Во время прибытия Романа Никитьевича в полк, он дислоцировался юго-восточнее г.Велиж. Бои за этот город шли уже несколько месяцев, однако выбить врага из города советским войскам не удавалось. То одна, то другая советская дивизия пыталась прорваться через немецкую оборону, но никому это не удавалось. 1189 полк занимал линию обороны в районе деревни Жигалово и находился в резерве командира дивизии.
Чтобы немного приблизить нас к происходящим в жизни прадеда событиям, ниже буду приводить выдержки из Журналов боевых действий полка с участием 2 батальона, куда был определен Роман Никитьевич:
"12 января 1943 года 2 и 3 стрелковые батальоны полка в 2:00 были подняты по тревоге и совершили марш из с.Селезни в деревню Сертея, а в 9 утра скрытно вернулись обратно на свои позиции"
Так командование создавало видимость накопления наших частей к
переднему краю, чтобы уверить противника в том, что к линии
соприкосновения стягиваются серьезные силы. Еще раз такой
обманный маневр полк совершил 16 января.
27 января полк вышел на передний край линии обороны, сменив
боевые порядки 1191 сп. 2 батальон, в котором служил Роман
Никитович, занял окопы в районе у двух высот между селами Триково
и Рябики. А 28 января начались метели. Вплоть до 2 февраля почти
ежедневно валил снег, сильный ветер заметал окопы так, что солдатам
приходилось ежедневно отрывать новые ходы. За все это время
противник лишь 2 раза открывал огонь по позициям полка, да одного
красноармейца, ушедшего со своего поста, убил немецкий снайпер. 2
февраля погода чуть наладилась, и разведка 2 стрелкового батальона
решилась на вылазку. Около деревни Мальково был хорошо
укрепленный немцами рубеж обороны, огороженный колючей проволокой.
Захватывающая группа проникла к траншеям
противника, нарвалась на группу в 8-10 человек. В результате
перестрелки обе группы разбежались. Разведка полка действовала в
районе Малькова, была обнаружена немцами, обстреляна и вынуждена
была отойти
Вплоть до 25 февраля позиции 1189 полка подвергались
единичным обстрелам с немецкой стороны. Солдаты несли вахту на
боевых постах, сделали еще несколько вылазок с целью взять «языка»,
но успеха эти попытки не имели.
25 февраля 2 стрелковый батальон, в котором служил Роман
Никитович, был выведен во второй эшелон обороны,
передислоцировался в д. Рудомые и стал ждать дальнейших указаний
о переброске в другой район. На следующий день началось резкое
потепление: снег таял, образовались огромные лужи. В ночь на 28 февраля полк выступил на марш.
Далее в записях от 28 февраля 1943 года указано:
После 4 часового отдыха, который не дал возможности просушить валенки и портянки, в 19:00 полк стал продолжать маршрут. Личный состав, имея частичную потертость ног и при этом усталость, однако марш совершил с таким же успехом, как и в первый день и к утру 1.3.1943 г. достиг Лобанищи, Хоптеево, Церкощуе. В связи с занятием жилых домов другими частями личный состав размещен в сараях. К этому же времени взятый запас продовольствия вышел И только получили продукты поздно вечером 1.3.43. Моральное состояние бойцов, несмотря на их большую усталость, а также потертости ног - хорошее.
2 батальон Романа Никитьевича разместился в Хоптеево. Это всего лишь в 43 километрах от родного Шугайлово. И, мне думается, что как могло быть у бойцов плохое моральное состояние, когда они понимали, что за спиной родные земли и родные люди, понимали ради чего все эти трудности.
В 10-х числах марта начинается потепление с заморозками по ночам.
13 марта согласно боевого распоряжения штадива 358 №02 Полк
в 2.00 снялся и вышел по маршруту 2 сб – Авсенково, 1 сб
Пекдеево, 3 сб Рогозы… В 16.00 13.3.43 г полк выступил по
маршруту - Жуки, Погорелье, Барсуки, Прудок, Дорожкино,
Логово. Исходной пункт Проявино, впереди следовал 3 сб и
замыкающим 2 сб – Совершил марш с полной выкладкой и к 3.00
14.3.43 достигли пункта Проявино. ...Марш Авсенково-Проявино
был совершен по-суворовски, личный состав показал исключительную выносливость».
Во время перехода к деревне Проявино Роман Никитьевич получил
обморожение ног 3 степени. Это одна из самых высоких степеней
обморожения, когда ткани полностью теряют чувствительность и
развивается некроз тканей, они покрываются болезненными
волдырями. Обморожение этого типа опасно тем, что может развиться
гангрена, лечение которой в то время было невозможно.
После обморожения Роман Никитьевич был отправлен на излечение в
медсанбат или в полевой подвижной госпиталь , где мог
находиться на излечении около месяца и более. Несмотря на
современное отношение к подобным травмам, тогда обморожение не
считалось тяжелым ранением, а потому Роман Никитьевич считался
легкораненым и не покидал полка, находясь во втором эшелоне. Как
только позволило его состояние, он был переведен во взвод
выздоравливающих и выполнял хозяйственную работу.
Тем не менее, обморожение стало одной из причин его перевода из
стрелкового батальона в ездовые. Ходить долго ему уже было тяжело.