Максим Шугалей, Шиес и икона Божией Матери Скоропослушница
Максим Шугалей, Шиес и икона Божией Матери Скоропослушница
Прошли выборы по стране, определились с депутатами и у нас в республике. Как человек неравнодушный, поучаствовал в выборной компании и я, выложив серию материалов в поддержку своего кандидата.
И в этой связи решил я поднять свои старые публикации в поддержку нашего соотечественника, захваченного террористами в Ливии - Максима Шугалея.
Для того, чтобы вызволить его из рук террористов, руководством партии «Родина» решено было выдвинуть его во главе партийного списка республики на выборах в депутаты Госсовета РК. На тот момент, пожалуй, единственным способом спасти ему жизнь – было выбрать его депутатом Госсовета.
И вот, один из руководителей штаба обратился ко мне с просьбой принять участие в этой предвыборной компании.
Я дал свое согласие, попросив переслать мне все имеющиеся по этому человеку материалы. Всего у меня вышло 4 публикации. Не знаю насколько сильным было их влияние на избирателей, однако Максим, один из руководителей предвыборного штаба, в личном общении сказал мне такую фразу: - Николай, ты даже не подозреваешь, насколько ты крут!
Изучив биографию Максима, я обратил внимание на один существенный момент – в 2016 году Максим Шугалей проводил исследование общественного мнения жителей в РК и Архангельской области относительно строительства на их территории мусорных полигонов и других экологически небезопасных объектов. Особое внимание заказчики просили в его опросах уделить территориям в районе станции Шиес, населенных пунктов Мадмас, Гам и Чиньяворык.
Проведя профессиональное и честное исследование Максим дал резко отрицательное заключение на строительство подобных объектов в наших регионах. В результате проведенных в фокус-группах опросов он резюмировал:
- Для северян качество среды их обитания исключительно важно, так как не менее 10% относят сбор даров леса к основным источникам семейного дохода. Поэтому они крайне негативно настроены по отношению к любым проектам, ухудшающим экологию окружающй среды…
Итак, все это было заявлено Максимом Анатольевичем еще в 2016 году.
Мне оказалась очень близка эта тема, поскольку в Архангельской области я работал в 1982 – 1983 годах в этих местах, в качестве специалиста в области эдектро-химзащиты магистральных газопроводов. Я общался с людьми, которые там проживают, у меня были там друзья и на станции Шиес, в одном из домов заброшенного поселка я обрел оставленную кем-то икону Божией Матери Скоропослушница, которая, как сказала мне одна из монашек в Великорецком крестном ходу, оберегает меня все эти годы.
Вот об этом случае я и хочу рассказать вам, мои дорогие читатели. (Рассказ опубликован в моей 5-й книге «Тропинка к Богу».
. Семейная реликвия.
Наступает пора, когда начинаешь задумываться, вспоминать прожитые годы. Память, порой яркими картинками выхватывает из прошлой жизни отдельные эпизоды, на которые раньше ты не обращал особого внимания, но которые с годами становятся тебе очень дороги.
Не часто я вспоминаю свою работу по обследованию магистральных газопроводов в далекие 90-е годы, однако есть там небольшой эпизод, который в деталях врезался в мою память.
Происходило все в Ленском районе Архангельской области в 35 километрах от поселка Урдома, где базировалась в то время наша бригада. В зоне ответственности нашего трудового коллектива был участок газопровода в несколько десятков километров, попасть на который можно было только с поезда и далее пешком.
Рано утром, загрузившись всем необходимым измерительным инструментом и приборами мы садились в пригородный поезд, и несколько часов тряслись в общем вагоне до остановки на железнодорожном разъезде, там, на одиноко стоящем станционном здании красовалась вывеска - станция «Шиес». Это сейчас данное название у всех на устах, в силу определенных причин, московские власти хотят разместить в том районе так называемый «экотехнопарк». А 36 лет назад об этой станции знали наверно только охотники и грибники.
