Почему Кутузов принял такое решение и к чему оно привело, рассказывает «В Стране».
На военном совете, состоявшемся спустя шесть дней после Бородинской битвы в подмосковной тогда деревне Фили, решался понятный вопрос: «Как поступить дальше?»
Причем совет начался как чисто военный: командиры обсуждали позицию, выбранную генералом Леонтием Беннигсеном для нового сражения. Большинство генералов признали позицию неудачной еще до совета, поэтому прорабатывались варианты боев в Москве.
Альтернатива (сдача Москвы), вероятнее всего, была предложена Беннигсеном не в качестве варианта, а как полемический прием. Мол, из двух зол выбираем худшее. Однако у этого решения внезапно нашлись сторонники, и в первую очередь сам Кутузов.
Всего же за сохранение уставшей после Бородина армии и отступление из Москвы высказались лишь четверо из десяти генералов, присутствовавших на совете: Остерман-Толстой, Барклай-де-Толли, Толь, Раевский. Так что Кутузов во многом брал ответственность на себя. В случае чего оправдаться мнением большинства у него бы не вышло.
Более того, такое решение было уже не чисто военным, а политическим, и по-хорошему требовало согласия Александра I, получить которое по тем временам не было физической возможности.
Тем не менее Кутузов принял решение отступать на свой страх и риск. И как показали дальнейшие события, оказался прав. Наполеон совсем недолго пробыл в объятой пламенем древней столице. Французы в итоге были вынуждены отступать и по пути из России потеряли практически всю великую армию.