Оставшись одна на тротуаре, если не считать прохожих, которые не обращали на нее особого внимания, Мириам на мгновение задумалась о том, что делать дальше. Попытка поехать в Рим стала теперь спорным вопросом, по крайней мере, до тех пор, пока не разрешится этот дипломатический скандал. На самом деле, почти половина стран Западной Европы, вероятно, были закрыты для нее, и не только Италия. Предложение фотографа опубликовать ее рукопись было определенно привлекательным и, вероятно, обеспечило бы ей широкое распространение по всему миру. Затем ее осенила идея, побудившая ее поискать такси: ей нужно было посетить еще одно место, но сначала нужно было вернуться в свой отель, чтобы взять один из трех экземпляров Евангелия, которые она напечатала, находясь на главной базе Патруля времени.
Чуть меньше чем через час Мириам вышла из такси перед зданием апостольской нунциатуры в Париже. По сути, нунциатура была эквивалентом посольства и представляла Ватикан и папу римского во Франции. Если она не сможет встретиться с папой в Риме, возможно, она сможет встретиться с его представителем в Париже. Если повезет, она, возможно, даже сможет убедить папского нунция получить для нее специальное разрешение на въезд в Италию, чтобы встретиться с папой. Когда она шла к главному входу в каменное здание, втиснутое между двумя другими зданиями на широкой и оживленной авеню Президента Вильсона, из него вышли двое мужчин, которые довольно громко спорили. Один из них был одет в серый гражданский костюм, а другой - в черную рясу католического священника. Они спорили по-французски, поэтому Мириам быстро поняла, что гражданский, вероятно, был кредитором или поставщиком услуг, который требовал от нунциатуры какой-то просроченной оплаты, причитающейся ему. Однако священник настаивал на том, что у нунциатуры нет средств заплатить прямо сейчас, что побудило гражданское лицо развернуться и уйти, пригрозив судебным арестом. Мириам замедлила шаг и заколебалась, понимая, что сейчас, возможно, не лучшее время для ее визита. Священник, однако, заметил ее и посмотрел на нее, осторожно выпустив воздух, чтобы успокоиться, прежде чем обратиться к ней вежливым тоном.
“Могу я кое-что сделать для тебя, дитя мое?”
“Ты можешь, отец. Я надеялся, что мне удастся поговорить с папским нунцием, если это возможно.
- Его превосходительство сейчас очень занят, мисс. Могу я спросить, о чем вы хотели с ним поговорить?
- Ну, - робко произнесла Мириам, держа свою большую сумку обеими руками перед собой,
“меня зовут Мириам из Магдалы, и я хотела бы представить Папе Римскому свой письменный отчет о словах и деяниях Иешуа из Назарета”.
Вежливость священника мгновенно испарилась, когда он услышал ее имя, и он в ярости уставился на нее.
“ВЫ? ТЫ И ТВОИ ЛЖИВЫЕ ДРУЗЬЯ НЕ ДОВОЛЬСТВУЕТЕСЬ РАЗРУШЕНИЕМ
НАШЕЙ ВЕЛИКОЙ ЦЕРКВИ? ВЫ ЕЩЕ И СМЕЕТЕСЬ НАД НАМИ В ДОВЕРШЕНИЕ ВСЕГО?
УХОДИТЕ!”
Когда Мириам была парализована его яростной реакцией, священник вернулся в нунциатуру и захлопнул за собой дверь. Мириам опустила голову, скорее опечаленная, чем разгневанная реакцией священника. Его нежелание даже попытаться принять во внимание ее точку зрения резко контрастировало с терпимостью и непредубежденностью, которые Йешуа проповедовал в свое время. Однако именно эту непредубежденность она и стремилась пропагандировать, но теперь ей пришлось столкнуться с корыстью христианских церквей, тех самых церквей, которые в течение прошлых столетий пытали и убивали десятки тысяч невинных женщин, ложно обвиненных в колдовстве.
Негодование и горечь охватили Мириам, когда она вспомнила, что инквизиция, главный архитектор и исполнитель этих злодеяний, все еще существовала под безобидно звучащим названием ‘Священная конгрегация Святой канцелярии’. Чего она могла ожидать от церкви, которая все еще придерживалась такого института и доктрины непогрешимости папы?
Желая немного отвлечься от столь гнетущих мыслей, Мириам медленно пошла по проспекту и в конце концов вышла на бульвар Елисейских полей, главную магистраль центра Парижа. Вид красочных магазинов и террас, а также плотной и разнообразной толпы гуляющих и покупателей подняли ей настроение, и она с любопытством стала рассматривать содержимое различных витрин. В какой-то момент она столкнулась с растущей толпой, которая, по-видимому, была привлечена к витрине магазина электроники. Любопытство заставило ее вежливо проскользнуть в первые ряды, где она увидела, что толпа смотрит на большой телевизор, транслирующий репортаж новостей в прямом эфире. Сердце Мириам подпрыгнуло в груди, когда она увидела, что Фара Толконен выступает с трибуны Генеральной Ассамблеи Организации Объединенных Наций, здание которой находилось в Париже. Используя сдержанные слова и тон голоса, Фара ясно выразила свое неодобрение и возражения против дипломатического выпада в адрес "Патруля времени" и Палестины со стороны многих стран - членов ассамблеи. Когда Фарах закончил, Генеральный секретарь, уважаемый норвежский джентльмен, занял место на трибуне рядом с представителем Соединенных Штатов. Американский дипломат быстро отреагировал на обращение Фараха в духе "пленных не брать", напомнив ассамблее о массовых самоубийствах, произошедших четыре года назад в Соединенных Штатах после вспышки антирасистской энергии, от которой почернела кожа, совершенной палестинцем, избранным в штате Алабама.
Напрямую обвинив Нэнси Лапланте в этом поступке, американец затем произнес самую яркую часть своей речи.
“Ввиду неоднократных актов вмешательства во внутренние дела Соединенных Штатов со стороны надзирателя Палестины и клеветнических измышлений, распространяемых против наших христианских убеждений, измышлений, которые вызвали серьезные социальные и моральные потрясения, правительство Соединенных Штатов решило, что простое прекращение дипломатических отношений с Палестиной не приведет ни к чему хорошему", - говорится в заявлении. этого будет достаточно, чтобы выразить наше глубокое неодобрение. Таким образом, от имени Президента Соединенных Штатов я объявляю этой ассамблее, что Соединенные Штаты введут коммерческое эмбарго на весь палестинский импорт в нашу страну, которое вступит в силу немедленно. Кроме того, все прямые авиасообщения между Соединенными Штатами и Палестиной будут немедленно прекращены до дальнейшего уведомления. У всех палестинских граждан, находящихся в настоящее время в Соединенных Штатах, будет время до послезавтра, чтобы покинуть нашу территорию, после чего они будут подвергнуты аресту и принудительной депортации. Эта последняя мера также будет применяться ко всем членам Патруля времени. Соединенные Штаты искренне сожалеют о том, что им приходится реагировать на такие меры, но действия Наблюдателя в Палестине и Патруля времени не оставили им другого выбора. Спасибо за ваше внимание, дамы и господа.”