Доехав до железнодорожного разъезда, мы выгружали наше оборудование, спрыгивали сами с подножки вагона и шли к месту работы.
Расстояние было приличным, около двух километров, путь наш проходил по старой грунтовой дороге, местами выложенной бетонными плитами, через большое заброшенное село. Впервые увидев этот покинутый людьми населенный пункт, я был поражен его размером. Несколько десятков вполне приличных домов, здание котельной, магазин, клуб и еще ряд общественных сооружений, назначение которых было неизвестно, поскольку не было вывесок. В окнах многих домов были целы стекла, двери клуба крест-накрест закрыты прибитыми досками, в котельной, еще не разграбленной, сохранились медные трубопроводы и приборные панели.
Причина такой сохранности, наверное, была в том, что до поселка летом не было проезда, лес вывозился по лежневкам зимой, которые в остальные времена года превращались в непроходимые болота.
И вот, каждое утро мы в полумраке неторопливо проходили эти брошенные дома, испытывая при этом какое-то гнетущее чувство, как будто шли по кладбищу. Причем состояние похожее было у всех членов бригады, как только мы приближались к поселку, разговоры сами собой затихали, и мы молча шли вдоль заросших травой и крапивой палисадников, где некогда кипела жизнь, раздавались громкие женские и детские голоса, играла музыка.
Однажды по пути на работу нас прихватил сильный ливень, и чтобы не промокнуть мы забежали в первый, попавшийся на пути дом. В комнатах не было никакой мебели, несколько пустых ящиков, которые, похоже, грибники использовали в качестве стульев, пустые банки и бутылки по углам.
Пережидая непогоду, я из любопытства решил пройтись по всем помещениям барака, вышел из комнаты и медленным шагом стал двигаться вдоль коридора, заглядывая по пути в пустые квартиры. Коротая время, я обошел практически всю территорию здания, и вот в одном из закутков, под потолком, рядом с оконным проемом обнаружил полочку, выполненную в виде подставки для икон, а в самом углу данной конструкции увидел небольшой, прислоненный к стене предмет, похожий на прямоугольный кусок фанеры или доски. Разобрать, что там конкретно находилось было нельзя, поэтому подошел поближе, и увидел икону Божией Матери с Младенцем. Я осторожно взял ее в руки. На куске дерева, похоже, обработанного вручную, был выписан лик Мадонны, держащей на руках Иисуса Христа.
Уже тогда, а было это в далеком 1982 году, я, совершенно невоцерковленный молодой человек, понял, что неспроста зашел в эту комнату и увидел сей образ. Бережно снял с полочки необычную иконку, и аккуратно положил ее в сумку. Память моя не запечатлела такой детали – а показывал ли я икону сослуживцам, наверно это не было так важно в то время, главное я ее нашел. Отчетливо помню, как поразили меня глаза Божией матери, смотрящие куда-то вниз, Ее печальный Лик, так же я отметил необычную манеру написания данной иконы, краски и позолота на ней были стерты, однако линии, вырисовывающие образ Божией Матери и Христа были очень отчетливыми и лаконичными по манере исполнения. В прорисовке деталей, чувствовалась рука мастера. По всей видимости, ранее она была в нарядном окладе, поскольку остались на дереве следы гвоздей, которыми он и закреплялся к дереву и оклад этот был не дешевый, иначе, зачем было его сдирать с иконы.
Много лет прошло с того времени, как появилась эта икона у меня, и с тех пор я с ней не расстаюсь, так и путешествует она вместе со мной из квартиры в квартиру. И хотя переезжал не часто, заметил одну особенность, всегда в первую очередь я паковал этот дорогой мне образок и уже затем все остальные вещи.
Вот почему мне так дорога эта архангельская глубинка, где провидением Божиим досталась мне маленькая иконка, выполненная на простой доске, которая чудесным образом ведет меня по жизни, закрывая своим Покровом от многих бед и несчастий…