую мелочь... Не знаю, сколько времени продолжалось мое безумствование, но вдруг среди этого жуткого хлама в поле моего зрения попал конверт. Что за письмо? Почему я его не видела, почему не читала?
Повертев бумагу, я взглянула на адрес – такая-то область, такое-то село. Странно, может адресом ошиблись? Но нет – мелким убористым почерком было выведено мое имя. Объем текста был небольшой – буквально четыре строчки. Это писал отчим. Спрашивал, как мои дела, коротко описал свою жизнь – сейчас он обитал именно в той деревне, адрес которой был на конверте. Женился на Виктории. Детей у них не было, а время неумолимо приближало его к старости. Он разыскал меня через друзей. Спрашивал- не против я, чтобы он мне иногда писал, звонил. Жизнь-то сложная, мало ли что. Приглашал в гости и оставил номер телефона.
Вот оно! То, что я искала! Я позвонила по указному телефону… Буквально на следующий день отчим приехал за мной и забрал меня к себе. Я ему сказала – погостить. Но, по моему состоянию, он понял, что это надолго.
Несколько ночей подряд меня мучает бессонница. Мысли обо всем сразу – Жене, Зине, Константине, Верочки, о Борисе. Я пью валериану и пустырник, но это помогает плохо. Жена отчима, Виктория, готовит мне по утрам какие-то настои из трав, которые поддерживают во мне силы. В общем, она неплохая женщина, но общего языка мне с ней, наверное, не найти. Скорее всего, так внезапно свалившаяся на ее голову падчерица, не доставляет ей радости. Я обременила ее, хотя она старается изо всех сил скрыть это. Но холодность отношений, ее неразговорчивость – все ставит на свои места…
– Вам лучше уже вставать. Сейчас около полудня. Даже если Вы опять спали плохо ночью, лучше сейчас пободрствуйте, а потом пораньше ляжете, – Виктория, признаюсь, меня разбудила.
Погода за окном благоприятствовала хорошему сну – дождь, пасмурно. Да еще закрытые шторы создавали в комнате тот полумрак, под который особенно хорошо подремать часок-другой. Но я, разумеется, встала, примерно минут через пятнадцать была на кухне.
Виктория что-то готовила. Увидев меня, засуетилась.
– Не знаю, Вы будете завтракать, или, может, уже обед подавать? Тогда подождите, сейчас суп доварится.
– Спасибо, я, пожалуй, просто чаю выпью.
– Ну, как хотите, – она налила мне чай, поставила блюда с ее великолепными булочками, пододвинула ко мне плошку с вишневым варением.
– Да, совсем забыла. Вам письмо!
Я даже поперхнулась чаем.
– От кого?
– Не знаю, я не имею обыкновения читать чужие письма, – как-то неласково ответила Вика и пошла в коридор за конвертом.
Я поблагодарила ее за чай, взяла конверт и поспешила уйти в свою комнату. Оставаться наедине с ней мне не доставляло никакого удовольствия, ей, видимо, тоже. Но Вика, соблюдая приличия, сообщила мне, что пригласит к обеду.
Писала мне Светлана. Моя ненаглядная соц.работница. Я же на нее оформила доверенность, чтобы она помогла мне продать квартиру. Письмо меня немного озадачило. Она сказала, что покупатель нашелся, но это ее очень удивляет. В общем, мою квартиру хочет купить Женя. Причем он предлагает баснословные деньги, которые мне никогда и не снились. Светлана, кончено, не знала, что Евгений Мальцев – мой бывший муж. Она писала просто о том, что ей непонятен факт, зачем муж Эллины хочет купить именно эту квартиру и дает за нее деньги в три раза больше положенного. Далее Света впала в какие-то крайности: предположила, что тут замешана мафия, или может на меня хотят выйти из-за истории с клиникой Константина. Она советовала мне не соглашаться на это предложение, хотя «конечно, Вам решать. Вы только сообщите мне, как и что».
Письмо было датировано вчерашним днем. Значит, Света послала его экстра-классом. Я была в полной растерянности…
– Пойдемте обедать, – Виктория прервала мои мысли. Подошла к моему креслу и повезла меня на кухню.
– Владимир (это мой отчим) сегодня не приедет. Какие-то проблемы. Понадобилась командировка, – сказала Вика, чтобы нарушить молчание. – Сейчас пообедаем, а потом мне надо по делам выйти. Вы справитесь без меня?
– А когда он вернется? – спросила я с сожалением: не хотелось несколько дней находиться только в ее обществе.
– Думаю, послезавтра. А что? Вас что-то тревожит? – поинтересовалась она все с той же притворной вежливостью.
– Нет. Хотя, Виктория, если Вам несложно, я бы хотела попросить… – неудобно было обращаться к ней, но другого варианта не было.
– Да, конечно. Что-то купить?
– Нет. Не могли бы Вы отправить телеграмму.
– Разумеется! Я как раз на почту собиралась, – она встала из-за стола, в выдвижном ящике нашла бумагу и ручку и предложила мне написать текст сообщения.
«Я приеду через три дня. Скажи покупателю, что я сама с ним встречусь. Спасибо за все. Олеся», – и написала адрес Светы.
– Ясно, все сделаю. Олеся Станиславовна, вы только не переживайте, если я поздно вернусь. Если что, я надеюсь, Вы сможете подогреть себе ужин.
– Да, не стоит так за меня беспокоиться…
Вика вернулась не поздно… Она вообще не вернулась…
