Расслышать душу тяжело,
Когда мы и в своей-то речи
Не знаем голос тишины,
Не ищем взором глубины,
А только возжигаем свечи,
Теряя жертвою крыло,
Желанье, зов тоски, наплывшей
С души, до срока позабывшей,
Как жить, когда вокруг бело.
Но есть и тьма, есть чернота,
В которой даже пламя гаснет
И сон кошмаром в нервы бьёт:
Когда в высь Солнце не встает,
Когда мир — муки непроглядность,
Не тишина, а немота,
Не зов, забвение — и внешних,
И внутренних путей, хоть прежде
Душа в огне была свята.
Мой огонёк во тьме ярится,
Тьма обступает, отстаёт,
Обжегшись, нагнетает
Лёд
И тает,
Сверх того — пари́тся.
О как тебя мне не хватает,
Мой Бог,
Планетам рок
Нести свой,
Искать во тьме святые лица,
Чтоб каждая, кто ждёт
Полёт,
Вернулась в стаю.
Мы все напитаны молчбóй,
Молитвой, мантрой, притчей, басней,
Но тишина одна дари́т
Шанс чутким сердцем говорить.
Что сердца может быть прекрасней,
Коль чист и непрерывен бой?
В сияньи Севера ресницы
Остры, честны, как миг девицы —
Миг, прожитый с самой собой.
З