— Признайся, Виталия, что ты задумала? — просканировал меня холодным взглядом босс.
— Вы о чем, Павел Павлович? — ответила я как можно более непринужденно, хотя внутри все дрожало от страха.
Я опасалась, как бы он не узнал мою тайну.
— Мне доложили, что ты вчера разговаривала с моей дочерью.
Громов поднялся из-за стола, равнодушно прошел мимо меня и остановился напротив окна. Он старательно делал вид, что смотрит на здание центрального корпуса отеля, стоящего неподалеку.
Его холодность испугала меня.
Я нервно выдохнула.
Нет!
Я не должна показывать, что боюсь бывшего.
— Тебе не соврали. Я действительно разговаривала с малышкой. А что, нельзя было? — поинтересовалась ровным тоном.
— Нельзя. Ты действовала опрометчиво, — отчеканил бывший.
Он отчитывал меня как девочку. Захотелось взять и двинуть ему разок по лицу.
Но нельзя.
Я могла выдать себя и то, что знаю об их женой тайне.
Поэтому я стояла и молчала.
— Римма узнала, где ты работаешь, и теперь требует от меня твоего увольнения. Сама создаешь себе неприятности на ровном месте.
Увольнение?
Бывшая подруга решила опять ударить меня побольнее?
После того, что они уже сделали?
Да сколько можно?!
На них никакого терпения не хватит!
Я начала заводиться.
Серьезно. Захотелось высказать Павлу все, что я думаю о нем и его благоверной.
Мало того что Громов бросил меня.
Так он почти сразу женился на Римме.
Он разбил мое сердце, как бы банально это ни звучало.
Но я выстояла и собрала себя по кусочкам. Вырастила броню на своем сердце. После Громова никого к себе и близко не подпускала.
Начала думать, что забыла о бывшем…
Но потом он вернулся в мою жизнь, и я засомневалась в этом.
Тяжело осознавать, что тот, кого я раньше безумно любила, принадлежит другой.
От былых чувств ничего не осталось.
Своим уходом он убил любую симпатию к себе.
Сердце начинает биться быстрее, когда я вижу его или когда мы остаемся наедине, как сейчас.
— Ты там заснула, Виталия? — привел меня в чувство сухой голос начальника. — Я жду объяснения. Иначе уволю к...
Вот гад!
Глубоко вздохнула и выдохнула.
Я не могла позволить себе потерять работу.
Нет, нельзя.
Вдох-выдох… Вдох-выдох…
— Я всего лишь подошла к рыдающему ребенку и успокоила девочку. Считаете, мне нужно было пройти мимо? — наконец заговорила я.
— Чушь, — отозвался Громов, продолжающий стоять у панорамного окна. — С ребенком находилась няня. Она давно работает у нас и прекрасно справляется со своими обязанностями.
— Вы давно проверяли ее на профпригодность? Ваша замечательная няня не обращала внимания на ребенка, она тупо болтала с кем-то по телефону! — не удержалась я и выплеснула свое негодование. — Она спокойно обсуждала своего нового парня, пока малышка плакала.
Как он может быть настолько равнодушным?
Равнодушная статуя!
Разве я могла пройти мимо крохи, которая горько плакала?
— Не придумывай, — гнул свою линию Павел. — Наташа — сдержанная и спокойная девочка. Она никогда не плачет без повода.
— Значит, на этот раз повод был, — твердо ответила я. — Насколько я поняла, няня забыла любимую игрушку Наташи на детской площадке и отказывалась возвращаться. Она сказала, папа купит ей новую игрушку. Малышка сильно расстроилась.
Громов вышел из образа холодного босса и повернулся ко мне.
— Какую игрушку они забыли? — резко спросил он.
— Вроде розового плюшевого зайца, если я правильно поняла, — объяснила я.
— Странно. Вечером заяц уже был с Натой, — задумчиво протянул мужчина.
На миг мне показалось, что я вижу прежнего Громова.
Но…
Через пару мгновений он опять стал похож на айсберг и резко спросил:
— Скажи, зачем ты изворачиваешься и сочиняешь всякие небылицы?
— Ничего я не изворачиваюсь и не сочиняю, — отзеркалила я тон бывшего.
— Хватит врать. Я не верю ни единому твоему слову, Вита, — бросил он на меня ледяной взгляд.
Казалось, по коже пошел мороз.
На улице стояла жара, а меня трясло от холода.
Прямо мистика какая-то.
— Никогда больше не приближайся к Наташе, — приказал босс. — Не смей использовать ребенка, желая досадить мне.
Эта фраза стала последней каплей.
Я уже просто не осознавала, что говорю:
— Все не так, Громов! Наташа — моя дочь! Моя! Не знаю, как вы это провернули. Но я все выясню! Верните мне дочь, или я за себя не отвечаю!
Громов резко втянул воздух, и его взгляд сделался убийственно мрачным. В кабинете повисла напряженная тишина, ее нарушали лишь звуки, доносившиеся с улицы.
Не сводя с меня взгляда, Павел быстро приблизился ко мне. Я невольно попятилась, но он схватил меня за плечи, не давая отступить.
Его лицо оказалось в непосредственной близости от моего. Его горячее дыхание коснулось моей кожи.
— Наташа — моя дочь! Наша с Риммой! — прорычал он сквозь стиснутые зубы. — Объясни, что ты имеешь в виду?
Я встретила его пронзающий взгляд. Обида бурлила в груди, заставляя кровь по моим венам бежать быстрее.
— Это не я, а ты задолжал мне объяснения!
==
Анна Апрельская "Бывшие. Отдай мою дочь, босс"